С началом Русско-Японской войны Марков, как и большинство русских офицеров, стремился на фронт. Его прошение было удовлетворено, и молодой офицер отправился в Маньчжурию. По пути в Мукден, 12 июля 1904 года, 26-летний Марков пишет полное тревоги и заботы письмо своей матери, в котором есть такие строки: «Я смерти не боюсь, больше она мне любопытна, как нечто новое, неизведанное, и умереть за своим родным кровным делом, разве это не счастье, не радость?!» Уже подводя некоторый итог своей жизни, Марков сознает, что он никогда не сможет довольствоваться малым, и все его способности, энергия и силы должны пойти на одно дело, «на мою службу».
Во 2-й Маньчжурской армии штабс-капитан Марков сначала служил в Управлении начальника военных сообщений, а 7 августа 1904 года был откомандирован в распоряжение генерал-квартирмейстера, в Военно-топографическое отделение, находившееся в то время в городе Ляояне. С 28 июля по 8 сентября 1904 года он выполнил ряд важных заданий по рекогносцировке дорог: вначале из Ляояна на Мукден, затем между Мукденом и Сыпингайскими высотами; наконец, в качестве руководителя партии офицеров Марков произвел маршрутную съемку путей для всех корпусов Маньчжурской армии на случай отхода от Мукдена на Телин и далее на север. За это время он несколько раз был под огнем противника. «За отличия в разновременных делах против японцев» Марков был награжден орденом Святой Анны IV-й степени с надписью «За храбрость». В сентябре 1904 года его назначают во вновь сформированный Штаб Восточного отряда, и 6 октября, исполняя обязанности начальника Штаба, Марков принял участие в усиленной рекогносцировке.
Там же, в Маньчжурии, молодого офицера постигло первое большое горе. 3 октября 1904 года в бою был тяжело ранен и через десять дней, 13 октября, скончался подпоручик 86-го пехотного Вильманстрандского полка Леонид Леонидович Марков, родной брат С. Л. Маркова. Сергея не оставляют мысли о матери. Он с болью думает, что будет с ней в случае смерти и его, второго сына: «Мне жаль тебя и только тебя, моя родная, бесценная Мама, кто о тебе позаботится, кто тебя успокоит.
Порою я был груб, порой, быть может, прямо-таки жесток, но видит Небо, что всегда ты была для меня все настоящее, все прошлое, все будущее».
Строки о матери мы находим и в «Страничках из дневника» С. Л. Маркова, рассказывающих о всенощной в канун Рождества в 1-м Восточно-Сибирском стрелковом Его Величества полку. Марков молился в церкви, в которую был превращен солдатский барак-столовая. С гаоляновыми стенами без окон, со скромным иконостасом, наполненная серыми солдатскими фигурами со свечами в руках, она казалась ему «какой-то пещерой первых веков христианства». Одна горячая молитва, молитва без слов, но понятная для всех… Марков перенесся думами в Петербург и представил свою мать в церкви: «На коленях сгорбленная, одинокая, до боли знакомая фигура. Черное траурное платье, мокрое от слез лицо, заглушенные рыдания – вот молитва, вот слезы войны.
Родная, не плачь, брат нашел славную долю, верь в то, что я вернусь, верь в Того, Кто сохранит тебе последнего сына».
Это Рождество Марков встречал на позициях 1-го Сибирского армейского корпуса, в Штаб которого был переведен 6 декабря 1904 года после расформирования Восточного отряда (через некоторое время он стал исполняющим обязанности старшего адъютанта Штаба). Человек кипучей энергии и недюжинных способностей, Марков и на этой должности сумел проявить себя. Вместе с войсками корпуса он участвовал во всех боях и походах с 7 декабря 1904 по 2 октября 1905 года – до самого конца войны. Бои под Сандепу 12–15 января 1905 года, марш-маневр в феврале с правого фланга всех армий к левому и обратно к городу Мукдену, Мукденские бои – вехи его фронтовой биографии. Доблесть Сергея Леонидовича за период с 22 сентября 1904 по 25 февраля 1905 года была отмечена пятью орденами: уже упомянутым Святой Анны IV-й степени, Святого Станислава III-й степени с мечами и бантом, Святой Анны III-й степени с мечами и бантом, Святого Станислава II-й степени с мечами, Святого Владимира IV-й степени с мечами и бантом.
После окончания войны Марков не раз мысленно возвращался к ней. Вышедшая в 1911 году брошюра «Еще раз о Сандепу», во многом сохранившая дневниковые записи Сергея Леонидовича, дает представления о его переживаниях в этот период. Источниками для этой работы, пишет он, послужили: «1) мои личные наблюдения как участника боя, находившегося все время в штабе 1-го Сибирского корпуса; 2) веденный тогда же мною дневник и, наконец, 3) копии с реляций, донесений, диспозиций и инструкций». Марков описал в этой книге четыре дня боев 1-го Сибирского корпуса в боях под Хейгоутаем 11–15 января 1905 года. Главной причиной неудачи он считал пассивное руководство действиями русских армий со стороны Главнокомандующего генерала А. Н. Куропаткина, который не только не решался ввести полностью в дело 1-ю и 3-ю армию, но и в самый ответственный момент остановил наступление 2-й армии.
Оценивая в целом итоги войны для России, Сергей Леонидович писал: «Было бы ошибочно утверждать, что мы вышли на войну с отсталыми теоретическими взглядами, невеждами в военном деле. Все крики о полной непригодности наших уставов, проповедь новой тактики, новых боевых форм – все это лишь крайние мнения, с которыми нужно считаться, но считаться вдумчиво и осторожно… Трагедия заключалась не в ложной отсталой теории, а в поверхностном знакомстве большинства строевых офицеров с основными требованиями уставов и в каком-то гипнозе старших начальников. Иногда получались свыше приказания, шедшие в разрез всей обстановки, всему, чему учили, во что верили, что требовал здравый смысл и положительные знания… При современных огромных армиях и еще бо́льших обозах, при всей неподвижности, неповоротливости столкнувшихся масс, кабинетные тонкости стратегии должны отойти в область предания. Главнокомандующему в будущих наступательных боях из всей массы предлагаемых планов надо уметь выбрать самый простой и иметь гражданское мужество довести его до конца. Пусть при выборе плана явится ошибка, и в жизнь толкнут сложную, запутанную идею – это только отдалит успех, увеличит потери, но не лишит победы. Страшны полумеры, полурешения, гибелен страх Главнокомандующего поставить на карту всю свою армию».
В бумагах Сергея Леонидовича сохранились листовки с протестами против заключения мира с Японией. Подобные взгляды разделяла значительная часть русского офицерского корпуса. Войска сохраняли боеспособность и были готовы вести боевые действия дальше. Тогдашнее настроение в армии хорошо выразил впоследствии генерал Деникин: «Думаю, что не ошибусь, если скажу, что в преобладающей массе офицерства перспектива возвращения к родным пенатам – для многих после двух лет войны – была сильно омрачена горечью от тяжелой, безрезультатной и в сознании всех н е з а к о н ч е н н о й [53] кампании… Россия отнюдь не была побеждена. Армия могла бороться дальше. Но… Петербург “устал” от войны более, чем армия».
4 июня 1905 года Высочайшим приказом капитан Марков был переведен в Генеральный Штаб с назначением старшим адъютантом Штаба 1-го Сибирского армейского корпуса, а 20 октября его перевели в распоряжение начальника Штаба Варшавского военного округа. Откомандовав ротой Лейб-Гвардии в Финляндском полку, в январе 1907 года Сергей Леонидович назначается старшим адъютантом Штаба 16-й пехотной дивизии, а с июня 1907 по январь 1908 года служит помощником старшего адъютанта Штаба Варшавского военного округа. Затем следует прикомандирование к Главному управлению Генерального Штаба и назначение «исправляющим должность помощника делопроизводителя». В декабре 1909 года Марков был утвержден в этой должности и произведен в подполковники. Удачной военной карьере сопутствуют и счастливые события в личной жизни Сергея Леонидовича. Он был женат на княжне Марианне Павловне Путятиной; в 1907 году у них рождается сын Леонид, а в 1909-м – дочь Марианна.
Период жизни Сергея Леонидовича между двумя войнами – Русско-Японской и Первой мировой – является наименее освещенным. Скупые строки краткой биографии Маркова, взятые из его послужного списка, сообщают об окончании службы в 1-м Сибирском корпусе, штабной работе в Варшавском округе и преподавательской – в Николаевской Академии Генерального Штаба и военных училищах. Между тем эти годы были наиболее плодотворными для Сергея Леонидовича. Несколько учебников для военно-учебных заведений, статьи в военной печати, военно-преподавательская деятельность – вот чем была заполнена его жизнь в этот период.
В 1908–1909 годах Сергей Леонидович преподавал в Павловском военном и Михайловском артиллерийском училищах. В сохранившихся воспоминаниях Марков предстает очень строгим и требовательным наставником юнкеров, увлеченным своим предметом. «Юнкера Павловского военного училища, готовящиеся стать офицерами, естественно, обращали большее внимание на такие предметы, как тактика, фортификация, артиллерия, чем на военную историю и географию, особенно на последнюю, так как она не находила в их представлении ясного практического применения, да и была, в сущности, малоинтересна. Поэтому военная география проходилась юнкерами формально, лишь для получения хорошей отметки…
Но преподавать… стал подполковник Марков, не терпящий формального отношения к делу, внесший в преподавание живой дух, связавший все, что давалось предметом военной географии, с реальной жизнью, с войной, со всеми деталями, с которыми столкнется офицер на войне. Начав с того, что он привлек внимание юнкеров к себе – видом, манерами, живостью и энергией, красивой речью, ее образностью – постепенно, но и быстро он увлек юнкеров и самим предметом. Все – и местность, и жизненные ресурсы, и само население районов возможных боевых действий, все принимало важное значение.
Подполковник Марков коротко, выпукло и ясно рисовал жизненные картинки, в которых участвовали леса, реки, болота, горы, ресурсы районов, само население, благоприятно или неблагоприятно относящееся к армии. “Вообразите” или “фантазируйте”, – говорил он юнкерам и, нарисовав картину, спрашивал: “Как вы поступаете?” Для пояснения он рассказывал примеры из военной истории, касающиеся действий мелких воинских частей, т. е. таких, начальниками каких могут быть молодые офицеры. Он говорил, что примеры, рассказываемые им, и те примеры, которые юнкера, и затем офицеры, прочтут в книгах (“Читать всегда нужно. Много читать!”), и даже их богатая фантазия не покроют всех возможных на войне случаев; часто случаи могут быть совершенно не предусмотренные, но знания и “реальная фантазия” облегчат быстрое решение военных задач.