— Вот именно! Этот факт и меня поначалу ввел в заблуждение. И я просто не стал ковыряться в его мозгах.
— Аналогичная ситуация, командир.
— А потом я чисто случайно Менталкой по его эмоциям «проехался», когда ты его во всякое дерьмо великанское начал мордой макать… И какими-то они ненатуральными мне показались, словно их серьезный фильтр на выходе сдерживает. Ну, я и влез… А за первой Стеной, вторая стоит.
— Вскрыл.
— Вскрыл. Правда, повозиться пришлось, чтобы этот хитрожопый поц меня не вычислил.
— Я в тебе не сомневался, командир! И чего ты там накопал.
— Ничего! За второй Стеной Отчуждения — третья!!! Ты представляешь себе ТАКОЙ уровень Ментальной Защиты, Хоттабыч? В Советском Союзе только у нескольких человек, включая товарища Сталина, трехуровневая Стена Отчуждения! А здесь, у какого-то старшего послушника, их столько же! И знаешь, я не уверен, что за третьей Стеной Отчуждения не наткнусь на четвертую.
— Предполагаешь, что его место в иерархии этого сраного Ордена, куда как выше.
— К бабке не ходи! Да и не допустят обычного, пускай и старшего послушника до таких секретных сведений, которые он на нас с тобой в одночасье вывалил.
— И это тоже вопрос: для чего он это сделал? Явно не ради красного словца.
— Думаю, что это было сделало с одной целью — завоевать наше… вернее твое расположение… А на откровенную туфту мы бы явно не купились.
— Хм… теперь понятно, откуда взялась такая неслыханная щедрость.
— Так что, Хоттабыч, не зевай.
— Принято, командир! Конец связи.
— Конец связи.
Пока мы, разбежавшись по разным углам усыпальницы, обследовали её темные и забитые пыльными костями закоулки в поисках вожделенного выхода, азиат, оставшийся подле гигантского тела, не терял времени даром. Воровато оглядевшись, он убедился, что рядом не осталось ни одного свидетеля его тайных манипуляций, и, дрожа от охватившего его возбуждения, прикоснулся к отполированному металлическому черепу, заменяющему навершие в рукояти огромного меча Дайтьи Кощея.
Мимар прикрыл глаза, сосредотачиваясь. От того, получится ли у него провернуть задуманное, зависела его дальнейшая судьба и карьера в Ордене. Он уже устал довольствоваться третьими ролями, а ведь он — один из девяти Магистров! Адепт высшей степени Посвящения в таинства культа «Черного Солнца»! Но клятые конкуренты уже давно оттерли его от серьезных дел и «тела» Великого Просветленного — Главы Ордена «Зеленого Дракона», в среде непосвященных смердов называемого «Человеком в зеленых перчатках». Его попросту сослали в эту дикую и невежественную Россию более десяти лет назад, назначив куратором этой страны, неимоверно огромной по занимаемой площади, совсем отстранив от управления Орденом.
Но он не сдался и не сломался, хоть и оказался, по сути, списанным в утиль хламом. А от его значительного сана осталось одно лишь громкое название. Иной старший послушник в ордене, подчас имел куда более весомый «Глас» при решении важных вопросов на ежегодных собраниях Ордена, приуроченных к возвращению Первого «Зеленого Дракона» из Агартхи. А пять лет назад его вообще перестали приглашать, как будто Мимара и не существовало более на этом свете. Но и тогда он не опустил руки, а засел за изучение древнейших документов, хранящихся в обширной библиотеке Орденского Замка, благо там еще оставались преданные ему люди.
Фотокопии древних манускриптов, переживших столетия, записи и размышления ушедших в иной мир Иерархов Ордена, и прочие, покрытые пылью минувших столетий документы, хлынули к нему полноводной рекой. Больше всего Мимара интересовали сведения о Дайтьи, окопавшихся в свое время именно на территории древней Руси. Магистр молил Создателя, чтобы в этих, подчас никчемных сведениях, попалось что-нибудь стоящее внимания. Что-нибудь, что позволит ему вернуться на Орденский Олимп и восстановить утраченные права. Что-нибудь… Ну, хоть что-нибудь! Однако время утекало, а ничего стоящего не подворачивалось…
О нем вспомнили лишь тогда, когда Великому Магистру понадобилось, чтобы кто-то совершил «невозможное» — вытащил из Абакана двух заключенных. Вот тут-то и вспомнили об опальном Магистре, по «счастливой случайности» являющимся и куратором обширных Российских территорий. Опальный Магистр мог попытаться «соскочить», либо просто залечь «на дно», проигнорировав волю Великого Магистра — ибо задание действительно было трудным и практически невыполнимым. Ему бы сошло это с рук — желающих отличиться в Ордене всегда пруд-пруди. Но это бы означало полный крах даже гипотетических возможностей возврата и укрепления собственных позиций в верхушке «Зеленого Дракона».
К тому же, ему очень хотелось воочию оценить новый «объект исследования», информацией о котором его продолжали снабжать верные соратники, желающие его возвращения — Возрожденного Дайтьи, фигурировавшего в летописях под именем Святогор. Согласно донесению, этот древний Велет, возрожденный в человеческом теле, оказался вполне вменяемым и не утратившим разума. Во что Мимар, в общем-то, не особо верил, памятуя о Волынской резне, учиненной спятившим «возрожденцем» — предположительно, одним из Созданий Дайтьи Чернобога — Вием[29].
Для проведения «спасательной операции» «Зеленый Дракон» даже основательно расщедрился — вооружив опального Магистра одним из двух бесценных Артефактов — Портальным Камнем, с помощью которого вызволенные из тюрьмы для Осененных «объекты охоты», должны были мгновенно покинуть опасную территорию Абакана.
Сейчас, спустя некоторое время после чудесного спасения от нечистых Духов и немного придя в себя, Мимар понял, что в этой спасательной операции, несомненно, разработанной аналитиками Великого Магистра (ибо Портальные Артефакты имелись только в Ордене и о них больше не знал ни один посторонний), он должен был выступить в роли этакого японского камикадзе[30] — выполнить свою задачу и умереть. Ибо, как ни прикидывал различные варианты Мимар, ни один из них не гарантировал выживание опальному Магистру.
Столкнувшись лично с воскрешенным Дайтьи, Мимар с удивлением отметил не только ясность и живость рассудка, но и потрясающую Силу, которой оказался наделен этот дряхлый и морщинистый комок плоти. Отчего с объектом Ритуала Возрождения произошла такая «забавная» метаморфоза (насколько знал Магистр, тело донора было относительно молодо — не старше тридцати лет), Мимар даже не догадывался. Но это было последнее, что он бы хотел узнать. Главное, что он для себя вынес: объект после Ритуала остался вменяем, сохранил естественные реакции и даже — частичную память донора! А его Сила? Это действительно было нечто колоссальное! Невзрачный сморчок с такой легкостью низверг целый город в гости к Каралупе[31], что это не только пугало до желудочных колик, но и неимоверно завораживало.
Магистр высоко оценил поистине революционный прорыв в исследовательской работе Орденских Магов. Пусть, и выполненной сторонними исполнителями. Но Зеленый Дракон никогда напрасно не рисковал, предпочитая, по возможности, таскать каштаны из обжигающего огня чужими руками. На этот раз этими руками были немцы. Цели же, преследуемые Великим Магистром, Мимар представлял себе довольно отчетливо. Однако, это никак не помогало ему самому вернуть былое расположение «Человека в зеленых перчатках».
Однако на этот раз неумолимая Судьба повернулась к тибетцу «в изгнании» именно тем местом, о котором он мечтал уже долгое время — он не только не погиб, как должен был, но и сделал величайшее в своей жизни открытие — нашел, утерянную во тьме пробежавших веков, костяную усыпальницу Первого Повелителя Навьев[32] — Бессмертного Кощея-Карачуна, считающегося родоначальником Некромантического Искусства.
Магистр возблагодарил судьбу: за время вынужденного прозябания на Российских просторах, он отлично каталогизировал сведения обо всех известных Дайтьи, вернувшихся из Агартхи, и осевших на этих землях. На данный момент он знал о Кощее все, что хранили в себе древние манускрипты Орденской библиотеки. Конкретных полезных сведений, ни сказать, чтобы было очень много, но кое-что интересное ему все-таки удалось накопать. И это кое-что он сейчас и собирался проверить.
Еще раз оглянувшись по сторонам и визуально отследив нахождение каждого члена их маленькой компании, Магистр подтянул поближе к себе старенький потрепанный вещмешок. Покопавшись в нем, Мимар достал уже использованный им опустевший Пранотранфузер и, посверкивающий голубоватым отливом, Кристалл-Накопитель с «консервированными» запасами Магии. Силовой Энергии в Накопителе было вполне достаточно, чтобы провернуть задуманное, а вот Праны совсем не было. Ни капли. Раздобыть её можно было только одним способом…
Однако Магистр, даже понимая всю бессмысленность подобного самоубийственного шага, все равно прикинул варианты: справиться с таким сильным Ментальным Магом, как князь Головин, нечего было даже мечтать. Возрожденный Дайтьи — вообще не вариант! После столь явной демонстрации Силы связываться с ним — себе дороже! Раздавит, как мелкого клопа, и не заметит! Остается эсэсовец Хартман… Этого немца Магистр легко мог «оприходовать», но за него могли вступиться первые двое — ибо от оберштурмбаннфюрера зависела их дальнейшая судьба. Именно Хартман должен был доставить беглецов из Советского Союза в Вековечный Рейх. Значит, придется надеяться только на самого себя. Что ж, он привык. И он справится!
Магистр незаметно закатал рукав, и воткнул Пранотрансфузер рядом с двумя ранками, одна из которых все еще продолжала кровить. Сжав зубы, он активировал Магический прибор, и принялся закачивать в него собственную Прану, чувствуя, как начинает слабеть с каждым перекачанным в Накопитель эргом Живительной энергии. Чем сильнее светился желтизной кристалл Пранотрансфузера, тем все хуже и хуже чувствовал себя Мимар. Однако, он стойко продолжал сливать свою Прану, опасаясь, что что-то в дальнейшем может пойти не так из-за ее недостаточного количества. Процесс перекачки он