Должен вам сказать, что морской катер в горах — это почти то же, что и подводная лодка в пустыне. Сюр, и ничего более. Но горы — это даже хорошо. Сидящие за столиком не были пай-мальчиками и сразу начали палить куда ни попадя. Так что нам пришлось укрыться за ближайшей кучей камней. Стрельба длилась минуты три, а один пиротехник даже бросил гранату. Хорошо хоть, что в сторону обрыва, и та не причинила никому вреда.
Я позевывал, а Лена, верная себе, вела хронометраж, шевеля губами и отсчитывая секунды. Кто знает, что может в жизни пригодиться? Стало скучно, и затухающие вопли перестали развлекать.
— «Выбрось» обратно, — попросил я Лену, — а то надоели уже.
Та дотронулась до меня, и я повалился на набережную. Черт, совсем забыл, что «противовес» остался в «убежище». Ну погоди, негодная, я посмеюсь последним, вылавливая тебя из воды.
Вопреки опасениям, никакого шума не было. Только Виктор, уронив автомат на колени, удивленно смотрел на пустующий пирс:
— И… где они?
— Ты знаешь, я называю это коридором. И он такой… в общем, нормальному там не выжить. Минут пять-шесть, а потом люди сходят с ума. Так что смерть — великое благо для этих уродов.
— А корабль?
— Да пусть постоит, что с ним станется. Официанток Лена сейчас вытащит, а те… туда им и дорога.
Как я и предполагал, равновесие «на выходе» Лена потеряла. Но, успев сгруппироваться, не плюхнулась в воду, а, ухватившись за край мраморной плиты, подтянулась и вылезла наверх.
— Давай отъедем пару кварталов, девочек «повыкидываю». — Виктор завел джип и, удивленно поглядывая на потомственную дворянку, тронулся с места.
К девушкам Лена проявила хоть и запоздалое, но милосердие, вколов им снотворное. Так что мы оставили спящих в одном из парков, положив каждой в передник по пять сотен долларов. Как ни крути, а работу девчонки потеряли.
— Ну что, домой? — спросила Лена.
— Давай задержимся на денек, — попросил Виктор. — А то всё бегом да бегом. Полмира объездил, а по-человечески нигде не был.
— Но гидом я не буду.
На это мы не рассчитывали и согласно кивнули. Лена высадила нас и уехала в сторону центра, а мы не спеша побрели по городу, разглядывая современные кварталы. Походив минут пятнадцать, вдруг услышали взрыв. Завыли сирены, и мы бросились на звук.
Машина с очередным обкуренным камикадзе таранила школьный автобус. Смертника разнесло в клочья, да и от автобуса почти ничего не осталось. Пожарные поливали огонь из шлангов, одна за другой подъезжали кареты «скорой помощи», но что мертвым припарка? И я, со злостью плюнув, вошел в коридор.
Вот и Лена, отказывающаяся сопровождать нас в экскурсии по Хайфе. И мы выходим из машины.
— Постой! — Я забрался обратно в салон.
— Опять что-то не слава богу?
— Сплошная срань господня, и через пятнадцать приблизительно минут какой-то отморозок взорвет автобус с детишками.
— Дела-а, — и Виктор уставился на меня, — опять твои скрытые таланты?
— Они, родимые. И что будем делать? — Лена молчала, закусив губу.
— Ну, фокус с катером, я думаю, отменять не стоит. Какая хоть машина?
— Да черт ее знает, там одни горящие обломки. Попробуй разбери.
— Меньше пятнадцати минут, и никаких примет для полиции. Давай смотаюсь за «кузнечиками»?
— С «кузнечиком» как-то не хочется. Всё-таки рановато светиться.
— Так предложи что-то еще!
— Минутку, люди. Я, кажется, пропустил последние пятнадцать минут. — Виктор смотрел на нас, и во взгляде у него было сомнение.
Он и в самом деле пропустил, да как объяснишь?
— Поверь, учитель, это не бред. И всё произойдет на самом деле. Вернее, может произойти.
Он кивнул, что-то решив про себя, и замолчал. А я поскреб в затылке и выдал:
— Месяцем раньше, месяцем позже… А черт, давай «доставай»!
— Где это случится?
Я указывал путь, и вскоре мы остановились неподалеку от места будущей трагедии. Я глянул на часы:
— Приблизительно восемь минут.
Лена коснулась меня кончиками пальцев — и мы на горном плато, с гордо белеющим кораблем. Немного завалился набок, а так ничего, красавец.
— Надевай давай, еще Виктора облачать.
Я забрался на сиденье. Лена, подтащив своего конька-горбунка поближе, опять дотронулась до меня. Едва мы «перешли», с легким шелестом схлопнулись «ребра», а ноги и руки привычно обхватили упругие манжеты. Виктор уже натягивал своего, и вот мы, как герои звездных войн стоим, нелепо крутя головами. По счастью, прохожих было немного, и ажиотажа мы не вызвали. Автобус въехал на площадь, и показалась машина. Старый «Мерседес», более двух тонн весом. Да ладно, заброшенный девочками на крышу джип весил поболе. До столкновения оставалось метров пять, когда стартанули. Мы с Виктором ухватились за кузов над передними колесами, а Лена за задний бампер. Йех-ха, подбросило нас почти на километр.
— Бросай, придурок! — Лицо у Виктора было страшным, и я очухался. И в самом деле, чего это я? Знакомство наше было случайным и должно продлиться недолго. Подтянувшись, я запрыгнул на капот. Ополоумевший террорист сидел, вцепившись побелевшими руками в руль. Остекленевшие глаза затравленно уставились на меня. Видимо, он начал соображать и, отпустив руль, принялся шарить по переднему сиденью. Дожидаться развязки я не стал и оттолкнулся ногами, взвившись вверх.
Взрыв прогремел подо мной, где-то на высоте восьмисот метров, к счастью не задев. Немного обожгло горячей волной, но и только.
Мы не торопясь планировали вниз, а на улицах потихоньку собирался народ. К моменту приземления нас снимали видеокамерами человек десять. Я смотрел на старшего товарища, но тот только махнул рукой. Дескать, будь что будет.
Ну и черт с ним. Когда-то всё равно придется выходить из подполья, а лучшей рекламы не придумаешь. Глядишь, и инвесторы появятся. А то, представив тонны золотых украшений, необходимые для организации производства, я начинал скучнеть.
— Израильское телевидение, первый канал. — Мне в лицо тыкнули микрофоном.
«Хлопушку» видел весь город, и мы становились героями национального масштаба.
Я помотал головой и ткнул рукой в сторону Виктора. Камеры мгновенно повернулись к нему, и я перевел дух. Лену же уже качали, что-то восторженно ревя на двух языках. И я не придумал ничего лучше, чем прыгнуть вертикально вверх, сделав переднее сальто. Тотчас подо мной образовалось пустое пространство, диаметром метров десять, и послышался удивленный вздох. Но я изменил направление полета, приземлившись возле джипа, и мысленно скомандовав отбой. «Ребра» раскрылись, а манжеты освободили конечности. Присев на подножку, я стал ждать. Поняв правильно, никто не беспокоил и лишь изредка ловил на себе удивленные взгляды. И постоянно работали видеокамеры. Но гул голосов постепенно стих, и ответы Виктора были отлично слышны.
— Это разработка российских ученых. Пока есть только несколько опытных образцов, но скоро будем запускать в массовое производство. Нет, это не было испытанием, просто образцы находились под рукой, и мы решили предотвратить трагедию.
— Как отнесется ваше руководство к рассекречиванию, безусловно, нового вида вооружения?
— Надеюсь, выпишет премию. — И он взглянул украдкой в мою сторону, хитро при этом улыбнувшись.
Что было замечено, и репортеры потянулись ко мне. К славе я всегда оставался равнодушным, а потому захлопнул дверцу, скрывшись за тонированными стеклами. Не выходя из джипа, «отнес» устройство, вызвавшее столь бурную реакцию, в коридор и принялся усиленно давить на гудок.
— Извините, нам пора. — И Виктор с Леной начали проталкиваться к машине.
— Пожалуйста, еще один кадр в полете.
Интервьюируемый покачал головой, но Лена проигнорировала этот жест и сиганула наискосок, оказавшись на крыше пятнадцатиэтажного дома. Еще прыжок с двойным передним сальто, и вот она уже садится в машину. Вскоре к нам присоединился Виктор, и мы тронулись.
— Что теперь?
— Да ничего, малёк отъедем и спрячем машину. Да и вообще, кривая вывезет.
Вывезти-то вывезла, но не туда, куда предполагали. Не успели мы, «убрав» технику, пешком дойти до отеля, а нас уже ждали. Очень вежливо пригласили посетить российское посольство, намекнув на невозможность отказа. Идти не хотелось, и, упершись рогом, я выторговал время до вечера.
— Да не тушуйся ты так. Просто молчи, всю дипломатию я возьму на себя. — Виктор был спокоен, и его уверенность передавалась мне.
Куда-то позвонив по мобильнику, он вскоре ненадолго вышел, а, вернувшись, протянул нам с Леной по красной книжице. Заглянув внутрь, я матюгнулся. Это ж надо, оказывается, уже месяц я являюсь офицером ФСБ, и ни ухом ни рылом. И звание солидное, капитан. Если учесть то, что в армии я вообще не был, а военная кафедра у нас на факультете отсутствовала, то это казалось настоящим чудом.
Ленка же успела выслужиться только до старшего лейтенанта. Так ей! Надо было с начальством чаще спать! Но благоприобретенное начальство стояло с насмешливым видом и никакой сексуальной озабоченности не проявляло. Не оставляя бедной девушке ни единого шанса на продвижение по службе в обозримом будущем.
— Ну и с какой радости? — Я уставился на бывшего учителя. — И кто ты вообще такой?
— Вообще-то я генерал соответствующего ведомства, а на тебя Алексей Степанович давно советовал обратить внимание.
— Что, такой перспективный?
— Выходит, перспективный, раз разговариваем.
— А Мишка? Морду ему били тоже понарошку?
— Мишка самый что ни на есть настоящий. Мы действительно когда-то служили вместе срочную службу.
— Так золото?..
— Государству принадлежат лишь клады, найденные на его территории. Так что здесь нет никакого криминала.
— И что теперь? — понуро спросил я. Происходящее нравилось мне всё меньше и меньше. Я уже строил планы, как слиняю к реке и буду долго-долго сидеть там, пока не вернусь к самому началу этой занимательной истории.
— Да ничего. Вам присваивается статус свободных агентов, работающих нелегально. Все отчеты — мне, и можно в устной форме. Да и то лишь в том случае, если я что-то пропущу.