Но гневной вспышки не последовало. Эрд был уже далеко не тот, что год тому назад.
А потом десятник узнал вагара, и от сердца его отлегло.
— Пять тысяч, ты сказал? — Эрд и Биорк переглянулись.
— Сорок восемь сотен!
— Так сколько же наших кораблей нынче в фарангской гавани?
— Вся Южная Эскадра, светлейший!
— Южная Эскадра? — лицо Эрда мгновенно омрачилось. — Южной Эскадрой командует Робур? А адмирал Адальг?
— Нет, нет, светлейший! — десятник сделал пальцами отгоняющий беду жест. — Адмирал заболел в походе. Лихорадка. Уже поправляется, не тревожьтесь! Желаете, чтобы я сам проводил вас к нему?
— Ты радуешь меня, солдат! — с облегчением проговорил Эрд. — Нет! Оставайся на посту! И, вот возьми. От меня! — светлорожденный отстегнул от пояса кинжал из оружейной сирхара Урнгура и протянул воину. — Ты меня очень порадовал!
— Чем? Болезнью твоего дяди? — поинтересовался Биорк на языке вагаров.
— Теперь я знаю, мастер, от кого твой сын унаследовал свой острый язык! — парировал Эрд на том же наречии.
Воин между тем благоговейно разглядывал оружие. Кинжал был замечательный.
— Спасибо, светлейший, — пробормотал он.
Впрочем, о щедрости Наследника Асенаров в Южной Эскадре рассказывали еще и не такое.
— Эй! — напомнил Эрд. — Мы спешим, солдат!
Воин опомнился и махнул рукой одному из воинов:
— Сигур! Живо в седло! Проводи светлейшего Эрда и достославного (тут он отсалютовал вагару подаренным кинжалом) Биорка к адмиралу!
— Этот десятник очень скоро станет сотником! — произнес Эрд, когда они отъехали на порядочное расстояние от поста.
— Да, — согласился Биорк. — Если захочет.
— Дядя! — с почтительной нежностью произнес Эрд, беря двумя руками кисть лежащего адмирала и наклоняясь, чтобы коснуться губами его запавшей щеки.
— Счастлив видеть тебя, Эрд, — ласково отозвался Адальг. Рука старика легла на голову племянника. — Я рад, что ты жив! Хорошо ли удался тебе твой путь?
— Долгий разговор, дядя! Как ты себя чувствуешь!
— Неплохо, мальчик! Не смотри, что я лежу: ноги меня уже держат! И я ведь еще не стар, не так ли, достойный Биорк Эйриксон?
— Да уж помоложе меня, светлейший, — отозвался маленький воин, сжимая сухую теплую ладонь адмирала.
— Только не говори, что помнишь, как держал меня на коленях!
— Я помню все, светлейший, — усмехнулся вагар. — Но не обо всем говорю!
И они обменялись понимающими взглядами. С Адальгом маленького воина связывало не меньше воспоминаний, чем с его ушедшим в Нижний Мир старшим братом.
Адмирал поднялся и сел на своем ложе. Эрд услужливо подложил ему под спину подушку.
— Позволь спросить, светлейший, — произнес маленький воин. — В чьей просторной голове родилась идея захватить Конг? Клянусь мечом, у меня немалое желание взглянуть, есть ли в ней мозги!
— Когда одичавший пес, — не торопясь проговорил адмирал, — выходит из лесной тьмы и лижет твою руку, разве нельзя привести его домой, накормить и надеть ошейник?
— О да! — согласился вагар. — Я тоже люблю Баянлу! Но как быть, если у пса есть хозяин? А у хозяина, кстати, длинный меч и нетрусливое сердце!
— Честь воина требует… — начал адмирал.
— Невелика честь — захватить город, в котором не осталось защитников! — сердито перебил вагар.
Эрд нахмурился, но Адальг успокаивающе коснулся его руки. Он мог позволить Биорку очень многое и, кстати, почитался в Глориане человеком не только отважным, но и умеющим вести тонкую игру.
— Имей в виду, — продолжал Биорк. — Этот хозяин скоро будет здесь, а с ним — тысячи Конга. Ты очень подвел меня, светлейший! — добавил он сокрушенно. — И не только меня!
— Ну, ну, Биорк! — возразил адмирал. — Мы ведь не пролили и капли крови!
— А вот это уже лучше! — лицо вагара немного просветлело.
— Я, — продолжал Адальг, — получил от Совета полномочия действовать по собственному усмотрению! Но, увы, недуг на время победил меня!
— Недуг? — подозрительно пробормотал вагар. — Такой несвоевременный недуг обычно имеет определенный источник! У тебя в эскадре, разумеется, нет настоящего мага?
Адальг покачал головой.
— Что же касается этого города, — сказал он, — то я понимаю моего флагман-капитана. Ведь кусок сам лег в руку.
— Я тоже могу его понять, — кивнул Биорк. — И светлейший Эрд может его понять! А вот поймут ли конгаи? Или семьи наших воинов-моряков, когда узнают, что их кровь осталась на Черной Земле?
— Я остановил бы его! — в голосе адмирала впервые звякнул металл: слова вагара задели его за живое. — Остановил бы, но он не спросил меня! Я прощаю тебе твой тон, достойный Биорк Эйриксон, но впредь помни, с кем говоришь! Как помню об этом я!
— Прости! — извинился маленький воин. — Когда дела так серьезны, забываешь о приличиях!
— Он прав, дядя! — совершенно неожиданно для Адальга поддержал вагара Эрд, сам не забывавший об этикете даже во сне. — Полагаю, Робура следует, не медля, остановить! Не распорядишься ли ты послать гонца?
— Ты мог бы и сам сделать это! — заметил адмирал. — Твой ранг выше, чем у Робура. И ты — Наследник!
— Я сделаю это! — твердо сказал Эрд.
— Не трудись! — Адальг тихо засмеялся. — Гонец уже в пути! Правда, успеет ли он за Робуром? Твой брат так же быстр, как… ты!
Теперь засмеялся Биорк.
— Ты сейчас был больше вагаром, чем я! — сказал он, поклонившись, старому воину. — А теперь, раз уж ты на время стал хозяином Фаранга, я взываю к твоему гостеприимству!
— Все сделано, мой друг! Слуга уже заглядывал в дверь, сообщая, что стол для вас готов!
Биорк только покачал головой.
— Вот великий человек! — сказал он Эрду. — Идем, светлейший, воздадим ему должное!
Узкие стремительные корабли Омбама вынырнули из рассветных сумерек. Двадцать шесть шекк под красными парусами.
Сонный Тунг был захвачен врасплох. Только три боевых корабля Конга, стоявшие на якоре у входа в маленький порт, успели поднять паруса и выйти навстречу, обрекая себя на заведомо неравный бой: на каждом из кораблей было лишь по два десятка воинов-моряков, а при слабом ветре у парусников почти не оставалось возможности для маневра. Девять шекк окружили их, как дикие псы — сбившихся быков. Остальные семнадцать обогнули конгайские корабли и под мерный рокот барабанов устремились к берегу. Гавань Тунга не имела сторожевых укреплений — лишь две дозорные башни, в каждой из которых осталось по пятнадцать человек. Остатки Береговой Стражи и сотни полторы городских стражников с присоединившимися к ним кое-как вооруженными горожанами выбежали на пирсы, когда пиратские корабли уже подошли на расстояние выстрела баллисты. Четыре орудия дозорных башен выстрелили. Но шекки шли сложным галсом, и лишь один из снарядов задел корму пиратского корабля. Омбамские баллистеры осыпали башни собственными огненными снарядами. Некоторые попали внутрь — и из бойниц вырвался густой черный дым. Немногочисленные защитники поспешно покинули укрепление.
Шекки тем временем обстреляли берег, вынудив конгаев отступить. Но на сей раз не было послано ни одного огненного снаряда — высаживаться на пылающие пирсы у пиратов не было желания. С берега им ответили жиденьким арбалетным залпом.
Тем временем девять шекк взяли на абордаж два конгайских корабля и подожгли третий. Сами же пираты потеряли лишь один корабль.
Оставив на захваченных парусниках стражу, шекки помчались к берегу. Основная добыча была там.
Через полтора часа после того, как с берега увидели красные паруса, Омбам высадился на берег Конга. Две тысячи пиратов — против горстки защитников. Бой не занял и двадцати минут.
Тунг пал. Жители его успели уйти, но унесли лишь собственные жизни. Все остальное досталось пиратам. Рассыпавшись, омбамту предались грабежу. Часть из них обшаривала в порту покинутые торговые корабли. Будь сейчас поблизости хотя бы пять сотен Береговой Стражи — они вымели бы врагов из города, как ветер выметает пыль с городских площадей. Но их не было ни в Тунге, ни в других прибрежных городах Конга, на которые обрушился пиратский флот. Сотни кораблей: не только Омбам, но и пираты Хуриды, отребье из Гурама и Эдзама. Слетелись, как урги — к раненому дракону. Как пятнистые урги Гибельного Леса, умеющие убивать.
Весть о налете пиратов Тилод получил по зеркальной связи уже после того, как Ганг с пятью тысячами воинов отбыл к Фарангу. Нападению подверглись Сарбур, Тунг, Йенкаян, Митан и даже далеко отстоящий к югу Ислонг. Ислонг — единственный город, за который зодчий был спокоен. Его гарнизон не «пострадал» от гражданской войны, и несколько кораблей Ислонгского порта полностью укомплектованы. Да и сами жители могут постоять за себя: каждый третий — бывший солдат. Но вот остальные города оказались в куда худшем положении. Вскоре стало известно, что Тунг пал.
Никогда за все время существования Конга пираты не обрушивались на него и впятеро меньшим числом. Это не обычный набег, и можно не сомневаться — захватив прибрежные города, омбамцы двинутся вглубь страны. Тилод впервые порадовался тому, что в фарангской гавани — Южная Эскадра Империи. По крайней мере, страж Севера в безопасности. Но остальные…
Сарбур сражался, Тунг пал, о Йенкаяне и Митане ничего не известно. Но похоже, они еще держались.
Тилод не стал тратить времени. Вызвав к себе Кэнау, он приказал ему собрать остатки «синих», взять, сколько есть, легких всадников из Южной армии и немедленно отправляться в Сарбур.
Кэнау, которого весть о нападении привела в бешенство, ринулся вон из шатра, даже не отдав салют. Через двадцать минут шесть тысяч легких всадников и сразу же отставшая от них тысяча «синих» латников — умчались на юг.
Едва не столкнувшись с выбежавшим Кэнау, в шатер Тилода вошел Виг. Он узнал о случившемся едва ли не раньше вождя.
— У меня под седлом три тысячи пардов! — сказал бывший начальник гарнизона Банема. — Мы ждем!