— Выйдем, милая, на крылечко.
Только они вышли, как загремел гром — и не стало ни свата, ни жениха, ни невесты.
Остался брат один-одинешенек. Поскучал, поскучал и пошел странствовать по белому свету.
Шел-шел целый день, от восхода солнца до захода, никого не видал: ни птица не пролетела, ни зверь не прорыскивал. Обняла его темная ночь, и стал он искать себе ночлега. Подошел поближе, видит большой дом в лесу. Он постучался. Вышла из дому девушка:
— Что, молодец, тебе надо?
— Нельзя ли переночевать?
— Погоди, у хозяйки спрошу.
И спрашивает:
— Тут дорожный человек просится ночевать.
— Пусть ночует.
Хозяйка его встречала, как гостя принимала. Напоила, накормила, спать уложила. Утром стала спрашивать:
— Куда, молодец, идешь, куда путь держишь?
— Было у меня две сестры, сваты их сватали, а я свадьбы не видал и на свадьбе не гулял. Иду своих сестер искать, а где они, про то знать не знаю и ведать не ведаю.
— Сестер своих ты, друг, не найдешь, а лучше женись на мне, будь у меня хозяином в доме.
Вот он согласился. Сыграли свадьбу и стал Иван Крестьянский Сын жить с молодой женой.
Пожили так месяц-другой, говорит она:
— Мне надо из дому отлучиться, а ты хозяйством управляй. По всему дому ходи, гуляй, только не ходи туда, где дверь лыком завязана, грязью замазана.
Остался Иван Крестьянский Сын один. По всему дому ходил, подошел к двери, которая лыком завязана, грязью замазана, и думает: «Что это за дверь? Какой я хозяин, когда не знаю, что у меня в доме творится?»
Вот он дверь открыл и видит: старик на цепях висит.
— Кто ты такой?
— Я — поганый Кащей. Меня в цепи заковала и над огнем повесила твоя жена Марья-краса. Отпусти меня добрый молодец, я тебе пригожусь во всякое время.
— А что надо сделать?
— Принеси три ведра вина и три хлеба, потом принеси три полена дров ольховых и три полена дров осиновых.
Принес он ему три ведра вина и три хлеба, три полена дров ольховых и три полена дров осиновых.
Выпил Кащей ведро вина, съел один хлеб и стал поленьями бить по цепям. Не разбил цепей. Потом выпил другое ведро вина, съел еще один хлеб и стал бить поленьями по цепям. Цепи сбил. Выпил третье ведро вина, закусил третьим хлебом, выскочил из огня, засмеялся и говорит:
— Не видать тебе своей жены Марьи-красы вовек.
И улетел поганый Кащей.
Ждать-пождать, нет Марьи-красы.
Остался Иван Крестьянский Сын опять один-одинешенек: и сестер не видал и жену потерял!
«Пойду жену искать»,— подумал он и пошел.
Шел-шел, долго ли, коротко ли, близко ли, далеко ли, скоро сказка сказывается — не скоро дело делается, и увидал большой дом. Подошел к дому; и навстречу Марья-краса выбежала.
— Как я тебе говорила — не ходи в ту дверь, где лыком завязано, грязью замазано. Не послушал меня, выпустил Кащея — вот теперь не жить нам с тобой вместе.
— Ну, коли я тебя нашел, Марья-краса, то и от Кащея увезу.
— Если хочешь меня увезти, поедем скорее, пока он домой не воротился.
Сели они на Кащеева коня — поехали.
Приехал Кащей домой и спрашивает:
— А где Марья-краса?
— Муж за ней приходил и увез,—отвечает челядинка.
Кинулся поганый Кащей на конюшню и спрашивает у своего трехногого коня.
— Догоним мы Марью-красу?
— Не торопись, поди ужинай да спать ложись, а утром встанешь, тогда и поедем.
Утром Кащей сел на своего трехногого коня и поскакал. Нагнал Марью-красу с Иваном и говорит:
— На этот раз тебя прощаю, Иван Крестьянский Сын, за то, что ты меня напоил, накормил, на волю отпустил, но коли ты еще раз придешь и Марью-красу увезешь — голову тебе отрублю.
И увез Марью-красу. Остался Иван Крестьянский Сын посередь пути один.
Идет и видит: медный дом стоит. Постучался он и спрашивает:
— Нельзя ли переночевать?
Впустили его. Глядит, а в доме старшая сестра живет. Поклонилась она брату в пояс:
— Ах, братец, как я рада, что ты пришел.
Напоила его, накормила и говорит:
— Надо тебя куда-нибудь спрятать, а то сейчас мой муж Солнышко воротится домой, уж ночь подходит.
И посадила его в подполье- Тем временем Солнце зашло — хозяин домой воротился.
— Что это, милая, у тебя русь-костью пахнет?
— По Руси ты ходил, вот русского духу и набрался. Раздевайся, садись ужинать.
Сидят они, ужинают, жена и говорит:
— Нынче я отдыхала и брата во сне видала.
— Знаю, знаю, брат твой женился на Марье-красе и выпустил поганого Кащея, а Кащей улетел и Марью-красу унес. Он Марью-красу разыскал и увез, а Кащей их нагнал.
— Коли ты все знаешь, так я скажу: брат мой здесь.
— А где же он?
— Вот тут, в подполье.
Солнышко топнуло ногой, и половица сломалась:
— Вылезай, друг, сюда.
Вылез Иван Крестьянский Сын из подполья, поздоровался с зятем.
Попили они, поели, погуляли, легли спать.
Наутро раненько встали. Солнышко говорит:
— Вот тебе, любезный брат, от меня подарок,— и дал ему сокола.
Иван Крестьянский Сын с сестрой и с зятем простился и отправился в путь-дорогу. Пошел искать младшую сестру.
Шел-шел и вечером пришел к серебряному дому. Тут жила младшая сестра.
Она его напоила, накормила и говорит:
— Где мне тебя скрыть-схоронить?
— Зачем, сестра, мне хорониться?—спрашивает Иван Крестьянский Сын.
— А мой муж ведь Гром. Он скоро домой придет голодный, как бы тебя не обидел. Полезай в подполье.
Поздно вечером Гром домой пришел:
— Здравствуй, жена. Что это здесь русь-костью пахнет?
— Ах, милый друг, ты по Руси летал-катался и там русского духу набрался. Садись ужинать.
Накормила его, напоила и говорит:
— А ведь брат мой здесь.
— Где он?
— Тут, в подполье.
Гром ногой топнул —доска переломилась.
— Вылезай сюда, будешь гостем.
Иван Крестьянский Сын вылез. Весь вечер они4 пили, ели, гуляли, потом легли спать. Утром Гром на прощанье подарил гостю собачку.
Иван Крестьянский Сын с сестрой и с зятем простился, отправился в путь-дорогу.
Пошел опять за Марьей-красой.
На коня ее посадил и поехали из Кащеева царства.
Кащей домой воротился и спрашивает:
— А где Марья-краса?
— Муж приходил и увез ее,— отвечает челядинка.
Он кинулся в конюшню, спрашивает у трехногого коня:
— Догоним мы Марью-красу?
— Поди ужинай поскорее да садись на меня,— ответил конь. Кащей поужинал, сел на трехногого коня и скоро настиг
Ивана Крестьянского Сына. Отобрал Марью-красу и говорит:
— Другой раз я тебя прощаю, а третий не попадайся. Остался Иван Крестьянский Сын один на пути, на дороге.
Ночь переночевал, наутро встал и опять в Кащеево царство пошел.
Кащея дома не было, он Кащеевых коней оседлал, и третий раз уехали с Марьей-красой из Кащеева царства.
Воротился Кащей, видит: нету Марьи-красы. Он спрашивает трехногого коня:
— Догоним беглецов?
— Поскорей садись на меня, а то уедут.
Вот он на третьего коня сел и скоро нагнал их.
— Ну, теперь пощады не жди, Иван Крестьянский Сын.
И отрубил ему голову, а Марью-красу увез.
Тут сокол полетел к Солнышку, а собака побежала к Грому.
— Нашему хозяину Кащей голову отрубил.
Солнце и Гром пришли, а у Ивана Крестьянского Сына, в черепе уж ворона гнездо свила, яиц нанесла и детей вывела. Солнце и Гром взяли воронят. Просят вороны:
— Пустите наших детей, мы что хочешь для вас сделаем.
— Достаньте живой и мертвой воды.
Полетели вороны и принесли мертвой и живой воды.
Солнце и Гром одного вороненка разорвали, мертвой водой сбрызнули — стал тот вороненок цел. Живой водой сбрызнули — полетел вороненок.
Тут они Ивановы кости собрали, сложили как надо и мертвой водой сбрызнули, кости срослись, и стало тело. Живой водой сбрызнули — он и встал.
— Ах, как крепко я спал!
— Век бы ты спал, коли бы мы тебя не оживили. Поблагодарил их Иван Крестьянский Сын, и тут они распрощались.
Иван Крестьянский Сын опять пошел в Кащеево царство. Кащея дома не было. Он говорит:
— Ты, Марья-краса, меня схорони, а когда придет поганый Кащей, спроси у него: «Где твоя душа находится?»
Она его схоронила. Приехал вечером Кащей, говорит ему Марья-краса:
— Я тут без тебя все думала,' думала и надумала выйти за тебя замуж. Мужа у меня теперь нет, куда мне идти. Только ты мне скажи: где твоя душа находится?
— Моя душа далеко: есть в море остров, на острове дуб, в том дубу дупло, в дупле заяц, в зайце утка, в утке яйцо, а в том яйце и моя душа.
— Боюсь, я, как бы кто про это не узнал да твою душу не достал,— сказала Марья-краса.
— Не бойся, Марья-краса,— кроме меня, туда никто не доедет.— Чтобы туда попасть, надо у Бабы-Яги коня достать такого же, как у меня, а она никому коня не даст.
На другой день уехал Кащей, а Марья-краса рассказала мужу, как Кащееву смерть достать, и напекла ему подорожничков.
Пошел Иван Крестьянский Сын в путь-дорогу. Шел день, другой и третий. Подорожнички все съел, притомился, сел отдохнуть. И напала на него такая туча мух, что глаз открыть нельзя. Стал от них отбиваться и ухватил большую муху с золотыми крыльями. Это была царица над мухами. Говорит она:
— Отпусти меня на волю, я тебе пригожусь.
Отпустил ее Иван Крестьянский Сын. Посидел, отдохнул и пошел дальше. Шел, шел, отощал совсем, вышел на морской берег:
— Дай хоть раков наловлю, поем.
И стал ловить раков. Вдруг ползет рак-царь:
— Отпусти, молодец, моих детей, я тебе за это службу сослужу.
Отпустил раков, пошел в лес и нашел воробьиное гнездо.
— Ну, хоть воробьиных птенцов съем.
А в это время летит старый воробей:
— Не трогай, молодец, моих детей, я тебе за это добром отплачу.
Делать нечего, отпустил он воробьиных детей, а сам от усталости да от голоду еле ноги волочит.
Добрый молодец еще в пути, а солнце уже на закате.