В ноябре на фронте появились наконец саратовские части.
И.А. Поляков, начальник штаба Донской армии, писал о сдаче в августе 1918 г. войскам А.П. Фицхелаурова последовательно двух полков из саратовских уроженцев. Это натолкнуло генерала на мысль создать бригаду из саратовских крестьян. Затем не раз будут повторены сведения о бригаде из саратовских крестьян, которая хорошо сражалась, но так и не выросла в корпус. Это утверждение имеет источником фразу из воспоминаний П.Н. Краснова. Таким образом, создается впечатление, что эту бригаду составили те самые два перешедших летом полка.
Однако в действительности появление саратовских частей под своим командованием относится к осени 1918-го и связано с ноябрьским кризисом на Южном фронте. Кризис сорвал начатое 3 ноября наступление. События на камышинском участке развивались следующим образом.
В первых числах ноября перегруппировка частей шла нормально, но из района полков Вольской дивизии к 5 ноября стали поступать сведения, что настроение в частях дивизии вряд ли позволит выполнить боевую задачу. Три полка Вольской дивизии сосредоточились в районе Лозное, которое донцы к 3 ноября оставили, отойдя к реке Иловля. Приказ Ворошилова 6 ноября с угрозами в адрес начдива Вольской действия не возымел. 1-й Астраханский, 1-й и 2-й Балаковские стрелковые полки, бросив позиции, сосредоточились в районе Лозное, решив идти далее на Дубовку462. Вольская дивизия оказалась «разложена и дезорганизует соседние части». Ее разоружили уже на левом берегу Волги, куда бунтовавшие полки самовольно переправились, 61 человек был расстрелян463. Ревтрибунал 1 ноября 1918 г. обвинил в дезертирстве и оказании вооруженного сопротивления еще 24 красноармейцев, 1-го и 2-го Балаковских полков Вольской дивизии. Некоего Римаренко Григория, симулировавшего умопомешательство, подвергли тщательной экспертизе – любопытная гримаса революционного правосудия. О расстреле 24-х сообщил «Солдат революции», газета 10-й армии464.
Мятеж Вольской дивизии коснулся и Камышинской дивизии, которую, собственно, и должны были усилить вольцы, отразился на 23-й стрелковой (1 – я Усть-Медведицкая Ф.К Миронова) и знаменовал собой кризис на Камышинском участке фронта.
1-я Камышинская дивизия «разложена вследствие нераспорядительности начдива Косолапова. Некоторые части отказались наступать, угрожая командному составу». 1-й Камышинский и 1 – й Иловлинский полки ушли с позиций, мотивируя отсутствием белья. 2-й Иловлинский имел отличие во время наступления, стойко держался. Дивизия была плохо снабжена, не имела артиллерии, не хватало винтовок465. Вскоре выяснилось, что 2-й Иловлинский полк перешел на сторону противника, а частично был арестован466.
9-ю армию спасали кадровыми интервенциями коммунистов в штабы. Политотдел работал еще слабо. Киквидзе выгонял посылаемых к нему комиссаров. «Масса красноармейская, предоставленная самой себе, при каждом нажиме казаков бежит и тем предает дивизию Миронова, которая является единственно надежной у нас на фронте. […] Положение нашего фронта изменяется ежедневно, например: на 11 ноября было назначено наступление на линии Балашов – Поворино, но это наступление кончилось кавардаком. Киквидзе было приказано демонстрировать, дабы отвлечь казаков на его фронте, но он почему-то продемонстрировал по своим: выпустил 40 пулеметных лент (причина такого явления выясняется). Произошло замешательство частей, бросились отступать на Балашов, мы все получили приказание эвакуироваться. Эвакуация происходила 12–14 ноября. Но сейчас положение фронта и тыла восстановлено»467. В 1-й Усть-Медведицкой дивизии Ф.К Миронова также было неблагополучно. 11 ноября дивизия получила приказ о наступлении в ознаменование годовщины революции. Однако некоторые части пришли в «шаткое состояние духа». 2-й полк устроил митинги, и, несмотря на все разъяснения, на фронт выходить отказался. Митинги начались и в 1-м полку, в частности в 6-й его роте. Красноармейцы говорили об усталости, раздетости, нежелании более продолжать борьбу. После попытки наступления 12 ноября дивизия вернулась в Рудню, на хорошо оборудованные позиции. В это время «как раз», как с облегчением записано в дневнике военных действий дивизии, приехал революционный военный трибунал со специальной задачей объяснить личному составу цели борьбы и «вообще вразумить их от тех дурных идей, которые занесли в их ряды вновь прибывшее пополнение». В этот день телеграфное сообщение Балашова с Камышином оказалось прервано. Камышинская же группа дала следующие неутешительные сведения. 2 ноября начался мятеж в Вольской дивизии, который затронул и Камышинскую дивизию Косолапова. 2-й Иловлинский полк убил командира и комиссара полка, а также комбата второго батальона и перешел на сторону противника. В этот момент белые наступали на Балашовский полк, который был окружен, и около двух его батальонов сдались в плен, «которых кадеты раздели догола и изрубили». Вслед за этим самовольно снялся с фронта 1-й Иловлинский полк, который встал в Таловке, в тылу красных частей, отступавших к Таловке и Коростино. Из контекста можно сделать вывод, что нахождение не подчинявшегося приказам полка в тылу рассматривалось как угроза. Таким образом, от Саломатино до ст. Лог образовался прорыв, «который противник весь ограбил». Мироновская дивизия констатировала, что выслать по требованию армии 500 человек с артиллерией Косолапову невозможно, так как в дивизии второй день митинги, и «постоянный кулак надежных людей необходим и нам»468.
Утром 12 ноября Усть-Медведицкая дивизия с броневиками перешла в наступление, но была отброшена. Перебежчики сообщали, что красные устроили митинг, на котором предложено поднять руку – кто хочет наступать на казаков? Никто руки не поднял. Раздавались крики: «Или сдаваться, или разбегаться»469.
На балашовском участке фронта 8 ноября взбунтовался 2-й Тамбовский полк. Только что мобилизованные сразу попали на позицию и воспротивились приказу перейти в другое село, ссылаясь на плохие одежду и вооружение. Полк частично разбежался, остальные были разоружены, перевезены в Балашов, а затем в Тамбов, где 13 ноября был расстрелян солдат-зачинщик Объедков. Председатель военно-полевого трибунала 9-й армии рассуждал на этом и других примерах о характере и результативности революционной кары470.
Снова перейти в наступление Южный фронт смог через три недели, 23 ноября.
Директивой Главного командования № 381 от 7 ноября 1918 г. была образована Камышинская группа (Особая группа Косолапова)471. 8 ноября последовал приказ армиям Южфронта о восстановлении утраченного в результате неуспешного наступления положения. В нем Камышинской группе предписывалось, совместно с другими соединениями, начать наступление утром 11 ноября с задачей очистить от противника весь район восточнее линии р. Медведицы до станции Ореховка, далее линия Нижний Коробков – Попков – р. Ольховка и р. Иловля. Командующий группой Косолапов подчинялся непосредственно комфронтом. В состав объединения входили Камышинская и Вольская дивизии, 38-й Симоновский и 2-й Московский пехотные полки472.
Однако стремительное развитие кризиса в войсках группы создало новую ситуацию. В ее центре – переход к белым 2-го Иловлинского полка Камышинской дивизии. Он вместе с 1-м Иловлинским полком образовывал Иловлинскую бригаду этой дивизии.
Рассмотрим кратко историю фронтовой жизни этой бригады, сформированной из жителей сел одноименного края.
В начале сентября 1918 г. на участке Саломатино – Сол одна красные части взяли Тишанку и двинулись на хутор Чернушкин. Взяли хутор Романов, но затем отошли под Рыбинку. На Ольховском направлении мобилизованные части 1-го Иловлинского полка после занятия Разуваева подняли мятеж в двух ротах, покушались на жизнь комсостава; требовали не идти за границу к казакам. 9 сентября в 20:00 бунтовавшие подразделения были разоружены, виновники преданы военно-полевому товарищескому суду. В разоружении участвовали части 6-го полка, добровольческая рота и Кепинская казачья сотня. Командира этой сотни Блинова восставшие хотели убить за призыв к наступлению. Это тот самый Блинов – «донской Чапаев» и будущий командир конного соединения. После инцидента настроение оценивалось как хорошее: показали, что советская власть – это власть, а не тряпка473.
Комполка-6 телеграфировал Подвойскому, военруку Сытину: две иловлинские роты расформированы по частям. 8 сентября 6-й полк взял Романов, но 9-го едва выбрался там из окружения. В распоряжении комполка-6 состояли также 1-й Иловлинский полк, две сотни казаков, две сотни кавалеристов, 18 пулеметов. Неприятель имел несколько конных полков с артиллерией474.
В сентябре командующий Камышинским фронтом предписывал начальнику Усть-Погожинского участка Ефимову немедленно занять Малую Ивановку с угрозой привлечь к ответственности весь комсостав в случае невыполнения приказа. Отказывавшихся наступать следовало разоружать и представлять в штаб фронта, в частности, немедленно представить в штаб тех, кто подписал резолюцию об отказе идти в наступление: командиров 2, 8, 9-й рот и др., всего 9 фамилий475. Отказавшихся наступать солдат следовало переписать и оставить в Каменном Броде, с объявлением их изменниками революции476.
По показанию раненого красногвардейца 1-го Иловлинского полка, к 24 сентября (7 октября) 1918 г. на Иловлинском фронте стояли три полка – 1-й и 2-й Иловлинские и 5-й Коммунистический (видимо, Интернациональный?), и три конных отряда – Блинова и Колесова человек по 150 и Колпакова численностью около полка. В 1-м Иловлинском – 11 пеших рот по 130 человек. 2-й Иловлинский располагался на самом правом фланге красного расположения477.
Белая сводка к 12:00 27 сентября (10 октября) 1918 г. увидела на Иловлинском фронте Иловлинскую бригаду в два пеших полка и Солодчинский пеший полк. Состав – насильно мобилизованные саратовские крестьяне. Полки имели по три батальона, по три роты в каждом. При полку 12 кольтов. Выборное начало упразднено478.
Начальник контрразведки на Ольховско-Илюшевском участке479, то есть Иловлинской бригады, докладывал начдиву Камышинской о действиях его команды с 18 сентября по 26 октября.
1. Принимались меры по пресечению контрреволюционной агитации в районе формирования войск слободы Ольховки, а также в 1 – м и 2-м Иловлинском полках, где и был открыт контрреволюционный заговор. Вследствие чего разоружено несколько рот и произведена чистка.
2. При занятии войсками пределов Донской области «производилась и производится усиленная работа по установлению советской власти» и вылавливание контрреволюционных элементов. В результате восстановлены советы в слободе Арчадино-Чернушенской с хуторами, слободе Самсоновской, станице Туровской, хуторах Разуваев, Киреев, Ново-Ольхов-ский (станицы Малодельской), Кудряшов и др.
3. Заведено 35 дел по привлечению виновных, из коих 32 окончено.
4. Имущество, подлежащее конфискации, взято на опись в Донской области у 5, в Саратовской губернии у 4 домохозяев.
5. Отправлено контрреволюционеров и саботажников в комиссию по борьбе в Балыклей, Дубовку и прифронтовой полевой суд 50 человек.
6. Находятся в донских пределах под надзором 42 человека Саратовской губернии.
7. Функции контрразведки сводятся к следующему: гражданские лица препровождаются в комиссии по борьбе в Балыклей и Дубовку, военные – в прифронтовой военно-полевой суд.
8. Порядок работы при 1-ми 2-м Иловлинском полках таков: организован «отдел шпионажа»; в воинские части «посылаю людей по мере надобности якобы для пополнения роты, которые следят за течением в роте, по населениям также пускаю в ход шпионаж»480.
Следующий рукописный недатированный доклад (следующий документ в деле датирован 10 ноября, по смыслу – до перехода иловлинцев, то есть не позднее начала ноября) продолжал тему. По фронту 2-го Иловлинского полка все обстояло благополучно, комсостав и красноармейцы «действуют великолепно», саботаж ушел, «хотя должен сказать, что все-таки он есть со стороны кулацкого элемента, но я все-таки надеюсь, что выдерну их путем шпионажа, затем прошу обратить особое внимание на 1-й Иловлинский полк, так как там есть и красноармейцы, да и командный состав то есть не совсем некоторый надежный, что и посылаю Вам дознание»481. Начальник контрразведки просил у начдива санкцию на вывоз из донских пределов хлеба и других продуктов «у тех саботажников, каковые ушли с кадетами»482.
Как видим, подтверждается более или менее массовый уход местных крестьян – «саботажников» – в Донскую область, активное применение чисток и шпионажа красным командованием, а также наличие тех или иных антибольшевистских группирований в частях. Последнее неудивительно, памятуя о наличии односельчан на донской стороне. Примечательно, что 2-й Иловлинский полк контрразведка со всем своим «шпионажем» оценивает как более надежный, чем 1-й, прямо накануне его перехода на белую сторону.
На 4 ноября 1918 г. казаки находились в 14 верстах от Камышина, в городе поднялась паника. По показаниям перебежчиков, красные жестоко относились к мобилизованным, бывало, за невыполненный приказ закапывали живьем483.
Переход полка
В условиях многочисленных беспорядков и неподчинений красных частей только 2-й Иловлинский полк организованной частью поменял фронт, что стало отправной точкой для развития саратовского соединения уже на территории Саратовской губернии. Данный сюжет требует подробного рассмотрения.
Полковник Коновалов 25 октября (7 ноября) писал Татаркину на станцию Лог: ввиду происшедшего между красными инцидента в районе Ольховки комвойск приказал войти с красными в сношение с целью всех их склонить на нашу сторону. Предлагалось тактично потребовать сдать оружие и разойтись по домам: притеснений не будет – с насильно мобилизованными не воюем484.
Оперативная к 6:00 26 октября (8 ноября) оповещала о посылке для принятия восставших трех рот 2-го Иловлинского полка конной сотни в хутор Кондрашев. Восставшие убили «свое начальство» и прибывшего из Царицына комиссара. Состоявшие в этих ротах саратовские крестьяне просили освободить совместно с казаками их селения485. Штаб Северного отряда считал 2-й Иловлинский полк в 1000 штыков с 3 орудиями в хуторе Кудряшове к 26 октября (8 ноября). Разведсводка ВВД к 12:00 26 октября (8 ноября) 1918 г. сообщала: в расположение прибыли 3 «казака-красногвардейца»
2-го Иловлинского полка. Они сообщили, что три роты этого полка перебили свое начальство, заставлявшее воевать с казаками, и повернули фронт на Ольховку. Они просили подкрепление для совместного наступления на Ольховку486.
Оперативная УМР к 6:00 27 октября (9 ноября) 1918 г. сообщала: на Иловлинском направлении красные численностью до 4500 при 8 орудиях разгромлены. При отходе конных частей к Клиновке от находившихся там 4 рот пришла делегация с предложением сдачи (1 орудие, 3 пулемета). Сейчас эти роты вместе с казачьими частями наступают на коммунистический полк в Ольховке487. Разведсводка к 12:00 того же дня подтверждала, что передавшиеся 4 роты красных принимают участие в атаке Ольховки488.
Более развернутую картину рисовала оперативная сводка Северного отряда к 18:00 27 октября (9 ноября) 1918 г. В результате официального воззвания к саратовцам с призывом переходить на сторону казаков днем ранее перешли три роты 2-го Иловлинского полка в составе 350 человек с 3 пулеметами, которые на следующий день помогли овладеть Ольховкой. Занят также Каменный Брод. В Ольховке перешли еще 7 рот этого полка (зачеркнутый текст «с 1 орудием») в составе 1000 человек с 1 орудием и 11 пулеметами. Полк можно считать выбывшим из состава сил противника.
Иловлинцы просили помочь им овладеть селом Саломатином, для чего им придавались две сотни 14-го конного полка и сотня 17-го конного полка. Всем отрядом командовал есаул Поляков. Ему было приказано с помощью иловлинцев поднять восстание в селах по Иловле вверх. «Открывается деятельность для Саратовского корпуса, от которого, к сожалению, не прибыло еще ни одного бойца. Предполагается взять 3-й Балашовский полк и перешедший к нам 2-й Иловлинский полк включить в состав Саратовского корпуса»; генералу Оссовскому обеспечить эти полки офицерами, предварительно изъяв неблагонадежный элемент489. Документ подписан начальником штаба войск района Коноваловым. Итак, сюжет с попыткой превратить формируемый Саратовский корпус в действующее фронтовое соединение возник в штабе моментально.
9 ноября последовала телеграмма командарму-10 Ворошилову от начдива Камышинской Косолапова и наштадива Зуева: части 1-го Камышинского и 1-го Иловлинского полков отказались выполнить боевой приказ и ушли, мотивируя отсутствием теплого белья. 2-й Иловлинский полк совместно с «кадетами» 9 ноября перешел в наступление и к 22:00 занял Гусевку и Николаевку. Дивизия требовала пополнение, броневики и бригаду конницы490.
Приказ войскам Иловлинского фронта (отряд Татаркина) № 89 27 октября (9 ноября), данный на станции Лог, констатировал, что «большая часть» 2-го Иловлинского полка обратила свое оружие против красных491. Иловлинцы сдались 17-му конному казачьему полку, при сдавшихся было орудие. Оно не досталось пленившему полку, что вызвало протесты и попало в служебную переписку492.
Есть сведения, что в составе Сводной дивизии (2-й конной карательной), состоявшей из 14, 15 и 16-го конных полков, находились и две роты 2-го Иловлинского полка493.
27 октября (9 ноября) вместе с иловлинцами занята Николаевка. Высланный из Николаевки разъезд обстрелян красными из Рыбинки. По просьбе солдат 2-го Иловлинского полка в Рыбинку отправлена делегация с предложением переходить и угрозой в противном случае взять с боем. Ольховка, Клиновка, Гусевка, Николаевка с радостью встречали войска, жаловались на насилия красных494. К утру 29 октября (11 ноября) 1918 г. белыми заняты Зензеватка, Липовка, Ягодное, Таловка, хутор Верхне-Коробковский. По принятии иловлинской делегации в Рыбинском со стороны противника также была выслана делегация. Она заявила, что красные солдаты драться не хотят и, арестовав своих комиссаров, все перейдут к белым. После этого делегация отправилась назад. В течение долгого времени солдаты не переходили, между тем как все красноармейцы ушли с постов на площадь, где состоялся митинг. Через некоторое время прибыл конный разведчик и сообщил, что делегаты отправлены комиссаром в Саломатино. Белые части перешли в наступление на Рыбинку, начался бой495.
29 октября (11 ноября) казачьи разъезды захватили Туровский совдеп с документами и деньгами496. На Камышинском участке 11 ноября белая конница и часть пешего полка атаковали советский полк в районе Серино, ворвались в Зензеватку, завязав уличный бой. Белые отступили и повторили атаку с успехом. Параллельно белые наступали на Саломатино и заняли его497. Полковник Коновалов приказал командиру конной сотни 78-го пешего полка подъесаулу Коробову 28 октября (10 ноября) наблюдать район Солодча и Ольховка и распространять среди саратовцев воззвания (каковые высылались), с целью «переманить» и другие полки красных498.
Белые разъезды заняли Моисеево, 1-й Иловлинский полк в ночь на 29-е (11 ноября) ушел на Костарев499. После ожесточенных боев в районе Саломатино красные на 13 ноября оказались сбиты на левый берег Иловли; выбиты из Серино и бежали на Котово500.
Художник Илья Рыженко в корреспонденции в «Солдате революции» дал очерк перехода полка. Итак, в годовщину Октябрьской революции 2-й Иловлинский полк передался «под председательством солдат: Успенского, Павла Мурашкина, Таховского и Подшивалова». Некоторые из комсостава и советских властей по селам подверглись арестам и убийствам. Вся местность по Иловле от Рыбинки до Александровки, включая Липовку, Грязную и Таловку, оказалась в руках кадетов501. И. Рыженко при белых находился в Ольховке. Вероятно, неназванная «слобода» в его революционно-патетических воспоминаниях – это и есть Ольховка. Общий посыл повествования – надежды мужиков отказаться от проклятой коммунии и полнейшее разочарование с приходом нагайки, «корниловцев»-грабителей, «губернаторов», и затем переход из-под офицерской палки опять к красным. Рисуются картины самого гомерического разврата «туч» штабных офицеров и чиновников. Однако в общем очерке есть известные подробности, которые можно принять за факты или сопоставить с иной известной информацией. Итак, у «богатейшего кулака» слободы было ночное совещание казачьих офицеров с представителями Иловлинских полков. Наутро открыли фронт, совет из 18 человек был захвачен целиком и жестоко уничтожен. Пришли белые. Молодых мужиков угнали на фронт, «а старики на подводах везли патроны»502.
Советская статья с характерным названием «Махновщина» и инвективами в адрес партизанских «отцов-командиров» добавляла подробностей. «N-ский Иловлинский полк был тоже скверным образцом старой партизанщины, где все были кумовья-сватья, чуть на сажень дальше своих гумен – митинговали: идти или не идти. Таким положением воспользовался командир 6-й роты Подшивалов и собрал вокруг себя шайку. Командир полка Герасименко, командир батальона Кулешов и комиссар проглядели разложение части и поплатились за это. Восставшими 4-й и 6-й ротой [так в тексте] они были зверски избиты, а Кулешов расстрелян. Судьба других неизвестна. Командир 7-й роты Рудниченко и его помощник Краснов не принимали участия в измене, но подчинились предателю Подшивалову из-за трусости». Из участников избиения задержан оказался только Я.Г. Удовиченко (Вдовиченко), приговоренный к немедленному расстрелу.
Краснов Федор Трофимович (поселок Перфиловка Чернушенской волости УМО) и Рудниченко Григорий Алексеевич (хутор Поповка той же волости УМО) за попустительство и исполнение приказаний изменника получили 5 лет тюрьмы без права на амнистию. «Главный виновник Подшивалов и вся прочая кулацкая сволочь скрылась». Такова информация из отчета о деятельности военного трибунала 21 июня 1919 г.503
По наблюдению белой разведки, на Иловлинском направлении мобилизованные крестьяне у красных нестойки, оставляли позицию на качалинских и иловлинских казаков504.
Две роты 2-го Иловлинского полка к 18:00 31 октября (13 ноября) 1918 г. после короткого боя взяли Липовку и преследовали отходящих красных. Казаки сбили под Костаревом полк пехоты красных из 8 лучших рот разных полков при 5 орудиях505. Пленные показали утром 1(14) ноября, что этот сводный полк, отступивший на Камышин, включал также китайцев и две роты мадьяр506. Красным пришлось создавать сборный полк из добровольческих рот и с помощью артиллерии формировать боеспособный заслон.
3(16) ноября 1-й и 17-й конные и 2-й Иловлинский полки перешли в наступление от Солодчи на Александровку. Коновалов докладывал о яростной атаке красных силами до 10 000 пехоты с 18 орудиями и двумя броневиками Верхне-Ширяйского на Иловлинском направлении. Хутор они взяли, но 1-й и 17-й конные полки ночной атакой отогнали красных, захватили 1 орудие507.
Итак, три или четыре роты перешли от красных? Источники указывают два варианта. С этой неразберихой связана интересная история. Вот что сообщал приказ по 10-й армии № 91 от 5 декабря 1918 г. Во время боя под Камышином 7-я рота 1-го Иловлинского полка, будучи оставлена, с одной стороны, «предательским» 2-м Иловлинским полком, а с другой – самовольно снявшимся с позиции Балаковским полком, не оставила своих позиций. На предложение делегации 2-го Иловлинского полка сдать оружие вступила в бой, прорвала кольцо и отошла к Александровке. На следующий день рота перешла в наступление, навела на врага панику и разоружила одну из предательских рот 2-го Иловлинского полка. РВС объявлял благодарность командиру полка и ротному Дорохину. Из-за расформирования 1-й Иловлинского полка рота придавалась одному из существующих полков с наименованием «7-я рота 1-го Иловлинского полка»508. Согласно воспоминаниям красного партизана С.Т. Колесникова, уроженец Солодчи Афанасий Карпович Дорохин осенью 1917 г. был на станции Белая Калитва. Очевидно, он сразу втянулся в бои с казаками и получил тяжелое ранение под хутором Вертячим. После лечения в Царицыне он прибыл в Солодчу и сформировал из земляков первый отряд добровольцев, который и стал ядром 7-й роты 1 – го Иловлинского полка. А.К Дорохин был награжден орденом Боевого Красного Знамени509. Согласно документу штаба Камышинской дивизии, действительно, солодчинцы составили отдельную роту в одном из красных полков еще в августе510.
11 ноября в 19:30 начдив Косолапов телеграфировал комфронт-Южный Сытину, что дивизия заняла фронт: Таловка – Свиновка – Саломатино – Костарево – Коростино – Серино – Фетинниково – Слюсарево, а за последние пять дней потеряла в бою два батальона Балашовского полка, батальон 2-го Московского полка, два орудия и 17 пулеметов. «Выбыли из строя по причине внутреннего волнения» оба Иловлинских полка, и значительно ослабла дисциплина в Камышинских полках. Причина бунта 2-го Иловлинского полка – в умелом использовании провокационного убийства командира полка. «Массы» были поставлены перед фактом преступления. Из опроса перебежчиков Иловлинского полка видно, что все произошло совершенно неожиданно, без всякой подготовки. Причина же разложения 1-го Иловлинского полка главным образом «в страшной измотанности части», недостатке вооружения, снабжения и опытного комсостава. 2-й Иловлинский полк разбежался (!), 1-й Иловлинский самовольно ушел с позиции и «направился к своим селам». Принимались меры к его разоружению. Гибель в бою указанных батальонов произошла из-за неумения комсостава вести борьбу с конницей и страшной боязни за свой тыл у солдат.
Участок группы страшно слаб, резюмировал начдив. Вольская дивизия как таковая не существует, так как два полка из ее состава обезоружены. Держать участок имеющимися силами невозможно. Континентальная система пополнений приводила к дезертирству и укрывательству; необходимы неместные войска и технически годный комсостав511.
Действительно, были из 2-го Иловлинского и «обратные» перебежчики на красную сторону. В одном случае комбриг-2 препровождал в штадив 2 перебежчиков этого полка512; в другом комбат 97-го полка препровождал комбригу-2 Колесову двух перебежчиков 1-й роты, которая находилась в Ольховке. Они пошли к родне в Ягодную Таловку, из нее на Ежовку, где добровольно сдались посту513. Два бывших красноармейца полка препровождались в штаб 2 декабря, неясно, как пленные или перебежчики514.
3-й Балашовский полк
В связи с переходом 2-го Иловлинского полка стоит и разгром еще одного полка Камышинской дивизии – 3-го Балашовского. Комполка 3-го Балашовского Журавлев 6 ноября сообщал начдиву и начбригу Швыреву о спокойствии на участке полка515. О последовавших далее событиях политком полка В. Шевченко 29 декабря докладывал в политотдел фронта. Начдив Камышинской 6 ноября распорядился о занятии хутора Попкова. В это время 3-й Балашовский полк стоял в хуторе Романове в составе 5 рот – 1–4 и 7-й. Последняя была совершенно не обучена, дана при отъезде полка на фронт и несла гарнизонную службу. 5-я и 6-я роты отправлены на другой участок комбригу Мангельсону. В 1–4 ротах имелось по 120 человек. В тот же вечер комполка выслал конную связь верст на девять во 2-й Иловлинский полк, стоявший в Гурове и Ольховке. Связь вернулась: проехать нельзя, впереди идет бой. Комполка послал связь вторично кружным путем. Пришел ответ от комполка 2-го Иловлинского, что отступил в Киреево с ничтожными потерями.
В 2:00 поступил новый приказ в 5:00 выступить на Ольховку и Гуров и занять их. Слева должен был наступать 2-й Иловлинский полк, справа – 6-й Камышинский.
Утром 7 ноября начали выполнять приказ. У противника – 12, 13, 14 и 4-й карательный полки. Противник якобы подпускал и заманивал. Полк наступал в уверенности, что соседи также выполняют задачу. А около 17:00 противник атаковал наступавшие 1-ю, 2-ю, 3-ю роты силами до 350 штыков. Левофланговая часть наступавших побежала, бросая пулеметы. Тут же появилась кавалерия неприятеля. Два трехдюймовых орудия успели вывезти. В Романове уже создалась паника, обозы побежали, 7-я рота разбежалась. 2 взвода 4-й роты приняли боевой порядок, но потом бросили орудия и отступили на Рыбинку. Тут подошли 5-я и 6-я роты, которые спасли орудия.
Как оказалось, 2-й Иловлинский полк в ночь на 7 ноября убил комполка Герасименко и комиссара и сдался. А через три дня пошел наступать на красные части, стоявшие в Рыбинке. 6-й Камышинский полк не занял Попки и не оказал помощи. Остались у нас 5-я, 6-я роты, да человек 80 из плена сбежало, итожил комиссар. Собрали три роты, около 300 штыков; перед наступлением на Моисеево получили пополнение в 200 человек, из которых 50 еще до прихода в полк разбежались. Остальные все целиком остались в Моисеево, говоря, что они дома. Все эти камышинские пополнения – Котово, Моисеево, Таловка, Коростино и др. – потом присоединились к противнику, стреляли в красных. Все офицеры из РККА встали в ряды противника. Докладчик известил подлежащее начальство для принятия мер к имуществу и т. д.516
Оперативная сводка войск Усть-Медведицкого района к 8:00 26 октября (8 ноября) сообщала об удачном бое. 16-й конный полк Гордеева утром опрокинул наступавший со стороны Романова 3-й Балашовский полк с 2 орудиями, гнал его до Романова, где вторичной атакой опрокинул резервы и преследовал за пределы Области. Изрублено около 100, пленено «до 500» (по более поздней сводке) или 600 бойцов, 19 офицеров с комполка и штабом, 5 пулеметов, 700 винтовок. Полк из 7 рот уничтожен517. К белым накануне или сразу после боя перешел «офицер» (командир, возможно, из офицеров) 3-го Балашовского полка и сообщил, что у красных в Саломатино и Таловке расположены артиллерийский и интендантский склады518. Количество пропавших без вести в бою 7 ноября устанавливается приказами 3-му Балашовскому полку. Это те, кого исключали приказами, то есть сразу же бежавшие из плена, распылившиеся и вернувшиеся вскоре после боя в счет не идут. По приказам устанавливаются: 107 бойцов под хутором Романов (№ 173 от 22 ноября 1918 г.); 319 бойцов под хуторами Романов и Гуров (!) из 1, 2, 3-й рот, команды конной разведки, пулеметной команды; при этом в 1-й и 3-й ротах не менее ста в каждой, во 2-й – около 70, пулеметчиков свыше 30, разведчиков менее 20 (№ 176 от 25 ноября 1918 г.); 108 солдат 7-й роты под хутором Романов (№ 182 от 10 декабря 1918 г.); 24 представителя комсостава, среди которых командир полка Константин Журавлев, помощник командира Константин Дубовик, комроты-1, -2, -3, -4, -7, взводные (№ 177 от 28 ноября 1918 г.)519. Попадание в плен практически всего комсостава вкупе с переходом к белым офицера создает впечатление легкой сдачи, которая могла восприниматься красными как измена, а белыми – как воодушевляющее свидетельство. Красный мемуарист оставил свидетельство о том, что осенью 1918 г. комполка Журавлев «продал» 3-й Балашовский полк белым на Южном фронте, а его остатки были раскассированы520. Более того. Помощник командира К Дубовик обнаруживается на службе в Саратовском корпусе. 6-го стрелкового полка штабс-капитан Дубовик, состоявший в распоряжении районного начальника Камышинского уезда, с 9 (22) декабря прикомандировывался к штабу корпуса в распоряжение дежурного адъютанта по контрразведывательной части521. Важные назначения говорят о высоком уровне доверия к недавнему краскому, что позволяет думать о каких-либо скоординированных действиях части комсостава при переходе. Наскоро влитые в полк местные пополнения открыто приняли белую сторону. Если считать достоверным воспоминание А. Гордеева, можно вспомнить и о неудачном обращении 3-го Балашовского в октябре. Тогда легкая сдача выглядит как разочарование в собственном предательстве, так как между этими событиями прошло не более 10 дней.
Переход 2-го полка и пленение 3-го создали предпосылки для создания Саратовского соединения в боевой линии.
Саратовский отряд
На происходящее у красных отреагировало и донское командование. В конце октября ст. ст. С.В. Денисов предписывал полковнику Манакину немедленно перевести все кадровые части Народной армии в Хоперский округ, в район Филоново – Ярыженская, с целью скорейшего выхода за пределы Донской области на участке Поворино – Елань. Это распоряжение давало совершенно иное, еланско-поворинское, направление деятельности будущего корпуса. Видимо, дело решил переход иловлинцев.
27 октября (9 ноября) последовала оперативная телеграмма Денисова полковнику Манакину по двум адресам: сл. Михайловка и Новочеркасск, генералу Оссовскому в Михайловку, копия – генералу Яковлеву. Это был приказ немедленно обеспечить комсоставом перешедшие к белым советские полки из саратовцев. Генерал Яковлев должен был из указанных частей организовать особый Саратовский отряд в своем подчинении, представив на утверждение его начальника. Донести о выполнении предписывалось не позднее 12:00 28 октября (10 ноября)522.
1 (14) ноября начальником Саратовского отряда стал начальник отдельной бригады Саратовского корпуса генерал П.С. Оссовский523. Хотя его начальник штаба полковник Коновалов сообщал наштарму уже утром 29 октября (11 ноября) об этом назначении со штабом в Арчадино-Чернушенской и предписанием «в кратчайший срок организовать Саратовский отряд»524.
29 октября (11 ноября) полковник Коновалов писал в хутор Гуров Голубинцеву: комвойск приказал, по занятии Саломатино, 2-й Иловлинский полк собрать в Ольховке. В состав Саратовского отряда генерала Оссовского войдут 2-й Иловлинский и 3-й Балашовский полки. Коновалов просил отобранные от 3-го Балашовского полка винтовки отправить на станцию Арчада в распоряжение Оссовского. Голубинцеву ставилась задача, совместно со Стариковым, разбить красных в Моисеево, куда Стариков уже выступил, и на плечах красных ворваться в Камышин. 15-й конный полк Голубинцева, бывший в отделе, должен был присоединится к его частям в Моисеево. Начштаба требовал обязательно вести за собой линию связи, высылать разъезды для порчи телеграфа – очень важно прервать связь Царицына с Камышином525.
В тот же день С.В. Денисов сообщал В.К. Манакину, что атаман подчинил Саратовский корпус ему, командующему Донской армией. Он предписал конный дивизион передвинуть по железной дороге до Суровикино, а оттуда походным порядком до Михайловки и станции Себряково, где ему следовало поступить в распоряжение комкора. Манакину же следовало немедленно «подтянуть все хвосты своих формирований», расположив их по указаниям генерала Яковлева. В тот же день последовало дополнение: немедленно передвинуть ближе к границам Области кадровые части на участке по указанию генерала Яковлева, которому полковник Манакин подчинялся во всех отношениях. Генералу Яковлеву надлежало поручить В.К Манакину определенный участок на фронте, за который и сделать его ответственным. Провести это безотлагательно, как того требует обстановка. Недостаток обмундирования и снаряжения следовало пополнить за счет трофеев526. Иными словами, планировался выход на фронт совершенно неготовых частей с перспективой снабжаться за счет неприятеля. Саратовский же корпус становился не более чем соединением в составе донских войск.
В.К Манакин реагировал предсказуемо и оперативно. В этот же день 29 октября (11 ноября) он из Усть-Медведицкой обращался к первому генерал-квартирмейстеру полковнику Кислову. Комкор докладывал, что в 5-м пехотном полку сколоченных рот всего четыре, при этом люди не одеты и не вооружены, не было и пулеметов. Офицеров насчитывалось 87 человек. В 6-м полку налицо был только кадр – 33 офицера, в артдивизионе состояло 2 орудия 1877 г. без передков, зарядных ящиков, лошадей, амуниции. В конном дивизионе была одна сотня, с 17 офицерами и 231 шашкой527.
Денисову Манакин докладывал 30 октября (12 ноября), что никаких новых отрядов им не формируется, кроме Саратовского, из сдавшихся полков, согласно приказанию. Обязанных службой Дону в полках нет. «Некоторое количество» таковых есть в Донском конном дивизионе (еще бы!), который движется на фронт. На фронте эта часть передаст своих военнообязанных в распоряжение генерала Яковлева. Видимо, в качестве напоминания о необходимости сохранить наменяющиеся кадры, полковник добавлял, что «дивизион явится головкой гусарского полка»528.
Коновалов отчитывался наштарму генералу И.А. Полякову 30 октября (12 ноября) 1918 г.: Саратовский корпус не имеет еще ни одного настоящего бойца, не одет, не имеет винтовок. Формируем Саратовский отряд Оссовского с приказом занять район Ольховка – Солодча; «…дали ему людей на два полка, даем винтовки и поможем в остальном». Просим Оссовского скорее переехать в район и на месте все организовать529.
31 октября (13 ноября) Манакин вошел в полное подчинение генерала Яковлева, о чем и донес командарму530.
Коновалов утром 1 (14) ноября ориентировал генерала Татаркина: образован Саратовский отряд, его начальник П.С. Оссовский[3] выехал со штабом в Арчадино-Чернушенский. Во 2-й Иловлинский полк послано 15 офицеров. Саратовскому отряду выделялся участок Ольховка – Солодча. Состав отряда – 2-й Иловлинский, 6-й Саратовский (ошибка, имеется в виду 5-й), последний прибывал на станцию Арчада. Железная дорога перерезана, ожидалось взятие Голубинцевым Камышина531. Как видим, 3-й Балашовский полк уже сброшен со счетов.
Перебежчики от красных поступали мелкими партиями, за 1 (14) ноября – 50 человек532.
Телеграфный разговор генерала Полякова и начальника штаба войск Усть-Медведицкого района полковника Коновалова 1 (14) ноября демонстрирует как планы, так и надежды на неказачью силу со стороны армейского командования. Начштаба Донской армии интересовался: «Где Саратовская бригада? Как ее работа? Необходимо возможно сильнее нажать на полковника Манакина и использовать все его кадры». Задача – овладеть Камышином. Стариков занял Камышинскую железную дорогу на фронте Мокрая Ольховка – Лапшинская – Авилово. Голубинцев занял Таловку восточнее Саломатино и продвигался на Камышин. В Таловке разоружен 1-й Иловлинский батальон и коммунистический батальон красных. Татаркин утомлен, но если поможет Мамонтов на левом фланге, то сможет перейти в наступление. Саратовских частей нет. Подходит к Арчаде 5-й Саратовский полк, а 6-й, имеющий только офицерский состав, находится в Усть-Белокалитвенской, имея приказ тоже прибыть сюда. Генералу Оссовскому приказано, с подходом 5-го стрелкового полка и передачей 2-го Иловлинского, занять участок Ольховка – Солодча. «Я их сильно тороплю, но у них все идет как-то медленно». После взятия Камышина часть конницы направим вниз, на Балыклею и Дубовку, в надежде, что с Камышином справимся наличными силами. Три красных полка уничтожено: 2-й Иловлинский передался, 1-й Иловлинский разоружен, 3-й Балашовский взят в плен. У красных оставались 1-й и 6-й Камышинские, латышский и, кажется, интернациональный533. Видимо, Коновалов в этот момент был достаточно уверен в перспективах овладения Камышином.
1 (14) ноября направленная на Балыклею (к Волге) рота 2-го Иловлинского полка не обнаружила противника и вернулась в район Ольховки. Белая сводка сообщала о разоружении Голубинцевым в Таловке уже не батальона, а 1-го Иловлинского полка и коммунистического батальона красных. По сведениям от перебежчиков, в Камышине находились 6-й Камышинский (в другой сводке – его остатки) и Латышский полки, население города мобилизовалось для его защиты. В занятых войсками района селах восстанавливалась власть волостных старшин. Конница заняла станцию Лапшинская, Ольховку, Неткачево, приступлено к разрушению железной дороги534.
1 (14) ноября иловлинцы под командованием есаула Семисотова сосредотачивались в Михайловке для операции против Сол одни на следующий день535. Однако события развивались быстрее. На следующий день генерал Татаркин донес, что того же 1 (14) ноября 17-й конный казачий полк при содействии недавнего красного 2-го Иловлинского овладел слободами Дмитриевка и Солодча после упорного 5-часового боя. Есаул Фролов докладывал в ночь на 3 (16) ноября, что, после короткого боя, «при содействии сдавшегося 2 пеш. Иловлинского полка овладел слободой Александровкой». Красные в панике отходили Иловлей на Стефанидовку и Александровку. 14-й конный полк прервал сообщение Камышина с Царицыном и находился в семи верстах к югу от Камышина536. Не очень внятное красное донесение сообщало о наступлении 15 ноября силами бывшего 2-го Иловлинского полка, во главе с командиром отряда «бывшим офицером Подчиваловым», который якобы произведен генералом Татаркиным в полковники и назначен командиром полка. Ему «добавили» 200 перебежчиков, и всего у него около 500 штыков. Белые наступали против Вольской дивизии по лесу около Иловли на Александровку. Несмотря на это, настроение у противника слабое – все надеялись на англо-французскую делегацию537.
Полковник Коновалов 3 (16) ноября уведомил генерала Оссовского, что 2-й Иловлинский полк совместно с 17-м конным наступает по Иловле и занял Александровку. По окончании выполнения поставленной задачи полки будут переданы генералу. Комвойск просил сейчас же помочь 2-му Иловлинскому полку с офицерами538. Приказом 5-му Саратовскому полку № 19 19 января (1 февраля) 1919 г. числившиеся в командировке в распоряжении начальника Саратовской бригады подпоручик Бибиков и прапорщики Кушнаренко, Кубасов, Савинков, Пересунько и Фролов исключались из списков: Бибиков с 30 октября (12 ноября), остальные – с 5 (18) ноября как переведенные в 7-й Саратовский полк539. Видимо, именно эти обер-офицеры и были направлены к перешедшим иловлинцам.
За наштавойск подполковник Иванов подтверждал Оссовскому в тот же день 3 (16) ноября: все части находятся в боях, так что 2-й Иловлинский полк будет передан по окончании выполнения задачи, 5-й стрелковый – по вооружении его, и в зависимости от обстановки – части казачьих войск540. О 3-м Балашовском речь опять-таки уже не идет.
Сюжет с этим полком интригует, памятуя об октябрьском событии с возможным участием Манакина и изначальном желании штаба войск включить свежеплененный полк в Саратовский отряд, в котором, собственно, этот полк составил бы половину всех сил. Очевидно, очень быстро выяснилось, что не желавшие сражаться за красных пленные столь же не склонны становиться стойкими солдатами в белых рядах. Казаки имели в виду скорое взятие Камышина, времени и сил на долгую чистку и муштровку не было.
Красный взгляд
Взглянем на ситуацию с красной стороны. Выполнить наступательную задачу Камышинской группе не удалось, а ее соединения оказались дезорганизованы. Разброд и бунты в красных частях сразу отозвались натиском напористого казачьего противника. Вечером 9 ноября 1918 г. фронт приблизился к Саломатину, где находился штадив Камышинской дивизии. Штабные уехали на двух грузовиках, теряя дорогу и принимая телеграфные столбы за казачьи разъезды. 12 ноября штаб дивизии разместился в Камышине541.
Генерал Стариков докладывал 2(15) ноября Яковлеву о тотальной мобилизации в Камышине – до 44 лет. Вроде бы 28 октября (10 ноября) из Балашова прибыли на пополнение 4 эшелона жителей Тамбовщины, которых пришлось из-за их настроения обезоружить. 1-й Иловлинский полк частично был красным командованием посажен на баржи и увезен, а три роты были освобождены с возвращением им оружия. Из Царицына поступило много винтовок542. Возможно, эти три роты 1-го Иловлинского полка, повторно выведенные на фронт, и были разоружены казаками в Таловке. Отсюда и разночтения в донесениях – полк или батальон.
13 ноября комфронтом констатировал: «Ввиду отхода частей Камышинской группы Косолапова и ранние отходы 8 армии, получились значительные прорывы между 8 и 9 [армиями] и между 9 [армией] и частями Косолапова, а также с соседними армиями»543.
В момент серьезной угрозы Камышину из города на передовые линии по приказу уездного военкома Вайнера выступил 4-й Царицынский полк в составе четырех рот. Утром 13 ноября белые наступали на его фронте силами 8-го пешего казачьего полка, частями бывшего 2-го Иловлинского полка и двумя конными сотнями при двух орудиях. Полк отбился, и белые ушли на Белые Горки и Старую Таловку. С утра 14-го вновь последовали яростные атаки, однако полк продержался до позднего вечера. Но левый фланг оказался открыт, пришлось отступить со значительными потерями, оставив убитых, раненых и несколько человек добровольно сдавшимися. Полк занял новую позицию у Грязнухи, откуда 15-го перешел в питомник, в 4 верстах от Камышина544.
Комбриг Кузнецов докладывал из Грязнухи – в штадив, видимо, о том же бое. 14 ноября с 8:00 полк должен был наступать, но попал под сильный огонь. Противник начал обход слева, полк с трудом держался. «Сила противника до одного полка кавалерии и части, по донесению, местных жителей, иловлинцев, пулеметов много, количество не выяснено». Со стороны Петрунино противник двумя сотнями наступал на Костарев, но был отбит. Со стороны Коростино около 15:00 вышли две сотни с 2 орудиями. Они, вместе с подошедшими частями со стороны Дворянского, атаковали два батальона 4-го (Царицынского) полка у станции Лебяжья. Батальоны отступили к Грязнухе в полном беспорядке. Противник в районе Лебяжье и до Чуевки имел до трех полков кавалерии и при полках пешие дивизионы, достаточно пулеметов. В загадочных пеших дивизионах можно опознать как сводные части из безлошадных казаков, так и импровизации из местных добровольцев, что вернее, учитывая упоминание местных жителей в том же донесении545. Голубинцев докладывал 3 (16) ноября, что пленные 4-го красного Царицынского полка прибыли на пополнение из Тамбовской губернии546. Итак, иловлинцы – 2-го полка или какие-то другие добровольцы – активно участвовали в боях на подступах к Камышину.
В Камышине создается военно-революционный комитет – ревком, с неограниченными полномочиями. На одном из заседаний ревкома его председатель П.Я Менде заявил: «Проведение добровольной мобилизации в Красную армию результатов не дает, население не желает участвовать в гражданской войне и не видит в Белой армии врагов».
Тем не менее для строительства оборонительных сооружений мобилизовали пять с половиной тысяч жителей города. Последовала вторая, после августовской, эвакуация. Эвакуировали семьи коммунистов и советских работников. В Саратов отплыл пароход «Святогор» с банковскими ценностями. С заводов и мельниц снималось оборудование. Племенной скот и запасы продовольствия вывозились, молочный и мелкий скот шел на нужды армии. В прифронтовой полосе разобрали все узкоколейки.
В городе находились военные госпитали и лазареты на 5000 коек. Они не справлялись с потоком раненых, в них царили антисанитария и неразбериха. На окраине города располагался концентрационный лагерь для австрийских военнопленных (на 20 июля 1918 г. в бараке на 400 мест располагалось 2200 военнопленных). Очевидно, нехудшим выходом для пленных было поступление в РККА.
15 ноября 1918 г. казачьи части подошли вплотную к городу. Бои уже шли на окраинах547. В этот критический момент красные получили солидные подкрепления. Казачья разведка днем 28 октября (10 ноября) 1918 г. отчиталась о появлении вновь 2-го пехотного Саратовского полка численностью до 2000 штыков из-под Царицына548. В ночь на 4 (17) ноября к красным из Саратова прибыли 97-й Саратовский полк и 2-й Московский549.
19 ноября 4-й Царицынский полк перешел в наступление, подкрепленный двумя ротами (своими же, новосформированными?), занял Грязнуху, Чуевку, хутор Карабутов. 20 ноября из Грязнухи 1-я и 2-я роты совместно с батальоном интернационалистов и конным отрядом Колесова организовали удачный набег на Барановку. Полк с боем захватил Костарев550.
Одним из активных красных командиров под Камышином был Л.Я. Вайнер. 12 ноября Камышин был объявлен на осадном положении, белые кавалеристы появлялись на улицах южной части города. Вайнер принял командование левым участком 2-й Камышинской бригады, создал из разрозненных подразделений (включавших подразделения милиции, железнодорожников, совслужащих и т. п.) сводный полк и через несколько дней смог выровнять фронт бригады. 18 ноября он назначен командиром 1-й Камышинской бригады (1-й Камышинский, 2-й Московский, 3-й Балашовский стрелковые полки). Усилиями бригады в боях против соединений Старикова, Шляхтина, Сутулова восстанавливается разрыв между 9-й и 10-й армиями. Бригада взяла слободу Котово и к 26–27 ноября 1918 г. овладела железнодорожной линией Камышин – Ададурово (Красный Яр)551. Красным потребовались чрезвычайные усилия, чтобы выправить ситуацию и удержать город.
Белая осада Камышина
Вернемся к белой картине боев за Камышин. 28 октября (10 ноября) Яковлев приказывает Старикову, в числе прочих задач, занять Камышин552. В тот же день он дает предписание и Голубинцеву: в Камышине у красных всего около 200 человек, у них полная растерянность из-за казачьих успехов, оставшиеся полки Камышинской группы «куда-то отходят». Яковлев приказывал с подходом 15-го конного полка быстро через Саломатино взять Камышин, выпустить арестованных, прервать связь по железной дороге и с Царицыном, захватить артиллерийские и интендантские склады, отправить их на Гуров и далее на хутор Куркин. «Организовать там восстание против красных». Если удерживать город опасно, отойти в Саломатино, «оставив у власти в Камышине наших сторонников». Стариков постфактум дал нелицеприятный комментарий: части вымотаны, 11-й и 12-й пешие полки деморализованы – и поход на Камышин! «Глупость или жажда отличий?»553
31 октября (13 ноября) Яковлев вновь приказывает Голубинцеву занять Камышин и принять меры к организации восстания жителей против красных554. Комвойск понуждал Старикова 1 (14) ноября вернуть наконец Голубинцеву его 15-й конный полк: «Вы совершаете преступление, задерживая взятие Камышина»555.
Оперативка войск района к 6:00 2 (15) ноября констатировала успешное развитие наступления на Камышин. Бои упорные, противник обладал свежими частями, переходил в контратаки. В Саломатино захвачен хлебный склад красных, около 10 000 пудов. За день зарегистрировано 10 пленных и около 40 перебежчиков556.
Оперативная к 6:00 4 (17) ноября отмечала огромные потери красных под Чуевским. Многие красноармейцы поднимали руки, но по приближении открывали огонь. Такие все изрублены. Захвачено 6 пулеметов, 20 000 патронов. 3 (16) – го до 6 рот пехоты и 2 эскадронов при поддержке судовой артиллерии атаковали казачьи части в В. и Н. Сестренках, отбиты контратакой557. Разбитые у Чуевской, красные отходили в Камышин. Немцы-колонисты Камышинского уезда «охотно поступают добровольцами в наши ряды». Крестьяне также готовы принять участие в борьбе, но ждут мобилизации. В Камышине красные спешно мобилизовали население до 44 лет558.
Казачья пехота была измотана. Приказом № 65 2 (15) ноября генерал Яковлев сводил существовавшие пешие полки в двухбатальонные: 1-й и 2-й – в 1-й, 3-й и 4-й – в 3-й, 9-й и 10-й – в 9-й, 11-й и 12-й – в 11-й, 78-йи97-й – в 15-й559.
Оперативная Усть-Медведицкого района к 18:00 4 (17) ноября объявляла, что Голубинцев и Стариков – в пригородах Камышина560.
Приказом № 66 войскам Усть-Медведицкого района 4(17) ноября 1918 г. генерал Яковлев возлагал руководство Камышинской операцией на Голубинцева, коему приказывал взять Камышин во что бы то ни стало, не затягивая операции561.
Между тем в боях под городом красные стали переходить в наступление, используя полученные в ночь с 3-го на 4-е (16-го на 17-е) два упомянутых ранее полка. Казачьи части (5-й и 8-й конные, 9-й и 10-й пешие, 14, 15 и 16-й конные полки) вынуждены были отойти. Высланные на поддержку 11-й и 12-й пешие полки достигли Саломатино562. Упорные бои продолжались. За 4 (17) ноября белые взяли 25 пленных и мотоциклет563. К утру 6(19) ноября к югу от Камышина два полка красных оттеснили казачью конницу564.
Разъезды незаметно испортили полотно между Неткачево и Красным Яром, и 6 (19) ноября потерпел крушение красный эшелон у Неткачево. В нем было до 300 человек при 3 орудиях со многими пулеметами565.
На иловлинском направлении к вечеру 5 (18) ноября к командиру 6-го казачьего полка от красных прибыла делегация: ввиду губительности казачьего артиллерийского огня они предполагали сдаться. Финал переговоров неизвестен566. 6 (19) ноября красные наступали здесь густыми цепями, белые части отошли на правый берег Иловли к утру 7 (20) ноября567. На Камышинском участке 21 ноября на рассвете белые силами около полка пехоты, «двух рот иловлинских», полка конницы повели наступление в районе Таловка со стороны Саломатино и Костарево, но были отбиты, а затем ударом с тыла отброшены за Иловлю568. «Иловлинских» можно понимать как местных жителей-повстанцев, выступивших совместно с казаками.
Осаду Камышина описал в мемуарах Голубинцев. Он мог действовать только двумя полками из четырех, по одному конному полку было в отрядах Старикова и Татаркина. Передовые сотни стояли в деревне Сестренки и до южной окраины города, к реальному училищу. Отряду была придана 1 – я пешая казачья бригада. Осада затянулась, красные проявляли «небывалое упорство», укрепляли окраины. Сбивая передовые части противника, полки приближались к городу. Решительная атака была назначена на рассвете 9 (22) ноября. Боевой приказ разослан 8 (21) ноября в 12:00. Однако в 14:00 из штаба войск района последовал приказ перейти из Саломатино в район станции Лог для поддержки генерала Татаркина. Голубинцев отмечает, что отряд Татаркина прикрывал как раз место расположения штаба фронта. Камышинскую операцию надлежало передать генералу Оссовскому, «прибывшему накануне с большим штабом, но без войск», – недоуменно пишет генерал. После ухода конницы он оттянул войска на 15 верст назад, оставив Саломатино569.
К вечеру 9 (22) ноября на камышинском направлении белыми захвачена канцелярия 97-го стрелкового полка, пленены 1 командир и 50 красноармейцев570.
К 18:00 10 (23) ноября на фронте без перемен. На иловлинском направлении располагались 78-й, 97-й конные (на самом деле пешие!), 13-й конный полки, 1-й батальон 5-го стрелкового Саратовского полка. На камышинском направлении стояли 5-й, 8-й конные полки, 7-й Саратовский стрелковый полк (Ольховка – Саломатино – Костарево – Коростино – Мариен – фельд – Купцов).
Камышинская группа войск
Приказ войскам Усть-Медведицкого округа № 67 5 (18) ноября (объявлен в приказе Саратовскому корпусу № 39 6(19) ноября 1918 г., Михайловка) общее руководство Камышинской операцией возлагал на «боевого генерал-майора Оссовского» с оставлением его начальником Саратовского отряда. Впредь до его прибытия в Саломатино и вступления в командование Камышинской группой общее руководство оставалось за полковником Голубинцевым.
Задача – взять Камышин и прочно утвердиться в районе Камышин – станция Неткачево. Войскам именоваться Камышинской группой: 3-й пеший отряд (9—12-й пешие полки, 5-й и 8-й конные полки и 12-я батарея в 5 орудий); 4-й конный отряд (14—16-й конные полки, 7-я батарея в 3 орудия); Саратовский отряд (5-й и 7-й пешие Саратовские полки). 7-й Саратовский полк, бывший 2-й Иловлинский, теперь же передавался в распоряжение генерала Оссовского.
Оссовскому со штабом надлежало немедленно выехать в Саломатино и вступить в командование, при начштаба группы, он же начштаба Саратовского отряда, подполковнике Дронове.
Полковнику Манакину предлагалось предоставить Оссовскому для штаба нужное число офицеров, от 3-го и 4-го отрядов выслать в Саломатино для связи по 1 офицеру, 2 телеграфиста и по 20 конных казаков571.
Следующий приказ войскам Усть-Медведицкого района – № 68 12:00 5 (18) ноября 1918 г. объявлял мобилизацию доступного района губернии. Доблестные войска района очистили Усть-Медведицкий округ. Войска вошли в Саратовскую губернию помочь соседу, а не завоевать его. Так же нам и немцы помогают, и союзники идут на помощь. Проведем Учредительное собрание и устроим жизнь, как народ захочет. Долг каждого – «помочь дорогой нашей России стать на ноги». После этой преамбулы объявлялась мобилизация коренных жителей Саратовской губернии от 18 до 40 лет. Первый день мобилизации – 6 (19) ноября. Мобилизованным приказывалось собраться в своих селениях и немедленно прибыть в «ближайшие штабы наших отрядов». Начальникам отрядов следовало мобилизованными в первую очередь пополнить казачьи пешие полки до штатного состава. После этого из оставшихся образовать третьи батальоны в полках, остальных передать в Саратовский отряд в Арчадино-Чернушенскую или Саломатино. Мобилизованным являться в хорошей обуви и теплой одежде. По освобождении прилегающих уездов всех мобилизованных сведут в Саратовский корпус, а по изгнании красных из губернии распустят по домам572.
В приказе войскам района № 69 5 (18) ноября 1918 г. генерал Яковлев объявлял, что на основании телеграммы командарма 3019к формирующийся, согласно приказу ВВД № 1192, Саратовский корпус подчинен ему во всех отношениях с 1 (14) ноября.
Все части корпуса считались входящими в состав войск района.
5-й, 6-й пехотные и 1-й гусарский полки и саперно-телеграфную роту предписывалось формировать в хуторе Фролове;
конный дивизион перевести в Арчадино-Чернушенскую;
2-й Иловлинский полк включить в состав корпуса с 1 (14) ноября с переименованием в 7-й пехотный;
инспектору артиллерии составить взвод артиллерии из имеющихся орудий и придать временно к Саратовскому корпусу (данное указание написано сверху следующего печатного текста: «2 скорострельных орудия, взятые в последних боях, включить в состав Саратовского корпуса как взвод 1-й батареи»);
Техническому батальону и артиллерийскому дивизиону продолжать формирование в Белой Калитве.
Штакору не позднее 10 (23) ноября перейти в хутор Фролов. Указанный передовой отряд в оперативном отношении подчинялся командующему войсками района, в административном и хозяйственном – комкору.
Комкору закончить формирование 5-го полка не позднее 12 (25) ноября для движения на фронт.
Остальные части корпуса формировать ускоренным порядком, «черпая пополнения в занятых районах Саратовской губернии, по усмотрению командира корпуса». Для этого командиру «выслать в занятые районы офицеров и агитаторов, призвать добровольцев и провести мобилизацию нужного числа людей».
При всех штабах казачьих отрядов комкору иметь офицеров для связи и офицерский кадр для формирования на местах дружин из восставших против советской власти крестьян и мобилизованных. (Далее зачеркнутый текст: «Как первые ячейки для таких дружин при штабах казачьих отрядов собрать в отдельные отряды уже находящихся в рядах казачьих полков пеших и конных саратовцев, для принятия участия в боях наряду с казачьими полками»).
Вновь сдающиеся красные отряды при первой возможности направлять в бой под наблюдением казачьих частей, затем желающих поступить добровольцами передавать в свои саратовские отряды, а ненадежных отправлять в Михайловку в особую штрафную рабочую команду из военнопленных в распоряжение коменданта этапа № 9.
Комкору разрешалось из указанной штрафной команды брать людей по усмотрению и на его ответственность.
Все плененные и прибывавшие из советских войск офицеры подлежали постановке рядовыми в офицерскую роту, каковую комкору сформировать в хуторе Фролов при одном из полков без особого хозяйства с кадром: 1 ротный, два младших офицера. В дальнейшем офицеров можно назначать на командные должности573.
Манакину оставалось действовать в рамках приказов старшей инстанции. Приказом корпусу № 43 8 (21) ноября назначались офицеры для связи:
1) в отряды, подчиненные генералу Оссовскому, распоряжением последнего, имея в виду, что в Ольховке имеется районный начальник, полковник Родионов, а в слободу Котово командирован для набора добровольцев для 5-го полка подпоручик Оловянишников.
2) в отряды генерала Татаркина и полковника Сутулова офицеров назначить распоряжением штаба корпуса и дать им инструкцию для связи574.
6(19) ноября генерал Яковлев предписывал начальникам отрядов Оссовскому и Голубинцеву выслать делегации во все полки красных с таким предложением от имени командующего войсками Усть-Медведицкого района: красным полкам немедленно сдать оружие и разойтись по домам, заняться мирным трудом, с обещанием никого не преследовать, как мобилизованных, так и добровольцев и членов советов. Со сдачей оружия военные действия прекращаются. На сдачу давалось два дня, но приступить следовало немедленно. Генерал разъяснял: к нам на помощь идут наши союзники англичане, французы, американцы, японцы и другие народы. Борьба бесполезна, сдаться все равно придется. «Мы стоим за единую дорогую нам Россию и Учредительное собрание, которое и устроит жизнь так, как народ хочет». Получена телеграмма, что союзники уже предъявили вашему правительству требование немедленной сдачи оружия всеми красными армиями. Получены телеграммы, что во всех концах России многие красные полки уже переходят на нашу сторону. Не губите себя, сдавайте оружие и расходитесь по домам575. Интересно, что предложения сдаваться в плен в обращении не содержится. Напомним, что генерал Яковлев в октябре, по принятии должности, уже обращался с подобным предложением к красным.
На 7 (20) ноября Камышинская группа Оссовского имела следующий состав:
3-й пеший отряд – 9-й пеший полк – 21 офицер, 180 штыков, 10 пулеметов; 10-й пеший полк – 11 офицеров, 100 штыков, 8 пулеметов; еще 8-й конный полк и 12-я батарея.
Саратовский отряд: 5-й пехотный полк – 53 офицера, 463 штыка, 9 пулеметов; 7-й пеший полк – 9 офицеров, 448 штыков, 9 пулеметов.
Еще в группе состоял 4-й конный отряд, которому предстояло отправляться на иловлинское направление. Начальник штаба группы – полковник Дронов576.
8 (21) ноября Манакин констатировал в приказе увеличение числа перебежчиков со стороны красных и регламентировал деятельность Офицерской роты и Штрафной команды577.
Яковлев сообщил Оссовскому и Голубинцеву 9 (22) ноября 1918 г. об успешном наступлении красных на иловлинском направлении. Последовал приказ Голубинцеву с 14—16-м полками отправиться в рейд на станцию Иловля, захватить красные штабы, сжечь мост, проявить максимум энергии, а генералу Оссовскому оборонять район Коростино – Костарево – Саломатино – Ежовка, выслать делегации к противнику и принять все меры, чтобы склонить красных перейти на сторону белых578.
Командарму Яковлев доносил в тот же день о 8000 пехоты с конным полком, 24 орудиями и 2 бронепоездами красных, наступавших на Иловлинском направлении. Он просил помощи и сообщал об организации контрудара силами Голубинцева579.
Генерал Оссовский получал следующий приказ: полковнику Шляхтину с 9—12-м пешими полками (9-й пеший полк в дальнейшем будет активно воевать в рядах корпуса) сосредоточиться в Романове, all (24) – го перейти в Арчадино-Чернушенский и ждать указаний. 5-й конный полк оставить в Коростино, 8-й конный – в Саломатино. 7-й Саратовский – по усмотрению Оссовского (зачеркнуто «в Ольховке»), но хотя бы роту иметь в Ежовке. 7-й Саратовский и 5-й и 8-й конные полки – в распоряжении Оссовского с задачей охранять район Коростино – Костарево – Саломатино – Ежовка – Ольховка. Оссовскому со штабом быть в Рыбинском, куда перенести и телефон. Как только представится возможность, Оссовскому вышлют 5-й Саратовский полк и Конный Саратовский дивизион580. Яковлев 9 (22) ноября пишет Манакину (адресат зачеркнут!), Татаркину в Липки и комполка 5-го Саратовского во Фролов о передаче 1-го батальона 5-го полка в составе 4 рот, около 400 штыков при одном «максиме», находившегося во Фролове, в распоряжение генерала Татаркина, «который разрешаю использовать лишь в крайнем случае». По отбитии атак красных батальон надлежало вернуть во Фролов581. Судя по правке в документе, разрешение давалось через голову комкора Саратовского582. Новый полк выходил в боевую линию.
Генерал Голубинцев был убежден, что его отряд бессмысленно измотали на иловлинском направлении. Конный отряд, ушедший из Саломатино с полками в 1000 и более сабель, дошел до 150–200, лошади падали от бескормицы. Вся Иловлинская операция с 9 (22) ноября по 12 (25) января не стоила принесенных жертв, несмотря на успехи. Похоже, целую дивизию перебросили только для спокойствия штаба фронта. Генерал же Оссовский снял осаду Камышина через час по уходе конницы. Без переброски 9—10 (22–23) ноября Камышин был бы взят, и на 8 месяцев ранее прекращено сообщение Царицына с Центральной Россией583. Советская заметка «Победа под Камышином» также подводила итоги боев. В начале октября 1918 г. Краснов приказал взять Камышин. Приказ этот нашли на убитом офицере из штаба полковника Мамонтова. Белые заняли район Красный Яр – Рудня – Белые горы, перерезали дорогу Балашов – Камышин. На этом их успехи кончились. Больше полутора месяцев длились бои за Камышин. Два казачьих полка перешли на красную сторону. Вспомогательные удары казаков на Царицын и малый на Балашов также были отбиты. Красные вернули контроль над железной дорогой и весь район Камышин – Красный Яр584.
В пеших казачьих полках были признаки усталости или разложения. Генерал Яковлев 9 (22) ноября объявил полковнику Шляхтину выговор: в боевом составе в 9-м полку 180 штыков, в 10-м – 100, а наличного показано свыше 1000! Всех праздношатающихся генерал приказывал направить в строй и в ближайшие дни довести каждый полк до не менее 400 штыков585.
Генерал-квартирмейстер штаба ВВД в начале ноября ст. ст. препроводил начальнику штаба войск Усть-Медведицкого района 8000 воззваний «Донские казаки к крестьянам и казакам» и 5000 – к гражданам г. Царицына с требованием экстренно распространить и донести586. Штакор Саратовский получил свою долю, 800 воззваний, и разослал для распространения районному начальнику и офицерам корпуса, посланным для связи с казачьими отрядами587. Действительно, на освобожденной от большевиков территории уже формировалась гражданская администрация. Где-то население вооружалось само. К вечеру 9 (22) ноября поступил приказ выбить красных из Трудовки. Здесь образовался партизанский отряд в 45 человек из местных, который и защищал деревню от красных588.
Разведсводка штарма-10 № 349 к 21 ноября 1918 г. сообщала, что с Арчадинского участка на Камышинский вроде бы направилась конная сводная дивизия из 14–16 конных полков и две или три роты пехоты 2-го Иловлинского полка, сдавшегося в день Октябрьской годовщины кадетам «и пополненного тут же казаками»589. Последняя информация – неправда. Полк сдался почти целиком, и в весьма приличном численном составе.
13 (26) ноября к 18:00 части войск района располагались: Иловлинское направление: 78, 97, 1-й батальон 5-го стрелкового Саратовского полка и 6-й конный – по балкам Панина – Шурунова.
Камышинское направление: 7-й стрелковый Саратовский полк – Ольховка – Ежовка – Гусевка. 8-й конный полк – Саломатино – Костарево. 5-й конный полк – Коростино – Котово, 9-й и 10-й пешие – Моисеево590.
К 15 (28) ноября в 7-м Саратовском полку состояло 458 штыков в четырех ротах591.
Приказом корпусу № 48 15 (28) ноября подтверждалась мобилизация, объявленная генералом Яковлевым, и устанавливался ускоренно-земляческий принцип комплектования592.
В приказе корпусу 19 ноября (2 декабря) 1918 г. полковник Манакин сообщал о своем прибытии 17-го (30-го) в слободу Ольховка для личного ознакомления с 7-м полком, настроением населения и отдания распоряжений по гражданской части освобожденного района Царицынского уезда. Комкор подробно описывает интересующий нас сюжет. «С чувством удовлетворения должен отметить, что 7-й полк, ядром которого послужили солдаты бывшего 2-го Иловлинского полка, по собственной инициативе и под руководством юнкера Подшивалова, отколовшиеся от красных, ныне уже может быть признан не только по названию, но и фактически полком Саратовского корпуса. Благодаря самоотверженной работе первого выборного, после перехода на нашу сторону, командного состава полка, в особенности принявшего командование полком юнкера Подшивалова и нового, назначенного мною офицерского командного состава во главе с полковником Ивашиненко[4], солдаты полка представляют из себя дружную полковую семью саратовцев, первых ставших грудью на защиту своих очагов против красных банд. Благодарю юнкера Подшивалова, давшего первый толчок к началу пробуждения народных масс, и представляю его к производству в первый офицерский чин. Командиру полка переименовать в следующие звания солдат, в тяжелую минуту взявших на себя руководство своими односельчанами. Впредь до назначения достаточного числа офицеров, вышеуказанных чинов, как достойнейших, приказываю назначить: юнкера Подшивалова помощником командира полка, а прочих – помощниками командиров рот, истребовав им содержание за ноябрь месяц по занимаемым должностям». Образованное при полку в момент перехода политическое бюро в полном составе прикомандировывалось к управлению районного начальника, в помощь ему по мобилизации. По миновании надобности его членов надлежало вернуть в строй полка. Комкор уточнял: «За плодотворную и полезную работу благодарю членов бюро, но так как войска не должны заниматься политикой, дальнейшее его существование признаю излишним».
Из бесед с населением и выборными Манакин вынес впечатление «полного отрезвления от большевистского угара» и выразил в приказе уверенность, что Иловлинский район станет началом объединения лучших из народа, с организацией «национально-народного движения» в Саратовской губернии593. Следующим приказом поручик 5-го полка и один из первых добровольцев Оловянишников был назначен исправляющим должность районного начальника Царицынского уезда, с исключением из списков полка с 20 ноября (3 декабря) 1918 г.594 Любопытно, что эта фамилия весьма заметна на красной стороне. В.П. Оловянишников был единственным большевиком в камышинском ВРК, образовавшемся 9 ноября 1917 г. Затем – активный деятель, член уисполкома. А.П. и М.П. Оловянишниковы, братья, погибли в рядах коммунистического батальона при попытке отразить наступление на город повстанцев Бакулина в начале февраля 1921 г.595 Вероятно, перед нами классический сюжет гражданской войны – разошедшаяся по разные стороны баррикад активная семья уездного города.
Таким образом, красный Иловлинский полк местного формирования и подарил корпусу первую фронтовую часть и знаменовал собой появление освобожденного района губернии, с сочувствующим населением. В.К Манакин не упустил возможности организовать гражданское управление, назначив, надо полагать, убежденного добровольца и местного человека на ответственную должность.
В свою очередь, оперсводка штарма-10 от 27 ноября 1918 г. сообщала о соединении войск 9-й и 10-й армий. От противника очищена железнодорожная ветка Балашов – Камышин, с боем взяты Кочетово, Коростино, Костарево, Саломатино, обе Свиновки. Противник отходил вглубь Донской области596.
Сам комкор задним числом так определял хронологические и территориальные рамки деятельности соединения: «С 23 ноября 1918 г. части Саратовского корпуса в составе Донских войск северо-восточного фронта вступили в бой на границах Саратовской губернии, сразу имея успех и разбив красных; после этого вошли в пределы родной губернии и здесь при полной поддержке и сочувствии населения пополнились и заняли фронт в 100 верст, который и держали в течение двух месяцев, продолжая непрерывные бои накоротке, так как корпусу была дана пассивная задача обеспечивать левый фланг Донских войск, наступавших на Царицын»597.
С конца ноября – начала декабря инициатива переходит на красную сторону598 – так напишет в своей истории Южного фронта бывший его командующий П.П. Сытин.
Боевые части корпуса действовали бок о бок с казачьими, планируемого самостоятельного участка в чистом виде не получилось. Главным же оказалось то, что спровоцированный ситуацией выход корпуса на фронт произошел в самом невыгодном для развития начинания варианте. Это протяженный пассивный фронт без расширения собственно саратовской территории. Генерал Яковлев проявил легкомыслие, отвлекая сильные полки Голубинцева, стоявшие в пригородах Камышина, и пытаясь решить боевую задачу под городом на путях никак не организованного «переманивания» к себе красных полков. Красные же, напротив, смогли мобилизовать максимум сил и удержали город. Саратовский же корпус стал втягиваться в бои и доформировываться ускоренным темпом.