даст никому! Более того, скажу вам по секрету, - понизил он голос, - завтра кнам должны привезти очень важный документ из ГосДумы, так сказать, охраннуюграмоту на наш храм. Пусть временную, но – законную!
Лица людейпросветлели.
Слова отца Михаила, а главное, внутренняя уверенность его втом, что все закончится хорошо, вселили в сердца луч надежды.
С тем все и начали расходиться.
Григорий Иванович снова позвал Стаса в свою келью и,показывая толстый конверт, едва приступил к тому, что теперь может заплатить задом больше, чем Ваня, как Стас сказал:
- Григорий Иванович, простите, но я не буду продавать нашдом! – и, не давая перебить себя, тут же продолжил: - Ни Ваньке, ни вам. У меняна него другие планы, поверьте, только в интересах Покровки! А что касаетсяголосов на сходе, так они будут. Моих родителей. Разумеется – «за». Все какположено, заверенные нотариусом. Тоже завтрашним поездом…
Григорий Иванович глубоко, словно ему перестало хвататьвоздуха, вздохнул, хотел что-то сказать Стасу, но, вдруг передумав, крепкообнял его и шепнул:
- Спасибо тебе, сынок!
И тут же, словно устыдившись не гожего, по его мнению, длямонаха в миру порыва, заговорил о том, что продолжало его мучить:
- Хорошо сказал отец Михаил! И правильно, конечно, сказал… Номне бы его уверенность… Ох, как все непросто складывается, брат Вячеслав, унас, ох, как не просто! – проговорил Григорий Иванович и уже совсем грубовато,видно, рассердился на себя и за свою откровенность, закончил: - Ну ладно,ладно, ступай!
Попрощавшись с соседом, Стас вышел из его дома и увидел, каки в прошлый раз, ждущую его на крыльце Лену.
- До чего же все непросто в этой Покровке! Тут проблема… Тамнеувязка… И в наших с Ванькой отношениях прямо какой-то заколдованный кругполучается! – подходя к ней, покачал головой он.
- Скорее квадрат, с острыми углами! - поправила Лена иуточнила: - Смотри: ты, я, Ник и Ванька. Но все-таки даже такой квадрат лучше,чем любовный треугольник, правда?
Она немного помолчала и застенчиво улыбнулась:
- Стасик! А у тебя с ней - все?..
- С кем это – с ней? – не понял Стас.
- Ну, с Риткой Соколовой…
- Нет, конечно!
- Как это нет?!
Улыбка медленно сползла с лица Лены.
- Очень просто! – улыбнулся, успокаивая ее, Стас. – Слово«всё» подразумевает то, у чего есть начало. Ну, а какой без этого начала можетбыть конец, или, как ты говоришь – «всё»?
- Ой, Стасик, какой же ты думница! – обрадовалась Лена и,перехватив недоуменный взгляд Стаса, пояснила: - То есть, сначала думаешь, апотом делаешь или говоришь!
- Не всегда… - с огорчением покачал головой Стас. - Сграмотой, сама видела, что получилось…
- Ну, я тоже чаще бываю только разумницей! – успокоила егоЛена. – В смысле, один раз умной, а потом…
Она махнула рукой, закружилась вокруг себя, как в вальсе, и,увидев, что они уже дошли до ворот ее дома, вздохнула:
- Ой, и до чего же короткие дорожки у нас в Покровке.. Дозавтра, Стасик! Смотри, к поезду не опоздай…
3
- Ой, Ванька… - прошептала Лена. – И когда это онуспел?
В эту ночь Стас решил поспать на родительской кровати.Соскучился после вчерашнего телефонного разговора и хоть таким образомзахотелось побыть рядом с ними…
Ему даже мама успела присниться. Она шла из магазина с полнойсумкой, он подбежал к ней, чтобы помочь, как вдруг кто-то осторожно тронул егоплечо.
Стас открыл глаза и увидел стоявшую над собой Лену.
- Ох, и любите вы, городские, поспать! – упрекнула она. – Идверь у тебя, как следует, не закрыта…
- Да думал – вдруг паломники придут, постучать постесняются…- пробормотал Стас, натягивая одеяло до самого подбородка.
- А ты объявление на доске возле бывшего магазина повесь! –посоветовала Лена, отворачиваясь к окну. - И вообще, давай одевайся скорее!
- И что, читают? – вскакивая, схватил со стула футболку иджинсы Стас.
- Еще как! – отозвалась Лена. - Это же наша единственнаягазета. Там и так уже три объявления висят: о том, что завтра утром праздничнаяслужба, а вечером – сельский сход… Висело и третье, про то, что и сегодня естьслужба, но его, как всегда сорвали. У нас только объявления о дискотеках никтоне трогает! - пока Стас быстро одевался, рассказывала она - А жаль, ведьсегодня…
Судя по торжественным ноткам, появившимся в ее голосе, онахотела сказать что-то очень важное, но тут из комнаты Стаса неожиданнопослышался голос его мамы:
- Стасик, вставай!
- Ой… к тебе, что - мама приехала?! - - испугалась Лена.
- Встава-ай, в школу пора! – настойчиво повторила мама.
- А я у тебя ни свет ни заря! Что она теперь обо мнеподумает… – Лена прикрыла руками зардевшееся лицо, но тут в комнате Стасагрянул марш «Прощание славянки», и он поспешил успокоить девушку: - Это у менябудильник такой! Я нарочно на компьютер мамин голос записал и еще этот марш,чтобы наверняка проснуться… Вот видишь, я уже и готов!
Они быстрым шагом направились к станции, и Лена по дорогесмогла, наконец, досказать то, что не успела в доме:
- Жалко, что объявление о сегодняшней службе сорвали… Сегодняведь день святителя Тихона Задонского и преподобного Максима Исповедника!
- Ну и что? – вопросительно посмотрел на нее Стас. Лена,поражаясь его недогадливости, ответила:
- А то, что один - небесный покровитель отца Михаила, ведь вмирской жизни он был Максимом, а второй – отца Тихона, только уже в монашестве!Здорово! Представляешь? У обоих именины в один и тот же день! В жизни вообщеничего случайного не бывает. Само слово «случайность», как говорит отец Михаил– от лукавого! И, если говорить о последнем, хотя даже упоминать о нем мне нехочется…
Лена перевела дух и продолжила:
- …то говорят, что одержимых паломников, когда они едутпоклониться мощам святителя Тихона Задонского, еще за двести верст начинаеткорчить и крутить, и они вопят на разные голоса, что им страшно и чтобы ихпоскорее везли обратно! Ну, а уж кто выдержит и до конца доедет, тот, бывает,навсегда перестает бесноваться… Вот какую силу дал Господь этому святому вборьбе с нечистыми духами!
Стас смотрел на Лену и только диву давался: легкая, быстрая,говорит почти на бегу и даже не задыхается. А та уже с видимым сожалениемпродолжала:
- Причаститься бы, конечно, на такой праздник, да дел у меняпо дому вчера много было. А перед этим ведь правило ко святому причащению надовычитать. Ванька-то тот успел. Соображает еще, что к чему. «Раздраженным ячто-то каким-то в последнее время стал, - говорит, - надо бы завтрапричаститься»! Ну, и вычитал правило, хоть и оттарабанил его как тот пономарь,а не с чувством, с толком с расстановкой, но все равно лег поздно… Сейчас спити даже не догадывается, куда мы с тобой идем!
Лена еще прибавила ходу, и когда они, выйдя из леса, пошли пополю, мечтательно вздохнула:
- Ну, да ничего, на Успенье, даст Бог, подготовлюсь ипричащусь! Ну вот, слава Богу, успели…
Она показала глазами на уже не далекую станцию и ахнула…
Высоко на платформе, в ожидании поезда, виднелась фигура еебрата.
- Ой, Ванька… - прошептала она. – Когда это он успел? В окно,наверное, вылез…
- И, конечно же, не случайно! - подтвердил Стас.
Они подошли к станции, поднялись на платформу. Стас попыталсяпоздороваться с Ваней. Но тот сделал вид, что не заметил протянутой ему руки,презрительно отвернулся и демонстративно принялся расхаживать взад-вперед,заложив руки в карманы дорогого костюма.
Наконец, неподалеку раздался гудок. И, как только появилсясам поезд, к платформе угрожающе близко подкатил мерседес Молчацкого. А ещедальше - или Стасу это уже показалось… мелькнул бок машины Ника…
Поезд затормозил, и дверь бригадирского вагона распахнулась.
На этот раз бригадир не выглядел заспанным. Напротив, онвышел на платформу с таким бодрым и торжественным видом, что не хватало толькомарша «Прощание славянки». Но Стасу было сейчас ни до шуток, ни до своеготелефона.
Он уже понял, что дело принимало далеко не шуточный оборот.Один против четверых – Ленка, конечно, не в счет – это более чем серьезно…
- Кому тут письмо от академика медицины? – первым деломспросил бригадир и, увидев протянутую руку Стаса, вручил ему запечатанныйконверт.
- А это кому прикажете пере…
Он весомо поднял конверт с ярким штампом ГосДумы. Лена, Ваняи Стас, не давая ему договорить, в один голос выкрикнули:
- Мне!
- Нам!
- Как это… - растерялся бригадир. – Всем сразу?!
- Понимаете, тот самый академик, который приезжал ко мненедавно, попросил ГосДуму помочь в решении одной очень важной проблемы… - началобъяснять Стас. И, возможно бы, объяснил, потому что бригадир вспомнил, кактепло здоровался академик-историк с этим юношей…
Но тут неожиданно подошел Молчацкий. На этот раз строгий,надменный и весь какой-то начальственный. Как всегда со своей желтой папкой подмышкой.
- Вы бригадир этого поезда? – деловито осведомился он.
- Да… - невольно распрямил плечи железнодорожник.
- Я - помощник депутата здешней губернской думы. Вот моеудостоверение!
Молчацкий протянул бригадиру развернутую красную корочку,