– Да-а? – разочарованно протянула главный редактор.
Перспективная статья могла обернуться излияниями психа, о чем не преминут упомянуть недруги «Часа Пик». А Чаплиной такая антиреклама была не нужна. Она уже несколько раз конфузилась подобным образом, предоставляя газетные полосы непроверенным личностям.
– Лучше сделать интервью с Литвинович, – предложил Железный Гомосек.
– Она как раз в Питере.
– Кто такая?
– Президент «Ассоциации Белорусских Журналистов», – Гильбович решил не говорить, что Жанна уже который год не слезает с иглы.
– Немного не по профилю…
– Из известных белорусских писателей остался один Василь Быков. Но он в Финляндии. А других у нас в России никто не знает.
– Тоже верно.
– Литвинович может привести факты. У них там ни дня без судебного процесса не проходит. Скоро еще скандальчик образуется. Я слышал, какие-то бабы собрались на Лукашенко в суд подавать. Типа сексуальных домогательств… – Евгений заметил, как после его слов посветлело лицо Эммы. – К какому дню вам надо материал?
– К третьему июля.
– Что так быстро? Шесть дней осталось.
– Это в Белоруссии государственный праздник. Пятьдесят пять лет со дня освобождения от фашистов. – пояснила Чаплина.
– А-а! Ясно… Так как решать будем?
– Ладно, пусть будет Литвинович, – редактор махнула рукой.
– Оплата по обычному тарифу?
– За скорость – вдвое.
Гильбович радостно осклабился. Лишние двадцать долларов не помешают.
– Какие еще вопросы?
– Надо наших друзей из «Яблока» поддержать. Не впрямую, конечно… Григорий Сеич хорошие средства выделил. К тому же губернаторские выборы на носу.
– Сделаем. Сейчас конъюнктура хорошая для этого, – Женечка быстро подсчитал барыши от участия в кампании фруктовой партии. Своим они платили хорошо, не скупились. Сборщиков подписей кидали, конечно, но это уже фирменный стиль всех околодемократических организаций. Журналисты брали деньги вперед и оттого не проигрывали.
– Мне понимать твои слова как согласие?
– Безусловно.
– Тогда запиши телефон их нынешнего менеджера…
Во второй половине дня Рокотов выбрался из квартиры на свежий воздух.
Он доехал на такси до проспекта Машерова и не спеша прошел его из конца в конец, внимательно разглядывая крыши домов и иногда отходя по перпендикулярным улицам немного вбок.
Трехчасовая прогулка мало что дала.
Несмотря на обилие высоких точек, с которых просматривалось дорожное полотно, покушение с использованием огнестрельного оружия или взрывчатки представлялось малореальным. Автомобиль Президента минует открытое пространство в промежутке между домами за доли секунды, явно недостаточные для прицельного выстрела. Высотные здания, откуда проспект открывался как на ладони, находились далековато. И неплохо охранялись. По крайней мере у одного из таких зданий Влад заметил парочку молодых людей с характерной наружностью сотрудников госбезопасности. Агенты сидели на скамеечке возле технического входа в здание и пили пиво. Вернее, изображали, что пьют пиво. Жидкость в бутылках была либо виноградным соком, либо слабым чаем.
Биолога они мгновенно «срисовали», но он не дал им повода для беспокойства, пройдя мимо и не глядя на здание.
Побродив еще немного и сверившись с картой, Рокотов выбрался на площадь перед Домом Правительства.
И остановился.
Всего в паре сотен метров от центральной лестницы возвышался строящийся дом. Влад ощутил охотничий азарт.
«Тэк-с… А вот и объект. Расстояние приемлемое. Тут и особым профессионалом не надо быть, чтобы не промазать… Неужели все так просто? Ой, не верится! В службе охраны не лохи сидят, этот домик они должны обязательно контролировать. Хотя… Стройплощадка – это нагромождение бетонных блоков, кирпича, мусора, мешков с цементом, опалубки. Если иметь сюда доступ, лежку снайпера подготовить можно. Даже собака не определит. Достаточно разлить свежий вар или едкий растворитель. Но возникает проблема с уходом стрелка. В недострое нет вентиляционных шахт, по которым можно добраться до подвала или теплотрассы. Один каркас здания. К тому же возведено три с половиной этажа. Маловато будет… Версию со стрелком-камикадзе не рассматриваем…» Рокотов постоял минуту и обошел площадь по периметру.
На тротуаре у центрального входа Дома Правительства он замедлил шаг и бросил взгляд в направлении стройки.
И ничего не увидел.
Разросшиеся платаны полностью закрывали обзор. С места, откуда смотрел Влад, виднелся лишь небольшой участок забора, ограждающий стройплощадку.
«Оп-па! Облажался я с прогнозом. Ни фига не видать. Сквозь кроны деревьев стрелять невозможно, тут даже гранатомет не поможет. Ракета отрикошетит от веток, – биолог перешел улицу и углубился в сквер. – Чтобы расчистить директрису выстрела, надо подорвать несколько деревьев… Щас! Дерево падает секунд десять-пятнадцать. За это время Батьку пять раз в здание затащат…» Рокотов добрался до центра сквера и уселся на скамейку. Достал сигареты, закурил и стал оглядывать окрестности.
«Между стройкой и входом – минимум шесть деревьев. Открытая дистанция только понизу… Если бить от забора, то угол будет примерно градусов двадцать-тридцать. Хорошему стрелку хватит, но возникает другая проблема. Он может стрелять лишь тогда, когда объект поднимется на пять-семь ступенек и корпус машины не будет его прикрывать. То есть – выстрел снизу вверх, да еще надо умудриться попасть между телохранителей. Бред… Вероятность успеха минимальна. В довесок ко всему между снайпером и объектом возможно появление автомобиля или прохожего… Взрывчатка тоже не актуальна. Деревья, корпус ЗИЛа, фронтон здания, фигурный поребрик. Как я и предполагал, ударная волна разобьется о препятствия. Люков вблизи входа нет. Подрыв коммуникации непосредственно под лестницей? Не вариант… Там земли и бетона несколько метров. Да и нет под лестницей никаких коммуникаций, кроме электрических кабелей. Теплотрасса и газ проходят где-нибудь сбоку, их под центральным входом не проводят, это я еще со времен стройотрядов помню… Да уж, задачка… Но другого места найти не получается. Разве что на выезде куда-нибудь на завод или в колхоз… Отставим. У Кролля и компании расчет должен быть не на случайность, а на жесткую привязку к местности. Единственное такое место – здесь. И эти ребята точно знают, что будут делать. Однако мне пока что-то не удается влезть им в шкуру. Ума не приложу, что же они задумали…»
Глава 6Пахать подано!
Йозеф свел брови к переносице.
– Отрубил голову, а потом уши?
– Да, – кивнул Герменчук, – еще крест перевернутый на груди вырубил. И на стене круг со звездой внутри нарисовал. Кровью…
– Уши он точно с собой унес?
– Следак говорит, что точно.
– Твой журналюга ничего не путает?
– Нет. Мент ему протокол осмотра показывал. Голова на столе, тело на пороге комнаты, ушей нет. К моменту прибытия наряда кровь еще не свернулась. Менты оценивают время смерти примерно за пять-десять минут до их появления.
– Еще какие-нибудь повреждения на трупе были?
– Только разбитая губа. Но это объясняется борьбой с убийцей.
– Как ему все-таки удалось уйти? – Кролль пожевал губами.
– Следак только руками разводит, – Илья нервно прикурил. – Единственное объяснение – что убийца ушел за минуту до того, как выскочили соседи…
– Но они же выскочили на шум…
– Верно. Только кто его произвел? Людка или сам убийца?
– А Людкины вопли?
– Тут тоже неоднозначно. Свидетели крик слышали, но принадлежность голоса определить не могут. Ни один из соседей с Людмилой не разговаривал.
– Что, это сам маньяк орал?
– Спроси чего полегче… Одно ясно – дверь цела, на площадке следов борьбы нет. Значит, Людмила его знала. Кстати, убийцей могла быть и женщина. Никаких признаков, что ее убил именно мужчина, нет.
– Возможно, – задумчиво произнес Йозеф. – Менты уже установили ее личность?
– Нет. И вряд ли скоро установят. Все документы Маслюковой у меня.
– Сегодня же уничтожь.
– Естественно.
– Сначала Антончик с Курбалевичем, потом Маслюкова… Не нравится мне это.
– Мне тоже, – согласился Герменчук. – Такое впечатление, что нам кто-то старается помешать. Но гэбуха так не работает. Мочить Люду под видом сатанинского ритуала – это слишком… Антончик точно сам помер, следствием установлено. Разрыв сердечной мышцы. Из-за того, что он трудился в правительственном учреждении, сделали все анализы, взяли биопсию. Никаких следов химических соединений, причина инфаркта – стресс. На сто процентов… И тот звонок тебе. Ты ж сам говорил, что Антончик был на грани истерики. Вот результат.
– А Валентин?
– Да, остается Валька…
– Вальку бы Люда впустила.
– Я себе плохо представляю Валентина с тесаком. Не тот характер. Рубить бабу, резать уши… – Илья встряхнул головой.
– Хорошо. Но куда этот козел делся после поликлиники?
– Сбежал. Испугался и сбежал. Вот это как раз в его органике. Я тебя предупреждал, что он нервный. Ампулы он мог действительно или забыть, или потерять.
– Ты был у него на хате, – напомнил Йозеф.
– Был, и что с того? Я ж все там не перерывал. Только «жучки» снял на всякий случай.
– Куда Курбалевич мог спрятаться?
– Куда угодно, – проворчал Герменчук. – У него родственники и здесь есть, и в Хохляндии. Удрал в деревню и в погреб засел, пока все не успокоится.
– То есть ты не находишь связи между ним и Людой?
– Я не вижу никакого смысла Вальке мочить Люду. Да, он знал, в каком доме она живет. Да, он мог к ней прийти… Вернее, дождаться у парадной. В принципе, Маслюкова могла пригласить его зайти. Но зачем ему ее убивать?
– Люда отказалась выдать интересующую Курбалевича информацию, – предположил Кролль.
– Подскажи, какую?
– Вот это мне и непонятно…
– Мне тоже. Если Валька – агент гэбухи, то на кой черт им мертвая Людмила? Да еще и в такой дикой форме! Уголовное дело то есть. И менты копают по полной программе. Если б Маслюкову пасли, то не убили бы. Это точно…