- Они не послушают меня так же, как и тебя, – развела руками виконтесса. Дочь министра не вмешивалась.
- Итак, дерёмся до первой крови, и если я раню тебя первым, ты признаёшь, что был не прав. Если ты меня ранишь, – Сториан с сомнением хмыкнул, – я признаю, что мне нужно пересмотреть некоторые свои понятия.
- Нет, ты женишься на виконтессе.
- Ты опять за своё? По-моему, условия дуэли выбирает вызываемый.
- Я и не запрещаю тебе выбирать оружие, место и время, я лишь говорю, за что я сражаюсь. Если я проигрываю, то ты свободен от всяких обязательств, если выигрываю – Габи становится твоей супругой.
- Я скорее пойду на плаху! – словно не веря в смерть, кинул князь МакДжойн.
- Как скажете, сударь. Дерёмся на смерть.
- Прекрасно! – воздел руки к верху Сториан. – Тогда прямо сейчас, идём во двор!
- Нет, вы пьяны, – процедил Сержио. – Я не хочу, чтобы дуэль была нечестной.
- Идиот, кретин, дурак! – разошёлся мужчина. – Щенок, ты понимаешь, что я даже в таком состоянии размажу тебя по стенке и выпотрошу, как кабана?
- Посмотрим. В самом деле, не будем омрачать праздник. Встретимся завтра на закате. Потрудитесь не напиться и найти секунданта. – Маркиз развернулся на пятках и вышел прочь. Князь, в порыве злости, смёл всё со стола на пол одним взмахом руки, разбив чернильницу, вазу и лампу, следом за этим полетели чистые листки и заточенные перья. Сториан грязно выругался и выбежал из гостиной. Следом за ним умчалась Кроэтта. Принцесса села на кушетку рядом с подругой. Габи тихо шмыгала носом.
- Белл, что я наделала…
Беллона посмотрела на подругу, словно не видя её. Все её мысли были с Сержио. Как остановить дуэль? Как предотвратить это глупое убийство? Сержио, Сержио – его имя билось у неё в висках. Она не представляла, что с собой сделает, если он погибнет. Господи, этот юноша был ей так дорог, он всегда был рядом, всегда помогал, хотя, иногда и портил кое-какие её планы своим вмешательством. Но сейчас она на него не держала ни зла, ни обиды. Она бы отдала свою жизнь, лишь бы он остался жив, лишь бы не покинул её. Проклятый МакДжойн! Негодная Габи! Принцесса ещё раз оглянулась на неё и, поднявшись, покинула комнату. Виконтесса осталась одна.
Беллона догнала маркиза и взяла за руку, заставив остановиться.
- Сержио, зачем ты это делаешь? – В полутёмном коридоре были видны влажные глаза девушки, светящиеся от переживания и боли.
- Габи мой друг, и ваш тоже. Я не могу оставить всё, как есть.
- Но, ведь и его светлость твой друг?
- Да, я люблю его, как брата, но я никогда не понимал его жестокости и тупости.
- Оставь свою идею! Ты всё равно его не вразумишь! Он никогда ничего не поймёт.
- Ваше высочество, я не Сториан, и привык отвечать за свои поступки.
- Прошу тебя, остановись! Хочешь, я встану на колени?
- Это бесполезно, Беллона, – сухо произнёс маркиз.
- Ты, наконец-то, назвал меня по имени! – слабо улыбнулась принцесса, радуясь, что не видно её слёз, которые текут по щекам.
- Должен же я себе это позволить, хоть раз…- Сержио рванул прочь, чтобы не показать слабость при девушке, которую он любил, и ради которой совершал этот поступок. Его жизнь всё равно не была нужна ей…
Глава IV
Беллону разбудила Яна, сообщив, что приходил Дмитрий Рейнтфилд, передав приглашение от императора пройтись по зимней аллее на заднем дворе дворца. Девушка поморгала и сощурилась от солнца, ворвавшегося после того, как горничная раздвинула шторы. В кружевной сорочке, принцесса села, спустила ноги с кровати в ночные туфли и увидела в зеркале напротив свои покрасневшие глаза. Она проплакала в подушку почти до утра, не зная, что придумать для того, чтобы остановить творящуюся несправедливость. Почему такие подонки как МакДжойн всегда сильнее таких романтичных и героических людей как Сержио? Господи, сотвори чудо, пусть маркиз прикончит князя! Это было бы так замечательно! Сториан бы получил по заслугам, если бы умер за то, что обесчестил девушку. Габи, Габи, что же ты наделала… Если Сержио не победит, он и сам погибнет и ты останешься ни с чем.
Яна приготовила горячую ванну и Беллона нырнула в неё, сняв с себя последнюю одежду. Пар шёл от воды, в которую добавились ароматные масла. Девушка наслаждалась минутами спокойствия. Сейчас она немного передохнёт, и пойдёт спросить совета у Виталия Дьюса. Он такой знающий в этой области, скорее всего. Скольких мужей, ревнивцев и других мужчин он с её дедом и Ти Джем, своим третьим другом, успокоили вечным сном за свою бурную молодость? А сколько раз им приходилось скрываться с места преступления? Нет, он определённо должен дать ей дельный совет. А что, если пойти и сейчас рассказать всё отцу Габриэль? Он заставит князя жениться на дочери, и Сержио незачем будет рисковать жизнью. Нет, глупости, граф Леонверден не обладает той властью и влиянием, которые есть у МакДжойнов, к тому же, от таких переживаний он долго не протянет. Гордений был слишком стар для борьбы с такими варварами, как князья.
Принцесса вышла из воды и завернулась в подогретое полотенце. У неё появилась привычка, которая не нравилась ей самой – вешать полотенце так, чтобы можно было до него дотянуться, не вылезая из ванны. Девушка уселась перед трельяжем, подставив волосы служанке, которая аккуратно их расчёсывала, натирала шёлковым лоскутом, а потом втирала в них душистые бальзамы, чтобы они блестели и были послушнее. Когда работа была проделана, локоны стали укладывать в высокую причёску, величественную и тяжёлую, так как в неё вплетались нити жемчуга и подвески из жемчужин в форме капли, висящие на них. Платье подобрали пастельных тонов – бежево-серебристое, как и любимые тёплые сапожки Беллоны. Она была готова. Теперь можно было идти.
Император стоял на ступеньках крыльца с непокрытой головой, ловя ладонями падающие на них снежинки. Издалека его можно было принять за молодого юношу. Принцесса, понаблюдав за ним некоторое время через окно, накрыла голову глубоким капюшоном, отороченным белоснежным мехом, и спустилась к нему. Он, завидев её, улыбнулся своей волшебной улыбкой, так располагающей к нему людей. Когда дошла до него, Виталий удивился.
- Мадмуазель, почему, как только я вас приглашаю пообщаться со мной, вы приходите с красными глазами?
Беллона опустила глаза. Печально ухмыльнувшись, она пожала плечами.
- Не знаю, наверное, потому что я слишком часто плачу.
- Так прекращайте это дело! Знаете ли, ревущие принцессы сейчас не в моде.
- О, вы ещё и следите за модой? – вздохнула девушка.
- Только если самую малость. Перестаньте, Беллона, если вы будете такой грустной, честное слово, я сам с головой брошусь в страдания, вспомню все свои горести и трагедии – а их, поверьте мне, наберётся немало – и залягу с глубокой депрессией, из которой меня никто не сможет вывести.
- Ваше величество, я бы с радостью уступила вашей просьбе, но именно сегодня я не в силах это сделать.
- И что же случилось в этот раз?
- Мой очень хороший друг…дорогой мне человек, – голос Беллоны срывался, – он сегодня дерётся на дуэли!
Мужчина посмотрел вокруг. Никого не было, ни души. Он прижал к груди девушку и погладил по спине.
- Ну-ну, девочка, хватит. Ты должна быть сильной. Если ты всегда будешь плакать, неприятности то и дело будут сыпаться на тебя. Пошли-ка, пройдёмся.
Император подал локоть принцессе, за который она взялась, и они пошли по покрытой инеем аллее. Все деревья, каждая веточка была словно оплетена паутинкой, которая переливалась под лучами солнца, но даже не думала таять из-за сильного мороза. Несколько синиц с мелодичным чириканьем закружились рядом. Беллона подняла голову и посмотрела на них. Серо-жёлтые птички порхали в серебряных кронах клёнов. Девушка заговорила и поведала всё, что произошло накануне. Виталий задумался.
- Думаю, Беллона, тебе действительно не стоит туда вмешиваться. Это дело только двоих мужчин. Они так решили и с этим не поспоришь. К тому же, кто, если не мы – мужчины, будет бороться за вашу честь?
- Дело даже не в этом, а в их эгоизме и упрямстве. Почему они не могли решить спор более мирным способом? Почему не хотят драться до первой крови?
- Знаешь, не каждый уважающий себя дворянин захочет оставаться живым после того, как проиграет. Это ниже достоинства.
- Выжить – это ниже достоинства? Я никогда не пойму мужчин!
- Вот видишь, а, значит, и лезть в их дела совсем не нужно. Только если…
- Что «если»?
- Если ты не равнодушна к одному из них.
- Я же сказала, Сержио мне, как брат, он мой близкий друг… - Император с недоверием вгляделся в спутницу. Беллона опустила глаза. – Я не знаю, что я к нему испытываю. Когда я думала, что люблю, мне доказали, что это была страсть, а теперь я не чувствую и половины того, что чувствовала раньше, но всё равно не могу представить, что Сержио больше со мной не будет. Господи, нет, такого просто не может быть!
- В этой жизни всё может быть. Знаешь, когда умирала твоя тётя…- Беллона вздрогнула и посмотрела во все глаза на мужчину. Он никогда никому не говорил об этом! А сейчас его взгляд был где-то не здесь, словно перед ним стояла совсем другая картинка, словно он был совсем один и объяснял всё себе, а не постороннему человеку. - Когда Минерва умирала, я не верил, что её может не стать. Я даже не мог страдать первое время, воспринимая её смерть как розыгрыш, чью-то жестокую и невежественную шутку. Я бродил повсюду и искал её, ждал, что вот сейчас она появится и всё будет прекрасно. Когда я осознал, что это всё произошло на самом деле, я долго кричал и спрашивал у всех, почему моя мать, почти чужой мне человек, не может умереть уже около семнадцати веков, а женщина, единственная, кто мне был нужен и кого я любил, покинула этот мир. Как это происходит всегда – ответов на свои вопросы я так и не нашёл. Это не наука, это не логическая задача – это жизнь, и с её законами нужно мириться.