Первым на общее замешательство отреагировал Махмуд. Хлесткой очередью, от бедра, он прошил всех, оказавшихся в поле зрения. Судя по тому, как попадали эти люди, необходимости добивать их не возникало. Помедлив немного, Алексей замахнулся гранатой подальше – туда, где по его расчетам должны были находиться другие.
Грохнул взрыв, кто-то вскрикнул, и стало ясно, что Алексей не ошибся.
А вскоре вообще началось черт знает что... Стреляли справа и слева, сзади и спереди, сверху и даже почему-то откуда-то снизу. Сухой треск американских автоматов беспорядочно перебивался огнем из нескольких "калашей" и винтовок, периодически хлопали ручные гранаты – словом, грохот стоял такой, что за ним не поспевало даже лесное эхо.
– Вай, мердэ! Шайтан, пустой...
Языковая мешанина в переводе не нуждалась. Махмуд отшвырнул использованный магазин и с обидой посмотрел на Алексея:
– Слушай, что делать будем, а?
Теперь бывшие легионеры лежали плечом к плечу, между корнями какого-то дерева. А вокруг свистели пули, и некоторые то и дело со вкусом впивались в ствол прямо над их головами.
– Не ссы, земляк! Прорвемся.
Честно говоря, Алексей растерялся.
Ясно было только одно: великолепная Госпожа удача решила, что совсем отворачиваться от своих непутевых солдат ещё рано.
В противном случае, охотники за черепами не появились бы именно здесь и сейчас. И не так уж важно, кто они были – местные партизаны-марксисты, или призывники из какого-нибудь правительственного вооруженного формирования. Главное, что в этих краях давно и заслуженно ненавидели белых, и в первую очередь – белых наемников. А тем более таких, которые по ночам нападают на мирные деревни, убивая ни в чем не повинных крестьян. Поэтому, преследователи не оставии бы Тайсону и его людям никаких шансов.
Чернокожие воины с автоматами, в конце концов, обязательно настигли бы чужаков. Собственно, так и случилось, но... Теперь-то они, скорее всего, решат, что для эвакуации бандитов и диверсантов, возвращающимся из кровавого рейда, как обычно, прибыли на боевых вертолетах белые сообщники.
А командиру американского спецназа вообще можно было только посочувствовать. Еще бы! Вместо продуманной до мелочей и просчитанной на компьютере операции по захвату четырех беглецов – напороться в лесу на толпу незвестно откуда взявшихся, плохо обученных, но прилично вооруженных людей... Можно только представить, как материт он сейчас в микрофон по-английски умников из разведки, докладывает о потерях и требует указаний.
– Во, блин, попали...
Алексей и Махмуд оказались даже не между двух огней – а как раз в самом, что ни на есть, пекле. Надо было выбираться отсюда, и побыстрее, но вот только куда и как...
И где же ребята, в конце концов?
– Свои. Не пальните сдуру. – Тайсон возник неизвестно откуда, бесшумно и быстро: только что его не было, и вот – уже пристраивается совсем рядом, в ногах у Махмуда.
– Живой? – Обрадовался Алексей.
– Башкой надо вертеть. По сторонам...
Мешок на спине у Тайсона лежал, как влитой, в каждой руке было по автомату Калашникова, а щеку, от носа до старого шрама на месте уха, пересекала кровоточащая борозда.
– А этот?
Ответа Алексей не услышал – все вокруг опятьпотонуло в грохоте близких очередей, вслед за которыми в яму откуда-то сверху скатился изрядно потрепанный "журналист":
– Привет! – Было видно, что каждое его движение, и даже слова, отдаются болью в переломанном плече.
– Поздравляю, – Алексей показал глазами на шикарный "ремингтон", мечту любого снайпера.
– Спасибо.
Судя по тому, что трофей был ухоженный, чистый,без "фенечек", бус и прочих украшений в местном стиле, американские десантники тоже понесли потери.
Тем временем, перестрелка не то, чтобы стихла совсем, но приняла более-менее упорядоченный характер. Спецназ отошел назад и в ожидании дальнейших распоряжений занял оборону подковой, у самой кромки леса. Противник тоже не лез на рожон, ограничиваясь автоматным огнем и воинственными криками.
В общем, боевые действия на какое-то время приняли позиционный характер. Судя по всему, "линия фронта" переместилась – да так, что сами русские, главные виновники торжества, оказались чуть в стороне, в относительной безопасности.
– Ну, командир? Чего ждем?
– Да, пора.
– Пока разберутся... Махмуд?
Бывший легионер лежал неподвижно, и Алексей перевернул его на спину:
– Махмуд!
Какая-то глупая пуля попала кавказцу под ребра и вышла с другой стороны, ненамного повыше соска. Крови почти не было. Алексей посмотрел на уже неживое, поросшее черной щетиной лицо, тихо выругался:
– Суки черножопые...
– Автомат забери, – посоветовал Тайсон.
– Пустой. Патронов нет.
– Все равно.
– Уходим!
Шагая в затылок Тайсону, Алексей обернулся всего пару раз – когда далеко позади, там, где ещё продолжался бой, плюнул выстрелом старый добрый советский гранатомет РПГ. После этого лес содрогнулся от мощного взрыва, и на какое-то время все замерло.
– Топливные баки, – зачем-то пояснил подполковник.
– Или боезапас... – не согласился Тайсон.
Перестрелка возобновилась, но теперь беглецы не имели к ней отношения.
Пламени, конечно, видно не было. И тем не менее, Алексей вскоре без труда разглядел уползающий в небо густой, неестественно плотный столб черного дыма.
... Они прошли уже порядочное расстояние, когда над лесом протарахтел уцелевший "Блэк хоук". Вертолет двигался, почти задевая раздувшимся брюхом высокие кроны деревьев, и все трое проводили его равнодушными взглядами.
Видимо, американцы все-таки получили приказ выбираться на базу.
– Янки, гоу хоум.
– Вернутся, как думаешь? – Спросил Тайсон.
– Нет. Им сейчас не до нас.
– А потом? – Уточнил Алексей, вытирая пот.
– Пока разберутся, пока отпишутся, – пожал плечами подполковник. Стало ясно, что каждый пройденный метр достается ему с огромным трудом.
– А черные как? Охотники за черепами?
– Тоже вряд ли. Они ведь думают, что мы заодно, вместе с теми...
– Значит, нам повезло, – Тайсон пригнулся, отодвигая в сторону очередную ветку.
– Не всем, – напомнил Алексей.
– Это война.
Тайсон замер – огромный, тяжелый, с уродливым шрамом на месте уха и двумя автоматами по бокам.
– Это война, – повторил он. – На войне убивают.
Беглецы подошли и остановились рядом:
– Куда теперь?
– Все. Привал. Отдыхаем!
... Перед заходом солнца они второй раз покинули лес, чтобы утром добраться до перевалов.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
"Самый страшный стыд – это стыд за страну... Стыд уравновешивался гордостью, когда были причины гордиться. Гордость и стыд, как мне кажется, соединенные вместе, составляют любовь. Я хочу сказать, что это патриотические чувства. Одна сплошная гордость ещё не является любовью к родине."
– Спасибо. Очень вкусно.
В конце концов, Алексей все-таки справился с тошнотой. И заставил себя проглотить то, что ещё оставалось во рту:
– Хотя, конечно, гадость...
– А чего такого? Чистый белок.
Алексей отвел взгляд, чтобы только не видеть, как могучие челюсти Тайсона медленно перемалывают пищу:
– Мужики, меня сейчас вывернет.
– Ну и зря. Саня, дай-ка ему закусить!
Алексей не заметил, когда именно бывшие легионеры начали называть спутника просто по имени. Это вышло само собой, без какого-либо уговора так же естественно, как то, что в руках у российского подполковника до сих пор оставалась винтовка, добытая им в бою со спецназом.
– Пожалуйста, десерт!
Алексей посмотрел на протянутый плод – нечто среднее между орехом и сливой. Повертел его перед носом, понюхал:
– Не отравимся, командир?
– Птицы клевали, я видел, – пожал плечами Тайсон.
Мякоть ягоды или фрукта оказалась довольно приятной на вкус. Алексей взял сразу несколько штук и одну за другой обсосал их до косточек. Есть, почему-то, не расхотелось.
– Надо было побольше нарвать.
– Смотри, не увлекайся. Как бы с этих-то не пронесло...
Через несколько минут Тайсон передал по кругу фляжку:
– По четыре глотка!
– Одно хорошо – посуду не надо мыть. – Вытер губы Алексей. – Курить у нас точно нечего?
– Между прочим, вредная привычка.
– Сам знаю.
– Пойди, посмотри, что там делается, – приказал Тайсон. – Только тихо...
...Вход в пещеру зарос так, снаружи его было не разглядеть.
Собственно, они бы тоже прошли мимо, если бы не здоровенная ящерица, сдуру выскочившая погреться на солнышке.
– Здравствуй. милая! – Поприветствовал её Тайсон и вместо благодарности перешиб пополам деревянным прикладом. Так они получили разом и убежище, и пищу, которую можно зажарить...
Стараясь не нарушать естественную маскировку, Алексей протиснулся наружу. Еще только начинало темнеть, и можно было без труда разглядеть нависающие со всех сторон горные склоны, большую скалу, за которой они набрели на родник, и даже кусочек дороги внизу.
Вокруг все казалось пустынным и тихим, но теперь Алексей не обманывался. Их искали – искали по-настоящему. Вспомнилось утро, разорванное нарастающим рокотом военно-транспортных самолетов и серые облачка многочисленных парашютов.
– Здравствуй, Легион... Давно не виделись.
– Ваши ребята? – Уточнил тогда подполковник.
– Скорее всего, это первый полк... Парашютисты. И горные стрелки, своих недавних товарищей по оружию Алексей не спутал бы никогда и ни с кем.
Как обычно, казалось, что десантники падают прямо на голову людям, лежащим внизу.
– Красиво работают.
– Наверное, французы все-таки договорились. На высшем уровне.
– Прямо, войсковая операция.
– В общем, разумно. Теперь они оседлают тут все перевалы и горные тропы...
Прячась в трещине между камнями, все трое какое-то время без слов наблюдали за тем, как медленно и неохотно пустеет небо. Наконец, последний французский солдат скрылся из виду на другой стороне, за хребтами.