В комнате за дверью слышался рабочий говор, и когда я нагнулась надеть синенькие бахилы поверх своих ботинок, Дженкс стрелой вылетел у меня из-под шапки.
— Тьфу ты! — ругнулся он, в три секунды облетев кухню и чуть не доведя дежурного до инфаркта. — От детского овощного пюре не продохнуть. Эй, Эдден! — крикнул он громче. — Где ты там?
И он метнулся в дверь, только мелькнули серым пятном крылья. Из глубины дома донесся возглас: наверное Дженкс еще одною копа напугал. Послышались тяжелые шаги, я выпрямилась. Ботинки я покупала в «Виктория Крипт», и заворачивать такие в кусок синего целлофана — преступление.
Внезапно проход в жилую часть дома перекрыла квадратная фигура Эддена. На плече у капитана сидел Дженкс, а сам он выглядел получше — теперь он мог делать что-то полезное для сына. Эдден кивнул дежурному и коротко улыбнулся мне, но до глаз улыбка не дошла. Одет он был по-прежнему не по форме. Подозреваю, что он вообще не должен был здесь находиться, только никто не решался ему сказать, что ему не положено руководить расследованием нападения на его сына.
— А, Рэйчел, — Сказал он вместо приветствия, а я скромно шаркнула завернутым в целлофан ботинком.
— Привет, Эдден. Разрешите присутствовать? — спросила я почти без сарказма.
Он нахмурился, но не успел он начать разоряться насчет моего паршивого поведения на месте преступления, как я припомнила Тома.
— Да, можно мне вас попросить об услуге? — нерешительно сказала я.
— Это кроме того, чтобы тебя отсюда не выставить? — сказал он так сухо, что я испытала огромное искушение рассказать ему о липком шелке, которого они не заметили на катере Кистена. Но придержала язык, помня, что ему и так скажут назавтра, а пока пусть Айви там все посмотрит.
— Серьезно, — сказала я, разматывая шарф. — Не мог бы кто-нибудь посмотреть мою машину?
Эдден поднял брови.
— Коробка передач барахлит?
Я вспыхнула, гадая, не в курсе ли он, что именно ее я прикончила, когда осваивала ручное переключение.
— Э-м-м… Возле моей машины стоял Том Бансен. Может, я впадаю в паранойю…
— Бансен? — переспросил он. Дженкс у него на плече кивнул. — Тот колдун, которого ты повязала у него в подвале за вызов демона?
— Он смотрел на мою машину. — Как-то по-дурацки прозвучало. — Он сказал что-то насчет того, что зарабатывает здесь на жизнь, а учитывая, сколько народу хотело бы моей… э-э… смерти… — Я оборвала свою мысль. Насчет бойкота я промолчала, и Дженкс тоже ни слова не произнес. Это наши дела, колдунов и ведьм. Если кого-то объявляют изгоем, это для всех нас позор. — На смертельные заклятия я ее проверила, но я неспособна отличить взрыватель от спидометра.
Лицо капитана ФВБ стало каменным.
— Хорошо. Я пошлю команду с собакой. Собственно… — Он посмотрел на копа за столом и улыбнулся. — Алекс, подожди спецкоманду возле машины миз Морган.
Бедняга обмер, и я виновато моргнула.
— Не подпускай никого ближе десяти футов, — продолжал Эдден. — Не дай бог кто дотронется и превратится в жабу.
— Да не превратится, — пискнула я, думая, что стать жабой — это может оказаться куда лучше, чем то, что задумал Том.
Эдден покачал головой.
— Там на улице телевизионщики. Рисковать нельзя.
Дженкс засмеялся, а я покраснела. Почти наверняка ничего такого в машине нет, и я себя чувствовала глупым ребенком. Но Эдден взял меня за плечо, и стало получше. До той самой секунды, пока он не развернул меня обратно к двери в кухню и удаляющейся спине Алекса.
— Может, Алексу тебя прямо сейчас домой отвезти? — предложил он. — Он там и церковь проверит, ради твоей безопасности.
О господи, он от меня избавиться хочет.
— Для безопасности мы горгулью на карнизе держим, — резко сказала я и, вывернувшись из его руки, решительно зашагала вглубь дома. Отослать меня домой ради моей безопасности, ха. Айви-то он разрешил остаться. А мне почему нет?
— Рэйчел! — возмущенно окликнул меня Эдден.
Дженкс засмеялся, взлетел у него с плеча со словами:
— Брось, капитан. В одиночку тебе ее не выставить. Помнишь, что мы с Айви сотворили с твоими чемпионами прошлой весной? А если еще Рэйчел добавить — сливай воду.
— Полагаешь, Айви жаждет еще один срок отработать конфеткой? — сухо ответил голос Эддена.
Но я уже здесь, и к осмотру места происшествия меня допустят. Агенты не сомневались, что на Гленна напал мистер Тилсон, поскольку случилось все в его доме. Но адвокаты могут попытаться списать все на грабителя или кого еще. Что будет не слишком приятно.
— Милый домик, — сказала я, обводя взглядом яркие стены, низкие потолки и чистую, но потертую ковровую дорожку. Мы прошли по короткому коридору и оказались в большой гостиной. Где я застыла как вкопанная.
— О господи, — сказала я, осознавая увиденное. — У них косматый ковер!
Зеленый косматый ковер. Вот почему мистер Тилсон вечно на взводе. Я бы тоже была.
Несколько находившихся в комнате фэвэбэшников занимались своей фэвэбэшной работой. Один из них жестом позвал Эддена, и тот отошел, напоследок взглядом настрого запретив мне к чему-либо притрагиваться. Нос щекотало запахом порошка для снятия отпечатков пальцев. Айви стояла в углу вместе с высокой женщиной — фотографом, судя по перекинутым через плечо камерам. Обе смотрели на экран ноутбука — разглядывали отснятые фотографии.
Выло очень светло и тепло, даже слишком. Дженкс бросил Эддена и устроился на карнизе — там еще теплей, наверное. Агенты ФВБ здесь пробыли чуть не весь день, прежде чем нас сюда пустили — не хотели, чтобы я испоганила им их драгоценное место происшествия, — и все же мне казалось, будто здесь никто ничего не трогал.
Журнальный столик с зеленой кафельной столешницей, что стоял, видимо, между диваном в оранжево-зеленую полоску и кирпичным камином — выкрашенным, кстати, в цвет пола, — лежал на боку, отброшенный на приподнятый пол перед камином. Шторы на широких окнах раздвинуты, окна выходят на задний двор. Шторы, да поможет мне господь, в той же тошнотной цветовой гамме. Меня повело от всего этого зрелища — будто здесь затаились выжившие семидесятые и готовятся завоевать мир.
Крови не было, не считая небольшого мазка на диване и стене — безобразно коричневого на фоне желтовато-зеленой краски. Из разбитого носа Гленна, вероятно? Кресло задвинуто под пианино, на скамье груда нотных тетрадей. К стене у большого окна, выходящего на заснеженные качели, прислонена картина. Упав, она повернулась изнанкой к комнате, и мне донельзя хотелось посмотреть, что там нарисовано.
В углу стояла рождественская елка, растрепанная и наверняка повалявшаяся по полу, если верить темному пятну на ковре от пролившейся воды.
Новогодних украшений для такой комнаты было многовато, причем они являли собой странную путаницу стилей. Большинство — недорогие продукты массового производства, посреди них стеклянный снежный шар долларов в двести ценой и антикварный венок из омелы в стиле модерн. Дичь какая-то.
На каминной доске три чулка, которые тоже выглядели дорого — неуместно дорого рядом с большинством украшений. Имя написано только на самом маленьком. ХОЛЛИ. Видимо, дочка. Никаких фотографий на камине, что мне показалось странным, учитывая недавнее рождение ребенка. И на пианино тоже не было ничего.
Дженкс слетел вниз поговорить с парнем, что стоял у пианино. Айви и девица-фотограф увлеченно рассматривали снимки, чуть не сталкиваясь лбами. Эдден на меня не смотрел. Все были заняты делом, так что я подошла к камину и провела пальцем по гладкому дереву, чтобы понять, стояли ли там фотографии. Чисто. Пыли нет.
— Эй! — крикнул собеседник Эддена. — Что это вы делаете? — Побагровев, он глянул на Эддена, явно выведенный из себя тем, что не мог меня отсюда выставить, а хотелось.
Головы повернулись ко мне, и я попятилась, смутившись.
— Простите.
В неожиданной тишине Айви оторвалась от ноутбука. Они с фотографом обе вопросительно на меня уставились, напоминая знак инь-ян: Айви с короткой черной стрижкой и девица с длинными блондинистыми локонами. Я вспомнила, что уже ее встречала в конюшнях Трента, где она тоже фотографировала, но Айви там не было, и я удивилась, как это ей удалось за пятнадцать минут так сойтись с девицей, что они уже голова к голове обсуждают тонкости ракурсов и освещения.
Чуть ли не улыбаясь, Эдден громко хмыкнул. Наклонив голову и подняв руку, мол, «я все устрою», он шагнул вперед. Айви дала фотографу нашу карточку и направилась ко мне. Дженкс опустился к ней на плечо примерно на полдороге, и я увидела, как ее губы шевельнулись в негромком комментарии, рассмешившем пикси.
Когда они все добрались до меня, я уже стояла, выставив бедро и сложив руки на груди.
— Все-все, больше ничего не трогаю! — заявила я, гадая, чем вызваны хмурые гримасы фэвэбешников: то ли я протокол нарушила, то ли они все еще думают, что я виновата в гибели Кистена. Я знала, что Эдден как мог старался эту неприязнь пригасить, но вековые предрассудки так просто не сдаются.
Закатив глаза на Айви, Эдден взял меня под локоть и повел в коридор. Айви тоже улыбалась, но как только мы оказались в уединении коридора, стала серьезной.
— Рэйчел пришла, так не покажете ли нам, где избили Гленна? — спросила она к моему удивлению.
— Здесь, — сказал Эдден, глянув через мое плечо на гостиную. — Все остальное выглядит нетронутым.
Я выдернула локоть из его руки и прислонилась к стене. Дженкс, треща крыльями, перелетел забраться под мой шарф, а Айви помотала головой.
— Там эмоций не столько, как если бы там кого-то избили, — сказала она. — Вы говорите, сегодня утром? Не может быть.
Эдден скривился. Я посмотрела на Айви. Вампиры могут различить оставшиеся в помещении феромоны, а это дает им не очень точный количественно, но безошибочный качественно отпечаток выпущенных на волю эмоций. Судя по лицу Эддена, он об этой их способности знал, но не доверял ей. Суд тоже не доверяет: свидетельство вампира не принимается, если он не прошел обучение, не получил лицензию и не проходит раз в квартал инструктаж по калибровке. Айви ничего такого не делала, но если она говорит, что здесь дракой не пахнет, то я поверю ей, а не пятну на стене.