– Я знал. Все это время я знал, что ты еще со мной.
– Да, любовь моя, – отчетливо произнесла Лилиан, хотя дрожащий голос переполняли эмоции. – Я всегда была рядом.
Он не мог ее видеть. Возможно, даже не мог слышать, но прислонился головой к воротам и закрыл глаза, когда из них полились слезы.
– Мне стоило лучше заботиться об этом месте, – сказал он. – Не следовало закрывать ворота.
Поднялся ветерок, полностью распахнув их. Перси нигде не было видно. Ничего, кроме снега, обугленных деревьев и струек дыма, до сих пор растворяющихся в ночи.
– Так открой их сейчас, – прошептала она возле его затылка. Ее тело начало исчезать. Сигна знала, что Лилиан осталась бы здесь навсегда, если бы могла, но ее время вышло. Дух улетучивался, разносясь на ветру. – Открой мой сад и наслаждайся им. Когда будешь здесь, думай обо мне.
Ангел смерти шагнул вперед.
– Если ты хочешь уйти, то нужно поспешить, – произнес он не строго, но твердо. Какой бы выбор ни сделала Лилиан, ее дух больше не принадлежал этому миру.
Она крепче обняла мужа.
– Я все еще здесь, любимый, и всегда буду. Когда захочешь увидеть меня, посмотри на плод нашей любви, и найдешь меня. Позаботься о ней, как я позабочусь о нашем сыне. – Она отстранилась, уронив руки.
Словно почувствовав ее отсутствие, Элайджа развернулся.
– Останься. С тобой я стану лучше, клянусь. Только останься, Лилиан. Останься. Я не знаю, как жить без тебя.
Лилиан улыбнулась сквозь слезы.
– Ты научишься. – Она задержала прощальный взгляд на муже, затем повернулась, чтобы погладить гриву Митры и в последний раз поцеловать лошадь, которая прижала уши.
– Я прожила счастливую жизнь, – обратилась она к Сигне. – Время с ним стало самым счастливым, и я бы ничего не хотела изменить. Скажешь ему об этом ради меня, хорошо?
Сигна склонила голову, слезы жгли глаза. Двое стоящих перед ней людей нашли любовь, о которой она мечтала всю жизнь. Которая могла быть не идеальной, но все же была настоящей. Она перевела взгляд на тени рядом с Лилиан, где ожидал Ангел смерти, и задумалась, на что будет похожа вечная жизнь в такой любви.
– Скажу, – пообещала Сигна, обратив на себя внимание Элайджи как раз в тот момент, когда Лилиан взяла жнеца за руку.
Ангел смерти бросил последний взгляд на Сигну, пока Лилиан делала последние шаги в этом мире. Я скоро вернусь. И все объясню.
Сигна с нетерпением ждала этого; она устала от загадок. Но сейчас она обратилась к Элайдже, тихо произнеся со всей нежностью в голосе:
– Она ушла, Элайджа. Она наконец обрела покой.
А потом обняла его, когда он рухнул на колени возле ворот и разрыдался.
Глава 45
Когда они вернулись в поместье, на небе забрезжил рассвет.
Сигна с облегчением обнаружила, что Элайджа не настаивал на объяснениях о случившемся в саду. Даже не спросил о Перси или откуда ей известно, что Лилиан действительно ушла. Она радовалась его молчанию и этим мгновениям покоя. Возможности упасть в кровать и заснуть прямо перед восходом солнца.
Она почувствовала присутствие Ангела смерти прежде, чем увидела его, когда знакомый холод пробрал до костей. Морозный воздух, который заставил ее открыть глаза и сфокусироваться.
Он был не тенями, а тем юношей с конюшен, которого она знала, с гончим псом у ног. Гандри бросил взгляд на Сигну и запрыгнул на кровать, потоптавшись и сделав несколько кругов, прежде чем улечься у нее в ногах.
– Я пойму, если ты не захочешь говорить со мной, – начал Ангел смерти, или теперь стоило называть его Сайлес? – Но обещаю, что честно отвечу на все вопросы, если ты готова их задать.
Разумеется, готова. В голове вертелись миллионы вопросов.
– Как долго ты пробыл в Торн-Гров? – прозвучал первый. – Как долго удавалось разыгрывать этот маскарад?
Он так и стоял, низко опустив голову.
– На самом деле, я никогда не бывал в Торн-Гров, – признался он и поморщился, когда Сигна потерла виски. – Для остальных в поместье Сайлес Торли никогда не существовал. Для всех, кроме тебя, я был невидим. – Он присел на край кровати рядом с Гандри, но быстро вскочил, когда она пнула его ногой, не собираясь позволить расслабиться даже на мгновение.
Она не торопилась спрашивать, заставляя его понервничать, пока обдумывала события последних недель. Когда Элайджа послал за ней, она совершенно точно посчитала странным, что он послал молодого мужчину сопровождать ее, и к тому же не родственника. На железнодорожной станции он быстро шел вперед, ни с кем не разговаривая, а она едва успевала за ним. Но в Торн-Гров все выглядело странным, и она просто посчитала Сайлеса грубияном.
– Сладости в поезде, – произнесла вслух Сигна, вспоминая, как он пожирал их. Вероятно, пробуя впервые в жизни. – Элайджа не похож на человека, который заботится о таком.
Сайлес создал кресло из теней у себя за спиной и так удобно развалился в нем, что Сигна испытующе уставилась на него, пока он не выпрямился.
– Я ничего не мог с собой поделать. Очень злился, когда забрал тебя, Сигна. Ты выглядела такой голодной.
Так и есть, но это не значило, что она должна быть благодарна за ложь. Позже он отвел ее в сад… Где исчез, только чтобы снова явиться Ангелом смерти и помочь проникнуть внутрь. Он помогал ей в клубе и библиотеке. На каждом шагу – находись он в этом облике или окутанный тенями – был рядом и поддерживал. Но…
– Ты действительно помогал мне? – прошептала она. – Или с самого начала знал правду?
В лунном сиянии его глаза, некогда темные и дымчатые, теперь искрились звездным светом, как и волосы. Хотя внутри него все так же крылась тьма, казалось, словно вращающиеся галактики нашли пристанище в этих глазах. И тут Сигна поняла, что сейчас он был самим собой – открыл лицо, которое никому прежде не показывал. Он был даже прекраснее, чем прежде.
– Если бы я знал правду, то тут же сказал бы тебе, – твердо и серьезно ответил он. – Я никогда не хотел, чтобы ты потеряла Блайт. Потеряла хоть кого-нибудь. Лилиан умерла и не знала, кто убил ее, как не знал и я. Тебе предназначалось это выяснить. И ты замечательно справилась, Сигна. Ты спасла жизнь.
– Да, но ради этого забрала другую. – Даже произнесенные вслух эти слова звучали не так, как хотелось. Она собиралась помочь Хоторнам, а в итоге забрала у Элайджи ребенка. Но все равно не чувствовала вины. Смерть Перси, по ее мнению, была справедливой. А взамен Блайт сможет прожить долгую и здоровую жизнь.
Эта жизнь была отнята ради другой жизни, и без тела… Возможно, Хоторнам необязательно знать, что произошло с Перси.
– Я хочу знать, почему ты это сделал, – внезапно спросила Сигна. – Зачем вообще появился в другом обличье, если не для того, чтобы одурачить меня?
Ангел смерти застыл как статуя, в тусклом свете его щеки казались впалыми, когда он напрягал челюсть.
– Я знаю, что ты вовсе не дурочка, Пташка. Я не собирался насмехаться над тобой и не осознавал, какую игру затеял, пока не стало слишком поздно. Прошу, прости меня за это. Но должен признаться, что причина моего поступка крылась в эгоистичном желании лучше узнать тебя. Как уже говорил прежде – я ждал тебя целую вечность. Ждал кого-то, с кем смогу поговорить. Коснуться. И когда понял, что это ты… мне хотелось познакомиться с тобой ближе.
– А потом ты попросила меня о помощи, – продолжил он, – и я хотел быть рядом. Но знал, что не смогу помочь в знакомом тебе виде, ведь ты меня боялась. Ты как-то сказала, что ненавидишь меня, поэтому я остался в образе Сайлеса. Не только чтобы привезти тебя в Торн-Гров, но чтобы проводить с тобой время и помогать без предубеждений. Без страха. Появись я перед тобой окутанный тенями, ты бы никогда не приняла мою помощь.
Это правда, и хотя Сигна злилась, что он солгал, но все же чувствовала облегчение, что он остался с ней, и неважно, в каком образе, потому что Блайт все еще была жива. В конце концов, только это имело значение.
Он встал и взял ее за руку.
– Не стану притворяться, что понимаю, через какие трудности тебе пришлось пройти, поскольку я не был рожден, как ты, и никогда не был человеком. Но я буду здесь, с тобой, на всем пути, надеясь…
– Надеясь на что?
Звезды сияли позади него так же ярко, как его серебристые глаза. Даже луна, казалось, притянула ее ближе к нему, когда он спросил:
– Надеясь, что ты будешь моей?
Ангел смерти однажды сказал, что судьбы людей предопределены, и Сигна задумалась, может она наконец смотрит своей судьбе в лицо. Она так долго сопротивлялась этому. Боролась с собой – и как же устала от борьбы. Устала притворяться. Устала переделывать себя и убегать от всего, что дарило чувство покоя и целостности. Устала от вопросов, головоломок и размышлений.
Она просто… хотела быть.
Теперь она знала, кем является, и больше не станет прятаться. Она – жнец, Ангел смерти. Тьма – ее новый дом. Он ее дом.
Она переплела их пальцы.
– Мы больше не будем одиноки.
Глава 46
Блайт шла на поправку медленно.
Такой участи Сигна не пожелала бы никому. Кузина проводила дни в агонии, свернувшись калачиком в постели, едва дыша и ничего не видя. Ночи на грани смерти, натянутая на хрупкие кости кожа, безвольные конечности. Сигна и Элайджа сменяли друг друга возле ее кровати, иногда рассказывая истории. Иногда болтая о лучших днях. А иногда Сигна просто тихо сидела рядом, уставившись в угол комнаты, пока Блайт спала, и верила, что нужно лишь набраться терпения.
И вот появились признаки улучшения. Через две недели прекратилась рвота, и одним поздним зимним утром Блайт смогла сама подняться с кровати, чтобы полюбоваться на снегопад за окном. Как новорожденный жеребенок, она с трудом держалась прямо. Но если Сигна чему и научилась за свою одинокую жизнь, так это терпению. И пока она ждала, чтобы старый родительский дом, Фоксглав, подготовили к ее прибытию, у нее не было ничего, кроме времени.