сторону. Заехал за болото и стоит у самого озера. А оттуда черт.
— Степан, продай нам пани.
— Продам.
— Что ты за нее хочешь?
— А насыпьте шапку золота,— я и отдам.
Продрал Степан в шапке дырку, ямку вырыл, а над ямкой шапку пристроил.
Как стали черти таскать золото! Таскали-таскали — насыпали!
Отдал Степан пани. Сам — на тройку и домой.
Вот пану доносят, что приехал Степан. Зовет его пан:
— Украл пани, Степан?
— Украл, пан.
— А куда ж ты ее подевал?
— А чертям продал.
— Что ж ты наделал? Верни ее, а не то убью.
— Попытаюсь, пан.
Захватил он топор и пошел назад, на болото. Вырубил там сажень, нарубил тонкой лозы и давай вить из нее канат. Вьет, а потом возьмет да саженью померяет и так и этак.
Тут вылез из озера черт.
— Что это ты хочешь делать, Степан?
— А вот тут,— говорит,’— церковь буду ставить, а тут — костел.
— А что это ты .вьешь?
— А это — чтобы вас, чертей, на берег таскать.
Тот бух в воду и к старшому. Старшой дал ему приказ:
— Кто сильней свистнет, пусть за тем и будет пани.
Черт как свистнул, так листья посыпались с деревьев. А Степан говорит:
— Давай завяжем тебе глаза, а то как я свистну, так они и выскочат.
— Ну, завязывай!
Взял Степан дубовый кол да как свистнет — были глаза и выскочили.
— Стой, Степан, не,свисти больше,— да опять бух в воду к старшому.
Тот говорит:
— Возьми булаву в двенадцать пудов. Кто закинет выше — за тем и будет пани.
Вынес черт булаву.
— Старшой сказал: «Кто выше закинет—за тем и будет пани».
— Ну, кидай!
Черт как кинул, так прямо под облака.
А Степан взял булаву и думает, что тут делать, да поглядывает вверх.
Черт спрашивает:
— Что ты глядишь, Степан? Кидай!
— А вон та туча пройдет, тогда и кину. Мне там двенадцать братьев-кузнецов перекуют ее на другую, чтобы была но руке.
Испугался черт и потащил булаву назад. А оттуда вынес пани.
— На, Степан, только ступай отсюда.
Тот пошел с ней и отдал ее пану. Ну, пан, понятно, благодарил его.
Только вернулся Степан домой, приходят к нему панские сыновья и говорят:
— Ты, брат, разбогател.
— Я,— говорит, — не разбогател бы так, да жена помогает, она у меня старательная.
— А наши ни черта не стоят.
— А вот я вас научу, что с ними делать. Полосни ей ножом в левую подмышку; как дурная кровь выбежит, так жена и станет умной. Вот придете завтра ко мне и увидите, как я своей сделаю, тогда и вы так сделаете.
Взял он от забитого кабана пузырь, налил в него крови, привязал жене под левой рукой и приказывает ей:
— Гляди же, как панычи придут — так ты будто спишь. Я ножиком по пузырю полосну, а ты — брык и полежи малость, а потом вскочи да за метлу, да возьмись готовить всякую всячину,, да разговаривай, ну, будь прямо шелковой.’
Увидели это, панские сыновья.
— Пойдем-ка своим так же сделаем.
Взяли ножи. Один свою — раз и другой свою — раз! Тут им и конец.
Будили-будили — не встают! Назавтра чуть свет встали братья и пошли к Степану:
— Пойдем, утопим тебя, бери мешок.
Взяли мешок и пошли к озерку. Сунули его в мешок, глядь — а озерко-то замерзло.
— Сходим, брат, за топором, а он тут цел будет.
А идти верст пять.
Степан услыхал, что кто-то мимо едет, и давай кричать:
— Ни читать, ни писать не умею, а хотят посадить королем.
А это дьяк на тройке ехал.
— Я,— кричит,— умею и читать и писать!
— Ну так развяжи мешок да сам влезь в него — тебя и посадят королем.
Влез дьяк, Степан завязал мешок, сам — на тройку, да и поминай как звали!
Вот пришли те с топорами, Лед прорубили да в прорубь его, дьяка-тр. Сами повернулись и пошли.
Идут, а Степан катит на тройке мимо них.
Они и спрашивают:
— Где это ты взял? Мы ж тебя в воду кинули!
— А разве вы не слыхали, как я под водой коней ловил: тпру, бурый, тпру, серый! Там — какие хочешь.
— Ну так кинь и нас.
Он одного — в прорубь и другого в прорубь, а сам поехал домой.
Стал жить-поживать да панов с белого света сживать.
КАК БАРИН ЛОШАДЕЙ ИЗ ТЫКВЫ ВЫСИЖИВАЛ
Посадил один мужичок тыквы, и удались они на славу. Набрал он их и повез в город продавать. Подходит к нему барин и спрашивает:
— Что это ты, мужичок, продаешь?
— Да яйца,— отвечает мужик.
— А что из них можно сделать?
— А вот что,— говорит мужик.— Если ты хочешь ездить на хороших лошадях, так взберись на елку повыше и садись на эти яйца: высидишь себе таких лошадей, каких никогда и не видывал/
Купил барин несколько тыкв и говорит мужику:
— Дам я тебе сто рублей, только покажи мне, на какой елке можно этих лошадей высидеть.
А мужик знал, под какой елкой в лесу лежит заяц. Привел барина туда и говорит:
— Ну вот на ней и садись, да смотри не слезай, пока лошадей не высидишь.
Пошел барин домой и приказывает жене:
— Приноси мне завтракать, обедать и ужинать, а мне домой ходить недосуг.
Вот жена приносит ему еду один день, и другой день, и третий день, а потом как-то и позабыла.
Сидел барин, сидел, и захотелось ему есть,
— Ах, боже мой,— говорит он сам себе,—вот какая моя жена: на хороших лошадях ездила бы, да обо мне забыла. Ну, подожди, только домой приеду, узнаешь ты, как забывать о муже!
Стал барин поворачиваться да как загремит с этой елки! А под елью лежал заяц. Вскочил он да удирать, а барин за ним бежит и кричит:
— Ой, не досидел я себе лошадей!
Заяц и был таков — убежал в лес.
Пришел барин домой и давай бранить жену:
— Ты почему не принесла мне есть ? Я уже совсем было высидел хороших лошадей, да разве усидишь голодный? Стал я тихонько слезать со своего, насеста, да сук-то обломился, а я как
грохнулся на землю, а лошадь насиженная — из-под меня. Догонял я ее, догонял — никак не мог догнать. А если бы ты принесла мне поесть, какие были бы у нас лошади! Если я маленькую не мог поймать, так больших и вовсе не удержать. А теперь ты сама виновата, езди на таких, какие есть.
ОТВЕТЫ МУЖИКА
Ехал мужик на базар доски продавать. И случилось той же дорогой ехать в город барину. Увидел он мужика и кричит:
— Эй ты, длинный нос! Прочь с дороги!
Не понял мужик барской речи, подумал, что длинный нос барину мешает. Сошел он с дороги, отвернул рукою нос в сторону и сказал:
— Езжай, барин,, хоть к черту!
Видит барин, что мужик над ним смеется, кричит:
— Прочь ты с лошадью!
Мужик выпряг лошадь, а сани оставил на дороге. А дело было зимою в большой мороз. Барин замерз, разозлился на мужика и кричит:
— Убирайся Совсем с дороги.
Пока мужик запрягал лошадь, пока сворачивал с дороги, барин чуть было совсем не окоченел.
Приехал барин в тот город, куда мужик добирался. Ходит он по базару, ищет овса. Подходит к тому мужику, которого встретил на дороге, и спрашивает:
— Не слышно ли тут овса?
Мужик влез на воз и прислушивается.
— Нет, барин, не слышно.
— Мужик! Не вчерашний ли ты?
— Нет, барин, мать говорила, что давно меня родила.
— Мужик! Ты чей?
— Марьянин.
— А кто такая Марьяна?
— Жена моя.
— А кого ты боишься?
. — А, барин, есть у Пилипа во дворе собака, так вот мы ее все и боимся: кто идет, дубину несет.
— А кто у вас выше всех людей?
— А есть у нас, барин, Авдей,— выше всех людей.
— Мужик, а много ли вас таких дураков?
— Три кадки бураков, третья —капусты.
Барин говорит:
— Как бы я тебе, мужик, заехал.
— Заезжай, барин, мы и тебе накладем.
Видит барин, что с мужиком не сговориться, плюнул и пошел искать, чей это мужик. Нашел, поболтал с ним:
— Пане, твой мужик смеется надо мной. Я бы дал ему за это сто лоз.
Вот привели мужика в барские покои. Известно, там много дверей. Идет мужик и все двери открывает. Барин кричит:
— Замыкай!
Мужик как замычит: «Му-му». А барин все кричит:
— Замыкай, дурень!
— Боюсь, паночек, — отвечает мужик и снова: «Му-му».
Тогда барин говорит:
— Ну, видишь, он и надо мной смеется.
Приказал барин дать мужику розог, а он так закричал, что барские дети испугались. Прогнали его, он и пошел себе как ни в чем не бывало.
КАК МУЖИК ХИТРО ГУСЯ РАЗДЕЛИЛ
Принес один бедный мужик пану гуся и просит за него меру ржи. Пан говорит:
— Ну, нас семеро: я, пани, двое сыновей, две дочери,— подели ты на нас всех этого гуся.
Подумал мужик и говорит:
— Пан — голова в доме, пану и будет голова; пани достанется шейка: она первая за паном; панским дочкам по ножке, чтобы легко танцевали, панычам по крылышку, чтобы красиво писали, а я,— говорит,— мужичище, возьму себе туловище.
— Ну,— говорит пан,— и хитер ты!
Гуся ему отдал и меру ржи в придачу, а может, и все пять дал. Принес мужик домой рожь, а брат как узнал об этом, так схватил двух гусей и — к пану. Приходит и тоже просит ржи.
Пан говорит:
— Хорошо, дам я тебе ржи, но подели-ка ты гусей между нами.
Тот подумал-подумал и говорит:
— Пану будет гусь и пани будет гусь.
— А моим детям?
А тот и не знает, что отвечать.
— Ступай-ка,— говорит пан,— за своим братом, он гусей разделит.
Позвал он брата. Пан и говорит:
— Подели ты нас, а то твой брат какой-то бестолковый, никак не поделит.
Подумал мужик немного и говорит:
— Верит ли пан в святую троицу?
— О чем ты еще спрашиваешь? Разве я не католик?
— Ну, если так, то пан, пани и головка — святая троица, две панские дочки и ножка — тоже святая троица, двое панычей да крылышко — и они святая троица, а мужик и два гуся — также святая троица.
Похвалил пан мужика, отдал ему и гусей и ржи, сколько он хотел, а брата прогнал вон. Вот какой был мужик мудрый.