1417. Силы корпуса составляли считаные сотни офицеров.
Крушение Германии осенью 1918 г. повлекло за собой восстание на Украине с крушением Украинской державы, а затем и развал верхнедонских полков.
Запорожцы же по наследству достались Директории.
С подписанием перемирия в ноябре 1918 г. ситуация начала стремительно меняться. Германские войска стали утрачивать дисциплину и собираться домой. На Украине поднялось антигетманское восстание с захватом анархией все больших пространств. Союзная прежде протяженная граница Дона с Украиной превратилась в открытую и потребовала прикрытия. Атаман П.Н. Краснов подписал воззвание о дружественном вмешательстве казаков, с целью обеспечить порядок и защитить собственные границы. Так в Луганск (Луганский Завод) Екатеринославской и Старобельск Харьковской губерний вошли донцы.
Приказом № 1718 от 8 (21) декабря 1918 г. генерал-майор А.П. Фицхелауров назначался военным губернатором Старобельского уезда и формировал Старобельскую дивизию. При этом один пехотный полк комплектовался возрастами 1918–1920 гг. переписи, то есть призывной молодежью, и обучался на основаниях обучения Донской постоянной армии. Два других полка комплектовались старшими возрастами 1908–1917 гг., то есть запасными, с которыми проводилось двухнедельное обучение. Наряду с пехотой формировались конный дивизион и батарея. Офицерский состав для дивизии следовало взять из Старобельской офицерской дружины1418, о которой речь впереди. Подобную схему, с формированием частей из призывников, по образцу Молодой армии, пытался реализовать и Саратовский корпус.
Опыт воспитания молодых неказачьих частей совместной боевой работой с казаками имелся. Мы уже приводили в пример полк Южной армии, из только что мобилизованных воронежских крестьян, 3-й стрелковый, который доблестно сражался, будучи поставлен между стойкими казачьими частями, не в пример другим полкам из тех же мобилизованных воронежцев1419.
На рубеже 1918–1919 гг. ожидание союзников стало своего рода фетишем среди измотанных казачьих частей. Именно отсутствие союзных частей на фронте стало важнейшим фактором крушения верхнедонского фронта и дальнейшей катастрофы донских армий. Неказачьи армии не смогли стать массовыми формированиями, которые привлекли бы многие тысячи крестьян и шагнули в глубину «своих» губерний.
Однако наряду с известными «полусостоявшимися» армиями была и еще одна, которой состояться и вовсе не довелось. Это так называемый Харьковский корпус.
Итак, один уезд Харьковской губернии оказался под донской властью. Старобельский уезд – самый обширный в большой губернии, степной и довольно глухой. Сам уездный Старобельск располагался в десятках верст от железной дороги. Уезд крестьянский, с крупными слободами.
В краях, ставших своего рода буферной зоной между германскими и советскими войсками, рано стали возникать вооруженные отряды. Часто власть в них оказывалась в руках левых эсеров, сторонников революционной войны. Примерно так происходило и в Старобельском уезде, хотя большинство населения, судя по всему, оставалось инертным. Любопытно, что в эти красногвардейские отряды вступило некоторое количество – немногие десятки человек, но с хорошей военной подготовкой – казаков недалекой станицы Луганской, сделавших выбор в пользу красных1420.
В 70-х годах русский эмигрант, бывший офицер П. Мирошниченко, взялся описать эпопею их противников – белого Старобельского отряда. К сожалению, далее первого очерка дело не двинулось. Ветеран умер на следующий день после отправки текста в редакцию. Однако и в этом единственном очерке картина нарисована весьма выразительная. По домам с войны вернулись солдаты и офицеры. 1918 г. дал богатый урожай, пришли германцы. В уезде шла довольно неспешная жизнь. В ноябре германцы стали уходить, на окраинах города немедленно началась стрельба, прапорщик, не успевший снять погоны, был забит толпой. В результате недавние офицеры-фронтовики и учащиеся образовали отряд самообороны в сотню человек, он и стал Старобельской дружиной. Вскоре появились доморощенные петлюровцы с аппетитом бить «офицеров» или «жидов». Отряд не позволил им разгуляться, и боевые «хлопцы» ушли восвояси. В этот момент в уезде и появились части 12-го Донского полка генерала А.П. Фицхелаурова, который стал командовать войсками Старобельского района, а со 2 (15) января 1919 г. – войсками Чертковского боевого района.
Генерал взял старобельцев в свой отряд. Тем временем низовой большевизм набирал обороты. Казаки стали уходить, с ними поднялись беженцы-горожане. В слободе Беловодск мужики решили сжечь в здании школы четыре десятка офицеров. Один из обреченных смог добраться до отряда Фицхелаурова. Было принято решение идти на помощь. Это и вызвало ожесточенный бой под Беловодском 27 декабря 1918 г. (9 января 1919 г.). Мирошниченко собирался описать его в следующем очерке. Под Беловодском в этот день сразились красные и белые старобельчане1421. По показаниям бежавшего из плена красноармейца от 6 января 1919 г., в Беловодске было антиказачье восстание, перебили местных стражников. В слободу являлся карательный отряд1422. Здесь работал 11-й Донской полк, в начале февраля сам разложившийся под воздействием усталости и большевистской агитации1423.
Оперативная сводка Донской армии 31 декабря 1918 г. (13 января 1919 г.) сообщала о брожении в приграничных Харьковской и Екатеринославской губерниях. Донские гарнизоны неоднократно подвергались нападениям. 30 декабря (12 января) «большевистские банды» заняли Старобельск и Беловодск. Пришлось принимать меры для очищения приграничной полосы. 31 декабря (13 января) Старобельск был освобожден, в город введен гарнизон1424.
Согласно оперсводке Южного фронта от 12 января 1919 г., красные заняли Старобельск 10 января, после артобстрела, с потерею 21 убитым и 48 ранеными1425. Для боев с невысокой интенсивностью, при слабой артиллерии, такие потери свидетельствуют о довольно ожесточенном столкновении. Армейская оперсводка к 6:00 12 января передавала подробности из группы Кожевникова (будущая 13-я советская армия) о взятии Старобельска. Город занимала офицерская добровольческая дружина численностью якобы до 1500 человек при 2 орудиях и 4 пулеметах. Лобовым ударом противник был выбит из окопов и в панике бежал на Беловодск и Кантемировку. Трофеями победителей стали 2 орудия, 2 пулемета, около сотни винтовок. Противник потерял свыше 100 человек убитыми. Красные потери составили 4 убитых и 48 раненых1426. Можно предполагать преувеличение численности «офицерской дружины», как и скромности советских потерь. Казаки скоро вернулись в уездный центр.
После этого у Старобельского отряда определилась судьба добровольческой части в рядах Донской армии, наряду с Луганским офицерским полком, Богучарским отрядом и некоторыми другими подобными формированиями.
Как раз в период неопределенности, когда начинала рушиться гетманская власть на Украине, в Старобельский уезд отправился в командировку донской офицер. Это был есаул Киселев – начальник штаба казачьего Северного фронта. Рапортовал он о ней 17 (30) декабря, а само путешествие в неспокойный район состоялось в ноябре. Рапорт рисует подробную и выразительную картину жизни между разными властями, в условиях очередного крушения относительного порядка.
6 (19) ноября есаул прибыл в Старобельск. Здесь он узнал, что корпус Натиева, расквартированный в слободе Белокуракиной, Павловке и других населенных пунктах уезда северо-западнее Старобельска, переименован в 1-ю особую Запорожскую дивизию в составе четырех пеших полков и конно-горной батареи. В полках состояло по 700–800 штыков весьма пестрого состава: гайдамаки-самостийники, русские, кавказцы и даже китайцы. Кавказцы могли собраться под крылом единоплеменника – аджарца А. Натиева. Интересно, что в красных рядах на Луганщине было изрядное количество китайцев, недавних представителей «желтого труда». Донские казаки расправлялись с ними жестоко, как с наемниками1427. Видимо, какие-то из них попали и под украинские знамена.
2-м полком в ней командовал известный впоследствии П. Болбочан. Помимо восьми заложенных корпусов будущей армии, это была единственная реальная сила в распоряжении центральной киевской власти. Однако с уходом германских войск и здесь воцарилось полнейшее неблагополучие. Как можно увидеть, дивизия разрослась с весны 1918-го, но теперь ее составляли не дисциплинированные юнцы-добровольцы, а распущенные «гайдамаки». Продолжим излагать рапорт донского офицера.
В частях царили недисциплинированность и упадок духа. В результате полк Костя Гордиенко германцы расформировали за открыто большевистское (возможно, просто погромное) выступление. Из оставшихся полков образовались банды, занимавшиеся грабежами и убийствами. Следует иметь в виду, что практически беспризорную дивизию никто не снабжал. Генерал Натиев, сказавшись больным, сдал дивизию генералу Н.А. Бочковскому. В это время дивизия заняла участок демаркационной линии, имея на флангах германскую кавалерию. Штаб дивизии перешел из Белокуракиной в Тарасовку. Генерал-майор Николай Андреевич Бочковский (1859–1920) также в должности не задержался. Видимо, командовать откровенно разлагающимися частями в малопонятной обстановке он не посчитал возможным. 9 ноября он принял дивизию, а уже 15-го выехал на Дон.
Как раз в это время, 7 (20) ноября, донской посланец выехал из Старобельска в дивизию. Милиция в Белокуракиной отговаривала ехать, тем более в русской офицерской форме. Гайдамаки полка Гордиенко, пользуясь разложением и уходом немцев, грабили и расстреливали варту, убили нескольких крестьян. Не сообщая подробностей, офицер докладывал о том, что с трудом вернулся в Старобельск. Здесь выяснилось, что командир 2-го полка Болбочан объявил Директорию Харьковской, Черниговской и Полтавской губерний и отдал по телеграфу распоряжение об аресте штаба 1-й особой Запорожской дивизии, а полкам приказал оставить фронт, двигаться к станции Сватово, грузиться и прибыть в Харьков для борьбы с правительственными войсками и за самостийность Украины. Сам Болбочан при этом якобы находился в Черниговской губернии.