Достаточно пройти несколько метров пешком от остановки до розово-оранжевых стен и массивных деревянных дверей монастыря. Легкий щелчок, и ворота, словно отсчитав шаги гостей, неожиданно открываются сами. Добродушно выглядывает светловолосая женщина, ожидая услышать причину приезда к монахам. «Меня ждет отец Хамазасп», – вполголоса говорю ей на итальянском.
Уже через несколько минут попадаю в комнату с типичными венецианскими мраморными полами, деревянной мебелью с красной бархатной отделкой, картинами на стенах, старинной люстрой и круглым антикварным столом в центре. В гостиной стоит приятный аромат, свойственный зданиям с историей, а вторящая ему тишина настраивает на особую духовность и благодать острова.
Первые упоминания о нем в архивах Венеции относятся к IX веку. Участок суши на протяжении веков был больницей для пилигримов, лазаретом, приютом для больных. Именно сюда в XII столетии по обещанию патриция Леоне Паолини перенесли госпиталь с Сан-Тровазо. Плюсы изолированного местоположения для медицинских заведений Серениссима хорошо уяснила благодаря многочисленным заболеваниям и чуме.
Название острова тоже не случайно. Сан-Ладзаро – отсылка к печально известному слову «лазарет», то есть госпиталь для прокаженных, воскрешающий в памяти историю святого Лазаря – усопшего, возвращенного к жизни самим Иисусом Христом.
Остров также принимал доминиканцев, иезуитов и даже оружейную фабрику, работавшую во время масштабных войн во имя интересов Венеции. В случае необходимости помещения в мгновение ока меняли свое предназначение и превращались в места, отведенные для карантина, когда в особенно тяжелые эпидемиологические времена старый лазарет оказывался переполнен.
Однако тяготы и вера всегда идут рука об руку – на острове появилась церковь. К несчастью, большая часть атрибутики и украшений со временем покинула ее стены, а сам остров оказался заброшен еще в XVII веке. Сан-Ладзаро явно ждал своего часа и аббата Мхитара, получившего на него право в символичном 1717 году.
Став новыми хозяевами, братья первым делом переоборудовали храм – сделали его максимально похожим на традиционный армянский. При этом деликатно сберегли детали времен Возрождения, чудом сохранившиеся и доставшиеся в наследие. Вся нынешняя обстановка и священные реликвии – заслуга и результат деятельности монахов-мхитаристов, которые, закончив с Божьим домом, решили взяться и за другие постройки будущей обители, отведенные для участников конгрегации.
– Эту комнату обычно не видят посетители, – говорит мой собеседник, заходя в помещение. Это отец Хамазасп, один из управляющих монастырем. Армянин из Сирии, более двадцати лет связанный с Сан-Ладзаро и культурной деятельностью, заложенной еще основателем ордена.
– Здесь мы с братьями встречаемся на кофе, – продолжает он.– Обычно это занимает час. Общаемся, обсуждаем дела. Раньше читали газеты и журналы, узнавали новости в мире и за пределами монастыря.
Но нынче все иначе: пока подвезут прессу, уже все найдешь в интернете. Однако издания читать продолжаем – встречаются интересные статьи, их мы с удовольствием разбираем вместе. Сейчас монахов всего двенадцать человек. Налицо кризис обращения. В лучшие времена только отцов было три десятка, а сейчас даже меньше половины. Но что есть, то есть.
Начиналось все тоже скромно: в момент, когда остров стал армянским, в объединении состояло двадцать участников. Самый главный из них – аббат Мхитар, появившийся на свет в конце XVII века в Севастии, части Армении, ныне относящейся к территории Турции. Прежде чем попасть в Венецию, судьба отправила монаха в Эчмиадзин, Константинополь, Модоне. Ему удалось пережить величайшее из чудес – явление Богоматери, после которого основной вектор жизни мужчины оказался предопределен.
– Это один из самых великих армян за всю историю народа, – констатирует отец Хамазасп. – Он основал орден, создал этот монастырь, сформировал миссию – нести духовность, веру, культуру сынам Армении и всему миру.
Мхитар занимался образовательной деятельностью. Первый словарь армянского языка увидел свет в Венеции благодаря его усилиям. В течение жизни аббат опубликовал несколько десятков книг, включая катехизис, грамматику, духовную литературу, сборник молитв, Библию. Со временем своя типография и издательство появились и в ведении монахов на Сан-Ладзаро.
На остров привозили многовековые манускрипты, самые ранние насчитывают внушительный возраст в тринадцать столетий. Создавались первые научные географические карты на армянском, материалы об искусстве, филологии, теологии, математике, философии и культуре. В коллекции, что начала собираться под руководством отца-основателя, появлялись книги западных авторов, образцы из Средневековья, французская и английская литература, классические писатели, такие как Данте, Вергилий, Гомер, Тассо, даже знаменитый роман Алессандро Мандзони «Обрученные». Все это переводили на армянский язык и печатали, чтобы донести до соотечественников достижения культуры Европы.
Впрочем, отношения Венеции и Армении начались задолго до появления аббата в городе на воде. Первые взаимодействия относятся к моменту рождения Светлейшей на карте мира, а эмиграция восточного народа в лагуну зафиксирована еще в VIII–IX веках. Одна из двадцати двух армянских церквей на территории Италии неслучайным образом располагалась во влиятельной Республике Святого Евангелиста Марка.
Существовали и специальные локанды – места, где путешественники могли найти приют и отдохнуть после долгой дороги. Помимо этого, дож Себастиано Дзиани пожаловал для армян целый дом около церкви Сан-Дзулиан в непосредственной близости к главной площади республики – Сан-Марко. Своеобразное подворье дополнилось храмом Санта-Кроче, где до сих пор проводятся службы по традиционным армянским канонам.
Благосклонное отношение правителя не случайно: подданные гордого королевства Киликия считались отменными торговцами, а экономические связи с ними высоко ценили и возводили в ранг привилегированных. До такой степени, что в непростое время Критской войны, развернувшейся в XVII столетии, торговля с Арменией расценивалась как один из главных источников дохода и поддержания финансовых дел Светлейшей. Киликия оказалась включена и в список важных точек на путевой карте знаменитого венецианского путешественника Марко Поло – купец и писатель бывал в Армении и упоминал ее в своих записях наряду с Ираном, Индией, Монголией, Казахстаном и Китаем.
Мелькало загадочное восточное государство и в других сферах жизни города.
Сохранились армянские надписи на колоннах базилики Святого Евангелиста Марка, оставленные паломниками и торговцами, что вели деятельность на главной площади. В Светлейшей напечатали первую в истории книгу на армянском языке, а некий инженер Антон Суриан, прозванный Армянином, не только изобрел способ очистить дно Арсенала, но и как медик с успехом исцелял людей собственнолично придуманным лекарством во время эпидемии чумы 1575 года.
В течение веков армяне отметились в окрестном Азоло и Пунта-Саббиони, в изучении творчества Антонио Вивальди и в названии переулка Ругаджуффа у округлой церкви Санта-Мария-Формоза. След народа из Киликии уводит даже в Доломиты, что видны из Венеции в ясную погоду: в горах существует топоним «Армянская башня» в честь первого человека, покорившего ее в 1929 году около пика Agner. Догадаться о его национальности не составит никакого труда.
Несмотря на обилие мест, дорогих армянскому народу, самым заветным остается визит на остров Святого Лазаря в монастырь мхитаристов. К счастью, уже несколько лет проводятся экскурсии, знакомящие с обителью, ее историей и неоценимым вкладом в культуру всего мира.
– Я ответственный и за посещения, – признается Хамазасп. – Когда приезжает профессура, представители институтов, академики, исследователи, с ними взаимодействую я сам. Обычно же гидами выступают монахи или люди, сотрудничающие с монастырем, к услугам которых мы прибегаем. Это касается сада, кухни, стирки, экскурсий, контроля на проходной. Но не только. Существуют определенные периоды в течение года, которые важно не упустить. Например, время цветения роз, длящееся всего пятнадцать дней. Сделать за эти две недели предстоит много – собрать, распределить, обработать лепестки. Наших сил недостаточно, поэтому используем дополнительные. Работа в монастыре есть всегда!
Обитель Мхитара знаменита своим мармеладом из роз, растущих на территории, и не зря. В момент, когда готовые банки в количестве 2000–2500 штук поступают в продажу, набирается большое количество желающих их приобрести. Монахи делают и сироп из этих ароматных цветов, и варенья с другими вкусами, но самое главное их занятие связано с культурой, переводческой деятельностью, изучением литературы.
Конечно, многих приезжающих восхищает и увлекает просветительская деятельность Мхитара и огромная библиотека, что сложилась за три столетия. Только на Сан-Ладзаро содержится 4500 древних текстов. По факту монастырь – третье место в мире по собранию армянских манускриптов. В связи с этим часто приходят запросы от разных институтов и ученых на изучение бесценных рукописей.
Однако для многих интерес представляют и другие моменты: личные вещи аббата Мхитара, помещения монастыря и любопытные предметы в коллекции музея. Например, египетская мумия, выставляемая в зале лорда Байрона, отметившегося в истории Сан-Ладзаро.
Английский поэт Джордж Гордон Байрон в 1816 году практически ежедневно в течение трех месяцев находился на тихом острове под крылом у монахов. Романтика невероятно увлекала восточная история и культура, для изучения которой он обращался к помощи мхитаристов. Поэт старательно осваивал армянский язык и оказал неоценимую помощь в создании словаря и грамматики с английского на армянский и с армянского на английский.
«Это богатый язык, и он отплатит любому за трудность его изучения», – резюмирует в своих записях литератор, проникшийся любовью к благословенному острову и доброжелательным братьям, оказавшим теплый прием.