– Почему сразу не стрелял? У костра?
– Патроны...
– Не понял? – Тайсон поднял отобранный пистолет. Судя по всему, раньше оружие, ринадлежало кому-то из погибших в авиакатастрофе офицеров.
– Всего два. Надо было наверняка.
Тайсон вынул обойму и передернул затвор. Действительно...
– Правая рука сломана. А с левой я хуже стреляю. И удар не тот.
Алексей оторвался от огня и понял, что первое впечатление не обманывало – плечо у урналиста выглядело неестественно вывернутым и, судя по всему, ремни на запястьях причиняли ему очень сильную боль.
– А я-то гадаю, – хлопнул себя по колену Тайсон, – чего это ты мне справа в голову не обавил! Могло ведь пройти...
Он ещё раз потрогал синяк на скуле и задумался:
– Значит, что же это получается? А, земляк? Топаешь за нами чуть ли не сутки по лесу, олодный, переломанный... Спрашивается, за каким хреном?
– Поговорить.
Засмеялись все, даже Махмуд.
– Откуда же ты взялся, такой красивый... Курить хочешь?
– Не курю.
– Правильно.
Тайсон убрал сигарету и посмотрел наверх – туда, где в просветах между деревьями аголубело небо.
– Времени мало... Слушаем. Говори.
– Попить дайте. В горле пересохло.
Не дожидаясь команды, Алексей вынул флягу. Отвинтил крышку, наклонил её над ежащим... Тот вытянул губы, пытаясь поймать струю, но в последний момент застонал от боли и опрокинулся навзничь – так, что почти половина воды стекла вниз по его подбородку. Тайсон выругался, а Махмуд пробурчал, что не следовало бы вот так, попусту, переводить добро.
– Спасибо... Ребята, отдайте чемодан. По хорошему.
Это прозвучало на удивление твердо.
– Какой чемодан?
– Тот, который вы из посольства утащили.
Алексей присвистнул:
– И этот туда же!
– А кто еще?
Алексей чуть было не ответил, но его опередил Тайсон:
– Тебе сделать больно? Очень больно? Или начнешь говорить... журналист?
Последнее слово прозвучало похуже любого ругательства.
– Спрашивай.
– Имя, фамилия?
– Там указано, в документах. Иванов. Александр Сергеевич.
– Настоящие! – Тайсон сделал что-то такое, от чего связанный накрепко человек ахлебнулся собственным криком и потерял сознание. Когда он пришел в себя, эхо ещё разносило по лесу последние, жуткие отголоски.
– Так и есть, сволочь!
– Ну, может быть... Звание?
– Подполковник.
– Подразделение? Должность?
Допрашиваемый ответил и на этот вопрос.
– Смотри-ка, почти коллеги... бывшие. Ну, теперь рассказывай сам.
– Мы просто не успели. – Очень тяжело держаться с достоинством, когда тело ещё одрогается от испытанной только что невыносимой боли.
Но мужчина справился:
– Те, кто обязан был эвакуировать посла и технику, чего-то там не учли. Когда шли бои а столицу, ребята связывались, хотели даже сами прорываться, но им приказали – ждать. А наши опоздали... В общем, американцы оказались на месте раньше нас.
– Американцы?
– Но вы, как я понимаю, опередили всех.
– Откуда известно?
– Они прислали сюда свою "пожарную" команду. Спецназ по борьбе с терроризмом.
Сразу же, как только выяснилось, что этот чертов чемодан так и остался в российском посольстве.
Алексей и Тайсон обменялись красноречивыми взглядами:
– Продолжай.
– Здание обшарили снизу доверху. Но обнаружили только убитых ребят из охраны, ифровальщика и цепочку. Была даже версия, что чемодан попал к мародерам, хотя... В общем, американцам пришлось подключить к операции вашу военную контрразведку.
– Нашу? – удивился Тайсон.
– Ну, французов. Иностранный легион. Вы ведь, кажется, до недавнего времени...
– Ах, да! Конечно.
Все-таки, союзники по НАТО.
Тайсон припомнил встречу с чужим офицером в идиотской вязаной шапочке и десантных отинках. Припомнил вопросы, которые потом задавал его людям лейтенант Лебрен...
Пока все сходилось.
– Дальше.
– Дальше вам лучше знать. Я лично эту машинку увидел уже в самолете. Когда её вслед а вами вперед пронесли. А потом началось... Попить ещё дайте?
Тайсон кивнул Алексею, и пока тот отвинчивал крышку, подумал вслух:
– Значит, прав я был...Вещь нам хорошая досталась. Ценная. Больших денег стоит.
Он достал сигарету и все-таки закурил:
– Ладно. А что насчет тебя, земляк? Ты-то как здесь очутился?
– Прислали, – мужчина сделал последний глоток, поблагодарил Алексея. Спасибо...
– Подробнее!
– Как нам сообщили, американцы остались в дураках. И теперь подозревают, что оюзники водят их за нос.
– Кто сообщил?
– Не знаю. Это шло по другим каналам.
– Твое задание? Ты был один? Отвечай!
Почувствовав заминку, Тайсон вытянул руку куда-то вниз. Уловив это движение, вязанный человек дернулся всем телом в предчувствии новой боли и заговорил – чуть быстрее, чем раньше:
– Нас послали вдвоем, по документам парижского корпункта ИТАР-ТАСС. Она погибла
– там, при посадке. Я должен был установить связь с нашим человеком во Французском иностранном легионе. Получить информацию. Дальше – действовать по обстановке.
– Кто такой?
– Я не успел. Он тоже погиб.
– Врешь, сука!
– Нет! – закричал офицер, выгибаясь дугой.
Но Тайсон уже задавал следующий вопрос:
– Ладно, не важно. Способ связи?
– Мы уже возвращались... – не договорив, мужчина потерял сознание.
Понадобилось время, чтобы привести его в чувство. Наконец, глаза допрашиваемого снова брели почти осмысленное выражение.
– Подполковник Иванов... Хорошо звучит. И что теперь прикажешь с тобой делать?
– Фотоаппарат... Не выбрасывай. На память.
– С чего это вдруг?
– Ты боец... – чувствовалось, что каждое слово рождается с огромным трудом. – Я оже... Пусть лучше тебе достанется.
– Очень трогательно, – Тайсон поднял платиковую "мыльницу" и повертел её в руках:
– Кстати, Алексей... Как ты думаешь, какого черта он потащил с собой эту штуку?
Птичек в лесу снимать? Давай-ка посмотрим...
С виду фотоаппарат ничем не отличался от миллионов своих дешевых штампованных собратьев. Разве что, немного тяжелее.
– Надеюсь, не бомба? Не рванет? – Тайсон убедился, что пленки нет, и аккуратно открыл аднюю крышку. – Пустой.
Махмуд и Алексей с интересом наблюдали за его манипуляциями.
– Так... – достав нож, Тайсон поковырялся внутри и достал откуда-то из-под панели стройство, похожее на длинного электрического жука с неестественно выгнутыми усами. – Маячок?
Связанный подполковник закрыл глаза:
– Сволочи.
– Сам виноват. Подыхаешь по собственной глупости. Очень надо было за нами ащиться? Герой хренов... – Тайсон положил передатчик на корень какого-то дерева и несколько раз придавил его каблуком. – Все, конец связи!
– Дураки! – Застонал офицер. – Что вы будете делать с компьютером? Зачем он вам?
– Продадим, да. – Ответил Махмуд.
– Кому?
– Не знаю пока... Может, французам. Или американцам, у них денег много.
– Глупо.
– У тебя есть другие предложения? – Тайсон взял пистолет и загнал патрон в патронник.
Всем стало ясно, что допрос подходит к завершению.
– Послушайте... – связанный подполковник , заговорил очень быстро, но страха в его олосе уже не было. – Мы ведь тоже можем заплатить. Зачем суетиться, искать покупателей? Назовите свою цену!
Махмуд пробормотал что-то неразборчивое.
– Что? – Повернулся к нему Тайсон. – Думаешь, врет? А ты?
– Или не врет... – пожал плечами Алексей.
– У меня есть полномочия. Если бы выяснилось, что чемодан у мятежников, или его ахватили правительственные войска... Я должен был предложить выкуп.
– Сколько?
– Тысяч пятьсот. Шестьсот...
Алексей присвистнул, но реакция Тайсона была куда более сдержанной:
– Чего же так дешево?
– Можно обсудить!
– Ага, конечно. И вот ты, весь такой уполномоченный, тащился за нами полсотни верст, тобы поторговаться. А для убедительности прихватил с собой чужой ствол, так?
Офицер оскалился:
– Зачем деньги ворам отдавать? Тем более, за свое, за кровное...
– Не обзывайся! Мы не воры. Мы эту штуку в честном бою добыли. Тайсон подумал емного и поставил пистолет на предохранитель. – А теперь, значит, ты все-таки готов платить?
– Обстоятельства изменились.
– Верно, – сказал Алексей, глядя на человека, лежащего по ногами. Жить хочешь?
– Хочу.
– Все хотят... – Тайсон обернулся к своим товарищам:
– Ну? Что скажете?
– Как и где мы при этом раскладе получим деньги? – Поинтересовался Алексей.
– Хороший вопрос.
– Нужно позвонить в Париж, – ответил офицер. – Одному господину... из наших.
– Военному атташе?
– Конечно, нет!
– Телефон? Имя? Быстро!
– Это вам ничего не даст. Он знает только меня, и больше ни с кем разговаривать не удет. Никаких паролей и прочего...
– А потом?
– Этот человек имеет очень большие полномочия из Москвы. И счета в европейских анках. Он сделает все, как нужно – если получит обратно машинку.
– Хорошо. Полежи пока...
Совещание, было недолгим.
Собственно, процедура его свелась к осторожному кивку Махмуда и реплике Алексея:
– Почему бы нет? Посмотрим.
– Значит, договорились, – Тайсон опять вынул нож и одним движением разрезал нижний емень. – Поздравляю, земляк!
Когда он принялся освобождать руки подполковника, тот застонал, и чуть было снова не отерял сознание.
– Тихо, тихо! Сейчас будет немножко больно... а потом хорошо.
Тайсон умело и быстро обследовал раненого, вколол ему какую-то гадость, вроде нашего ромедола, и ватным тампоном продезинфицировал несколько порезов:
– Махмуд, передай-ка таблетку!
Употребление стимуляторов во французской армии не приветствовалось во всяком лучае, в обычный рацион солдат и парашютистов они не входили. Однако, бывалые легионеры, отправляясь в "горячую точку", всегда имели в запасе одну-две упаковки нелегальных, но сильнодействующих специальных средств.