- Прости за то, что я говорил о тебе! – молодой человек поднялся, сел и стукнул себя по ноге кулаком. – Пожалуйста, прости меня за всё! Я был настоящим идиотом. Если сможешь, забудь о моих словах!
- Я постараюсь. – Беллона весело посмотрела на Лукаса. – И, раз уж на то пошло, я бы не отказалась принять горячую ванну, а ты?
- Тоже был бы непротив. – Принц протянул руки и поднял принцессу, поставив её на ноги, иронично заметив: – Ты хочешь принять её вместе со мной?
- Знаете ли, ваше высочество, до этого моя распущенная душа ещё не дошла, – девушка, будто обидевшись, толкнула наследника Гейтс ин Лива. Тот пошатнулся, и она засмеялась.
- Ладно-ладно, но, в конце концов, ты моя жена, и рано или поздно должна будешь выполнить любой мой каприз!
- Что?! Вот ещё! Но, если честно, мы уже и так довольно много друг другу должны. – Беллона игриво поправила причёску. – Ты так не считаешь?
- Определённо! – Лукас подхватил на руки принцессу и направился в сторону гостиницы. – А что касается долга за первую брачную ночь, то я намерен отдать его сегодня же, и в десятикратном размере!
К счастью, заведение оказалось очень приличное и лучший номер, который дали наследникам Гейтс ин Лива, был шикарным. Прямо напротив двухместной кровати горел огромный камин, в две трети роста принца. Комната была просторной, тёплой и хорошо обставленной. Красивая узорчатая решётка не давала углям из пламени камина вылетать на мягкий ковёр, постеленный перед ним. Под потолком весела большая люстра, но свечи в ней зажигать не стали – горело множество подсвечников на комоде, прикроватном столике и декоративных полках на стенах.
Сразу после легкого ужина – удивительно, но есть особо не хотел ни он, ни она - Лукас вежливо удалился принять ванну в другое помещение и теперь Беллона, тщательно вымытая и благоухающая, завернулась в тонкую шёлковую простыню и сушила волосы возле огня, подставив к нему поближе стул. Пряди, высыхая, начинали блестеть и искриться. Принцесса даже не представляла, насколько прекрасной она сейчас была, потому что не имела возможности наблюдать себя со стороны – единственное, хоть и большое, зеркало, висело сбоку от кровати. Изумрудные глаза сияли. Ресницы нервно подрагивали то при каком-то постороннем звуке, доносящемся из-за двери, то от мыслей и воспоминаний. Как же та ситуация, которая образовалась, напоминала тот побег с графом – постоялый двор, двухместный номер… Нет, конечно, всё было совершенно другим, но и так сильно похожим! Беллона пообещала себе, что не будет сравнивать этот вечер и ночь ни с кем и ни с чем. У неё это получалось. Пока. За ужином Лукас снова попросил рассказать её о том, что же произошло в графстве Аморвил, но она опять пообещала рассказать обо всём позже и умоляла мужа не портить их ночь какими-либо ненужными разговорами. Вместо этого она перевела беседу на то, как же он узнал, куда она пропала и где её найти. Хотя принцесса и так знала, что это Матильда позаботилась об этом, ей нужно было слушать какой-то сторонний рассказ, чтобы не возвращаться к своим думам.
Что касается графини, Беллона целиком и полностью верила в непричастность той. Да, Матильда гордая, и на Феире они скрыто враждовали, но вот в чём бывшей баронессе никак нельзя отказать, так это в отсутствии подлости и прямоте во всех действиях. Впрочем, за графа Льюмена она тогда вышла замуж очень таинственно и внезапно, но ведь не нужно же было это афишировать на весь белый свет? Определённо, графиня никак не могла предвидеть реакцию Беллоны на заявление о том, что Дерек Аморвил жив. Лукас согласился с рассуждениями супруги, и у неё создалось впечатление, что он нынче готов согласиться решительно со всем.
Ностальгия впритык подкралась к душе девушки, и она решила заняться чем-нибудь, чтобы никоим образом не вернуться к истерическим рыданиям, которые сокрушали её весь путь от графства до встречи с мужем. В комнате совершенно ничего не было из того, чем обычно убивают время – книги, шахматы, вышивка. Да и откуда бы? Беллона подошла к окну, за которым вьюжило. Снежинки стали ещё крупнее, и теперь было полное ощущение, что это какие-то неведомые волшебные существа летают повсюду. В дверь тихо постучали. Принцесса встряхнула волосы, которые тяжело заколыхались и упали до самых бёдер.
- Войдите! – стянув на себе поплотнее простыню, под которой больше ничего не было, Беллона облокотилась на стену рядом с окном. Никакой запасной одежды и белья у неё с собой не было, и это была единственная причина, по которой она не оделась. Хорошенько подумав, она пришла к выводу, что, возможно, так даже будет лучше, если конечно, Лукас не воспримет это, как очередное доказательство её беспутства.
Он вошёл. В белоснежной рубашке, в облегающих светло-серых бриджах. Девушка не удержалась оттого, чтобы не отметить, что главным украшением её мужа был он сам, целиком и полностью. Да, сейчас она видела, чему так завидовали другие особы её пола, от чего в таком восторге была Энжел. Как обидно и странно приобрести ясность взора и объективность после того, как пару лет ходила с пеленой на глазах!
Беллона думала, с чего начать разговор, когда принц решительно пересёк комнату, в секунду преодолев расстояние между ними, и обхватил её за талию. Девушка вдохнула в себя от нахлынувших эмоций, но не испытала ни малейшего страха, даже той сладкой боязни, которая вкрадывалась ей в сердце в ту несостоявшуюся брачную ночь.
- Боже, я так боюсь снова потерять хоть одну каплю времени, что готов испортить всё своим напором. Белл, останови меня и скажи, чтобы я не торопился… - взмолился он, притягивая к себе её лицо и начиная покрывать его лёгкими поцелуями.
- Я не могу, Лукас! – девушка положила ладони на его руки чуть ниже плеч и почувствовала приятную твёрдость его мускул, упругость его кожи, которая просвечивала сквозь тонкую рубашку.
- Повтори, что не подпустишь меня к себе, чтобы я образумился хоть на мгновение. – Принц запустил пальцы в её волосы, проводя ими по затылку и не дал ей ответить, прервав разговор поцелуем, только по окончании которого Беллона смогла добавить:
- А ты повтори, что не хочешь исполнять супружеский долг, и сам образумишься.
- Я так, на самом деле, сказал тогда? – Лукас отстранился, чтобы лучше разглядеть издевающиеся глаза жены.
- О да, и ещё несколько фраз в этом роде. – Беллона потянула с него рубашку, он поддался и, сняв её, бросил на пол.
- Забудь их! Я был не в себе, у меня на тот момент не было мозга, и я купил его буквально на днях. Нет – это вообще был не я!
- Снова хочешь обвинить меня в том, что я неизвестно с кем проводила ночи? – принцесса захохотала.
- Ты всю жизнь будешь вспоминать мне мою глупость? – Беллона промолчала. – Это твоё право, пожалуй, так мне и надо! Я готов терпеть всё, что угодно, если только ты будешь рядом.
- Пути жизненные неисповедимы… а если я всё-таки окажусь не рядом?
- Я даже думать об этом не хочу! – Лукас опустился на одно колено и прижал её руку к своей груди. – Беллона, я люблю тебя! Я полюбил тебя в тот момент, когда увидел первый раз, любил всё это время, и буду любить всегда, что бы ни случилось. И если тебя со мной не будет, то меня и самого, наверное, не станет…
- Пожалуйста, не говори такие печальные вещи. – Беллона, ошарашенная его признанием, подняла супруга с колен. – Конечно же, мы будем вместе, всегда…
Лукас снова прервал её поцелуем и взял на руки. Осторожно положив на кровать, он потянул за край простыни, в которую она была завёрнута, и сорвал с неё. Беллона, со смехом, перекатилась на другую сторону ложа и осталась обнажённой. У принца спёрло дыхание. Совершенная фигура девушки в отблесках пламени была божественной.
- Я был не мужчиной, если сумел отказаться от этого хоть раз…
- О, ты отказался от этого не единожды, – непривычно ощущая себя голой, Беллона перекинула волосы вперёд и прикрылась ими.
- Господи, не надо, не напоминай мне о моей несостоятельности! – Лукас издал раскаивающийся звук, напоминающий что-то среднее между рычанием и мычанием. - Что я за…
- Не важно, кем ты был, – принцесса прикрыла пальцами рот, из которого хотело вырваться очередное самобичевание, – важно, что сейчас ты тот мужчина, которого я люблю…
- Что?! – от неожиданности, молодой человек удивлённо вскинул брови. – Ты…
- Я люблю тебя! – на её глазах выступили слёзы.
- О боже! – Лукас упал рядом с Беллоной и прижал её к себе так сильно, что ей показалось, будто она сейчас задохнётся. – Я не могу себе представить человека, который мог бы быть счастливее меня! Но почему ты плачешь? Господи, ты разрываешь мне сердце, Белл, что?..
- Это от счастья, Лукас! Я тоже очень, очень счастлива!
- Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы ты всегда была такой!
Ночь сомкнулась над одиноким постоялым двором в лесу, вокруг него разыгралась метель, а между снежных туч проглядывались яркие, огромные звёзды. Еловые заросли, накрывшись белым покрывалом, опустили отяжелевшие лапы на крышу, словно не давая никому нарушить покой тех, кто находился внутри. Ветер со своим гулом не дал понять, что за вскрик раздался в поздний час – возможно, это он сам, гуляя по лесной чащи, создал этот мираж, а возможно, что это всё-таки сладострастный крик любви и первозданного удовольствия озарил глушь. По щекам Беллоны покатились слёзы, которые освободила резкая боль, заставившая её забыть обо всём на свете, о тревогах, радостях, проблемах, разочарованиях; осталось только новое ощущение, которое постепенно заглушило боль и вытеснило её. И это новое, первый раз испытанное чувство затмило всё вокруг, всё кроме Лукаса… Лукаса, который подарил ей это чудо. Чудо, ради которого стоило столько вытерпеть, столько ждать. Её тело, его тело – всё слилось в одно, как будто они были одним целым. И он чувствовал то же самое. Несмотря на то, что он был опытным и видел более чем много в жизни, такого яркого чувства он не испытывал ещё никогда. Словно земля ушла из-под ног, будто небеса разверзлись и