Колчаке, на заседаниях которого обсуждались важнейшие военные и политические вопросы, – по вопросу о созыве законосовещательного органа.
Приказом генерала Дитерихса, совмещавшего должности начальника Штаба Верховного Главнокомандующего и Главнокомандующего Восточным фронтом, от 18 сентября Южная Армия переименовывалась в Оренбургскую, а командующим ей назначался генерал Дутов. 21 сентября Александр Ильич формально вступил в командование Армией, однако задержался в Омске, принимая участие в работе казачьей конференции. 24 сентября он встречался с Дитерихсом, а затем и с Колчаком. По утверждению ставшего управляющим военным министерством барона А. П. Будберга, «казачья конференция разодралась с Дутовым и Хорошхиным [131] ; им ставится в вину, что они знали от Дитерихса об его решении отрешить Иванова-Ринова от командования, но не доложили этого конференции; этим воспользовались для сведения старых счетов и наговорили Дутову таких вещей, что он собирается ехать в Ново-Николаевск “по семейным делам”». Экстренный отъезд Дутова 29 сентября в Ново-Николаевск по семейным делам на один-два дня подтверждается документально. Вероятно, это была последняя встреча Александра Ильича с семьей.
Дутов и его начальник Штаба генерал И. М. Зайцев прибыли к войскам, когда те находились в районе городов Атбасар и Кокчетав. Дутов принял нелегкое хозяйство – армия рушилась и безостановочно отступала по голой, безлюдной степи, не имея достаточных запасов продовольствия. В частях свирепствовал тиф, который к середине октября выкосил до половины личного состава. 14 октября советская 5-я армия вновь переправилась через Тобол и перешла в наступление. Белые отходили к следующему рубежу – реке Ишим. С вечера 23 октября красные (Кокчетавская группа 5-й армии) стали активно развивать наступление против войск Дутова, 29 октября заняли Петропавловск и начали практически безостановочное преследование белых вдоль Транссибирской магистрали. На левом фланге белого фронта войска Дутова отступали к Ишиму. Атаман рассчитывал занять оборону по реке Ишим, чтобы прикрыть сосредоточение главных сил Армии. Не исключено, что из района Атбасар – Кокчетав белое командование предполагало нанести фланговый удар по войскам 5-й армии, уверенно наступавшим вдоль железной дороги. Однако в связи со значительным усилением эпидемии тифа и натиском красных закрепиться на Ишиме не удалось.
Дутов приказал продолжать движение к Атбасару форсированным маршем, в ходе которого войска потеряли соприкосновение с противником. 6 ноября было получено известие о переименовании, приказом Верховного Главнокомандующего, Оренбургской Армии в Отдельную Оренбургскую. В этот же день сосредоточение было приостановлено. Части заняли оборону в районе городов Атбасар – Кокчетав. Вплоть до получения 19 ноября известия о сдаче Омска, оставленного 14 ноября, Армия Дутова стояла на месте, на фронте наиболее боеспособного корпуса генерала А. С. Бакича было спокойно. Лишь после получения вести о падении столицы отступление было продолжено, к тому же вновь активизировались красные.
В этот период Дутов разработал план партизанских действий, подробно изложенный им в телеграмме Колчаку и принявшему командование войсками фронта генералу К. В. Сахарову, однако едва ли этот план нашел применение. 22 ноября стало известно об обходе Атбасара красными с севера и северо-запада и их выходе в тыл Оренбургской Армии. 25-26 ноября противник вел наступление на фронте, а в ночь на 26 ноября, искусно маневрируя, обошел Акмолинск с севера и овладел им. Позднее красные продолжали действовать в тылу Отдельной Оренбургской Армии и наступали в направлении на Каркаралинск, где находился ее Штаб.
По степени тягот, выпавших на долю отступавших частей Дутова, из всех Белых армий с ними могут сравниться, пожалуй, только войска Отдельной Уральской Армии, почти полностью погибшей на пути к Форту Александровскому в начале 1920 года. В полном смысле слова для Оренбуржцев это был «Голодный поход», – именно такое название уже в эмиграции получило отступление частей Армии по практически безжизненной северной Голодной степи в Семиречье в ноябре – декабре 1919 года. Армия шла своим крестным путем, отступая по малонаселенной местности, ночуя под открытым небом. Резали и ели лошадей и верблюдов. У местного населения отбиралось все – продукты, фураж, одежда, транспорт, но и этого было недостаточно для многотысячной людской массы. За все реквизируемое, как правило, выплачивались деньги, хотя и не всегда в должном размере. Смертность от холода и истощения возрастала, соперничая со смертностью от тифа. Тяжелобольных оставляли умирать в населенных пунктах, умерших не успевали хоронить и обременяли этим печальным обрядом местных жителей. Войска двигались большими переходами, оторвавшись от противника. На отставших одиночных солдат и казаков часто нападали киргизы, и в результате невозможно было даже узнать, куда исчез человек.
1 декабря красные овладели Семипалатинском, а 10-го – взяли Барнаул, не оставив войскам Дутова шансов соединиться с основными силами. Возможен был единственный путь дальнейшего отхода – в Семиречье, где действовали части Отдельной Семиреченской Армии под командованием генерала Б. В. Анненкова. 13 декабря Каркаралинск был занят красными. В период с 14 по 31 декабря войска отходили к Сергиополю. Этот отрезок пути (550 верст от Каркаралинска до Сергиополя) был одним из наиболее тяжелых для отступающих: ко всем прежним бедам, преследовавшим Армию, добавилась и вступившая в свои права зима с двадцати-тридцатиградусными морозами. В условиях пустынной степной местности, продуваемой всеми ветрами, для голодных, истощенных многодневными переходами людей это было смертельно опасно. По свидетельству участника похода, «снега да бураны морозные, холод да голод… Пустыня безлюдная… Люди гибнут и лошади дохнут сотнями – от бескормицы валятся… Кто на ногах, еще бредут кое-как с отшибленной памятью… Поголовный тиф всех видов увеличивает тяжесть похода: здоровые везут больных, пока сами не свалятся, спят в пустынной местности все вместе, прижавшись друг к другу, здоровые и больные… Отстающие погибают». Данные о численности и потерях Армии Дутова в ходе Голодного похода сильно различаются. Наиболее близкой к действительности следует считать оценку, согласно которой из двадцатитысячной (в районе Кокчетава) Армии до Сергиополя дошло около половины состава.
Приход в Семиречье истощенных, обескровленных дутовцев, 90% которых были больны различными формами тифа, был встречен анненковцами, сравнительно благополучно существовавшими здесь, враждебно – были даже случаи вооруженных столкновений. Один из участников Белого движения, характеризовавший себя как «простого русского интеллигента… волею судеб одевшего мундир армии адмирала Колчака», отмечал, что «прислушавшись ко всем рассказам местных жителей, очевидцев, и судя по отношению Анненкова к Оренбуржцам, для нас стало ясно, что мы попали в самое, после большевиков, бесправное место и, если что атаману [Анненкову] взбредет в голову, то он с нами и сделает».
Приказом Дутова по Отдельной Оренбургской Армии 6 января 1920 года все ее части, учреждения и заведения сводились в отдельный «Отряд Атамана Дутова». Начальником отряда с правами командира неотдельного корпуса тем же приказом назначался командир IV-го Оренбургского армейского корпуса генерал Бакич. Сам Дутов стал гражданским губернатором Семиреченского края и расположился в Лепсинске. Возможно, Анненков опасался конкуренции со стороны своего более известного соперника и стремился убрать Дутова из Армии. Отряд Атамана Дутова был включен в состав Отдельной Семиреченской Армии и подчинен ее Командующему во всех отношениях. В последнем приказе Дутова по Армии говорилось: «Тяжелый крест выпал на долю Отдельной Оренбургской Армии. Велением судьбы войскам пришлось сделать весьма продолжительные, почти непрерывные в течение полугода, передвижения, – сначала из района Оренбургской губернии к Аральскому морю, далее через Иргиз, Тургай и Атбасар в район Кокчетав – Петропавловск. Отсюда через Акмолинск и Каркаралинск в район Сергиополя. Все те трудности, лишения и разные невзгоды, которые претерпели войска Оренбургской Армии во время этого продолжительного марша по пустынно-степным областям, не поддаются описаниям. Лишь беспристрастная история и благодарное потомство по достоинству оценят боевую службу, труд и лишения истинно русских людей, преданных сынов своей Родины, которые ради спасения своей Отчизны самоотверженно встречают всякие мучения и терзания…»
В марте 1920 года Дутову и его сторонникам пришлось покинуть родину и отступить в Китай через ледниковый перевал Кара Сарык (высота 5 800 метров). Обессилевшие люди и кони шли без запаса еды и фуража, следуя по горным карнизам, срывались в пропасти. Сам Атаман перед китайской границей был спущен на канате с отвесной скалы почти без сознания. В Китае отряд Дутова был интернирован в городе Суйдин, расположившись в казармах русского консульства. Александр Ильич не терял надежды возобновить борьбу с большевиками. Именно с его деятельностью в советской историографии связывалась подготовка восстания в Нарынском уезде в ноябре 1920 года. Дутов поддерживал связь с лидерами басмачей, предпринимал попытки организовать антибольшевицкое подполье в рядах Красной Армии.
Объединить все антибольшевицкие силы для нового похода Дутову оказалось не по плечу. Тем не менее 12 августа 1920 года Александр Ильич издал приказ об объединении антибольшевицких сил в Западном Китае в Оренбургскую Отдельную Армию. По сути, приказ Дутова был необходим, но оренбургский Атаман, на наш взгляд, превысил свои полномочия и не учел изменившихся обстоятельств, при которых командиры Белых отрядов, перешедших в Китай, фактически оказались независимыми друг от друга начальниками.
Обеспокоенность большевицкого руководства наличием значительного по численности, организованного и закаленного годами борьбы противника вблизи советских границ понятна, тем более что сами белые не теряли надежды вернуться на родину с оружием в руках. Активная антибольшевицкая деятельность Дутова и его непререкаемый авторитет в казачестве стали причинами его физического устранения чекистами. 6 февраля 1921 года Дутов был убит советскими агентами при неудачной попытке похищения и вывоза в Советскую Республику. Под видом курьера от единомышленников из России к атаману проник чекист К. Чанышев, возглавивший группу похитителей. Во время похищения Дутов был убит одним из подчиненных Чанышева – М. Ходжамиаровым, были также смертельно ранены два человека из охраны Атамана, пытавшиеся оказать сопротивление похитителям. Убийцам удалось скрыться. Это политическое убийство было первым из организованных большевиками за пределами Советского государства. Так трагически оборвалась жизнь Атамана генерала А. И. Дутова, положившего начало Белому движению на Востоке России.