Сказано — сделано; побежали они вдоль по берегу и видят: качается лодка, а людей нету. Посмотрели, а на дне лодки рыбина бьется.
А им больно уж есть хочется. Баран и говорит:
— Хоть бы эту рыбинку съесть!
Вскочил он в лодку, да и хватил рыбину. А тут откуда ни возьмись подплывает огромная щука и говорит:
— Эй, баран, не ешь ты моего щуренка, любимого дитенка, я тебе за это какую хочешь службу сослужу!
Отвечает ей баран:
— Там вон в море бочка, выкати ее мне на берег, тогда отпущу твоего дитенка.
Щука поплыла и приказывает всем рыбам:
— Разыщите в море бочку.
Разыскали они бочку и выкатили ее на берег, а баран тогда, как и обещал, отпустил щуренка.
— Теперь надо разбить бочку! — говорит он быку.
А обита она железными обручами.
Баран отошел подальше, разогнался да как ударит рогами — так два обруча с нее долой!
В другой раз разбежался, ударил — и последний, третий, сбил. Бочка развалилась на части. Взяли они разрубленное тело Ивана, все перемыли и сложили вместе, кусочек к кусочку/чтобы был человек.
Бык говорит барану:
— Что ж нам делать? Ведь надо его оживить. Вот что: зарежь-ка ты меня, вывороти вон всю требуху да сам и залезь на ее место. Прилетит ворон с воронятами. Старый ворон станет каркать: «Карр-карр, свежо мясцо, да обманчиво!» А воронята, глупые ребята, налетят на требуху. Ты и схвати вороненка, тогда ворон станет просить тебя: «Не губи моего вороненка, любимого дитенка, я тебе любую службу сослужу».
Ну, взял баран зарезал быка, выворотил из него всю требуху и сам засел к нему в нутро.
Летит ворон с воронятами. Ворон и кричит:
— Карр-карр! Свежо мясцо, да обманчиво!
А воронята, глупые ребята, налетели на требуху. Тут баран и схватил вороненка. Ворон его просит:
— Не бей ты вороненка, любимого дитенка, я тебе любую службу сослужу!
А баран ему в ответ:
— Есть на свете место, а в том месте три ключа, а в них вода, в одном — мертвая, в другом — живая, а в третьем — прекрасная. Вот слетай туда да принеси мне воды из всех трех ключей: и мертвой, и живой, и прекрасной. Коли принесешь, отпущу твоего дитенка.
Ворон согласился.
— Подвяжи мне три пузырька!
Баран подвязал ему под крылья три пузырька, ворон поднялся и полетел. Прилетел он в то место, нашел три ключа: в одном ключе мертвая вода, в другом ключе живая вода, а в третьем ключе прекрасная вода, взял во|эон воды из каждого в особый пузырек и полетел обратно.
Когда ворон вернулся, баран его спрашивает:
— Ну что, принес?
— Принес.
— Ну давай сюда!
Ворон отдал пузырьки барану. Тут баран взял да и разорвал вороненка на мелкие кусочки. Заплакал ворон, а баран сбрызнул вороненка мертвой водой — и все кусочки снова срослись; потом сбрызнул живой водой — и вороненок ожил. А как сбрызнул его баран прекрасной водой — и без того пригожий вороненок еще краше стал, поднялся и полетел с вороном под облака.
Тогда баран сбрызнул быка мертвою водой — бык стал целехонек, сбрызнул его живой водой — бык стал живехонек, глазами мигает, а встать не может. Как сбрызнул его прекрасной водой— бык и вскочил. Тогда стал баран брызгать и своего хозяина. Сбрызнул его мертвой водой — тот стал целехонек, сбрызнул живой водой — стал живехонек, сбрызнул прекрасной водой—он и встал.
— Ах, и долго же я спал!
— Да, спал ты в море, в бочке.
— Пойдем к отцу, домой.
А бык с бараном ему отвечают:
— Нет, ты с нами не ходи, а ступай к тому королю, который тебя убил, да наймись к нему либо в повара,, либо в прислужники. Высмотри, где у него лежит кремешок с огнивом. Как высмотришь, так тайком их вынь, а тогда что хочешь, то и делай. Только сперва одежу купи себе хорошую.
На том распрощались бык и баран с Иваном и пошли себе домой, а Иван направился в город, купил себе хорошую одежду, оделся и приходит к тому королю:
— Не наймете ли меня в повара Или прислужники?
А король и рад. Не узнали они его, ни король, ни его жена, и наняли. -
Служит Иван хорошо. Служит месяц, служит другой. Вот подсмотрел он как-то, что кремень и огниво у короля в жилетке в кармане. Раздевал он короля, вытащил их и спрятал.
В ту же ночь, когда все во дворце крепко заснули, достал он кремень и огниво, чиркнул три раза, и тотчас же комната наполнилась солдатами с ружьями и саблями.
— Что прикажете делать? — спрашивают солдаты Ивана.
А тот приказывает:
— Взять короля, изрубить его на мелкие куски, положить в бочку, обручами железными забить и в море укатить, на то место, где я сам был.
А жена его упала на колени и стала слезно просить его:
— Друг мой, Иванушка, прости меня!
Пожалел он ее, не стал губить, однако посадил ее в наказанье на двенадцать дней под замок на хлеб на воду: в сутки ломоть хлеба да кружка воды.
Когда же она отсидела, Иван пришёл, взял ее за руку, вывел на волю. И зажили они с тех пор мирно и хорошо.
МАЛ-МАЛЫШОК
Жили дед с бабой, и не было у них детей. Вот однажды деду во сне приснилось: ступай, мол, в лес, насбирай птичьих яиц и выводи себе деток.
Рассказал дед свой сон старухе, а та ему говорит:
— Что ж, сходи, дед, в лес, насбирай яиц, положим их в решето, я сяду деток выведу. Начнут они щебетать в избе — нам веселей станет: мы подумаем, что это наши дети!
Дед бабы послушался, пошел в лес, взобрался на березу, глядь — в гнезде одно яйцо. Он на другую — там тоже одно. Так он облазил тридцать берез. А на последней, на тридцатой, нашел два яйца. Собрал он тридцать одно яйцо и больше лазить не стал. Принес он свою добычу домой, в решето уложил, и села баба на яйца, точь-в-точь курица. Недели этак через три вывелись дети, не птенцы, а настоящие дети, и все — мальчики. Баба и говорит:
— Гляди-ка, дед, не птенчики, а все сынки! Тридцать да еще один!
Дед обрадовался, что дал ему бог сыновей, созвал на радостях две пары кумовьев, поставил им с полчетверти вина, а сам запряг коня и поехал к попу — просить его окрестить детей.
Приехал поп. Всех окрестил, каждому имя дал. Только для меньшого, который был совсем плохенький, имени не подобрал, а сказал деду и бабе: так, мол, и так, имени я ему не нашел, как хотите, так и зовите. А коль скоро тот был меньше всех, его и прозвали: Мал-Малышок.
Стали сыновья расти не по дням, а по часам. Только год прошел, а уж они выросли.совсем большие. Вот пришли они к отцу:
— Тата! Что мы все гуляем да гуляем. Нам работать пора. Может, косить надо? Так мы пойдем косить! Съезди-ка в город да купи нам косы.
Поехал отец в город, купил тридцать кос, а меньшому сыну не нашел. Обошел все лавки, не нашел косы по его росту. Привез он косы домой:
— Берите, сынки, косы, кто какую хочет.
Подошли сыновья, разобрали косы. Пришел Мал-Малышок:
— А мне где коса?
— Нету, сынок, не нашел я тебе косы. Я старый, а ты малый,— останемся дома.
— Ну что ж, пусть будет так, как отец велит! — сказали братья и пошли косить.
Верст за пять от их села у отца был большой луг. Пришли они на этот луг, отмерили каждый себе по делянке, две таких же делянки оставили отцу и Мал-Малышку и стали косить.
А Мал-Малышок, сидя дома, говорит отцу:
— Пойду-ка я, тата, погляжу, как они там косят!
— Смотри, сынок, не заблудись!
— Может, и не заблужусь!
Пошел, да и заблудился. Забрел в лес, плутал в нем, плутал, а выйти не может.
Влез он тогда на дуб, огляделся кругом и видит: неподалеку братья в тридцать кос косят.
Ухватил он дуб за макушку да наклонился в ту сторону, где косят, дуб и переломился пополам. Пообломал Мал-Малышок сучья, взвалил дуб на плечи, да и пошел напрямки к покосу.
Пришел к братьям:
— Помогай вам бог, братцы! Только что же это вы две делянки покоса оставили? Косили бы уж все разом. Или, может быть, это чужое?
А братья отвечают:
— Это мы оставили тебе с отцом.
— Да как же мы будем косить? Я малый, а он старый!
— А хоть нанимайте.
— Ну, ладно! — Снял Мал-Малышок шапку, перекрестился — помоги, мол, мне бог — и давай косить!
И косит, и сгребает, и в стог складывает. И все этим дубом. Прежде братьев один скосил он обе делянки и стог сметал.
Братья свое докосили, и каждый сено в отдельный стог сложил.
Когда вернулись они домой с покоса, отец их спрашивает:
— Ну что, сынки, скосили луг?
— Весь скосили!
А Мал-Малышок говорит:
— Скосить-то скосили, а две делянки оставили.
— А на что?
— Мне делянку да тебе!
Отец говорит:
— Стар уж я, не могу косить.
— Не тужи, тата, я сам сено скосил и в стог сложил.
— А вы,— спрашивает отец у сыновей,— все в один стог сложили?
— Нет, мы накосили каждый для себя и тридцать стогов сметали..
Тогда отец и говорит:
— Нужно их стеречь, покуда не перевезем, а то покрадут, пожалуй!
Пошли братья вдесятером караулить сено. Всю ночь караулили, а один стог все-таки кто-то украл.
Когда пришли они домой, отец их спрашивает, цело ли сено.
— Да вот один стог кто-то украл.
Рассердился на них отец:
— Дураки вы! Вдесятером не укараулили!
На вторую ночь другие десятеро пошли. Всю ночь караулили, а один стог снова кто-то украл.
На третью ночь пошли остальные десятеро и тоже к утру одного стога не досчитались.
На четвертую ночь снова очередь идти первому десятку.
Стали тут братья спорить с Мал-Малышком: и у тебя, дескать, стог сена есть, так ты и ступай караулить.
— Ну что ж,— говорит Мал-Малышок,— идти так идти. Сходи-ка ты, отец, к кузнецу, пусть он выкует мне железную клюшку, пудов этак на тридцать!
Пошел отец к кузнецу, тот выковал клюшку в тридцать пудов.
Взял Мал-Малышок эту клюшку да так высоко закинул ее, что та с глаз пропала. Видит он, что назад летит, подставил лоб, та по лбу как ударила, так и раскололась на четыре части.
Тогда он просит снова: