же что-то делать?
- Что?- устремились на нее десятки пар глаз.
Женщина, не зная, что ответить, пожала плечами и села.
- Стасик! - толкнула локтем Стаса Лена. – Выручай! Может,хоть твоя наука спасет Покровку?
- Какая еще наука? – уточнил расслышавший ее слова ГригорийИванович.
- Да так… - поднимаясь, пробормотал Стас. – Историческаягеополитика. Это такая наука для того, чтобы некоторые исторические примеры, тоесть опыт предков, помогли людям успешней справляться с современными ихпроблемами!
- Так-так! – одобрительно кивнул Григорий Иванович. – И чтоже в данном случае может предложить эта геологическая историополитика –конкретно Покровке.
- Историческая геополитика! – поправил Стас и предложил: -Ну, скажем, Новгородское вече…
- Это нам и без того скоро предстоит на сельском сходе! –поморщившись, решительно отказался Григорий Иванович.
- Тогда подвиг Минина и Пожарского! – с воодушевлениемпродолжил Стас, но тут же сник: – Нет, и это не то… Еще – есть пример: тристаспартанцев, против которых тоже была неравная сила… постойте-постойте… - вдругзабормотал он. – А, может, нам пример с Великим Новгородом подойдет?
- А это еще что такое? – вопросительно посмотрел на негоГригорий Иванович.
- Ну, в двенадцатом веке почти все русские князья, несколькодесятков вооруженных дружин - огромное по тем временам войско - выступилипротив Великого Новгорода. Силы тоже были неравными. И в самом Новгороде, как иу нас, были нестроения между людьми. Поэтому город, по сути дела, был обречен.И тогда люди возложили всю надежду на Бога и Пресвятую Богородицу. Ониотслужили молебен, обошли Крестным ходом с Ее иконой все крепостные стены и…Там есть несколько очень интересных подробностей, - честно предупредил Стас. -Но я скажу лишь итог: как признают сами историки – только чудо спасло город, ивраг отступил, несмотря на свое подавляющее преимущество. Так же, правда,несколько позже, во время нашествия Тамерлана, по молитвам народа передВладимирской иконой Божьей Матери, была спасена Москва, а с ней и вся Россия. Вблагодарность за спасение во время Смутного времени, в 1612 году был установленпраздник в честь Казанской иконы… Затем люди молились перед Калужской иконойПресвятой Богородицы, и Наполеон не смог войти в Калугу…
Стас готов был говорить теперь без конца, но уже и этого былодостаточно.
- Надо же! – подивились люди и, перебивая друг друга,загомонили:
- А мы чем хуже?
- Крестный ход, говоришь?
- А что, если и нам обойти с иконой Покровку?
- Правильно! Что наши предки – глупей нас, что ли, были?
Даже дядя Андрей и тот вдруг встал и крикнул:
- Надо бить во все колокола!
- Прямо сейчас? – с готовностью поднялась Лена.
- Подожди! – остановил ее отец Михаил.- Успеешь ещепоработать… во время Крестного хода! – Он посмотрел на Стаса и одобрительносказал: - Идея, действительно, хороша. Я бы даже сказал, единственно правильнаяидея! Поэтому объявляю всем сейчас, и другим передайте: после праздничнойслужбы на Успенье Пресвятой Богородицы состоится молебен и Крестный ход!
Собрание наконец было закончено.
На выходе все пожимали руку Стасу, как взрослому.
- Ну что, - довольно сказал тот, оставшись наедине с Леной. –Давай опять прогуляемся? На этот раз по самой длинной в Покровке дороге!
- Ой, Стасик, да я бы с радостью! – вздохнула та и умоляющевзглянула на Стаса: - Но давай лучше пойдем к нам домой и по самой короткойдорожке. Ведь тебе с Ванькой поговорить надо. Он тебя так ждет, так ждет!Помириться хочет…
Глава вторая
Общая тайна
1
Всех объединила эта великая общая тайна…
А Мономах тем временем рассылал все новых и новыхгонцов с приказами ковать оружие, готовить к скорому отплытию ладьи, собиратьобозы. Едва не падая от усталости, он сам успевал следить за всем, вникая вовсякую мелочь, которая могла обернуться большой бедой во время такого похода.
Словно волныот ветра на озере, далеко расходилось после тех приказов по всей Руси множестворатных дел.
В кузницах,отложив мирные работы по изготовлению плугов, борон и кос и уж тем более новыхсерпов, взялись за наконечники стрел и копий, боевые топоры и кольчуги.
Плотники деньи ночь пропадали возле стругов, готовя поставить их на воду, как только сойдетс Днепра лед.
Торговцысъестным, под наблюдением княжеских людей, отбирали лучшие продукты, чтобывойско за все время столь дальнего и долгого похода не нуждалось ни в чем.
Особенно жаркобыло в Переяславле. Именно сюда стекались дружины со всех княжеств.
Вспомнив еще вКиеве про свою встречу с Сувором, Мономах без труда договорился со Святополкомсобрать крупный отряд из отборных пешцев и по-новому, как настоящих ратников,вооружить большими щитами, обитыми железом, а также боевыми топорами и копьями…
И помчалисьтиуны во все веси в поисках крепких и сильных мужчин.
И вот чтоудивительно было им – здесь, повсюду, как будто уже ведали о цели их приезда.Не встречали их, как врагов, почти что, как половцев. А впервые, даже наоборот,словно радовались им. И женщины не голосили, как всегда, провожая мужчин. А те,хоть и время было самое неподходящее для того, чтобы оставлять пашни,собирались в поход, не споря, не возмущаясь.
По привычкеони прихватывали с собой рабочие топоры и вилы, но тиуны останавливали их,говоря:
- Ничего ненадо с собой брать! Там все дадут!
- Чтодадут-то?
- А все!
По двое, потрое, смерды, вливаясь в пригороды Переяславля, сколачивались в отряды,привлекавшие особое внимание Мономаха.
Заметиводнажды в одном из них Сувора, князь кивнул ему, как давнему знакомому, испросил:
- Сам пришелили привели?
- Привели! Аесли б и не привели, то сам бы пожаловал! Ведь на такое дело идем… - Мономахстрого взглянул на смерда, но тот понимающе улыбнулся и громко сказал: -Корсунь брать!
Почти та жекартина повторилась и в кузнице, где князь накоротке побеседовал с Онфимом иМилушиным мужем. На строгий вопрос Мономаха, успеют ли те в срок выполнить весьзаказ, они сразу же поспешили успокоить князя:
- Все сделаем!Еще и нам останется! Вон для себя уже кое-что изготовили!
- Что, тоже снами пойдете? – услышав такое от двух богатырей, потеплел голосом князь.
- Конечно,если возьмешь!
Мономах сознанием дела подержал в руках два меча, которые были намного тяжелей остальных,смерил взглядом увесистые наконечники копий, топоры и только головой покачал:
- Да как жетаких богатырей с собою не взять!
- Так ведь непрогулку идем! – густым басом заметил могучий Милушин муж.
А Онфим, малочем уступавший ему в росте и стати, с заговорщицкой улыбкой добавил:
- Вдругкорсунцы на лошадях вылазки из своего града делать будут! Враз на такие копьяподнимем! И мечами потом посечем!
Странное дело– не только Сувор и Онфим с Милушиным мужем, - вся Русь, догадываясь чутьем,куда готовится идти объединенное русское войско, словно сговорившись, молчала оглавном. Правда, никто, кроме князей и ближайших к ним людей, не знал точнойправды. Но, в то же время, ее чувствовали все.
Русских людейкак бы объединила эта великая общая тайна. Давно уже, со времен усобиц,пожалуй, не была такой единой вся Русь!
Конечно, необходилось без споров и обычных, как бывает в таких случаях, догадок. Но всеэто делалось тихо, украдкой, так, чтобы ни болтливая сорока, ни случайный порыввосточного ветра не унес в сторону Степи их слова…
Как жарко ниспорили, но, в конце концов, сходились на одном. Это Мономах уговорилСвятополка пойти на Степь. Почему? Так всем известно, что переяславльский князьне любит завоевательных войн. А как иначе назвать ратный поход на Корсунь? Двараза только ходил он за пределы русских земель, и то по приказу своего дяди –Святослава Ярославича. Но одно дело старший Ярославич, и совсем другое -Святополк. Этот никак не мог приказать Мономаху пойти на Корсунь. Во-первых,потому что только числился Великим князем. А, во-вторых, побоялся бысталкиваться с градом, который являлся собственностью Византии. Это было кудаопасней, чем выступить на Степь. Мало того, что сама Византия могла выступитьза Корсунь, но еще и подняла бы за собой половцев.
Так что, какни крути, а получается только одно – тсс-сс – Степь.
Были, правда,и такие, которые поверили военной хитрости Мономаха про Корсунь. И у них тожебыла на то своя правда. Доказывали это желанием Святополка, который собралсяпоживиться за счет этого богатого города… Тем, что Великий князь хочет добытьсебе чести…
С ними и неспорили. И пусть говорят! Может, лишний раз дойдет этот слух до половца.Беспечнее будет!
Поговорив, всеснова принимались за работу.
Если писцы игонцы с ног валились, то каково же было тогда кузнецам, кожемякам, оружейникам,плотникам… А воинам? Особенно пешцам, которых бывалые дружинники до седьмогопота учили владеть оружием – луком со стрелами, боевыми топорами, при этомглавный упор делая на отражение копьями набега всадников… Да не абы как. А разом,с силой, по команде…
Сами жедружинники учились биться кривыми саблями, которыми в конном бою со степнякамиудобнее было действовать, чем обычным прямым русским мечом. Это тоже былоновшество, которое, переняв у половцев, ввел в вооружение сначала своей переяславльскойдружины, а теперь – и всей русской рати Мономах.
Так прошелмесяц.
С однойстороны, небольшой, вроде бы срок. Снега и то не везде успели еще стаять.Серели грязными шапками в низинах да по лесам. И земля была местами - сырою ивязкою.
А с другой –стрела к стреле, копье к копью, воин к воину, всего за месяц объединенноерусское войско съехалось в Переяславль, снарядилось, подготовилось и готово