– Вам ли не знать, как переменчива симпатия сильных мира сего. – Герцог отвесил шутовской поклон. – Мне наверняка уже подготовлена более выгодная партия. Выгодная с точки зрения королевы, разумеется.
– И что толку быть богатым или родовитым, если это не дает счастья? – вздохнула девушка. – А может быть, королева сердится на вас из-за происшествия с Ли Каем? Ведь именно вы ответственны за безопасность приема. И если бы все произошло, как планировал этот ужасный брат Ша… – Афродита всплеснула бы руками в непритворном ужасе, если б не злополучная папка. – Преступника допросили?
– Нет, – Ярвуд покачал головой. – Принц умеет прятать концы в воду. Брат Ша отравлен.
– А что говорит посол?
– Ну разумеется, он не был осведомлен о предательских планах собственного слуги…
– А на самом деле?
– На самом деле принц, с одной стороны, не хотел заключать с Блоссомом договор, а с другой – был обязан это сделать, следуя повелению своего императора. Его отравление и последующий скандал отложили бы переговоры на неопределенное время. Брат Ша изначально был всего лишь разменной фигурой в этой комбинации.
Ярвуд внимательно посмотрел на раскрасневшееся личико Афродиты – будто ожег взглядом. Мисс Спарк решила, что понимает, в чем дело.
– Любезный герцог, можете не волноваться. Информацию, которую вы мне поведали, я унесу с собой в могилу.
Любезный герцог вздрогнул, будто пробудившись ото сна.
– О боже, Афродита, я не сомневаюсь в вашей осторожности. Вы невольно оказались внутри политической интриги, и оставлять вас в неведении было бы недальновидно с моей стороны.
– Тогда я попытаюсь отплатить вам тем же. – Мисс Спарк с усилием, но все же тряхнула папкой. – Желаете узнать список вероятных мужей нашей общей подруги?
Ярвуд качнул головой, затем отвлекся на оживший комм. Видимо, вызов оказался важным: герцог, извинившись, отошел в сторону, вполголоса о чем-то беседуя. Вернулся врач, и Афродита просочилась в палату вслед за ним. Принц Ли Кай как раз поправлял манжету на левой руке, стоя у настенных мониторов.
– Как ты себя чувствуешь? – Мисс Спарк приблизилась к подруге и наконец избавилась от папки, уложив ту на пластиковый подвесной столик.
– Лучше, чем десять минут назад, – негромко ответила Белладонна, смотря через ее плечо на Ли Кая. – Господин посол умеет внушить надежду.
– Этим список моих положительных качеств не ограничивается. – Голос миньского дипломата был карамельно-тягучим. – Надеюсь, джаргаморские властители смогут в этом убедиться.
Принцесса теперь полусидела на ложе, опираясь на спинку. Лишних движений она все равно старалась не делать, поэтому ограничилась в ответ вялым кивком.
Молчаливый, и от того почти незаметный, врач снял показания приборов. Принц попрощался, снова проигнорировав мисс Спарк, и отбыл в сопровождении эскулапа.
– Что он тебе сказал? Он извинился? Ты знаешь, что брат Ша отравлен? И мы с герцогом Аргайлом уверены, что его убил именно принц Ли Кай. Тебе совсем не страшно?
Афродита выпалила все это на одном выдохе, после чего замерла, пытаясь отдышаться.
– Вы с герцогом Аргайлом делаете совместные выводы?
Почему-то из всего вороха информации Белладонна отметила именно фразу о лорде Ярвуде.
Мисс Спарк махнула рукой, затем кивнула в сторону двери и, не в силах сказать более ни слова, потянулась к столику и стоявшему на нем графину с водой.
Ярвуд, вошедший в палату, пока мисс Спарк демонстрировала чудеса актерского мастерства, дождался, пока девушка напьется.
– Не будете ли вы так любезны исполнить одно мое поручение?
Афродита любезна была, тем более что ей почему-то захотелось оставить наедине и эту парочку. Из патриотических, так сказать, соображений. Почему то, что было позволено принцу Ли Каю, не должно дозволяться блоссомскому аристократу?
– В лавандовой гостиной меня ожидает герцогиня Кент, – продолжил меж тем королевский советник. – Молю вас, мисс Спарк, сообщите этой достойной леди, что опаздываю я не по своему желанию.
– Как прикажете, ваша светлость.
– И, наверное, будет лучше, если вы сопроводите ее светлость сюда. К сожалению… Мои обязанности…
Ярвуд еще что-то говорил, что-то округло-бессмысленное, составляющее основу любого дипломатического спича, а Афродита уже пятилась к двери. Ей казалось, что воздух искрится от разливающегося в нем предвкушения. А еще ей было немножко жалко Фабиана, барон тоже вызывал у нее симпатию.
Только когда мисс Спарк покинула палату, Ярвуд поднял взгляд на джаргаморскую принцессу:
– Как вы себя чувствуете?
Белладонна хотела пожать плечами, но воздержалась:
– Неплохо. Мне ввели антидот, достаточно варварским методом прокачали легкие и теперь заставляют неподвижно ждать окончательного диагноза. У вас есть еда?
Герцог слегка смутился, но кивнул:
– Шоколад. Немного.
Принцесса властно кивнула, предлагая собеседнику присесть на край ложа:
– Делитесь! А лучше отдайте мне все!
Тот послушно достал из кармана плитку лакомства, завернутого в винтажную вощеную бумагу.
Двигаться Белладонна отказалась наотрез, поэтому герцогу пришлось сначала разломить шоколад на дольки, а потом кормить принцессу с ладони.
– Как лошадь! – прокомментировала девушка, откидываясь на изголовье. – Вы любите лошадей, Джон?
Герцог внимательно смотрел на свою опустевшую ладонь:
– Мы с вами уже обсуждали лошадей, Донна.
– Ах, да. – Она зевнула. – Сто тысяч лет тому назад… А это правда, что в молодости вы воевали в системе Джет?
– Вы беседовали обо мне с принцем Ли Каем?
– Совсем чуточку. – Принцесса подняла руку, чтобы продемонстрировать размеры «чуточки», но бессильно уронила ее на постель. – Хитрые миньцы предпочитают вершить месть чужими руками.
Ярвуд слушал ее вполуха, похоже, думая о чем-то своем.
– Но любые планы можно разрушить одним движением, и чем сложнее план, тем проще его… – Девушка запнулась, подыскивая слово. – Прекратите трогать меня за колено!
– Ну почему же? – Герцог иронично приподнял бровь. – Мне приятно гладить вашу ногу, и я не вижу причин переставать.
– Вы понимаете, что сами идете в ловушку?
– Даже если так.
– И ради чего? Я вам нравлюсь?
– Нет, – честно ответил Ярвуд. – Но в браке это не главное. Через два или три года я в качестве вашего супруга займу пост губернатора колоний.
Белладонна смотрела на собеседника с каким-то благоговейным ужасом:
– Вас не было в списке женихов, предложенных Елизаветой?
– Нет. Ее величество, видимо, сочла меня недостойным этой великой чести.
– Вы болван, Ярвуд. Звездная Матерь, какой же вы…
Девушка отключилась, безвольно опустив голову на плечо. Герцог осторожно приподнял ее за плечи, укладывая поудобнее, затем снял свой камзол и распустил ворот рубахи, открывая грудь. Если он все правильно рассчитал, герцогиня Кент появится в палате с минуты на минуту, и мизансцена должна быть безупречной.
Он, конечно, рисковал. И расположением королевы, и своим положением тайного советника. Но отдать джаргаморскую принцессу кому-то другому было выше его сил.
Герцог убедился, что дозатор инъектора все еще стоит на максимуме (незаметно перевести его в это положение было вовсе не сложно). Прикоснуться к принцессе хотелось невероятно. Он помнил, какой золотистой была ее обнаженная кожа, помнил, что королевские камеристки не надели на девушку совсем никакого белья, и сейчас ему хватило бы одного движения…
Не сейчас. Скоро она полностью будет принадлежать ему – душой и телом. Нет, не так. Телом и возможностями, которые сможет ему предоставить. Душу он вполне согласен уступить. В постели у них все будет… гм… Забавно? Только вот любезного племянника придется услать в провинцию на неопределенное время, пока у самого Ярвуда с Белладонной не появится хотя бы первенец. Фабиан быстро забудет свою влюбленность, а Мэри будет благодарна брату за то, что он избавил ее ангелочка от столь неподходящей партии.
Белладонна открыла глаза:
– Ты очень об этом пожалеешь!
– Конечно, душа моя…
Двери палаты вибрировали, готовясь разъехаться, и Ярвуд с удовольствием склонился над принцессой, осыпая ее шею поцелуями.
Глава 11,в которой бурлят страсти, выбираются наряды, Фабиан требует поцелуев, Адонис внимания и только мисс Бонс спокойно готовит и совершает побег
Брат Юй медленно и с должным благоговением расчесывал ониксовые кудри принца. Ли Кай находился в своей каюте на транспортнике «Си Ши» и дожидался очереди на старт. Трафик в это время года был плотный, и даже дипломатам приходилось ждать свободного неба по три-четыре условных дня.
Брат Юй заплел четыре церемониальные косицы, закрепив их кончики золотыми обручами, и почтительно попятился к стене. Принц щелкнул пальцами, активируя большой – во всю стену – монитор.
– Чаю, – велел он слуге, просматривая меню новостных программ.
Брат Юй приблизился к сервировочному столику, стал колдовать с чайными листьями и кипятком, отставив в сторону склянку темного стекла. Принц выбрал один из центральных блоссомских каналов вещания и перенес внимание на чайную церемонию. Над толстостенными керамическими плошками уже начали танец семь прекрасных фей, сотканных из пара, и Ли Кай досмотрел до конца представление крошечных танцовщиц.
– Добавь яд, братец Юй. Не будем прекращать процедуры. Мой иммунитет может понадобиться в любой момент.
Слуга почтительно кивнул, придвигая склянку. Он не был немым, но очень робел от свалившихся на его голову обязанностей. Юй был красив, почти как покойный брат Ша, но внешности его еще недоставало того самого чуть порочного лоска, коим отличались приближенные миньского сановника.
Ли Кай принял у слуги чашку двумя руками, поднес к лицу, его ноздрей коснулся мягкий травяной аромат. Воистину на Блоссоме наконец научились выращивать и собирать благородный миньский напиток.