После катастрофы власовской 2-й ударной армии было проведено расследование с привлечением органов НКВД, которое выяснило причины разгрома. Было установлено, что основная вина заключалась вовсе не в «изменнических» действиях генерала Власова, а в некомпетентности командующих соседними армиями, которые должны были защитить фланги наступающей 2-й ударной армии. Получилось примерно то же самое, что и с 6-й армией Паулюса под Сталинградом, – армия втянулась в прорыв, в то время как ее фланги должны были обеспечивать не наступающие части, а соседи. Войск у Власова было недостаточно, чтобы удерживать края фронта.
Генерал-полковник Георг Линдеманн, командующий 18-й армией вермахта, которая разгромила 2-ю ударную армию Власова, начал, как очень грамотный и профессиональный военный, давить на фланги, и в конечном счете войска Власова были окружены. После пленения Власова они беседовали в штабе. Линдеманн спрашивал: «Я начал давление на фланги. Что вы сделали?» Власов отвечал: «Я попросил у Ставки разрешения на отход, потому что боялся окружения. У меня не хватало боеприпасов, я попросил дополнительные. Но мне запретили отходить и ничего не прислали». Затем Линдеманн сказал: «Я перервал ваши коммуникации. Что произошло после этого?» Власов заявил: «Я требовал то же самое, и мне опять отказали». Линдеманн засмеялся и, повернувшись к начальнику своего штаба, сказал: «Я думал, идиоты сидят только в Берлине».
Немецкий офицер был генералом старой школы и довольно критично относился к нацистскому режиму. Интересно, что, когда Линдеманн спросил: «А почему вы не эвакуировались, когда еще была такая возможность?», Власов ответил, что за ним присылали самолет, но он не полетел, а посадил в самолет раненого военврача, и пояснил: «Какой же полководец бросает свою армию на погибель?» После этого генерал Линдеманн проникся симпатией к своему противнику.
Несомненно, личная вина Власова в разгроме его армии была. Вероятно, командарму следовало предпринять определенные самостоятельные шаги, чтобы если не спасти армию, то хотя бы попытаться это сделать.
Самого генерала задержали весьма любопытно: староста деревни Туховежи выдал его проезжающему мимо немецкому патрулю. Немцы проводили зачистку территории на предмет поиска советских военнослужащих, в том числе и Власова, потому что среди убитых его не было, а они знали, что генерал не эвакуировался. Безусловно, немцам хотелось взять в плен старших офицеров и командующего армией. 12 июля 1942 года староста деревни староверов сообщил о нахождении генерала патрулю, за что немцы дали ему корову, две бутылки тминной водки, десять пачек табака и почетную грамоту.
– Почему же Власов в этот момент не застрелился, как тот же Кирпонос, например?
– Картина была такой. Группа военных, с которой выходил генерал, постепенно уменьшалась: они несколько раз натыкались на немцев и с потерями прорывались. Вполне возможно, что Власов до какого-то момента надеялся спастись, так как в течение довольно долгого времени им удавалось избежать плена, однако в конце концов их застали врасплох и схватили.
Также свою роль сыграл психологический момент – генерала выдали свои, другое дело, если бы он напоролся на немцев и произошла перестрелка. Власов был храбрый человек, ведь у него была возможность эвакуироваться, но он остался с войсками. Правда, есть версия, что он этого не сделал, потому что боялся, что Сталин поступит с ним так же, как с генералом Павловым, и расстреляет как врага народа.
Однако стоит обратить внимание на следующий факт: командующим Волховским фронтом, в который входила 2-я ударная армия, был Кирилл Мерецков, которого в начале войны обвинили в измене Родине, а затем неожиданно освободили. Так кого же из них Сталин казнил бы – своего фаворита, спасителя Москвы, удачно проводившего оборону Киева, или «врага народа»? Напомню, за битву под Москвой Власов получил орден Красного Знамени.
Тогда же ему присвоили звание генерал-лейтенанта. Так что до 12 июля 1942 года, до дня пленения, Власов, несомненно, был героем и фаворитом Сталина.
– Именно здесь возникает основной вопрос: как же тогда и почему произошла трансформация его личности?
– Большую часть времени после пленения Власов содержался в лагере для военнопленных в Виннице, где немцы собрали наиболее перспективных и крупных по чинам советских военачальников и командиров или же сотрудников администрации. С ним довольно долго вели беседы представители германской военной разведки, в частности капитан Вильфрид Штрик-Штрикфельдт, с которым, если верить мемуарам последнего, Власов якобы впоследствии подружился.
Чужая душа – потемки, и поэтому объяснить причины, побудившие Власова начать сотрудничество с немцами, довольно сложно. Это, видимо, постепенно накапливалось: он видел несовершенство военной и политической систем, также не стоит забывать, что он был сыном крестьянина (отставного лейб-гвардейского унтер-офицера) и на судьбе своей семьи ощутил сталинскую коллективизацию и ее чудовищные плоды. Все это, и особенно случившаяся со 2-й ударной армией катастрофа, скорее всего и привело его к отрицанию советской власти.
При этом он должен был отдавать себе отчет, что, сотрудничая с немцами, одновременно поддерживает все их преступные деяния: лагеря смерти (а власовцы знали про них), террор против гражданского населения (генерал видел, что творилось на оккупированных территориях).
Есть еще один малоприятный для апологетов генерала факт: в состав армии Власова (которая в конце 1944 года стала называться Вооруженные силы Комитета освобождения народов России) вошли каратели из «русской» 29-й дивизии СС Бронислава Каминского (преступной, согласно Нюрнбергскому трибуналу, организации), а также из восточных батальонов, принимавших участие в контрпартизанских операциях, в ходе которых расстреливалось огромное число мирных граждан – заложников или просто заподозренных в связях с народными мстителями.
При этом, повторюсь, не попади он в плен и не случись то, что произошло со 2-й ударной армией, наверняка продолжал бы Власов быть таким же удачливым генералом, каким был на протяжении второй половины 1941 года. Вполне возможно, что он закончил бы службу маршалом.
Несмотря на сознательный переход Власова на сторону немцев, Гитлер до конца 1944 года не доверял ему. В знаменитых «Застольных разговорах Гитлера» приводится такой факт: на совещании в ставке 3 июня 1943 года фюрер говорил, что не доверяет перебежчикам, исходя из простой причины: подобные люди предали один раз, могут предать и второй. Кроме того, фюрер не считал их боеспособность высокой.
И это несмотря на примерно миллион советских военнопленных, служивших так или иначе в немецкой армии. Формально все они входили в состав власовской армии, но реально подчинялись начальникам тех соединений, в которых они находились. В этот миллион коллаборантов включаются «хиви» – добровольные помощники в составе армейских частей, два корпуса казаков, батальоны карателей, боровшиеся с партизанами, и ряд других частей.
– В каких конкретно военных операциях или боях принимала участие Русская освободительная армия во главе с генералом Власовым?
– Они сражались и на советско-немецком, и на Западном фронте – с 1943 года части власовской армии были по приказу Гитлера переброшены для защиты Атлантического вала. В ходе столкновений с западными соединениями власовцы воевали по-разному. Например, будущий командир 1-й дивизии ВС КОНР Сергей Буняченко получил Железный крест за командование сводным полком, который сражался против союзников под Сен-Ло (потеряв при этом больше половины личного состава). Стояли насмерть власовцы, в частности, когда защищали Лорьян. Но чаще они сдавались в самом начале боя, потому что не видели в союзниках своих врагов, а стремились сражаться лишь против большевиков, против Сталина.
Прагу власовцы не освобождали, это миф, который они сами выдумали в эмиграции. Они лишь помогли сохранить там статус-кво между повстанцами и группировкой немецкого фельдмаршала Фердинанда Шернера, которая находилась в тот момент в районе города. Немцы отступали с территории Чехословакии, стремясь избежать русского плена и сдаться американцам. В этот момент чехи решили выступить на стороне антигитлеровской коалиции и подняли известное Пражское восстание 5 мая 1945 года.
Завязались жестокие бои: немцы смогли оттеснить повстанцев по всем фронтам. Инсургенты обратились с призывом о помощи, в том числе к 1-й дивизии ВС КОНР под командованием Буняченко, которая как раз двигалась в непосредственной близости от Праги. Власов был против, но, как говорят мемуаристы, он оказался у Буняченко в положении «почетного пленника». В итоге были нанесены удары по аэродрому Рузине для недопущения высадки подкреплений и собственно по городу. Наступление немцев остановилось, статус-кво был сохранен. После этого произошел переворот внутри чешских повстанцев: на место националистов, которые подняли восстание, пришли коммунисты, и власовцы покинули Прагу до, подчеркиваю, завершения боев.
– Возвращаясь к личности Андрея Власова и к его решению вступить в союз с немцами: какую роль в этом сыграли аппарат Канариса и вербовочная работа абвера (немецкой военной разведки)?
– Здесь в первую очередь сыграли роль вербовочные мероприятия Рейнхарда Гелена. Генерал Гелен возглавлял военную разведывательную сеть восточного фронта – «Иностранные армии Востока». Безусловно, большое значение имели беседы с Власовым Штрик-Штрикфельдта и других офицеров, но все-таки без личного решения генерала, без личной склонности к сотрудничеству и убежденности, что в данном случае он прав, вероятно, ничего бы не произошло.
Штрикфельдт был остзейским (балтийским) немцем, блестяще говорящим по-русски, он участвовал в Первой мировой войне в составе Русской императорской армии, затем в Гражданской (у генерала Юденича). После этого жил в Прибалтике, и когда началась Вторая мировая война, он в числе других немцев переехал оттуда в Германию, где у него было свое личное дело. Штрикфельдта мобилизовали и предложили работать в разведывательных структурах по причине того, что он блестяще знал Россию.