Черт возьми, – написала я. – Я тебе не верю. Ты больная. Я не хочу больше тебя слушать. Держись от меня подальше.
Она ответила сразу же:
– Смешная ты, Калли. Какие еще тебе нужны доказательства. Кстати, передай мои соболезнования твоей несчастной сестре. Сочувствую ее утрате. В то же время давай надеяться, что теперь ваша жизнь, и ее, и твоя, сможет вернуться в мирное русло.
– Даже не говори о моей сестре! Ты больная стерва!
– Вся страна говорит о ней, нравится тебе это или нет. Ты заходила в интернет? Завтра об этом напишут все газеты.
– Ты, пиявка, сосешь мою кровь в такой тяжелый момент. Я тебе уже сказала, я не верю ни единому твоему слову, так что отвали уже, сгинь.
– Ты там давай не кипятись! Напиши мне свой адрес, нужно прислать тебе кое-что.
– Нет!
Я захлопнула крышку ноутбука, чувствуя отвращение к Скарлет и к себе за то, что вообще с ней связалась. Ощущение, что весь этот ужас случился из-за слабости моего характера, из-за того, что я поддалась, пошла на поводу у такой сильной и властной личности, как Скарлет. Стараясь успокоиться, я пошла на кухню и разогрела себе курицу тикка масала[17], вернулась в спальню и ела, пытаясь вернуться в нормальное состояние. Обычный человек ест обычный ужин. Посмотрела на сад, спутанные заросли сорняков, на железную дорогу вдали, подумала о поездах, которые спешно проезжают мимо моего дома, забитые жителями пригорода, едущими то в свои офисы, залитые искусственным светом, то обратно по домам. Они, эти тысячи странствующих работников, казались такими далекими от меня, и я завидовала им. Как это обычно и случалось, мои мысли плавно перетекли к Уилфу. Как бы мне хотелось рассказать ему все про Белль и Скарлет, про controllingmen и смерть Феликса! Я даже представляю, что он здесь, в моей постели, я могла бы потеряться в нем, забыть и себя, и ужасы своей жизни. Я все думала о нем с теплом и сожалением: и когда доедала курицу, и когда ела банан, и когда сделала то, чего делать не собиралась – снова открыла ноутбук и набрала в поисковике имя Тильды.
На меня тут же обрушился поток информации. Фотографии «несчастной Тильды Фэрроу», скорбящей по американскому банкиру Феликсу Норбергу, который успел побыть ее мужем всего пару недель. На большинстве фотографий Тильда стоит на крыльце на Керзон-стрит в белой рубашке Феликса, волосы закрывают лицо наполовину, положение тела выдает слабость и смотрится по-своему красиво, она похожа на истощенных девушек-моделей. Некоторые сайты отыскали даже фотографию Феликса, он на ней на себя не похож – это портретная съемка в студии, и кажется, что в ней слишком много лоска, улыбка слишком широкая, как будто в рекламе отбеливания зубов. Во всех заметках сказано, что, предположительно, он умер от сердечного приступа, в некоторых уделялось особое внимание тому, что даже молодые спортивные мужчины могут неожиданно умереть от сердечной болезни. Другие отмечали, что Тильда нигде не работала с момента выхода «Ребекки» и что ее утвердили на роль Рэйчел в «Моя кузина Рэйчел». «Мэйл» заявила, что «по словам друзей, Тильда Фэрроу нацелилась на Голливуд». А на сайте «Лист» было сказано, что «никто не удивится, если она покинет Британию и уедет в Штаты, чтобы начать новую жизнь после такой трагедии».
Я кричала прямо в экран: «Оставьте ее в покое! Что, ради всего святого, заставляет вас писать подобную дрянь!»
Затем снова возвращалась мыслями к Скарлет, вспоминая сгорбившуюся фигуру на лавке в Кенвуд-хаус. Если бы я верила в ауру, как мама, то сказала бы, что в этот день у нее была сильная, огненно-красная аура, обозначающая опасность. Я открыла «Досье» и записала:
Скарлет утверждает, что она убила Феликса. Я ей не верю. Думаю, это просто абсурдная ложь. Чтобы убить его, ей нужно было бы попасть в комнату в отеле «Эшли Хаус» и каким-то образом сделать ему инъекцию с помощью шприца, украденного Белль. Это просто невероятно. И все же Скарлет предельно серьезна. Я знаю это. Единственное, на что я могу надеяться – она пытается играть в какие-то хитрые игры, потому что в том, что она не шутит, я уверена. Она не из тех, кто будет шутить. Думаю, она хочет, чтобы болезнь Феликса заставила меня убить Люка. Она просто невменяемая, если думает, что я пойду на такое. С настоящего момента я собираюсь сохранять спокойствие, пока не будут готовы результаты вскрытия.
Чем больше я думала об этом, тем больше мне хотелось получить гарантии. В три часа ночи, когда я еще не спала и была онлайн, несмотря на усталость, я все-таки отправила Скарлет свой адрес. Это способ бросить ей вызов, сказать ей «подтверди свои слова или пропади с глаз моих».
На следующий день на работе я была никакая, почти на грани, постоянно делала все не так. Для начала я опоздала, потом разбила кофейную чашку и огрызнулась на Дафну, хотя она была мила со мной. Я была раздражена: она пыталась сочувствовать и не быть безразличной, но ей совершенно не удавалось скрыть, как она счастлива благодаря Дугласу. Постоянно проверяла телефон – нет ли сообщений от него – и улыбалась сама себе, когда получала их, набирая текст своего романа особенно быстро. Я не могла этого вытерпеть и сказала, что мне нужно пройтись, подышать свежим воздухом.
Когда я вернулась, она поделилась: «Уилф приходил. Вы разминулись».
Это первый раз, когда он заходил, с тех пор, как сказал, что очень зол на меня, и я порадовалась тому, что мы не встретились. Не хотелось, чтобы он увидел меня такой, бессильной и упавшей духом. Я устроилась обратно за кассу, и Дафна спросила: «Ты уверена, что не хочешь поговорить обо всем? Тебе сейчас так нелегко. Тильда в глубоком горе?»
– Без понятия, – ответила я, удивившись себе, я ведь знала, что Тильда в отчаянии.
Я собиралась сменить тему и заварить чаю, когда в магазин снова заглянул Уилф. Он шел такой походкой, как будто ему сейчас предстоит рубить огромный колючий куст.
Собираюсь с духом:
– Понравилась книга, которую Эми купила для тебя? «Не было печали»?
– Я не читал. Это ведь ты выбрала книжку, верно?
– Да. Как она? Эми, я имею в виду?
– У нее все хорошо… Я тебе звоню-звоню, а ты трубку не берешь… Хотел убедиться, что с тобой все в порядке. Слышал про Феликса.
– Да, все довольно отвратительно. Сегодня вскрытие, наверное, его прямо сейчас делают. Это так дико…
Мне хотелось рассказать Уилфу, как я себя чувствую, как мне страшно из-за Скарлет и результатов вскрытия. Но я ничего не сказала. Пробормотала только:
– Вы часто видитесь с Эми? Ты пришел купить ей что-нибудь в подарок?
– Нет, Калли. Я пришел, чтобы повидаться с тобой. Попробуй мне поверить, хорошо? – Затем он развернулся и ушел.
Он уже почти вышел из магазина, когда у меня зазвенел телефон. Тильда, в слезах, с трясущимся голосом. Мне потребовалось несколько минут, чтобы понять – она говорит мне, что вскрытие завершено, и хотя результаты еще не обнародовали, ей позвонила Мелоди Сайкс.
– Они говорят, что причиной смерти была болезнь сердца… Называется она гипертрофическая кардиомиопатия. Это могло убить его в любой момент. Представь, с самого своего рождения он жил, находясь под постоянной угрозой смерти, и даже не знал об этом. Это кошмар. И вот оно выстрелило, внезапно… А то немногое, что они обнаружили… Это все так грустно. Изюм, оставшийся в желудке после завтрака. Значит, этим утром он ел свою любимую булочку с изюмом. И, представь, его легкие были загрязнены из-за курения. Феликс курил! Он никогда об этом не говорил. Всегда так неодобрительно высказывался о курильщиках… Я так многого о нем не знаю, и никогда уже не узнаю.
– Ты хочешь, чтобы я приехала? – Я почувствовала такое облегчение. Это все-таки была болезнь сердца, гипер что-то кардио то-то, и Скарлет может идти к черту.
– Нет. Я справлюсь. Мне нужно заниматься делами. Его родители приедут… И Лукас. Нужно готовиться к похоронам.
– Ты говорила с Эриком и Аланой?
Тильда сделала паузу. Затем, напряженно:
– Вскользь, с Эриком. Алана не хочет брать трубку. Это печально.
– Думаю, ее можно понять.
– Буду на связи.
Из-за этих слов на прощанье я почувствовала себя счастливой и смогла нормально функционировать оставшуюся часть дня, общаясь с посетителями, даже с той женщиной, которая хотела получить деньги обратно, потому что сюжет в ее книге – это «просто порно с легкой примесью криминальной истории». Мне пришлось объяснять ей, что издательское дело так не работает.
– Книги – это всегда некоторый риск, – говорю я. – Но это по-своему захватывает.
На удивление, она прислушалась к моей точке зрения и купила Харлана Кобена по моей рекомендации. Когда она ушла, Дафна сказала мне:
– Юная Калли достигает новых высот.
Ночью, в постели, мои мысли снова вернулись к Уилфу. Он прав, я должна была доверять ему. Мне стоит бороться с паранойей, постоянно возникающей в моем восприятии мира. Возможно, она возникает, потому что я часто бываю одна, одиночество питает паранойю. Завтра, подумала я, нужно сходить в «Уиллесден Эстейтс» и узнать, встречается он с Эми или нет. Если нет, то я подумаю, возможно ли его вернуть.
Утром я была настроена оптимистично. Надела замшевые ботильоны с лучшими серыми джинсами и розовым топом, что здорово смотрелось с моими длинными волосами. Полюбовалась собой в зеркало, спустилась вниз, увидела, что мне что-то пришло по почте: все раскидано по коврику, по большей части – всякая дребедень. Покопавшись в груде листовок, предлагающих индийскую еду на вынос и услуги местных разнорабочих, я нахожу коричневый запечатанный конверт с моим именем. Внутри что-то маленькое и твердое. Я рассматриваю тяжелые черные буквы, которыми записан адрес, эти буквы – я понимаю интуитивно – выведены рукой Скарлет.
33
Золотая запонка в форме четырехлистного клевера. Я узнала ее сразу и положила на ладонь, чувствуя ее вес, гладкую поверхность, как тогда, на Керзон-стрит, когда я рылась в вещах Феликса, нашла запонки и положила мертвую муху за воротник одной из его рубашек. Некоторое время я просто стояла у главной двери нашего жалкого подъ