Обычный, ничем не примечательный человек, если судить по содержимому карманов.
Наконец Курбалевич разлепил веки и попытался пошевелиться.
Влад несколько мгновений сидел молча, давая возможность пленнику осознать свое незавидное положение. Трудно сохранить спокойствие и холодный рассудок, когда ты связан по рукам и ногам и валяешься в полутемном подвале с расквашенной мордой да еще и с тремя скрепками, пробившими ноздри и мешающими нормально дышать.
Нос у Валентина болел зверски. «Какой это у меня по счету допрос? – подумал Рокотов. – Пятый? Шестой? Десятый? Начинаю превращаться в заплечных дел мастера. Впору писать приложение к „Молоту ведьм“. „Особенности применения подручных средств третьей степени устрашения в современном мире“… Кучерявое название. Не хуже, чем „Поваренная книга анархиста“… Проще всего было с гражданином Ясхаром. Вколол ему „сыворотку правды“ – и слушай на здоровье. Остальные по-сопротивлялись. Хотя и не сильно. Нет идейной платформы, чтобы выдержать серьезное давление. Этот не исключение…»
– Что тебе надо? – прохрипел Курбалевич.
Он правильно решил, что не стоит орать и провоцировать сидящего перед ним парня на жесткие действия.
– Взаимности, как говаривал Костя Остен-Бакен польской красавице Инге Зайонц, – витиевато ответил Рокотов.
По напрягшемуся и недоуменному лицу Курбалевича стало понятно, что «Золотого теленка» он не читал.
– Не врубаешься, – биолог грустно покачал головой. – Объясним попроще. Где в данный момент находится Йозеф?
– Зачем он тебе? – с вызовом спросил Валентин.
– А ты, оказывается, не только необразован, – посетовал Владислав, – а еще и дерзок не в меру. Нехорошо. Что ж, будем воспитывать…
С этими словами Рокотов ткнул шилом в бедро пленнику.
Курбалевич зашипел сквозь зубы и попытался отстраниться.
– Не нравится? То ли еще будет, если вздумаешь юлить.
– Отстань! Я не знаю, где Йозеф!
– Ой ли?
Шило опять укололо ногу, но уже на пару сантиметров ближе к мужскому достоинству сжавшегося Валентина.
– Честно не знаю! Он не говорит, где живет.
– Что вы готовите?
– Это у Йозефа спрашивать надо. Мы только выполняем его приказы.
Курбалевич никак не мог взять в толк, кто его спеленал.
Не КГБ и не милиция. Иначе он давно бы сидел в наручниках перед следователем. Спецслужбы не затаскивают подозреваемых в подвалы, не вяжут обрывками халатов и не пытают шилом.
Провокация самого Йозефа?
А зачем?
Чтобы узнать степень верности Курбалевича общему делу?
Так он действительно почти ничего не знает. К тому же до срока исполнения акции осталось всего несколько дней и отвлекаться на провокации бессмысленно. Захоти Йозеф устранить Валентина, мог бы сделать это в другом месте, не подставляя Антончика под кулаки объявившегося в кабинете странного типа.
Конкуренты?
Но конкуренция в террористической деятельности – нонсенс. У террористов нет установленных рынков сбыта товара.
Очередной укол вывел Курбалевича из мира дум.
– Еще один неполный ответ – и ты будешь петь оч-чень высоким голоском, – предупредил Рокотов.
– Я действительно не знаю, где Йозеф! Мы всегда встречаемся на нейтральной территории, и звонит мне он сам.
– А ты, случаем, не знаешь номера его трубы?
– Знаю…
– Уже лучше. Когда следующая встреча?
– Сегодня.
– Где?
– В «Детском мире», у секции обуви на втором этаже.
– Йозеф лично там будет?
– Не обязательно. Обычно он наблюдает со стороны или присылает кого-нибудь.
– Сколько вас человек в группе?
– Я знаю пятерых.
– Перечисли.
– Сам Йозеф, Сапега, Люда Маслюкова, Илья Герменчук и Вейра. фамилии не знаю.
– А фамилия Йозефа?
– Кролль.
– Хорошо. Кто такой Сапега?
– Он инженер. Что-то с электрикой связано.
– И зачем он вам?
– Они с Йозефом что-то монтируют на автомобиле. Рацию какую-то.
– Не врешь?
– Нет…
– А на фига вам рация?
– Йозеф говорит, чтобы частоты глушить. Ну, охраны президента и КГБ.
– Какая машина?
– Микроавтобус.
– Марка, номер?
– По-моему, «ГАЗ». Номера я не видел.
– Цвет?
– Грязно-белый.
«Ерунда получается, – Влад внимательно посмотрел в глаза Курбалевичу. – Радиостанция такого размера террористам явно ни к чему. Но он вроде не врет… Вот и разберись теперь, где правда, а где легенда, состряпанная этим Йозефом для непосвященных. Но как-то же они собираются Луку устранить!..»
– Дальше. Кто такая Маслюкова?
– Баба из «Народного Фронта». Подружка Герменчука.
– Какова ее функция?
– Посыльная и наблюдатель.
– Герменчук?
– Водитель. Он пять лет в такси оттарабанил…
– Вейра?
– Не знаю, я ее один раз всего видел. Здоровенная такая литовка. Плечи как у мужика, рожа квадратная… Илья говорил, что она стреляет классно.
– Еще снайпера есть?
– Я не слышал.
«Один стрелок? Что-то тут не то…» – засомневался Владислав.
– Твои обязанности?
– А что прикажут, то и делаю.
– Как ты попал в группу?
– Илья привел, – потупился Курбалевич.
– Это ответ для детсадовца, – Рокотов поднес шило к гульфику на штанах Валентина, – говори правду.
– Я правду говорю! – Курбалевич испуганно заворочался на бетонном полу. – Меня действительно Герменчук с Йозефом познакомил.
– Как мне найти Герменчука? Судя по твоим словам, вы давно знакомы.
– Со школы. Только он сейчас на какой-то конспиративной хате. Мы всего две недели назад по квартирам разъехались. Кролль приказал залечь до операции. Только он знает, где каждый из нас живет. Он и квартиры снимал сам…
«Это похоже на правду, – Рокотов, не обращая внимания на дрожащего пленника, закурил сигарету, беззастенчиво вытащив ее из экспроприированной пачки, – только несвязуха имеется. Стоматолог базлал, что его с Кроллем познакомил зам главы президентской администрации. Этого нашли через одноклассника-таксиста… Что, Кролль группу с бору по сосенке собирает? И вращается то в кругу высших государственных чиновников, то среди пролетариев? Стоп! А почему ты думаешь, что тот, кого Антончик знал как Кролля, этот же человек и для Курбалевича? Это могут быть разные люди, использующие одно имя. Однако выяснение данных обстоятельств ничего мне не дает. Только отвлекусь на сопутствующие и малозначительные детали… Тот Кролль, который знаком Курбалевичу, занят конкретной подготовительной работой. Его и надо ловить…»
– Тебе известна фамилия Пушкевич?
– Сосед мой, – неожиданно для Рокотова ответил Валентин, пытаясь сообразить, какое отношение старенький учитель литературы имеет к предстоящему террористическому акту.
– Как сосед?
– По лестничной площадке. У меня сорок шестая квартира, а у него сорок седьмая.
– Ты живешь в одном доме с заместителем главы администрации?
– При чем тут администрация? Георгий Семеныч в школе работает…
– Я имел в виду не того Пушкевича.
– Того я не знаю…
– Точно? И не слышал никогда этой фамилии от Кролля или от Ильи? Курбалевич наморщил лоб.
– Не-е…
– Хорошо, оставим эту тему. И перейдем к архиважнейшему, как говорит один мой друг, вопросу…
– Я знаю, где живет Маслюкова! – внезапно вскинулся Валентин.
– Ну-ка, ну-ка, – оживился Влад.
– Я ее случайно на улице встретил. На Индустриальной. Дом семь. Она мне окна свои показала. Третий этаж, там у нее на балконе доски свалены, хозяин квартиры оставил…
– Индустриальная, семь?
– Точно…
– Что ж, проверим. Однако не отвлекайся. Когда намечено убийство президента?
– Вроде на следующую неделю, – неуверенно сказал Курбалевич.
Отпираться было глупо, его противник и так обладал большим объемом информации. И прекрасно знал, чем занимается товарищи.
– Способ?
– Это не ко мне. Взрыв, наверное. Или пуля…
– То есть знает один Йозеф?
– Вейра знает, Сапега. Нам с Ильёй подробностей не сообщали… Может быть, мы бы узнали в день операции.
– А при чем здесь Антончик? – Рокотов задал провокационный вопрос.
– Мы должны были действовать, если у него сорвется…
– Какие еще есть страховочные варианты?
– Не знаю. Мы готовились всерьез…
– Я в курсе… А почему ты уверен, что тебя и Илью Кролль не грохнул бы заранее, а? Зачем ему балласт в вашем лице?
– А смысл тогда нас нанимать? – логично возразил Курбалевич.
– Тоже верно. Кстати, сколько тебе обещано?
– Сто тонн перед и сто после. И место в новой администрации, – гордо заявил пленник.
«Идиот одноклеточный! Пошел, как осел за капустой… Во всех отношениях. Вот никогда бы не подумал, что, международный терроризм столь странная штука. Хотя… Исполнители разные бывают. И живут среди нас. Это только в кино террористы все как один прекрасно подготовлены и вооружены. В жизни совсем по-другому, ибо приходится иметь дело с живыми людьми, а не с играющими в террористов актерами. То же самое, как и в сериалах про ментов. На экране лицедеи-»мусорки" кажутся в чем-то даже Хомо Сапиенсами, а в действительности ничем не отличаются от низших приматов. Причем пьющих. Однако я отвлекся… Нельзя исключать и того, что помимо названной Курбалевичем группы дилетантов есть команда профессионалов, готовая вступить в игру на финальном этапе. Ребята, захватившие базу, боевой опыт имели. И, если б не мои непредсказуемые поступки, довели бы дело до конца. Так что осторожность и еще раз осторожность. Безоговорочно верить этому козлу нельзя…" Влад потеребил мочку уха и задал следующий вопрос.
–…И таким образом мы сразу решаем две задачи, – Джек Рубин немного свысока посмотрел на нахохлившуюся, похожую на огромную простуженную жабу Мадлен Олбрайт, – снижаем градус напряженности в отношений Косова и обвиняем Ивана в нарушении фланговых ограничений в Европе. Наша инициатива по ПРО будет в таких условиях выглядеть вполне оправданной.