В 1990 году Главный военный прокурор СССР Александр Филиппович Катусев в «Военно-историческом журнале» обнародовал материалы, где была детально представлена информация о событиях у разъезда Дубосеково. В 1997 году Никита Петров и Ольга Эдельман опубликовали в журнале «Новый мир» статью «Новое о советских героях», где практически полностью были воспроизведены документы Катусева. Статья канадского историка Александра Статиева также раскрывает детали реальных фактов 1941 года. В качестве названия статьи была взята фраза, приписываемая генералу Камбронну: «Гвардия умирает, но не сдается!»
Таким образом, все данные работы являются продолжением идеи Сергея Владимировича Мироненко, который однажды высказался на историческом собрании на тему фальсификации истории. После того как по этому поводу поднялся шум, он выложил данные документы в сканированном виде на сайт архива.
В наши дни все документы доступны для широкой публики – любой человек без проблем может зайти на сайт Государственного архива, почитать материалы о 28 панфиловцах и составить собственное мнение.
Разумеется, основные выводы советского расследования, проведенного в 1948 году, не были преданы огласке. Можно подумать, что решение оставить результаты проверки в тайне объяснялось тем, что материал не был в значительной степени достоверен. Однако то, что это расследование было проведено сталинской прокуратурой, и придает документу достоверность, а решение засекретить его выводы явно было политическим.
По ряду причин расследование произошло именно в 1948 году – в эпоху, когда вся власть еще принадлежала Иосифу Виссарионовичу Сталину. Прежде всего именно тогда внезапно объявились живыми бойцы, которые официально числились погибшими. До этого момента считалось, что все панфиловцы пали в бою, однако это было далеко не так. Фактически имена солдат из героического списка были сгенерированы случайно: командир роты Павел Михайлович Гундилович просто предоставил Кривицкому данные обо всех, кто был убит среди его людей. Эта информация появилась еще в ходе войны.
Например, известно о трех солдатах, которые по отдельности объявили себя героями после того, как прочли о себе в газетах. После проведения проверки выяснилось, что они действительно числились в этой роте: они были ранены, но не погибли, что уже противоречило истории о 28 панфиловцах. Несмотря на это, солдатам вручили Золотые звезды героев в 1942 году. Данный случай не получил огласки, и миф продолжал благополучно жить. За истину принимался всем известный факт, что все герои в 1941 году погибли, однако это не помешало журналистам взять у них интервью.
Особого внимания заслуживает солдат Иван Добробабин, также считавшийся убитым в бою. Во время войны он попал в немецкий плен, но в дальнейшем ему удалось бежать. Затем солдат пробрался в свое родное село Перекоп Харьковской области и начал служить в немецкой вспомогательной полиции. После того как советские войска освободили территорию от фашистских захватчиков, Иван Добробабин бросил службу, однако ненадолго: немцы отбили село обратно, и солдат вернулся к прежнему статусу полицейского. Некоторое время спустя он убежал в Одесскую область, где вновь был призван в Красную армию. Раскрывать тайну о службе на вражеской стороне Добробабин не стал, и ему удалось избежать последствий до самого конца войны. По утверждению самого «героя», его поведение во время выполнения обязанностей полицейского было вполне приемлемым: он в большей мере ограничивался предупреждениями. На этом моменте мнения других жителей села Перекоп о его службе немцам расходятся.
Тем не менее, за время службы сержантом в Красной армии Иван Добробабин получил несколько медалей за взятие или освобождение различных городов. После победы боец не вернулся в родное село: мешала его известность в качестве предателя. Сержант отправился к брату в Цимлянск, где прочитал статью о панфиловцах и вдруг нашел там свое имя. Это подвигло Добробабина поехать за своей Золотой звездой Героя Советского Союза. Как и в случаях с другими выжившими панфиловцами, Харьковская прокуратура начала проверку, и в ее ходе было выявлено множество фактов о личности Добробабина, включая те, которые солдату удалось скрыть во время войны. Разумеется, они не соответствовали моральному облику Героя Советского Союза. Информация дошла до Главной военной прокуратуры в Москве, и это спровоцировало проведение тотальной проверки реальных событий, потому что многие факты приводили к неразрешимому противоречию. Во время проведения проверки были сняты показания всех выживших участников битвы.
Огромными усилиями военной прокуратуры была выявлена реальная информация о том, что произошло в 1941 году на самом деле. В результате Добробабин был осужден на 15 лет, его лишили звания Героя Советского Союза. Однако отсидел он всего семь лет от положенного срока и был освобожден в 1955 году по амнистии. Несмотря на это, жизнь Добробабина была навсегда отмечена клеймом предателя. Работая заведующим фотоателье, он до конца своих дней доказывал, что его работа в полиции проходила не просто так: целью предательства была помощь односельчанам, а не врагам. Тем не менее попытки реабилитироваться не увенчались успехом, поскольку службу в немецкой вспомогательной полиции невозможно было ничем оправдать.
Заключение об обвинении Добробабина было подписано главным военным прокурором Николаем Порфирьевичем Афанасьевым. Он отправил документ Генеральному прокурору СССР Григорию Николаевичу Сафонову, а тот, в свою очередь, представил заключение дальше по инстанции. Было решено не распространять информацию о случившемся: дело было закрыто, а документы так и оставались необнародованными до 1990 года. Тогда главный военный прокурор Катусев предал дело гласности в «Военно-историческом журнале», и именно с того времени документ стал открытым для народа.
Однако нашлись люди, не согласные с опубликованными документами: они утверждали, что реальные факты были искажены, а разбирательство 1948 года было сфабриковано Сталиным против Георгия Жукова, поскольку в то время командование войсками принадлежало именно ему. Действительно, Жуков был снят с высокого поста первого заместителя военного министра и отправлен командовать второстепенными военными округами – сначала Одесским, а потом Уральским. Однако найти повод для его снятия можно было и без истории о панфиловцах: считалось, что маршал часто принижал роль Сталина в Великой Отечественной войне. Таким образом, история с панфиловцами никак не вписывается в схему и никакого отношения к Жукову и к борьбе против него не имеет.
Вторым аргументом против достоверности данной публикации является информация о том, что якобы Кривицкий давал показания под пытками, что и заставило его признать свой литературный вымысел. На самом деле вряд ли военный корреспондент мог в точности рассказать о реальных событиях битвы, в которой он не участвовал. Источником всей информации для него являлся комиссар Егоров. По его словам, корреспондентам не стоило отправляться на место событий, потому что там было очень опасно из-за жестоких сражений. По этой причине комиссар предложил сам рассказать о том, что происходило на поле боя. Таким образом, реальных свидетелей подвига не было, имеется лишь описание сражения в печати Коротеевым, Кривицким и Чернышевым, корреспондентом «Комсомольской правды». Данные публикации также основывались на словах комиссара дивизии Егорова.
Более того, всего на поле боя были найдены шесть трупов, включая тело Василия Клочкова. Танков на месте битвы обнаружить не удалось. Вопрос, куда пропали 18 танков или хотя бы их снимки, до сих пор не имеет ответа.
Вдобавок ко всему в истории присутствует множество довольно подробных деталей происходящего, таких как знаменитые слова Клочкова: «Велика Россия, а отступать некуда – позади Москва». Разумеется, нет и не может быть никаких доказательств, что они были сказаны на самом деле (ведь все погибли). Исходя из всего этого, можно утверждать лишь одно: автором истории о знаменитых словах Клочкова является все тот же Кривицкий.
По его словам, смертельно раненный участник сражения Иван Натаров рассказал ему историю о 28 панфиловцах в госпитале перед смертью, однако в реальности Натаров умер за два дня до этого боя. Данный факт также является косвенным доказательством того, что героический подвиг может оказаться лишь сочинением Кривицкого.
Некоторая часть россиян почему-то считает, что если история об этом подвиге – всего лишь миф, то и обороны Москвы и героизма Красной армии просто не существовало. Однако это совсем не так: все эти героические события имели место в истории, но выглядели немного иначе. Более того, битва под Москвой на самом деле является решающим сражением Второй мировой войны, потому что именно тогда Советский Союз сорвал гитлеровский блицкриг, и Германия была вынуждена вести затяжную войну, которую не смогла выиграть.
Очень важно при изучении истории войны обращаться не только к отечественным материалам, но и к немецким документам. Разумеется, причина не в том, что в них героическому сопротивлению 16 ноября не посвящено ни строчки, а о 18 потерянных под Дубосеково танках вообще нет никакого упоминания. Изучение военных публикаций и архивных документов Германии нужно для того, чтобы добиться наконец исторической объективности. Немецкие исторические документы содержат данные о низком моральном духе противника, то есть дивизии Панфилова, а также о том, что оборона была прорвана очень легко, что поставленные цели были выполнены и даже перевыполнены и что задача выйти на определенные рубежи, несомненно, будет решена.
Несмотря на этот бодрый тон немецких донесений, в реальности дела обстояли немного иначе: к 23 ноября до заданной точки немцам оставалось еще 25 километров. Как раз в те дни Красной армией, а именно панфиловцами, оказывалось наиболее упорное сопротивление. Стоит отметить, что большая часть Панфиловской дивизии действительно погибла. Так, в 1075-м полку осталось всего 120 человек. Ничем не лучше была ситуация и в других полках – в 73-м, 77-м. Безусловно, ни один историк не отрицает факта сопротивления, которое можно с уверенностью назвать героическим. Сложившаяся ситуация выглядит следующим образом: вымышленная история заслонила в значительной степени реальные вещи, как это обычно и бывает.