— Но другого выхода у нас… вернее — у вас, нет! Я-то могу хоть сотню лет в своей лаборатории спокойно просидеть, а вам, видать, недосуг.
— А как ты собрался у Гипериона Маной разжиться? — Раз другого выхода нет, будем использовать то, что под рукою. — Разогнался он с нами делиться!
— Есть у меня один в запасе один прибор, — сообщил Кощей, — мною же и разработанный. Он похож на ваш… — Кощей порылся в памяти Магистра, который в последнее время «впал в спячку» и не отсвечивал — его телом и «мозгами» единолично распоряжался Асур. — Пранотранфузер, — наконец выудил он искомый термин. — Только принудительно отнимающий не Жизненную Энергию у донора, а Магическую. Кстати, принцип, по которому состряпан этот ваш Пранотрансфузер, интересен, но слишком уж примитивен…
— Это почему же? — В последнее время я старался засыпать Кощея миллионом вопросов, и по любому поводу. Если нам повезет, и мы расстанемся полюбовно, умудрившись не сдохнуть в Огненной Волне Гипериона, цены нам не будет в обычном мире. Поскольку практикой общения с вменяемыми «Высшими Сущностями», какими, несомненно, являются Асуры, нет ни у кого.
— Потери, — коротко пояснил Асур. — Коэффициент полезного действия вашего прибора слишком низок. Я проанализировал процесс переливания Жизненной Энергии от донора к реципиенту, — с донельзя умным видом сообщил Асур. — Потери составляют до семидесяти процентов! Ну, это только так, «на глазок», — пояснил Кощей, — а вот если произвести точные расчеты, думаю, что потери окажутся куда как существеннее. Даже жаль, что столько ценной Жизненной Энергии впустую расходуется!
— Семьдесят? — неверяще ахнул я. — Это же настоящий слив жизни в унитаз! Слышал, Робка, — окликнул я немца, — как ваше начальство ценнейший ресурс превращает в настоящее говно?
Хартман кивнул, слегка набычившись:
— Я этого никогда не одобрял, герр Хоттабыч! Но я — солдат! И не привык нарушать присягу!
— Да это камень не в твой огород, Робка! — Постарался успокоить я разнервничавшегося фрица — нам еще с ним многое предстоит пройти. Если выживем. — Просто… печально все это… неправильно и несправедливо!
— Война — всегда печальна, камрад Хоттабыч, страшна, неправильна и несправедлива! — неожиданно выдал столь ясную и глобальную мысль профессиональный военный, да еще и фриц, что я диву дался. Пусть, и криво сформулированную, но явно идущую не от головы, а от самого сердца, которого у иных вояк и днем с огнем не сыщешь. А вот у эсэсовского офицера Хартмана, оно, по всей видимости, имеется. Что ж, тем легче нам с командиром будет с ним работать во вражеском лагере, если мы туда попадем. А для этого нам всего-то навсего и надо — заставить поделиться с нами «силушкой богатырской», то бишь, Магической Энергией, очень опасного, возможно безумного и практически бессмертного Древнего Бога-Титана — Гипериона, который нас вот буквально несколько часов назад чуть дотла не спалил. А если быть точнее — то спалил, просто нам несказанно повезло, что у меня такой Дар! Может быть, Время и есть моя основная Силовая Специализация? А что, вполне возможно, ведь передавший мне свою Силу Святогор был в прямом родстве с Перворожденными Титанами. Вот и досталась мне от дедули Кроноса такая «сладкая плюшка». Только уж больно прожорливой оказалась — на нее никаких Сил не напасешься!
— Согласен, дружище! — Печально кивнул я оберштурмбанфюреру. — Война — это чистое и незамутненное Зло! Кто бы что ни говорил, и с какой праведной целью она ни начиналась… Результат всегда один: смерть, горе и страдания!
— Но когда не осталось иного выбора, когда по-другому поступить просто нельзя, — сурово произнес Головин, — когда бессовестно попраны честь и совесть…
— Я знаю, командир… — понимающе произнес я. — Поэтому до сих пор в строю. Наше дело правое — и победа будет за нами! — Можно было бы и не озвучивать этих слов, чтобы не услышали ни Хартман, ни затаившийся до времени азиат. Но я не боялся: заявление Головина — настоящего аристократа по крови и князя, лишенного Революционным Восстанием всего и вся, о чести и совести можно поворачивать, как угодно. Красных, по легенде, он люто ненавидел всеми фибрами своей аристократической души, и готов был с ними бороться до последней капли своей голубой крови.
— Что-то не нравиться мне, ребятки, ваш настрой, — неожиданно вмешался Кощей. — Совсем он, какой-то, не боевой…
— А ты не суди по разговорам, твое бессмертие, — широко улыбнулся я древнему и «мудрому» Существу. — Надерем мы задницу твоему Гипериону — не беспокойся! Сидеть у тебя «под юбкой» сотню-другую лет, как-то недосуг. Да и не протянем мы столько. А вообще, какой план? Как мы эту образину заземлять-то будем, чтобы Ману оттяпать?
— Заземлять? — переспросил Кощей, видимо, не поняв моего «утонченного» сленга.
— Кончать, убирать, ликвидировать, гасить — убивать, одним словом. — Перевел я, осыпав Асура массой синонимов.
— А, вот ты о чем? — дошло до Кощея. — Убивать совсем не обязательно, — ответил он. — Да и не получится у нас — вон, у Богов и то не вышло. А Силенок у них было не в пример всем нам вместе взятым!
— Тогда как, твое бессмертие? — Я откровенно недоумевал. — Он ведь нас реально «размажет»! Пожарит и испепелит до «несгораемого остатка», а после по ветру развеет. И будем мы с вами, друзья-приятели, только атмосферу в виде летучей пыли загрязнять!
Кощей невозмутимо выслушал мою эмоциональную тираду, а после выдал такой неожиданный ответ, которого я от него никак не ожидал:
— Как, спрашиваешь? А хрен его знает! Авось, что-нибудь, да придумаем!
После этого ответа я однозначно понял — это, реально, «наш человечек», невзирая на такую мелочь, что он древний Асур. Ведь только русский душою может так истово надеяться на родной русский «авось»…
Глава 26
После таких слов Кощея, оторопел не только я, но и командир с Харманом. Это было отлично видно по недоумевающим лицам моих сотоварищей. Особенно «досталось» немцу с его национальным стремлением к четкому порядку и скрупулезному планированию всего и вся, и желательно на длительный срок.
— Но… как же так, герр Кощей? — потеряно произнес оберштурмбаннфюрер, хлопая глазами.
— А так! — отмахнулся от него Асур. — Будем решать проблемы по мере их возникновения.
— Да, твое бессмертие, — изумленно почесал я в затылке, — не ожидал я от тебя такого… Совсем ты, батенька, обрусел…
— А ты думал, что я за вас все проблемы в одночасье смогу решить? Стоит мне только пальцами прищелкнуть? — парировал мое возмущение потомок всемогущих Титанов и Богов.
— Ага, или пару волосков из бороды выдернуть… — Не удержался я от улыбки.
— С тобой все в порядке, старый? — Не понял моей «иронии» Кощей, да и Хартман тоже пребывал в недоумении, в отличие от Головина, знакомого с моим «книжным прототипом». — Заговариваешься: причем здесь борода?
— Все нормально, — заверил я Кощея, — не обращай внимания. Это так — нервная шутка, от осознания собственной беспомощности…
— Короче! — прервал наши пустые и никчемные разговоры Асур. — План есть! И он простой до безобразия: для начала переселяем меня в новую тушку. Затем подсчитываем остаток Маны, прикидываем наши возможности и ввязываемся «в драку» с Гиперионом.
— Ну, так ввязываться-то нам придется при любом исходе, — понуро дополнил я его «оптимистические» выкладки. — Количество Маны на это не повлияет.
— При любом, — согласился Кощей, — но на тот момент мы точно будем знать, что можем себе позволить. И уже с этих позиций обмозгуем самую эффективную стратегию. Хватит ныть — пора заняться делом!
Сказано — сделать, с этим спорить никто не собирался. Для «переселения душ» у Кощея оказалась оборудовано специальное место — в самом дальнем углу лаборатории прямо на полу было начертано, вернее, вырублено в камне некое подобие пентаграммы — огромный круг с вписанной в него пятиконечной звездой и множеством формул и знаков, разбросанных внутри окружности по какой-то непонятной мне логике. Установив Кристалл-Накопитель в специальной углубление, расположенное возле вершины одного из звездный лучей, Кощей «нагрузил» нас тяжелой физической работой: требовалось вытащить из чана одного из его «клонов» и расположить внутри запитанного Энергией Магического Круга.
— Вот задал ты задачку, твое бессмертие! — незлобиво чертыхнулся я, разглядывая плавающего в жидкости голого гиганта. — Грыжу я себе уже давно заработал, а теперь еще и весь позвоночник в штаны ссыплется!
— Не ворчи, старик, — хохотнул Кощей, переводя взгляд с одного прозрачного чана на другой, — твоему позвоночнику и молодые позавидуют!
А ему-то, откуда знать? Хотя да, все мои болезненные «проблемы» со спиной, отчего-то меня больше не беспокоили. Ну, вот совсем! Даже привычные прострелы и постоянное тянущее «нытье» в пояснице исчезли, как будто их и не было! Я даже забывать начал, как маялся изо дня в день, особенно по утрам. И колени не скрипели, и суставы не раздувало, да и ноги не опухают! Похоже, прав ископаемый мудак — реально на поправку иду! Хех, не сглазить бы — когда еще на поправку от старости выйти удастся?
А Кощей, тем временем, продолжал переводить взгляд с одного чана на другой и беззвучно шевелить губами. О там что, считалочку под нос бормочет? Эники, беники, ели вареники? Я прислушался:
— Царь, царевич, король, королевич…
Да он чего, серьезно? Или это у меня с головой не все в порядке? Можно, конечно, было и поинтересоваться. Но я не стал — подобные «выверты» сознания со мной в последнее время часто случались: от «да пребудет с тобою Сила», до «славянского шкафа». Когда выдавалась свободная минутка (а их было совсем немного), и я вспоминал об этом — мне все это нереальным казалось. Пока задвинем подозрения в дальний угол, недосуг пока голову ломать.
Наконец Кощей выбрал и ткнул пальцем в «сосуд» возвышающийся перед нами по левую руку:
— Этого хочу!
Теперь дело оставалось за малым: достать чудовищно огромную (по человеческим меркам) оболочку из чана, и дотащить ее до пентаграммы. Все бы ничего, но тащить такую тушу волоком — та еще задачка, благо не так далеко. Можно, конечно, проделать все это при помощи Магии, но мы же решили экономить! В нашей предстоящей битве (или нашем избиении, это как посмотреть) с Гиперионом, будет дорог каждый эрг Силы. Поэтому, тащить Гиганта к Магическому Кругу, придется «вручную», только на «физике» и на морально-волевых. А он еще тот бегемот!