| "You may be a number one, tip-top minin' expert, all right all right," the dog-musher delivered himself oracularly, "but you missed the chance of your life when you was a boy an' didn't run off an' join a circus." | -- Может быть, из вас и получился первоклассный инженер, мистер Скотт, -разглагольствовал погонщик, -- но, я считаю, вы многое утратили в жизни: вам бы следовало в детстве удрать из дому и поступить в цирк. |
| White Fang snarled at the sound of his voice, but this time did not leap away from under the hand that was caressing his head and the back of his neck with long, soothing strokes. | Белый Клык зарычал, услышав голос Мэтта, но на этот раз уже не отскочил от руки, ласково гладившей его по голове и по шее. |
| It was the beginning of the end for White Fang-the ending of the old life and the reign of hate. | И это было началом конца прежней жизни, конца прежнего царства ненависти. |
| A new and incomprehensibly fairer life was dawning. | Для Белого Клыка началась новая, непостижимо прекрасная жизнь. |
| It required much thinking and endless patience on the part of Weedon Scott to accomplish this. | В этом деле от Уидона Скотта требовалось много терпения и ума. |
| And on the part of White Fang it required nothing less than a revolution. He had to ignore the urges and promptings of instinct and reason, defy experience, give the lie to life itself. | А Белый Клык должен был преодолеть веления инстинкта, пойти наперекор собственному опыту, отказаться от всего, чему научила его жизнь. |
| Life, as he had known it, not only had had no place in it for much that he now did; but all the currents had gone counter to those to which he now abandoned himself. | Прошлое не только не вмещало всего нового, что ему пришлось узнать теперь, но опровергало это новое. |
| In short, when all things were considered, he had to achieve an orientation far vaster than the one he had achieved at the time he came voluntarily in from the Wild and accepted Grey Beaver as his lord. | Короче говоря, от Белого Клыка требовалось неизмеримо большее умение разбираться в окружающей обстановке, чем то, с которым он пришел из Северной глуши и добровольно подчинился власти Серого Бобра. |
| At that time he was a mere puppy, soft from the making, without form, ready for the thumb of circumstance to begin its work upon him. | В то время он был всего-навсего щенком, еще не сложившимся, готовым принять любую форму под руками жизни. |
| But now it was different. | Но теперь все шло по-иному. |
| The thumb of circumstance had done its work only too well. By it he had been formed and hardened into the Fighting Wolf, fierce and implacable, unloving and unlovable. | Прошлая жизнь обработала Белого Клыка слишком усердно; она ожесточила его, превратила в свирепого, неукротимого бойцового волка, который никого не любил и не пользовался ничьей любовью. |
| To accomplish the change was like a reflux of being, and this when the plasticity of youth was no longer his; when the fibre of him had become tough and knotty; when the warp and the woof of him had made of him an adamantine texture, harsh and unyielding; when the face of his spirit had become iron and all his instincts and axioms had crystallised into set rules, cautions, dislikes, and desires. | Переродиться -- значило для него пройти через полный внутренний переворот, отбросить все прежние навыки, -- и это требовалось от него теперь, когда молодость была позади, когда гибкость была утрачена и мягкая ткань приобрела несокрушимую твердость, стала узловатой, неподатливой, как железо, а инстинкты раз и навсегда установили потребности и законы поведения. |
| Yet again, in this new orientation, it was the thumb of circumstance that pressed and prodded him, softening that which had become hard and remoulding it into fairer form. | И все-таки новая обстановка, в которой очутился Белый Клык, опять взяла его в обработку. Она смягчала в нем ожесточенность, лепила из него иную, более совершенную форму. |
| Weedon Scott was in truth this thumb. | В сущности говоря, все зависело от Уидона Скотта. |
| He had gone to the roots of White Fang's nature, and with kindness touched to life potencies that had languished and well-nigh perished. | Он добрался до самых глубин натуры Белого Клыка и лаской вызвал к жизни все те чувства, которые дремали и уже наполовину заглохли в нем. |
| One such potency was love. | Так Белый Клык узнал, что такое любовь. |
| It took the place of like, which latter had been the highest feeling that thrilled him in his intercourse with the gods. | Она заступила место склонности -- самого теплого чувства, доступного ему в общении с богами. |
| But this love did not come in a day. | Но любовь не может прийти в один день. |
| It began with like and out of it slowly developed. | Возникнув из склонности, она развивалась очень медленно. |
| White Fang did not run away, though he was allowed to remain loose, because he liked this new god. | Белому Клыку нравился его вновь обретенный бог, и он не убегал от него, хотя все время оставался на свободе. |
| This was certainly better than the life he had lived in the cage of Beauty Smith, and it was necessary that he should have some god. | Жить у нового бога было несравненно лучше, чем в клетке у Красавчика Смита; кроме того, Белый Клык не мог обойтись без божества. |
| The lordship of man was a need of his nature. | Чувствовать над собой человеческую власть стало для него необходимостью. |
| The seal of his dependence on man had been set upon him in that early day when he turned his back on the Wild and crawled to Grey Beaver's feet to receive the expected beating. | Печать зависимости от человека осталась на Белом Клыке с тех далеких дней, когда он покинул Северную глушь и подполз к ногам Серого Бобра, покорно ожидая побоев. |
| This seal had been stamped upon him again, and ineradicably, on his second return from the Wild, when the long famine was over and there was fish once more in the village of Grey Beaver. | Эта неизгладимая печать снова была наложена на него, когда он во второй раз вернулся из Северной глуши после голодовки и почувствовал запах рыбы в поселке Серого Бобра. |
| And so, because he needed a god and because he preferred Weedon Scott to Beauty Smith, White Fang remained. | И Белый Клык остался у своего нового хозяина, потому что он не мог обходиться без божества и потому что Уидон Скотт был лучше Красавчика Смита. |
| In acknowledgment of fealty, he proceeded to take upon himself the guardianship of his master's property. | В знак преданности он взял на себя обязанности сторожа при хозяйском добре. |
| He prowled about the cabin while the sled-dogs slept, and the first night-visitor to the cabin fought him off with a club until Weedon Scott came to the rescue. | Он бродил вокруг хижины, когда ездовые собаки уже спали, и первому же запоздалому гостю Скотта пришлось отбиваться от него палкой до тех пор, пока на выручку не прибежал сам хозяин. |
| But White Fang soon learned to differentiate between thieves and honest men, to appraise the true value of step and carriage. | Но Белый Клык вскоре научился отличать воров от честных людей, понял, как много значат походка и поведение. |
| The man who travelled, loud-stepping, the direct line to the cabin door, he let alone-though he watched him vigilantly until the door opened and he received the endorsement of the master. | Человека, который твердой поступью шел прямо к дверям, он не трогал, хотя и не переставал зорко следить за ним, пока дверь не открывалась и благонадежность посетителя не получала подтверждения со стороны хозяина. |
| But the man who went softly, by circuitous ways, peering with caution, seeking after secrecy-that was the man who received no suspension of judgment from White Fang, and who went away abruptly, hurriedly, and without dignity. | Но тот, кто пробирался крадучись, окольными путями, стараясь не попасться на глаза, -- тот не знал пощады от Белого Клыка и пускался в поспешное и позорное бегство. |
| Weedon Scott had set himself the task of redeeming White Fang-or rather, of redeeming mankind from the wrong it had done White Fang. | Уидон Скотт задался целью вознаградить Белого Клыка за все то, что ему пришлось вынести, вернее -- искупить грех, в котором человек был повинен перед ним. |
| It was a matter of principle and conscience. | Это стало для Скотта делом принципа, делом совести. |
| He felt that the ill done White Fang was a debt incurred by man and that it must be paid. So he went out of his way to be especially kind to the Fighting Wolf. | Он чувствовал, что люди остались в долгу перед Белым Клыком и долг этот надо выплатить, -- и поэтому он старался проявлять к Белому Клыку как можно больше нежности. |
| Each day he made it a point to caress and pet White Fang, and to do it at length. | Он взял себе за правило ежедневно и подолгу ласкать и гладить его. |
| At first suspicious and hostile, White Fang grew to like this petting. |