Собор Святого Марка
Ее приезд в Венецию совпал с итальянским началом эпохальной пандемии – 7 марта 2020 года. Семья же связана с городом давно, крепко и триумфально. Творчеством, культурой, музыкой и глубокими чувствами, которые принято называть любовью.
Главное действующее лицо – композитор Игорь Стравинский – светило музыкальной культуры прошлого века, закатившееся и обретшее вечный покой на венецианской земле среди высоких кипарисов молчаливого острова мертвых Сан-Микеле в его православной части. Он похоронен рядом с супругой Верой и по соседству с создателем «Русских сезонов», «Мира искусства» и основного культурного локомотива начала XX века – Сергеем Дягилевым. Посмертное соседство двух великих на первый взгляд, может, и кажется лишь совпадением, но на деле – это грамотное решение судьбы, поставившей все на свои места спустя годы. Красиво, точно и гениально.
– Интересно, что Игорь Стравинский и Сергей Дягилев – родственники, – поясняет мне Анастасия Козаченко-Стравинская – праправнучатая племянница легендарного музыкального деятеля. Красивая, миловидная девушка с лучезарными глазами и мягким, переливчатым голосом. Мы сидим за столиком кафе в венецианском квартале Дорсодуро солнечным погожим днем недалеко от моста Академии. – В фамильном фонде хранятся уникальные свидетельства, говорящие об общем двоюродном прапрадеде – Федоре Ивановиче Энгеле.
Этот человек – важный государственный деятель при четырех правителях Российской империи – от Екатерины Великой до Николая I. Действительный тайный советник, сенатор, член Государственного совета. Есть документы о его службе, подписанные монархами Екатериной II, Александром I, Николаем I, послужной список, указы о награждении Энгеля. В целом история семьи очень интересна, в ней много выдающихся личностей, незаслуженно забытых за кулисами русской истории.
Однако молодой потомок женского пола, даже чертами лица напоминающий своего легендарного родственника, прикладывает усилия, чтобы нести в массы малоизвестные факты из архива семьи, и делает это из исторически дорогой что Стравинскому, что Дягилеву Венеции.
– Можно сказать, что я оказалась в этом городе случайно. Точнее, по любви. Наверное, без помощи брата прапрадеда тут не обошлось, – улыбается Настя. – Познакомилась с будущим мужем на Биеннале в 2017 году. Все по традиции классических романов: произошла встреча, завязались отношения. Никола не был шокирован моим происхождением, отнесся к этому ровно и с уважением. Конечно, он знал, что это за род, ведь с городом у Стравинских прослеживается очевидная связь.
К Венеции я относилась достаточно спокойно и часто приезжала по работе: моя деятельность в Москве была связана с современным искусством, курированием выставок, поэтому Биеннале всегда оказывался в планах. Здесь, в лагуне, это очень активная история, от нее даже устаешь. На все сходить просто невозможно, мероприятий море, помимо самой выставки. Каждый день происходят сотни событий, и на закате просто не чувствуешь ног и хочется немного помолчать.
Так заведено, что в этом городе постоянно завязываются узлы различных взаимодействий: творческих, дружеских, партнерских, касающихся проектов и образования. У меня ко всему прочему добавился и любовный, закончившийся хеппи-эндом.
При этом переезд произошел в один из самых драматичных моментов современной истории – в марте 2020-го, когда сначала Италия, а вслед за ней вся Европа и мир сели на карантин. Мы успели пожениться за месяц до этого, и я отправилась в Москву по работе. Слушая сводки новостей и понимая, что грядет неизбежное закрытие границ, муж настаивал на скорейшем возвращении. Он оказался прав: мой рейс улетел последним из столицы России в Венецию, на нем было всего семь человек, а пустота воздушного судна и аэропортов тогда воспринималась абсолютно сюрреалистичной.
Однако, несмотря на тяжелую ситуацию на планете, первые месяцы супружеской жизни прошли в закрытом доме и тишине за окнами, весь мир замер, ничего не происходило, и нас настиг самый настоящий медовый месяц. Тот период мы до сих пор вспоминаем с нежностью, любовью и трепетом.
В судьбоносный год знакомства с супругом Анастасия создала фонд Стравинских в честь своей семьи и посвятила его не столько знаменитому Игорю, сколько Федору Игнатьевичу и его сыновьям.
– Прапрапрадед – выдающая личность, это отец Игоря, Юрия, рано ушедшего Романа и Гурия Стравинских. Бас Мариинского театра, звезда огромного масштаба тех времен. Его записи не сохранились, невозможно представить себе, как звучал голос. Но важно знать, что именно Федор Игнатьевич стал предшественником Шаляпина, а тот, в свою очередь, перенял во многом вокальные основы Стравинского.
Который весьма творчески относился к выступлению и выходу на сцену. Это означало не просто появиться, спеть и откланяться, красиво удалившись за занавес, а подразумевало создать образ, вести себя не только как певец, но и легко в нужный момент подключить актерское амплуа. Он самостоятельно наносил грим, подбирал костюм, изучал литературу для большего погружения в образ. Сейчас бы такого человека в среде современного искусства назвали перформансистом за комплексный и нестандартный подход.
Помимо этого, Федор Игнатьевич обладал различными собраниями, любил книги, его коллекция литературы считалась одной из самых известных в Санкт-Петербурге. С прапрапрадедом консультировались книголюбы, все это зафиксировано в переписке. Одним из адресатов корреспонденции выступал Петр Александрович Ефремов – историк русской литературы, издатель и библиограф, а в архиве имеются также дарственные от Чайковского и Глинки. Есть и фактически музейный экспонат – кресло, которое, согласно семейной легенде, было излюбленным местом Федора Михайловича Достоевского, когда писатель бывал гостем в доме баса Мариинского театра.
Конечно, такой человек заслуживает не только дать имя фонду, но и возвратиться на страницы истории с воскресением его славного имени. К тому же он оказался прекрасным родителем.
Сыновья Федора Игнатьевича переняли от него лучшее, но каждый пошел своей дорогой, неизменно связанной с искусством. Например, прапрадед Анастасии – Юрий – занимал должность «архитектора царских имений в Крыму», пользовался большим уважением и славой, активно строил на полуострове, в частности, винные подвалы, административные здания на территории «Старых подвалов» в Массандре на Воронцовской винодельне.
Что касается других членов семьи, то младший сын Гурий умер в возрасте тридцати четырех лет от брюшного тифа во времена суровой Первой мировой войны. Мужчина патриотично ушел на фронт добровольцем и трудился в медицинско-продовольственном отряде в должности офицера до роковых обстоятельств, ставших причиной преждевременной кончины. До этого самый молодой из Стравинских повторил путь своего отца и пел на сцене Мариинского театра. Но как часто бывает, талант ярко вспыхнул, впечатляюще горел, но быстро погас. Вслед за смертью старшего брата Романа для семьи это оказалось большим потрясением и серьезной утратой.
Сейчас среди современных Стравинских нет кого-либо, кто всерьез занимается музыкой, но записи постоянно играют в стенах домов. Это не только ожидаемые произведения великого предка и классические концерты легенд, но и барды, песни под гитару по кругу – душевное музыкальное общение – и свежие опыты.
Но как ни крути, бесспорная звезда рода – Игорь Стравинский – композитор, музыкант, творческая личность, постоянно находившаяся в поиске новых форм и вдохновения. Он бывал в Венеции, где сохранились места, особенно дорогие его сердцу.
Одна любимая локация из списка – уже упомянутый достопочтенный Harry’s bar, основанный Джузеппе Чиприани. Дух музыкального гения легко почувствовать и в историческом отеле «Бауэр», существующем с конца XIX века. Некогда в гостинице стоял рояль, а за инструментом в благословенные часы солировал сам лично маэстро Стравинский. По уверениям владельцев, инструмент не сохранился, поэтому приложиться к прохладным клавишам, которых касались пальцы Игоря Федоровича, в наши дни невозможно. Но проникнуться атмосферой поможет не только непреложный факт музицирования и проживания здесь Стравинского, но и романтическая история любви, связанная с возникновением роскошного отеля.
Неоготическое здание изначально носило двойное имя Бауэр-Грюнвальд в знак соединения двух интернациональных семей. Как гласит поверье, молодой, амбициозный и успешный предприниматель Юлиус Грюнвальд оказался в Венеции и был сражен стрелой амура, увидев прекрасную синьорину – дочь господина Бауэра. Заметив деловую хватку юноши, отец не только дал благословение на союз влюбленных сердец, но и сделал Юлиуса своим бизнес-партнером. Вместе они занимались открытием и управлением гостиницей. Так к названию Бауэр добавилась фамилия нового австрийского родственника. К тому же господин Грюнвальд оказался баловнем фортуны: он обрел и любимую женщину, и дело жизни, заложив таким образом традицию семейного управления отелем, поддерживаемую последующими владельцами элегантной гостиницы в двух шагах от площади Сан-Марко, церкви Святого Моисея и исторического Harry’s bar.
Бауэр не на шутку полюбился знаменитостям: короли, политики, даже шейхи охотно выбирали его в качестве своего венецианского адреса. Не отставали и представители творческих профессий: Мария Каллас, Рената Тебальди, Артур Рубинштейн, Жан-Поль Сартр, Ричард Чемберлен и Рудольф Нуриев, по воспоминаниям персонала, неизменно уничтожавший все напитки в баре.
Если продолжить следование по воображаемому венецианскому путеводителю Игоря Стравинского, то следующей точкой станет другой отель – не менее роскошный и благородный, одним своим именем претендующий на особое отношение – «Реджина».
В наше время это прославленная сеть «Сент-Реджис» и его жемчужина в городе на воде с видом на церковь Санта-Мария-делла-Салюте с округлыми куполами и царственным силуэтом, возведенная архитектором-масоном Бальтазаре Лонгена в честь избавления от чумы.