дольфа Бёма, начал изучать сионистское движение и купил учебник древнееврейского языка. Еще через несколько месяцев Эйхман уже читал коллегам лекции по сионизму.
Гауптшарфюреру Эйхману и было поручено принять приехавшего из Палестины Бенци Чечкиса.
Эйхман встретился с Чечкисом в гостинице «Цум Траубе» около зоопарка и пригласил его пообедать.
Наполнив бокалы, Эйхман предложил тост за встречу.
— Расскажите, герр Чечкис, что слышно в Палестине: что в киббуцах, как обстоят дела с еврейской иммиграцией, с арабским бунтом?
Чечкис подробно рассказывал. Эйхман внимательно слушал, а когда Чечкис закончил, задумчиво сказал:
— Будь я евреем, непременно стал бы таким же сионистом, как Герцль.
— Вы читали Герцля? — удивился Чечкис.
— Я прочел его «Еврейское государство». Решение еврейского вопроса, которое он предлагает, представляется мне идеальным: евреев всего мира надо отправить в Палестину и… — Эйхман чуть не сказал «никуда оттуда не выпускать». — С еврейскими мозгами она станет самым процветающим государством на Ближнем Востоке.
— Значит, вы нас поддерживаете? — спросил Чечкис.
— У нас с вами общий враг — Британия, и мы всецело на вашей стороне. Лучше иметь дело с европейцами, чем с аборигенами.
— Отрадно слышать, герр Эйхман. Мы были бы чрезвычайно рады вашему визиту в Палестину.
— Это что, приглашение? — спросил Эйхман, не показывая своей радости.
— Самое что ни на есть официальное. От имени организации, которую я представляю, — ответил Чечкис.
— Благодарю вас, герр Чечкис. Я непременно сообщу о нем начальству. А теперь, если не возражаете, перейдем к делу. Насколько мне известно, вы представляете ХАГАНУ.
Эйхман постарался произнести это название по-древнееврейски, и у него получилось что-то похожее.
— Совершенно верно, — подтвердил Чечкис.
Ближе к десерту в голове Эйхмана созрел отчет о встрече, который он представит вместе с полученным приглашением.
Отчет он представил начальнику отдела, штандартенфюреру Зиксу, бывшему декану экономического факультета Берлинского университета.
«Совершенно секретно.
Довожу до Вашего сведения, что еврей Чечкис Бенци занимает руководящую должность в разведотделе подпольной еврейской организации ХАГАНА (на древнееврейском — „оборона“), куда входят вооруженные формирования палестинских евреев. После того как агент Абвера вышел на вышепоименованного Чечкиса, было принято решение пригласить его в Берлин с целью завербовать в качестве агента гестапо. Чечкис свободно говорит по-немецки. Убежденный сионист, считает врагами еврейского народа всех, кто против создания в Палестине еврейского государства, а конкретно — против англичан, оккупировавших Палестину. Поэтому он готов сотрудничать с Германией при условии, что она снимет финансовые ограничения для еврейских эмигрантов в Палестину.
Расходы по оплате визита (билеты, проживание в гостинице, питание и пр.) вышеупомянутого еврея Чечкиса в Берлин взяло на себя Четвертое управление СД. По сообщению нашей агентуры, из Берлина Чечкис отправился в Париж, куда ХАГАНА послала его для сбора информации и откуда спешно отозвала в Палестину.
Ознакомившись с отчетом Эйхмана, Зикc составил следующие рекомендации для главы СД и гестапо, обер-группенфюрера Гейдриха:
«1) Установить контакты с евреем Чечкисом для его вербовки в платные информаторы. 2) Возложить налаживание контактов с Чечкисом на гауптшарфюрера Эйхмана, получившего от него приглашение посетить Палестину. 3) Направить гауптшарфюрера Эйхмана в Палестину, а также дать ему сопровождающего. 4) Снабдить обоих журналистскими удостоверениями. 5) Арестовать в качестве заложников представителей ХАГАНЫ, находящихся в Германии, в целях обеспечения безопасности гауптшарфюрера Эйхмана и его сопровождающего на время их поездки в Палестину. 6) Получить от Чечкиса следующие планы: всех американских организаций, бойкотирующих Германию; Всемирной лиги борьбы с антисемитизмом; французской ассоциации „Все евреи — братья“. 7) Ознакомиться с планами по созданию еврейского государства в Палестине с целью помешать их осуществлению. 8) Дать Чечкису в обмен на полученную от него информацию следующие гарантии: а) еврейские организации Германии и гестапо заставят евреев, покидающих Германию, ехать только в Палестину; б) освободить всех евреев, арестованных в Германии по подозрению в причастности к деятельности ХАГАНЫ; в) оплачивать услуги Чечкиса из агентурного фонда.
Прочитав отчет Эйхмана с приложенными к нему рекомендациями Зикса, Гейдрих санкционировал поездку гауптшарфюрера Адольфа Эйхмана и обершарфюрера Герберта Хагена в Палестину сроком на один месяц.
Эйхману и Хагену выдали документы, в которых они числились под своими фамилиями. Хаген — как студент факультета международных отношений Берлинского университета, а Эйхман — как журналист берлинской газеты. На расходы они получили в бухгалтерии по 1680 рейхсмарок и отправились в Палестину.
15
В арабской печати все чаще появлялась фамилия Азиза Домета, и на него начали обращать внимание мандатные власти. Наместник ознакомился с докладной запиской начальника арабского отдела «О провокационных материалах в газете „Аль-Кармель“» и дал указание начальнику отдела контрразведки проверить связи Домета с экстремистскими элементами среди арабов.
Майор Маккензи вынул из сейфа дело Домета, прочитал его и попросил секретаршу вызвать лейтенанта Брэдшоу. Тот явился.
— Послушайте, Брэдшоу. Тут наклевывается интересное дельце. Шекспира помните?
— Никак нет, сэр, давно не перечитывал.
— Я имею в виду агента под кличкой «Шекспир», — Маккензи едва удержался от смеха. — Ну, этого вашего араба. Как его…
— Азиза Домета, сэр. Хорошо помню. А что с ним случилось?
Майор вкратце рассказал Брэдшоу о журналистской деятельности Домета.
— Так вот, в его деле написано, что он хотел издавать газету, которая была бы под нашим контролем. Помните, что вы ему ответили?
— Никак нет, сэр.
— Вы ему ответили, что у нас на газету денег нет.
— А разве это не так, сэр?
— Конечно, так, но ответить нужно было, что этот вопрос следует урегулировать с Лондоном или еще что-нибудь в таком духе, и продолжать подкармливать его.
— Так точно, сэр. Он писал очень дельные обзоры о настроениях арабов.
— Вот видите. А теперь он пишет «очень дельные» статьи о настроениях арабов, и, как сказал наместник, второй такой антибританской газеты в Палестине нет. Где этот Домет раздобыл деньги на газету?
— Не могу знать, сэр. Когда я виделся с ним в последний раз, его уволили с работы, и он был беден как церковная мышь.
— Проверьте его связи с иерусалимским муфтием и с другими арабскими фанатиками. Пусть Барнс сделает для вас перевод самых примечательных редакторских колонок этого Домета и статей за его подписью. Дайте задание отделу наружного наблюдения сесть Домету на хвост и прощупать его связи.
Через неделю майор снова вызвал Брэдшоу.
— Что слышно с Дометом? Переводы прочитали?
— Так точно, сэр.
— К какому выводу пришли?
— Опасный материал подрывного характера, сэр. Не зря мы получали жалобы от евреев на то, что в «Аль-Кармель» печатаются «Протоколы сионских мудрецов». Евреи утверждают, что это — антисемитская фальшивка и что она призывает к погромам.
— Оставьте евреев, Брэдшоу, они всегда недовольны. Но так или иначе, а эта газета призывает избавиться от евреев, что в такое смутное время, как сейчас, чистейшее подстрекательство. А что установило наружное наблюдение за Дометом?
— Вот материалы, сэр. — Брэдшоу вынул из папки дюжину снимков и начал объяснять: — Это Домет на улице, это — с женой у магазина, это — со своими журналистами при выходе из редакции, это Домет просто стоит на улице…
— А это кто? — спросил майор, показав на мужчину среднего роста в светлом плаще, который шел в некотором отдалении за Дометом.
— Просто прохожий, сэр.
— Просто стоит, просто прохожий, что-то многовато таких «просто», — задумчиво произнес майор и отложил снимок в сторону. — Куда Домет ходил кроме редакции?
Брэдшоу раскрыл блокнот со своими записями.
— В банк (вложил деньги). В ресторан (обедал с вином). В магазин (купил пару перчаток и детскую куклу). Просто в жилой дом.
— Погодите, опять «просто»? Кто живет в этом «просто жилом доме»?
— Не могу знать, сэр. Наружка туда не входила, чтобы не засветиться. Наверно, дама, сэр. Амурные дела.
— Сколько раз за неделю он был в этом доме?
— Один раз.
— Если дама, то почему всего один раз? Прикажите сфотографировать всех жильцов и узнать, в какую квартиру ходил Домет и кто в ней живет.
Еще через неделю Брэдшоу доложил майору, что в квартире никто не живет, а снимает ее Эрвин Кляйншток, представитель немецкой фирмы по продаже велосипедов.
— Представитель немецкой фирмы? — Майор напрягся, как охотник, увидевший добычу.
— Так точно, сэр.
— Его сфотографировали?
— Разумеется, сэр.
— Где снимок?
Брэдшоу пробежал глазами по снимкам, лежащим перед майором, и протянул ему тот. на котором сфотографирован Кляйншток.
Майор взял снимок и сличил его с тем. который он отложил неделю назад. Человек в светлом плаще и был Кляйнштоком.
— В наших архивах он не значится?
— Никак нет, сэр. Но я послал запрос в Лондон и в наше посольство в Берлине.
— Хорошо. Что еще вам известно?
— Что кроме квартиры Кляйншток снимает контору, сэр, куда он почти не заходит. Там сидит его секретарша и занимается клиентами, а Кляйншток разъезжает по стране, посещает Немецкие колонии, несколько раз ездил и на Кипр, и в Берлин.
— Сколько времени длятся его встречи с Дометом?
— Не более двух часов.
— Кто еще приходит на эту квартиру кроме Домета?