ая, еще и красиво цветет. Его довольно плотно сажают, и по весне «лоскуты» полей залиты желтым золотом. Красиво. Я загорелась: всё красивое — оно нам надо. «Мэйли хотеть».
— В Юньнани тоже цветет канола! — донесся до меня «робовойс» Нин. — Госпожа директор в конце недели посетит Куньмин. Вы сможете поговорить с ней в столице провинции о делах. А там до самых обширных рапсовых полей несколько километров. Автобус ходит. И на рисовые террасы посмотрите. Ничуть не хуже, чем в провинции Гуандун! Одной стрелой можно убить двух ястребов. Соглашайся, сестра Мэйхуа.
Даже авторитета драгоценности не хватило, чтобы «продавить» скромность матери. Хоть в категорический отказ не ушла, уже что-то. Обещала подруге, что посоветуется с мужем, подумает и сделает ответный звонок.
Я до самого прихода бати с работы маялась, не находя себе места. И всё думала: а если бы не моя шалость, мы бы весь отпуск родителя провели с его семьей. Они теперь так редко видятся, естественно желание побыть с ними как можно дольше.
Тогда по возвращению домой «зазора» до выхода на работу у бати не осталось бы. Сказала бы тогда мама о письме подруги, предложила бы поездку в Лицзян? Что-то мне подсказывает, не предложила бы, и никуда бы мы не поехали. Вон как сопротивляется идее отправиться в путешествие без благоверного.
А ведь письмами они с Нин много лет обмениваются. Ма упоминала письмо после землетрясения четырехлетней давности. И по обрывкам фраз было ясно, что слива и персик до того нашего прилета не соприкасались ветвями уйму времени.
И не показала бы матушка давней подруге свои искусные вышивки. Значит, не было бы и речи об их продаже.
Получается, моя выходка с «призывом» потусторонних сил — нам на пользу сыграла? Нам: мне, маме, семье Ли и мировой гармонии, с которой я сейчас ношусь, как курица с яйцом. Нельзя, чтобы треснуло и растеклось. Удача так сработала?
Или я за уши притягиваю ситуацию?
Мироздание, как думаешь?
Март 2000, провинция Юньнань, КНР.
Батя оправдал детские ожидания. Уговорил жену-стесняшку слетать с ребенком без него. Но попросил подождать один день с билетами. Он все же попытается, мол, спросить о двух-трех днях отпуска. И таки снова удача оказалась на нашей стороне. Большой начальник отпустил маленького начальника на целых три дня, плюс законный выходной в воскресенье.
Так что в Куньмин мы отправились всей семьей. Три часа полета, и мы на месте. Двухместный номер стоил нам сто двадцать юаней в сутки. Я в кровать лягу посерединке, вместо кактуса, в целях экономии. Моим не привыкать к такому кактусу, хотя я уже намекаю, что пора бы мне пойти на сторону… В смысле, занять детскую комнату. Она же у нас есть!
Город вечной весны, в отличие от древнего Лицзяна, навис над нами уже зелеными деревьями и стенами многоэтажек. Он куда современнее оказался на вид, чем я ожидала. Впрочем, в самом городе мы намеревались провести день (для встречи) и ночь, чтобы выехать на природу ранним утром.
На переговоры с госпожой директором меня не взяли. Оставили на батю, чтобы тот присмотрел и развлек. Так что как именно пришли к соглашению мать моя и другая китайская женщина, осталось за «скобками» нашего путешествия. Главное, что договорились. Мать согласилась высылать свои работы в Байша. Не в качестве разовой акции, когда она хотела похвастаться перед подружкой, а по мере готовности новых работ.
«Уф», — с облегчением и радостью выдохнула я.
Зашли в ресторанчик поужинать. Успех надо если не обмыть (мама только местный чай пила), то непременно заесть. Печаль тоже надо заесть: когда желудок увеличивается, он как-то давит на печаль, и та уже не так заметна. Да и без особых причин надо хорошо и сытно есть — мы же в Китае.
А рано-рано утром выехали в сторону деревни Лаопин. Ради хорошего вида поднялись на возвышенность: их тут много, выбирай на любой вкус.
Сладкий (но не приторный) запах великого множества желтых цветов поднимался и на холм. Он витал в воздухе еще на въезде в Лаопин, и когда нас везли к полям (велорикшей — вау, необычный и прикольный опыт). Вид же… Солнечно-желтые широкие мазки по полотну земли. Как если бы детеныш великана окунал палец в ярко-желтую краску и водил по полям, обводя холмики, подкрашивал горы слоями-полосками, а где-то, где границ между участками почти не видно из-за расстояния, малыш опрокинул ведерко с краской.
Живописно.
Прибавьте к этому облака и горы вдали, и получите нечто очень вдохновляющее.
Не только меня: мне показали репродукцию картины известного художника Ван И, что тоже воодушевился весенним видом Юньнани. Картина, как и листик в календаре, подписана: Март.
Там же, в деревне, я увидела женщин, торгующих медом. Тут же стребовала с родителей самую большую банку. Я, конечно, не медведь, а ворона, но тоже люблю сладенькое. А тут оно еще и натуральное, полезное. Ням!
Чтобы закрепить впечатления от знакомства с красотами сельского хозяйства, мы и на рисовые террасы решили поехать глазеть на следующий день. А после любования рапсом в цвету вернулись в Куньмин. И поели, конечно. Особую лапшу по местному рецепту, к которому еще и легенда подведена.
Мол, одна жена ученого в Куньмине каждый день носила мужу еду собственного приготовления. Нести съестное было далеко, в павильон посреди озера, где ученый изволил готовиться к сдаче экзамена. Попасть туда можно было только одним путем, пройдя длинный мост. Она расстраивалась, что обед доставляется уже холодным. И тогда она попробовала нести ингредиенты отдельно: лапша отдельно, мясо отдельно, бульон отдельно. Бульон был со слоем масла, что предотвращало быстрое остывание.
Так что, имейте ввиду: нужно пройти через мост, чтобы вкусно поесть в Куньмине. Рисовую лапшу «гоцяо мисянь» и в наши дни подают так: в чашку с горячим куриным бульоном опускают куски мяса (или птицы и даже морепродукты можно пустить в ход), затем добавляют овощи, и только в конце — собственно, лапшу.
Мне дали немножко попробовать: я же теперь с молярами! С двумя, и еще два, вроде бы, на подходе. И клыки прут. Скоро буду тот еще зубастик. И зубастик всецело одобряет лапшу.
Поля риса — это тоже вау. Казалось бы: рис и рис, чему там удивляться? А когда оно с расстояния и с возвышения, то вид не хуже, чем фото с дрона из будущего, которое еще не наступило. Мы на небольшую гору взошли ради вида. Мы — это громко сказано, меня везла «лошадка» в высоком седле. В смысле, я ехала на шее у тишайшего каменного воина.
И скакал Иван Царевич три дня и три ночи, пока скакалку не отобрали… Мое развлечение в «седле» уложилось в три часа подъема и столько же спуска. И вид, скажу я вам, того и в самом деле стоил.
Террасы устроены (выдолблены) на «телах» гор, залиты водой. Сложно вообразить какой это титанический и многолетний труд, вот это вот всё соорудить.
Вода стекает с горных вершин, из родников. Сложная система ирригации и каналов, не «оно само». Ростки недавно раскиданы и усажены в почву, только взялись. На равном расстоянии пучок от пучка (на глаз, конечно, не выверяли их идеально). На солнце залитые поля бликуют и сверкают, как зеркала.
Сельское хозяйство — это сила. Как Ли.
Еще мои предки порывались на выгул в каменный лес. И я эту задумку всеми конечностями поддерживала. Там же, вероятно, место силы для всех каменных воинов. Но в Шилинь, так называется лес из остроконечных скал, как нам сказали местные, лучше отправляться на весь день, а у нас уже не было целого дня. Так что вместо каменного леса мы прогулялись по каменным джунглям.
А следующим днем после еще одной встряски организма сменой климата растянулись всем семейством на родительской кровати.
Поездка, я считаю, получилась зачетной. И вопрос с маминым рукоделием обговорили, и впечатлений набрались. Никогда бы не подумала, что местное сельское хозяйство может быть таким впечатляющим. И вкусненького полопали, тоже хорошо.
А еще немножко денежек заработали: даже с учетом перелетов туда-обратно, брони отеля, выездов на экскурсии и разных покупок, из провинции Юньнань семья Ли вернулась с прибылью. Красота же!
Март 2000, Бэйцзин, КНР.
Короткий семейный вояж перетек в трудовые будни. В которых так и тянет пропустить пробел… Батя с головой ушел в работу, только одно воскресенье обещал выделить для похода в парк. Остальные дни будет отрабатывать внеурочный мини-отпуск.
Мамуля вооружилась иглой и шелковой нитью. Я оккупировала единственное большое зеркало в доме. Надо было репетировать. Имитация движений куклы — это не взглядом малышню в рев вгонять. Это новый для меня опыт, на обе жизни новый. Даже если не удастся воплотить в кино, все равно полезно. Координация, моторика, контроль микро-движений. А еще глазами шевелить, точно кукла — это то еще испытание. Но занятное. Польза во всем!
Что за упаднические настроения с «не удастся»? Режиссер Ян звонил, сообщил дату кастинга. Дал знать, что его влияния не хватило до сокращения списка, где одна кандидатка. И утверждение на роль — формальность. У других влиятельных и причастных так же нашлись претендентки. По одной девочке пригласили сценарист и продюсер. И наш Ян — меня любимую позвал.
Кастинг в середине марта. Есть время подготовиться, чем я и занимаюсь. Те двое… Сказать могу только одно: и вы готовьтесь, девоньки. У вас, возможно, список знакомств, он же связи, или юань «длиннее», а у Мэйли — мотивация выше. Ничего личного, крохи, но я приду на этот ваш кастинг — выживет только одна — во всеоружии.
Интересно, как он будет проходить? Смотрины по одной малышке? Или столкнут нас на одном ринге… в одном зале? Лучше бы второе, конечно, для наглядности. Подпустите меня ближе к этим крошкам. Я вам покажу китайский Форт БайЯрд!
Прода 01.11.2024
В день кастинга меня принарядили. На что мамочка потратила денежки за свои шелковые работы? Верно, на одежку для драгоценности. Изначально комплект был вполне обычен: рубашка плюс юбка цвета кофе с молоком. Затем мастерица приложила иглу, и юбочку украсили едва заметные травинки-былинки, а на рубашке поселилась пара милых птичек. Пернатые похожи на воробушков, но немного отличаются от привычных мне воробьев.