От собственных смелых мыслей ее сердце начинало трепыхаться в груди. Скоро, скоро она тоже ляжет с ним в постель. Девственность? Да плевать на нее! Отцу все равно, он не заметит, даже если дочь помрет ненароком, а Димитрий наверняка оценит, какой подарок она ему преподнесет в своем лице. Он просто не может не оценить. Ну и потом, конечно, они в любом случае поженятся, так что какая разница, до брака все случится или после? Он – взрослый мужчина, ему нужен секс… и, кажется, ей тоже.
В ожидании его приезда, стоя на площади, Северина достала из сумочки косметику и накрасилась. Она всегда таскала с собой все необходимое, и хотя в школу заставляли ходить с чистым лицом, никто не мешал им с Эльзой после уроков приводить себя в полный порядок, а затем уже идти гулять в парк. Она специально погуще нанесла на ресницы тушь, положила на веки темные тени, а губы накрасила ярко-красной помадой. Все. Теперь в зеркальном отражении появилась не бледная старшеклассница, а настоящая взрослая женщина, готовая к встрече со своим мужчиной.
Черный, длинный – и очень дорогой, без сомнения – кар Димитрия плавно затормозил у кромки тротуара, а дальше Северина стала сама не своя. Она практически отпихнула Кристофа, который полез было в салон, каким-то чудом умудрилась занять переднее кресло рядом с водителем, постоянно что-то говорила низким и слегка хрипловатым голосом, чтобы стало понятно – она знает толк в сигарах и умеет курить. Почему-то ей подумалось, что ему нравятся смелые женщины, которые курят. Вообще, чем меньше она будет смахивать на девственницу, тем лучше, ну а потом, когда дело дойдет до того самого, выйдет, как говорится, приятный сюрприз.
Димитрий, по своему обыкновению, был мрачен и задумчив, на Северину едва взглянул, а брата вообще будто и не заметил. Кристоф, как неуклюжий щенок, притулился на заднем сиденье и уставился в окно. Его планы на вечер провалились, сестра отобрала драгоценную реликвию и скрылась с неизвестным типом, и он явно чувствовал себя неудачником и хотел скорее убраться домой и зализать там раны. Северина пустилась в объяснения о том, что ей тоже очень нужно к себе, но везти ее первой нельзя ни в коем случае, потому что сначала необходимо забрать какой-то учебник из комнаты Эльзы, и поэтому они могут сперва заехать и высадить Криса, она быстро сбегает за книжкой, ну а потом, если Димитрий будет так добр, он доставит и ее по месту назначения…
– Где Эльза? – перебил он ее, кажется, прямо на середине фразы.
Эльза? Северина поморгала, собираясь с мыслями. Какая Эльза?! Ох, пресвятой светлый бог, точно! Она и забыла, что Димитрию наверняка станет любопытно, куда подевалась сестра. Набрав в грудь новую порцию воздуха, Северина легко выложила правду о знакомстве подруги с парнем на мотокаре и уверила, что та наверняка уже самостоятельно добралась домой и ждет ее, чтобы отдать книгу. При этом не забыла всячески подчеркнуть, что хоть и является уже взрослой и опытной женщиной, но девушка приличная и в отличие от Эльзы с кем попало на мотокаре бы не поехала, так что поступок осуждает и считает опрометчивым. Пусть принц ее мечты знает, что она не вертихвостка какая-нибудь и станет хорошей и добропорядочной женой. Вот.
Димитрий выслушал равнодушно. Похоже, судьба сестры его не очень заботила, и спросил он скорее из приличия. Дальше все пошло гладко и по плану. Остановившись у ворот особняка, Димитрий высадил младшего брата и после некоторых уговоров – а скорее, не в силах вынести непомерного обаяния, так и льющегося из Северины – согласился ее подождать. Он дал понять, что торопится, и она никогда еще в жизни не бегала так быстро, как по дорожке до их дома, наверх в комнату подруги, где схватила с полки первый попавшийся учебник, и обратно к воротам. Крис только проводил ее круглыми глазами и покрутил у виска, а Эльза, кстати, до сих пор не приехала, но в тот момент Северине было не до размышлений о подруге.
К счастью, кар ждал ее. Передняя дверь была распахнута, как Северина и оставила ее, бросившись с места в карьер. Мотор работал, Димитрий сидел, положив одну руку на руль и отвернувшись к окну. Он так задумался, что не сразу заметил, что она вернулась. Пришлось коснуться его. Точно отработанным, мягким и нежным жестом положить руку на плечо. Наконец-то они остались вдвоем, и Северина призывно улыбнулась, когда он медленно повернул к ней голову. Правда, тут же вздрогнула – его глаза были не серебристыми, как положено, а совсем черными, так что не понять, где зрачок, а где радужка, – но, моргнув, поняла, что ошиблась: вот же, все в порядке, холодный лед в его взгляде никуда не исчез.
Это она и любила в нем: неприступность и загадочность, какую-то печальную задумчивость, вечное погружение в собственные мысли. Хотелось понять, о чем же он думает? А вдруг о ней, подбирая возможные варианты дальнейшего развития событий?
Возможно, Димитрий тоже что-то чувствовал к ней, потому что не решался заговорить первым, даже когда они тронулись с места, смотрел лишь прямо перед собой, на дорогу. Время шло, и Северина поняла, что если не возьмет дело в свои руки, то так и доедет до дома, упустив шанс. Ох уж эти мужчины, какие они робкие и нерешительные, когда дело касается настоящих волнующих эмоций!
Ловко поддернув юбку повыше, чтобы открыть бедра, она откинулась на сиденье, помахала на себя ладонями, а затем демонстративно расстегнула верхнюю пуговицу на блузке.
– Что-то жарко сегодня, да?
Не отрывая взгляда от дороги, он шевельнул рукой и опустил до упора стекло с ее стороны. Так Северине не нравилось, ветер бил в лицо и трепал волосы, глаза начали слезиться, а значит, вот-вот могла потечь тушь, и в итоге она рисковала к концу поездки из шикарной красавицы превратиться в лохматую панду.
– Закрой, пожалуйста, мне дует, – она положила ладонь на сгиб его бедра, совсем рядом с карманом брюк. Вроде как коснулась невзначай, привлекая внимание к своей проблеме, но рука осталась лежать на прежнем месте, даже когда Димитрий, пожав плечами, выполнил просьбу.
Северина окинула его взглядом и заметила, что по виску течет капелька пота. Да и верхнюю губу он, оказывается, закусил, поэтому и молчит. Ее накрыло волной тепла и нежности от того, как повлияло на него всего одно прикосновение. Сжалившись, она решила сделать еще шаг навстречу.
– Ты все время такой неразговорчивый… а девушка у тебя есть? – произнесла Северина снисходительным тоном, показывая, что вполне в курсе его страданий.
– Нет, – процедил Димитрий глухим голосом и прежде, чем она смогла задать следующий вопрос, прижал стиснутый кулак к виску и тихо повторил: – Нет… нет…
Теперь сочувствие захлестнуло ее так, что стало трудно дышать. Значит, Эльза все-таки права. Бедняжка, он страдает от одиночества! Неужели все те девушки, уверяющие, что были с ним, врали?! Ну пусть так, может и врали, потому что боялись его репутации и глупой молвы, а на самом деле только и мечтали, как ему отдаться, вот и напридумывали. Но даже если Димитрий и не умеет сходиться с женщинами, то явно этого хочет, тут даже ей, Северине, понятно. Конечно, хочет, он же нормальный человек, как и она сама, и его желания вполне естественны.
Теперь получается, что они еще больше подходят друг другу. Он одинок, но ведь и она – тоже! Рано или поздно он захочет жениться, но по традиции невесту надо выбирать из белых волчиц, а ни одна семья за него свою дочь не отдаст. А вот ее отец – вполне, ведь ему вообще все равно, что с ней станет! Даже обрадуется, что сбыл дочь с рук и не абы куда, а породнился через ее будущую свекровь с самим канцлером!
Северина заулыбалась, предвкушая, как красиво сложится ее будущая семейная жизнь. Всем на зависть! Она осмелела еще больше, двинула ладонью по его бедру в сторону колена, попутно отмечая, как бугрятся под пальцами узлы сильных мышц, и сообщила:
– Я не хочу домой. Ты можешь отвезти меня куда-нибудь еще?
Сказав, она затаила дыхание. Вот сейчас все и случится. Возможно, Димитрий повезет ее в парк или в театр. Или… думать об этом было страшно и волнительно, но… он повезет ее в гостиницу. Снимет самый лучший и дорогой номер, еще в коридоре подхватит ее на руки, чтобы все видели – он несет свою женщину в постель. Нет, Северина не будет сопротивляться. Да, боязно, потому что всем известно – в первый раз больно и идет кровь, но ведь она сразу предупредит, и тогда он постарается сделать все красиво и незаметно. А потом они будут лежать вместе и шепотом признаваться друг другу в любви и в том, как долго не решались отдаться этим чувствам и как хорошо, что именно она взяла на себя смелость сделать первый шаг.
Не снижая скорости, Димитрий повернул голову и так долго глядел на ее ноги, едва прикрытые задранной юбкой, что Северина всерьез испугалась, что он сейчас пропустит поворот, и они разобьются. Потом его взгляд медленно поднялся до ее груди, а затем – к лицу, от чего ее щекам стало горячо. Он смотрел на нее так, как и должен смотреть возбужденный мужчина на желанную женщину. О, пресвятой светлый бог, а что, если они сделают это прямо здесь, в его каре? Не дотерпят, ведь искры уже так и проскакивают в воздухе между ними! Только бы не разбиться, в самом-то деле!
Они, конечно, не разбились.
– Маленькая девочка хочет, чтобы ее трахнули по-взрослому, – произнес Димитрий, лениво растягивая слова. – Что ж, это можно устроить.
И повернул руль, резко, через две полосы движения, в нарушение всех правил сворачивая в боковой переулок.
Северина вжалась в кресло, надеясь, что он не заметил, как она испугалась. Спину сковало морозцем, волоски на руках встали дыбом, кровь застучала в висках. Что он такое сказал про «по-взрослому»? Неужели так и принято говорить в подобных случаях? Неужели все ее представления были неправильными?
С другой стороны, ну чего она испугалась? Димитрий – старший брат ее самой близкой подруги, не случайный знакомец, не первый встречный. Пусть Эльза жаловалась на какие-то покушения в детстве, но вон, вымахала уже целая и невредимая, а ведь сколько лет прошло! А Кристоф вообще брата обожает, стал бы он тянуться к тому, от кого ждет угрозы? Северина поерзала на сиденье и постаралась выдохнуть и успокоиться. В конце концов, она сама подтолкнула Димитрия, теперь будет глупо отступать, он засмеет ее и точно сочтет маленькой. Нужно доказать ему, что она не такая и готова ко всему.