Ого. А тут есть еще один подвал?
Интере-э-эсно…
По-хорошему, конечно, надо бы нам походить по дому, чтобы снять мерки более точно и поискать нужный мне артефакт. Но просто так болтаться по зданию мне бы никто не позволил. Ну а артефактов, как еще в первый день сообщила Эмма, тут имелось предостаточно, особенно в подвале, поэтому с ходу определить, какой из них связан с нужной нам комнатой, было непросто.
В итоге днем я ушел, можно сказать, ни с чем. Вызвал того приветливого водилу, который выручил меня в прошлый раз, и, прокатавшись с ним до позднего вечера, вернулся обратно в лавку уже в сумерках.
Как ни странно, с йорком за это время абсолютно ничего не случилось. Он как дрых в витрине, так и продолжал дрыхнуть в обнимку с ожерельем, и ничто его больше не волновало. Он, кажется, даже моего отсутствия не заметил, настолько ему было хорошо вместе с камнями. А когда я пришел, он только вяло вильнул хвостом и тихонько заурчал, словно благодаря за возможность побалдеть.
Когда же я увидел лаиру Нома и передал ей пустую сумку вместе с документами о вручении, она с улыбкой посмотрела, как я пытаюсь отцепить сонного зверька от украшения, и сказала, что сегодня за день в лавку явилось раз в десять больше народа, чем у нее обычно бывало в выходные, и при этом все хотели посмотреть на моего Ши. А также сообщила, что готова взять йорка в аренду, а заодно кормить-поить-заботиться о нем, пока меня не будет.
Я в принципе не возражал, тем более что таскать малыша за пазухой во время поездок по городу было не слишком удобно. Вопрос был в том, захочет ли Ши торчать тут целый день без меня. Однако достучаться до него я поначалу не смог — он слишком глубоко ушел в свои сильмариновые грезы и не хотел ни на что реагировать. Пришлось подключить Эмму и воздействовать на мелкого через управляющий модуль, после чего йорк все-таки очнулся и с великой неохотой отцепился от ожерелья.
Поняв, что мы уже уходим, он моментально сник и жалобным взором проводил убранное лаирой под стеклянный колпак ожерелье. Едва не оплакал его на прощанье. Расстроился донельзя. А когда я сказал, что могу оставить его завтра с его любовью наедине, да еще и на весь день по предложению лаиры, он так обрадовался и так распищался, распрыгался, чуть ли не завыл от восторга, да еще и хозяйку лавки расцеловал в обе щеки, что я окончательно успокоился на его счет. А заодно взял с леди слово, что за витриной с йорком она завтра присмотрит.
После того, как мы обговорили все вопросы и воодушевившаяся лаира честно оплатила мою работу, я ушел, прихватив с собой не менее воодушевленного Ши. Но уже на улице, свернув в сторону остановки, неожиданно наткнулся на бредущего навстречу парнишку и удивленно вскинул брови.
Тот самый «вампиреныш» из переулка!
А его-то каким ветром сюда занесло?
Он шел, опустив глаза в землю и лениво пиная ногами нападавшие с деревьев листья. Одетый в длинное черное пальто, замотанный в черный шарф и от этого кажущийся еще бледнее, чем обычно. Синяка на его скуле, кстати, уже не было — видимо, парень сподобился сходить к целителю. Губа тоже выглядела нормально. Хотя эта ненормальная бледность и худоба… да еще в сочетании с готическим стилем делали его каким-то болезненным, несмотря на то, что Эмма мне еще в прошлый раз доложила, что юноша совершенно здоров.
Когда мы поравнялись, он неожиданно вскинул трепаную голову, мазнул по мне рассеянным взглядом и, внезапно узнав, ошарашенно замер.
— Ты⁈
— Привет, — хмыкнул я. — Ты чего по темноте шастаешь? Сказал же, чтобы был осторожнее. А ты вместо этого опять один и прямо-таки нарываешься на неприятности.
— Да я… тьфу, какая тебе разница? Ты сам-то что тут делаешь?
— Как что? Работаю. А ты?
— Да я вообще-то тут живу.
Я проследил за его взглядом и, уткнувшись в тот самый дом, откуда только что вышел, изумленно повернулся.
— Серьезно⁈ Так, значит, это ты — Юджи Нома⁈ Ювелир⁈
— Откуда ты знаешь⁈ — точно так же опешил парнишка.
Вот черт. Бывают же в жизни совпадения!
Я поневоле рассмеялся, а высунувшийся из-под куртки йорк пренебрежительно фыркнул.
— Да как сказать… я вообще-то на тебя работаю, — все еще смеясь, сообщил я удивленно отпрянувшему парню. — Только ты об этом, похоже, не знаешь.
Само собой, в гостях у семейства Нома я проторчал до позднего вечера.
Лаира Нома, узнав, что это я вернул на той неделе ее сына живым и невредимым, растрогалась до такой степени, что нам вдвоем ее пришлось успокаивать.
Юджи, как я и предполагал, было четырнадцать, как и мне. А это значит, что сейчас ему следовало учиться в старшей школе. Более того, он там и учился, а по выходным старательно корпел над новыми украшениями, причем корпел с удовольствием, потому что ему действительно нравилось создавать красивые и необычные вещи.
Как и сказала мать, у Юджи и впрямь был к этому талант. Причем возник он очень рано, лет в шесть, и с тех пор мальчишка каждую свободную минуту что-то придумывал, делал, мастерил. Причем так успешно, что два года назад лаира решила оформить увлечение сына во что-то более серьезное и неожиданно преуспела, так как недорогие, но при этом качественные, уникальные и на редкость красивые украшения оказались очень востребованными, и ювелирная лавка «От Юджи Нома» быстро набрала популярность.
Правда, поскольку сам Юджи являлся несовершеннолетним, то лавка и, соответственно, бизнес были оформлены на лаиру Нома. Она самостоятельно вела все дела, освоила работу бухгалтера, продавца и одновременно менеджера. Сама общалась с покупателями, заказывала материалы, вела сайт и делала всю сопутствующую работу, оставляя на сына самое сложное. При этом лаира совершенно правильно стремилась оградить его от влияния крупных корпораций — они бы неопытного парнишку попросту сожрали. Ну или превратили бы в узаконенного раба, лишив той самой свободы творчества, которой он так дорожил.
Юджи, кстати, это тоже понимал, поэтому и не стремился выделяться. Он даже в школе учился под девичьей фамилией матери, чтобы его никто не связал с ювелирной лавкой, и раньше времени не доставал.
Я также понял, почему ни он, ни мать так отчаянно не хотели съезжать из так называемого Проклятого дома — просто здесь, несмотря на дурную славу этого места, они были счастливы. У лаиры Нома этот дом был неразрывно связан с теплыми воспоминаниями о муже, а у Юджи, соответственно, об отце. Поэтому, когда год назад они впервые получили предложение о продаже, оба без колебаний отказались. И отказывались потом многократно. Не испугались ни угроз, ни анонимных, невесть как подброшенных в гостиную писем, красочно рассказывающих про ужасы, некогда творившиеся в этом здании.
Правда, после случившегося в прошлый сан-рэ решимость лаиры Нома и дальше сохранить лавку серьезно поколебалась.
— В этот раз только чудом обошлось, а что будет дальше? — удрученно сказала она, когда мы коснулись болезненной темы. — А если бы Юджи тогда не повезло? Если бы с ним случилось что-то серьезное? Я бы себе никогда этого не простила.
— Они обещали переломать мне руки, — тихо признался парень, едва лаира вышла на кухню. Сидящий на подоконнике Ши проводил ее внимательным взглядом, но поскольку у него в лапах была более интересная игрушка — маленькое золотое колечко с камушком, то следом он не побежал, а остался сидеть, сжимая украшение с таким видом, словно это было последнее кольцо в его жизни. — Особенно пальцы, чтобы я работать больше не смог. Но сами били только в корпус. Так, чтобы синяков было меньше. Знали, что делали, уроды.
— А про дом они что-нибудь говорили?
— Сказали, чтобы мы валили отсюда как можно быстрее и дальше. Я тхаэрам все это передал, но не знаю, насколько долго этих клайров продержат в камере. Видеозапись у меня, конечно, приняли, но сказали, что раз нельзя идентифицировать записывающее устройство и того, кто его использовал, то это могут расценить как инсценировку. Мои побои тоже оказались несерьезными. Следов магии в переулке не нашли. Про тебя я не сказал, хотя они спрашивали. Ответил только, что слышал голос, но не видел лица, так что твоего описания у них нет. В общем, скользко все… как бы потом не оказалось, что подонков выпустили за отсутствием состава преступления. Они ведь и вернуться могут, правда?
Я пристально взглянул на обеспокоенного ювелира.
— А в первый раз на тебя где напали?
— На соседней улице. Те же самые уроды. Правда, тогда они были в масках, но голоса я бы точно не перепутал.
— Они и тогда хотели, чтобы вы уехали?
— Да. Лавка, если ты об этом, их не интересовала, но мама все равно не верит, что все дело в доме. Считает, что слухи про исчезновения людей — обычная городская страшилка. И что бандитам нужно просто выдавить нас с рынка.
Я качнул головой.
— Это не страшилка. Я на неделе покопался в Сети. Как минимум пять подтвержденных исчезновений в вашем доме за двести лет все-таки было. Существует вероятность, что один из живших здесь магов… Дарус Лимо… создал где-то здесь временную петлю, и все эти люди в нее каким-то образом угодили.
— Лимо? — нахмурился Юджи. — Где-то я уже слышал это имя…
— По нему в Сети информации почти нет, — посетовал я. — Пространственный маг. Сильный, опытный, только малость безумный. Преступник, убийца, все дела. Умер лет двести с небольшим назад. Так что я даже снимков его нигде не нашел.
— Точно! Снимки! — вдруг подскочил парень и неожиданно выбежал из-за гостиной. — Погоди, я сейчас!
— Юджи, ты куда? — удивленно посмотрела на сына вернувшаяся лаира Нома. А потом укоризненно покачала головой и осторожно поставила на столик поднос с тремя чашками и ароматным, похожим на кофе напитком. — Простите его, лэн Гурто. Сын у меня временами такой непоседливый. Но у него совсем нет друзей, поэтому я очень рада, что на его пути встретились вы.
— Скажите, лаира, а вы что-нибудь знаете о человеке по имени Дарус Лимо? — спросил я, когда она присела напротив.