Треск. Ника резко обернулась, затаив дыхание. Сердце болезненно ударилось о ребра. Настороженно осматриваясь вокруг, она медленно попятилась. Треск. Тишина. Снова треск. И еще. И еще. И вдруг что-то резко обернулось вокруг ее лодыжки. Не успела Ника среагировать, как взмыла вверх. В воздухе мелькнули золотые нити. Еще мгновение – и они сплелись вокруг нее в кокон.
Существо яростно заметалось в груди. Тяжело дыша, Ника попыталась высвободить ногу, но делать это, повиснув вниз головой, да еще и в непонятном коконе, было крайне неудобно. Нить-ловушка была ей незнакома: искрящаяся, словно вылитая из золота, а на ощупь – странная смесь лески и бечевки. И при попытке порвать впивалась в пальцы и резала кожу – самой не выбраться. Ника выругалась и обессиленно повисла.
Послышались шаги. Ощетинившись, Ника прищурилась, пытаясь разглядеть источник звука сквозь небольшие просветы в коконе, но кровь прилила к голове – и все вокруг стало размытым. Кто-то приближался к ней, ступая тихо, мягко. Крался, как шпион. И вскоре Ника увидела очертания высоких силуэтов. Неизвестность пугала, и даже существо внутри притаилось. Оставалось надеяться лишь на одно: если на нее нападут, оно сможет драться.
– Девчонка? – Агата удивленно посмотрела на тело в своей ловушке и перевела недоверчивый взгляд на сестру.
Миккая нахмурилась. Давно у них не было незваных гостей. Никто не мог пройти через завесу, если ведьмы не открывали ее намеренно. И в ловушках не было нужды – держали их больше по привычке, да и чтобы лишний раз преподать урок мелким кровососам Тао. Их ведьмы, конечно, отпускали, но перед этим изрядно запугивали, чтоб не шлялись где попало.
– Убьем ее? – прошелестела Агата.
Миккая взглянула на сестру и в который раз поразилась тому, как светятся ее серые глаза, когда та готовится к очередной расправе. Мерзость.
– Что ты мешкаешь, Миккая? – шипела Агата. От возмущения она скинула капюшон, обнажая лысую голову. – Девчонка прошла через портал: она либо ведьма – не наша, – либо еще какой черт опасный. Безликая, может, раз человеком прикинулась?
Отмахнувшись, Миккая медленно двинулась к кокону, и Агата последовала за ней.
– Ты чувствуешь? – останавливаясь, прошептала Миккая. В кровожадных глазах Агаты мелькнуло непонимание. – Отбрось злость, зажмурься.
Сестра беспрекословно подчинилась. Ведьмы стояли в нескольких шагах от золотого кокона с плотно сомкнутыми глазами, отрешаясь от лишних звуков и запахов, позволяя ментальному телу ухватиться за суть.
– Не может быть, – прошептала Агата и с опаской покосилась на сестру. – Чувствую ее. Джей Фо… Но…
Миккая разделяла замешательство сестры. Джей Фо давно покинула ведьмовские земли; и все они решили, что волчица умерла. И она точно не была человеком… Так в чем же дело? Подойдя к кокону, ведьма уставилась на пленницу, болтавшуюся вниз головой: ее черные волосы свисали меж нитей ловушки. Мелкая, в мешковатой одежде, какую Миккая видела лишь на мальчиках из окрестных деревень. Девчонка закрыла глаза и мирно дышала, скрестив руки на груди, как будто висеть вверх тормашками в ведьмовской ловушке и было ее планом на этот вечер.
Издевается, что ли?
Миккая отступила на шаг и взлетела. Оказавшись наравне с петлей, соединяющей ловушку с веткой дерева, она взмахнула ножом и одним движением перерезала крепление. Кокон упал на землю. Прежде чем Агата успела подойти, Миккая опустилась на одно колено рядом с пленницей.
Девчонка внутри перевернулась и потянулась к петле на ноге.
– Ты кто такая? – сурово спросила Агата.
Девчонка замерла и дерзко посмотрела на ведьм. И Миккая едва удержала рот закрытым: ярко-синие глаза цвета пламени Харуты – такие ни с чем не перепутать!
– О, – выдохнула Миккая, – я знаю, кто это.
– Где Джей Фо? Я же чувствую ее, – не унималась Агата. – И ты чувствуешь.
– Джей Фо? – подала голос девчонка. Она говорила с акцентом – как те, из мира простаков, пришедшие из европейских городов.
– Освободим и возьмем с собой, – сказала Миккая.
– Но…
– Агата, это Николина Стамерфильд, – Миккая усмехнулась, когда брови сестры поползли вверх.
Девчонка метала на них разъяренные взгляды. Маленький хищник, загнанный в клетку и готовый немедля броситься – только повод дай. И она явно не понимала их речь, лишь реагировала на знакомые слова.
– Не дергайся, а то я тебя порежу, – нетерпеливо бросила Миккая на ломаном английском, присаживаясь на корточки, чтобы их глаза оказались на одном уровне.
Девчонка коротко кивнула.
Первым братом был Факсай – огненный воин, яркий и пышущий силой. Его разрушительный огонь разливался по земле, отражая закат на небесах. Сердце его было суровым, но справедливым, а сила призвана уничтожать то, что невозможно исправить.
Глава 2. Айтаны
Лес Морабат, на границе с Полосой Туманов
Ника сидела на теплой циновке, скрестив ноги, и прислушивалась. Поймавшие ее ведьмы шептались за дверью. Говорили они на рибелите, языке мятежников, – дикой смеси латыни и черт знает еще чего: в наречие столетиями привносили слова и правила мигранты из разных народов мира простаков. И хотя за полгода жизни в Огненной земле Ника здорово поднатаскалась в рибелите, она все равно и половины не понимала. А ведьмы еще и наверняка специально использовали диалект…
В круглом шатре было очень тепло, хотя кроме свечей Ника не заметила ни одного источника обогрева. На полу перед ней стоял низкий стол с глиняными чашками, за которым лежал односпальный матрас, видимо служивший ведьмам кроватью. По периметру к опорам на небольшой высоте лепились деревянные полочки со свечами, книгами и фигурками незнакомых животных. С потолка свисали амулеты, медные колокольчики и полые трубочки всевозможных размеров. Ника выпрямилась и дотронулась до ближайшей: она соприкоснулась с соседними – и шатер наполнил мелодичный звон.
– Не трогай, ты не у себя дома, – раздался за спиной голос ведьмы.
Ника фыркнула и пожала плечами. Зашла женщина – та, что повыше, с длинными черными волосами и такими же темными глазами. На ней были зеленое платье в пол свободного кроя и объемный тюрбан. Ника не могла определить, сколько ей лет: увидев впервые, подумала, что сорок, а сейчас – что все восемьдесят; хотя вот она дернула головой, часть лица осветилась – и ведьма вдруг стала необычайно молодой. Ее звали Миккая, и, со слов бабушки, она была главной.
– Лидия немного рассказывала о вас. Точнее, о вашем… хм… нраве, – беззаботно отметила Ника, сложив руки за спиной.
Миккая прищурилась. Наверное, ее воинственный вид наводил на кого-то ужас, но отчего-то Ника вовсе не боялась. Душа в ее теле была настороже, но сама она успокоилась: будет драться, если нападут, но изображать из себя напуганную девчонку – хренушки, не дождутся!
– Наглая и дерзкая – ничего интересного, – спокойно отметила ведьма и, пройдя вглубь шатра, присела рядом с маленьким столом.
– Вы говорили о Джей Фо. Знаете ее?
Ника села напротив ведьмы и требовательно уставилась на нее. Вместо ответа Миккая достала из кармана платья смартфон.
– Ты обронила, пока резвилась в коконе, – ведьма сверкнула глазами, и ее губы дернулись.
Ника начинала злиться. Она схватила телефон и сунула в карман джинсов.
– Зачем тебе эта штука? Здесь все равно нет связи, – Миккая с деланым безразличием принялась разливать по пиалам какую-то дымящуюся жижу. – Отправляешь эти… как вы их называете? – ведьма одарила Нику коротким веселым взглядом. – СМС, да?
– Это моя штука, больше не трогайте.
Миккая рассмеялась – легко и игриво. И от ее смеха колокольчики под потолком всколыхнулись и выдали короткую музыкальную партию.
– Значит, некто Маркел, – ведьма протянула ей дымящуюся пиалу. – Любовь и все такое? Да бери ты, пей, – нетерпеливо добавила она, поймав подозрительный взгляд Ники.
Та нехотя приняла пиалу и осторожно понюхала: в нос ударил запах спирта.
– Я не пью алкоголь, – фыркнула она. Это было скорее далекой целью, нежели абсолютной правдой, но кто проверит?
– У тебя же фляжка в рюкзаке.
– Там чай, что за стереотипы?
Миккая вновь рассмеялась:
– Мы тоже не пьем алкоголь. Настаиваем травы, а они со временем дают этот запах.
Ника сдалась и, закатив глаза, сделала глоток непонятной жидкости: действительно, на вкус никакого спирта, только дерущая горло горечь с примесью мяты и еще чего-то кислого. Она поморщилась, но, к своему удивлению, спустя пару секунд почувствовала тепло и приятную слабость в конечностях.
– Я бы поела, если честно.
– Поешь позже. – Миккая отпила из своей пиалы.
– Тогда Джей Фо?
Ведьма вдруг поднялась и проплыла к полкам – туда, где сосредоточилось больше всего деревянных статуэток. Казалось, все тут откликается на ее движения – шевелится, шепчет, издает едва слышные мелодичные звуки. Как будто шатер и был самой Миккаей… Жуть.
– Айтаны, – ведьма едва коснулась пальцем одной из статуэток. Ника поставила свою пиалу и подошла к ней. – Наши защитники, из семейства псовых. Мои предки говорили, что когда-то они были людьми и могли менять облик, но мы до сих пор не знаем, так ли это. Их давно никто не видел.
Ника уставилась на статуэтки. А ведь действительно, все они в той или иной степени походили на собак, и складывалось впечатление, что создавал их неопытный мастер: кривые, непропорциональные, с конечностями разных размеров и неумело вырезанными глазами. Ведьма взяла одну из фигурок и протянула девушке.
– Эту я видела сама, – задумчиво сказала она.
Статуэтка была необыкновенно холодной и изображала тощую черную волчицу с такими же черными глазами, выделенными едва заметным белым контуром. На теле виднелись следы серой краски, смахивающие на проплешины в шерсти.