– Представляешь, Василий, купил я твоему тезке новый корм. Уж очень они его расхваливали. Говорили, что в нем есть все витамины и эти… микроэлементы, которые нужны ангорскому хомяку. К тому же у них была акция – две упаковки по цене трех…
– Может, наоборот? – неуверенно переспросил Василий Макарович. – А то какая-то странная акция получается.
– Конечно, странная! Я поверил им, купил этот корм, дал Васеньке – и на следующий день у него вылезла вся шерсть!
– Кошмар! – искренне ужаснулся Куликов.
– Действи-ительно кошмар! – протянул Пустонен. – Но са-амый кошмар был, когда Илона встала ночью… ты помнишь, Васи-илий, мою жену Илону?
– Конечно! Привет ей передавай!
– Так вот, Илона встала и уви-идела Васеньку… голого, без шерсти, с выпученными глазами… она та-ак испугалась – подумала, что это привиде-ение… я ее потом полчаса в чувство приводил…
– Да, это ужас, – поддакнул Василий Макарович.
– Но это еще не все! На следующий де-ень я пошел в другой зоомагаси-ин, спросил, нет ли у них чего-то от облысения хомяков. Продавец мне говори-ит – конечно, есть, очень хорошее средство, с высоким содержанием фосфора…
– Фосфора? А фосфор-то зачем?
– Зачем? Это я потом узнал зачем, а тогда он сказал, что средство хорошее и что мне очень повезло-о, у них сейчас как раз акция – три упаковки по цене четырех… я говорю – зачем мне три упаковки, если у меня всего один хомяк?
– Ладно, Матти, – не выдержал Василий Макарович, – нельзя ли покороче?
– Да, да, Васи-илий, я и так покороче… в общем, купил я у них это сре-едство, дал его Васеньке…
Матти сделал трагическую паузу. При его обычной медлительности пауза так затянулась, что Василий Макарович спросил:
– Ты еще здесь?
– Здесь, Васи-илий, здесь! В общем, дал я это средство Васеньке, а ночью Илона так закричала, так закричала… я думал, в дом проникли грабители, вскочил, схватил табельное оружие… смотрю – а Васенька… мой Васенька…
– Ну, что с ним? – поторопил Матти Василий Макарович. – Оброс волосами?
– Какое там! Остался голый, как раньше, но только еще светится! Потом мне сказа-али, что это от фосфора. На этот раз пришлось Илоне «скорую помощь» вызывать!
– Да, это серьезно!
– Еще как серьезно! Так что я тебе, Васили-ий, помогу, диктуй номера твоей машины!
Куликов продиктовал Пустонену координаты подозрительной машины, тот обещал перезвонить через десять минут и не обманул. Он сказал, где в данный момент находится интересующая Куликова машина, и обещал сообщать о ее передвижениях.
Василий Макарович поблагодарил коллегу и бро- сился к своей ласточке – так он называл свои видавшие виды «жигули».
Мы с Бонни шли по улице, направляясь к офису нашего агентства, точнее – к дому дяди Васи. Я хотела обсудить с шефом продвижение расследования, а Бонни просто захотел погулять.
Однако, немного не доходя до офиса, мы увидели дядю Васю.
Взмыленный и взъерошенный от волнения, он открывал дверцу своей машины.
– Дядя Вася, вы куда? – спросила я. – Разговор есть!
– Потом, потом! – отмахнулся он.
В это время Бонни без всякого предупреждения вскочил в дяди-Васину машину и устроился на заднем сиденье.
– Ты что? Ты куда? – возмущенно воскликнул Василий Макарович. – А ну, выходи немедленно!
Но Бонни только смотрел на него невинным взором и пускал слюни, всем своим видом показывая, что высадить его из машины без подъемного крана не удастся.
– Да что же это такое! – застонал дядя Вася. – Мне срочно ехать надо… распустила ты собаку!
– Кто бы говорил! – обиделась я. – Вы его балуете почище меня!
– Ну и что теперь делать?
– Поехали вместе, – предложила я. – По дороге и поговорим…
Дядя Вася вздохнул, но вынужден был согласиться, потому что высадить Бонни было явно не в наших силах.
По дороге он рассказал мне о результате разговора с Матти Пустоненом и о том, что сейчас он собирался проследить за той подозрительной машиной.
Через двадцать минут он уже остановил свою ласточку в квартале от того места, которое назвал ему Матти Пустонен. Это была тихая зеленая улочка в дальнем конце Васильевского острова, застроенная двухэтажными домиками и гаражами.
Внимательно оглядев окрестности, Василий Макарович заметил красный микроавтобус с белой надписью на борту «Панда+», припаркованный возле ворот гаража.
– Не скрывается он! – вполголоса сказал он. – Странно это…
Бонни поднял голову, уставился на микроавтобус и зарычал.
– Вот и Бонни считает, что это странно… – привычно проворчал дядя Вася.
В это время ворота гаража распахнулись, и микроавтобус въехал внутрь.
– Зря только торопились! – вздохнул дядя Вася. – Может, он свою машину в этом гараже на неделю оставит. Что же мы – неделю здесь будем караулить?
– Ну, подождем хоть немножко! – отозвалась я.
– Да нет смысла ждать! – гнул свою линию дядя Вася. – Раз уж он загнал машину в гараж, значит…
– Но сам-то водитель не вышел! – возразила я. – Если бы он надолго оставил здесь свою машину, сам ушел бы или уехал бы на другой машине…
В это время ворота гаража снова открылись, и на улицу выехал микроавтобус. Только не тот, который мы караулили. Тот был красный, с белой надписью на борту, а этот – зеленый и без всякой надписи.
Воспользовавшись биноклем, я увидела, что и номера у него другие.
Тут Бонни снова поднял голову и зарычал.
– Бонни, ты что? – покосился на него дядя Вася. – Это же совсем другая машина!
– А вот и нет! – ответила я, передавая Василию Макаровичу бинокль. – Посмотрите на правый габаритный фонарь! Он расколот в том же месте, что у красного микроавтобуса! И еще задняя дверца…
– А что задняя дверца? – недоверчиво проворчал дядя Вася. – Дверца как дверца…
– А вы приглядитесь – там из-под зеленого покрытия виден красный цвет. Чуть-чуть…
– Что же ты, хочешь сказать, что его за пять минут перекрасили? Нет, тезка, это уж никак не возможно!
– Перекрасить – невозможно, а оклеить зеленой пленкой при хорошей сноровке – запросто!
– И номера поменяли?
– Ну, это вообще плевое дело!
– А может, ты и права… тем более что и Бонни тоже что-то подозревает… Шустрый этот водила, как его… Петушков.
Дядя Вася, конечно, упрям, как все мужчины, но надо отдать ему должное – чужие аргументы выслушивает внимательно и признает чужую правоту. Если, конечно, припереть его к стенке.
А зеленый микроавтобус уже отъехал от гаража и покатил в сторону магистрали.
– Если он так ловко маскируется – значит, наверняка задумал что-то серьезное! – проговорил дядя Вася и поехал следом за микроавтобусом.
Мы проехали через Петроградскую сторону, миновали Черную речку, справа от нас промелькнуло красивое и необычное здание буддийского храма, словно перенесенное в наш северный город из далеких восточных земель, и мы выехали на Приморское шоссе.
Зеленый микроавтобус ехал, никуда не сворачивая и не снижая скорости, и Василий Макарович старался держаться на постоянной дистанции от него.
Мы проехали ближние пригороды, нарядные коттеджи за высокими заборами. По сторонам от шоссе потянулись садоводства, затем – обычные деревни.
– Далеко он собрался! – проговорил дядя Вася, к чему-то прислушиваясь.
– Что случилось? – спросила я, почувствовав его беспокойство.
– Да ничего, – отозвался он, – моя ласточка и не такую дорогу выдержит… она всем этим новомодным авто сто очков вперед даст… подумаешь, мотор немножко стучит, это ерунда… постучит чуток и перестанет…
Зеленый микроавтобус свернул с шоссе на грунтовую дорогу, уходящую в поля. Дядя Вася притормозил, чтобы дать ему отъехать, – на этой пустынной дороге мы были бы слишком заметны.
Выждав несколько минут, дядя Вася нажал на газ и поехал по грунтовке.
– Вот на такой дороге моя ласточка себя покажет! – хорохорился Василий Макарович. – Эти иностранные машины, они только на асфальте хороши, а для нашей дороги…
Договорить он не успел – мотор его машины закашлял, зачихал, и она заглохла.
– Ну что же ты, милая! – закручинился дядя Вася. – Ведь совсем недавно на техосмотре была…
Я молчала – что уж тут скажешь… Ведь сколько раз я уговаривала дядю Васю поменять машину! Ведь и деньги были. Но нет, уперся он рогом, в конце концов слово дал – мотор поменять. И тут не выполнил обещание, перебрал только. И вот пожалуйста, встала его ласточка на месте, как осел на перевале.
Дядя Вася вылез из машины, поднял капот и скрылся там до пояса.
Из-под поднятого капота время от времени доносились то победные вопли, то приглушенные ругательства. Наконец он вылез оттуда, перемазанный машинным маслом, но довольный.
– Все-таки я ее починил! – сообщил он, обращаясь почему-то к Бонни. – А разве иностранную машину так починишь? Нет, ее каждый раз изволь в сервис везти! А моя ласточка…
Я протянула ему платок.
Дядя Вася вытер лицо, руки и снова сел за руль.
– Одно хорошо, – заявил он, когда мотор снова заработал. – Этот зеленый автобус никуда не мог свернуть, здесь дорога прямая! Не ошибемся!
Мы поехали по этой прямой дороге, и через полкилометра увидели развилку. Возле нее стоял столб с указателями.
Налево указывала стрелка с надписью «Светленькое», направо – с надписью «Большие Гуси».
– Ну, и куда мы поедем? – спросила я.
– Ну, не знаю… – дядя Вася пожал плечами, – Светленькое мне как-то больше нравится.
Итак, мы поехали направо, и вскоре дорога уткнулась в сухой пригорок, утыканный разнообразными крестами – каменными, чугунными и совсем простыми, деревянными.
Навстречу нам от этого кладбища шла сухонькая старушка в белом ситцевом платке.
Дядя Вася опустил стекло и спросил:
– Мамаша, а где тут Cветленькое?
– Дак вот же оно. – Старушка недоуменно взглянула на Василия Макаровича и показала на пригорок. – Кладбище наше, оно и называется «Светленькое».
– Понятно! – Дядя Вася развернул машину и поехал назад, проговорив: – Ну, теперь-то мы точно знаем, куда ехать!