Все-таки здесь очень красиво
С китайской стороны граница почти не охраняется, а вот у корейцев вышки через каждые триста метров
Как бы ни старалась пропаганда скрывать внешний мир от корейцев, жителям приграничья достаточно открыть глаза и посмотреть на соседей. Как после этого верить телевизору?
Было и другое время, о котором сегодня напоминают десятки разрушенных мостов через реку. Часть из них повредила американская армия во время Корейской войны, но остальные взорвали много позже, когда «закрывали» КНДР от внешнего мира.
Один из таких мостов стал местом паломничества китайских туристов. Именно здесь переправилась китайская армия, чтобы вступить в войну против США и поддержать братский корейский народ. Теперь этот народ смотрит в бинокли и прицелы.
В Корее видят, что Китай их открыто дразнит, но ничего не могут с этим поделать. Пытаются возводить потемкинские деревни, а что им еще остается? Но хватит оглядываться на Китай.
Вот небольшой корейский городок на берегу реки. Десятки женщин сидят у воды и стирают белье руками. Чистую одежду оставляют сушиться на каменных ступенях набережной.
Люди передвигаются пешком или на велосипедах. За все время наблюдения за КНДР мы видели лишь несколько автомобилей, и ни один из них не был легковым.
Все фигурки вдалеке чем-то занимались. Никто не любовался видами, не гулял без цели. Все работали. Работа эта была физическая и тяжелая. Вон мужик выгуливает быков во дворе многоэтажки. Или посмотрите на группу детей в футбольной форме. Они носят камни, помогая строить соседний со школой дом. Такой урок физкультуры.
Издалека корейские городки выглядят аккуратно и даже симпатично. Но если присмотреться поближе, то видно: покрашена только первая линия домов, а за ними начинается бесконечная серость. Яркими пятнами краснеют лозунги. Они повсюду.
Поселки связаны «грунтовками» и веткой железной дороги, которая к тому же электрифицирована. Странная роскошь, притом что в большинстве из этих сел нет электричества в домах. Железнодорожные станции украшены неизменными портретами вождей.
Поселение
В КНДР очень красивая природа
Две стороны, два берега. У китайцев вырос целый туристический городок с отелями
За одним из поворотов мы увидели прекрасное. В живописной долине, в окружении гор простирался перед нами белый город провинции Чагандо. Какие красивые аккуратные белые домики, какие величественные лозунги, которые видно за сотни метров. В этом городе все говорит, нет, даже кричит, как прекрасно жить в Северной Корее! Улицы и площади украшают трехметровые картины из жизни руководителей корейского народа.
Первой мыслью было, что этот город – витрина для иностранцев. Все фасады и лозунги смотрят в сторону границы. С другой стороны, куда им смотреть, не на горы же.
Сотни одинаковых белых домиков. Не картонных, не фанерных, обитаемых. Где-то уже горел свет, а по улицам ходили люди. Впрочем, на дорогах не было асфальта, только разбитая грунтовка. А еще в этом городе не было видно транспорта! Единственной машиной, которую я смог разглядеть в «телескоп» своей камеры, был синий грузовик, кузов которого был полон людей.
Глава 38Три границы
Приграничная дорога продолжала петлять, повторяя контуры реки. Иногда она уводила в сторону, но всякий раз возвращала нас обратно. За три дня мы проехали вдоль всей китайско-корейской границы, от начала до конца. Наконец, обогнув самую северную точку Северной Кореи, дорога сделала поворот, и мы поехали через узкий коридор в сторону Японского моря. До моря, впрочем, доехать не получится, дорога кончается тупиком. Это все, что осталось Китаю после позорных для страны Пекинских соглашений: остальное отошло Российской империи. Так Китай лишился выхода к морю в этом регионе.
На китайской стороне построили десятиэтажную башню с музеями, ресторанами и смотровой площадкой
В магазинах снова продают «русские» сувениры, матрешки и шоколад
В поселке Хасан живет 600 человек, и число все время уменьшается
Сегодня здесь сходятся три границы: России, Китая и Северной Кореи, и китайский участок стал местом массового туризма. Чтобы посмотреть на границу, нужно купить билет. Специальный автобус привезет к огромной, серой десятиэтажной башне, внутри которой поместился целый комплекс с музеем, сувенирными магазинами и смотровой площадкой.
Сама граница начинается дальше, и не так давно до нее можно было дойти пешком, посмотреть на российский пограничный столб. Теперь иностранцев не пускают дальше «туристической» башни, китайцы же могут пройти пешком.
Смотровых площадок даже две, на седьмом и десятом этажах устроены круговые балконы, подняться туда можно на лифте.
Граница России и КНДР проходит по реке Туманная, с Китаем страна делит один берег.
Железнодорожный мост через реку – единственная дорога между Северной Кореей и Россией. На нашей стороне стоит полузаброшенный поселок Хасан Приморского края, где сегодня живут всего 600 человек.
Китайские туристы разглядывают Хасан в панорамные бинокли. За один юань можно посмотреть на обе страны в двадцатикратном приближении, все видно как на ладони. Вот пустые глазницы выселенных пятиэтажек, пожухлая трава. Переводят бинокль в другую сторону, а там образцовая корейская деревня. Слишком аккуратная, чтобы быть настоящей.
Посетители оставляют свои пожелания на деревянных табличках
Глава 39Самый русский город Китая
Еще десять бесконечных часов за рулем, и мы въехали в Харбин, столицу самой северной провинции Хэйлунцзян. В начале книги я рассказывал про город Хэйхэ, который относится к той же провинции.
Этот дом умер
В бывшем управлении царской полиции теперь жилой дом и магазины
Он был основан русскими во время строительства Китайско-Восточной железной дороги (КВЖД) и стал последним кусочком империи, на несколько лет пережившим крах государства в ходе революции и Гражданской войны. Этот город принял несколько сот тысяч белоэмигрантов: солдат и офицеров, дворян и государственных служащих, интеллигенции и простых людей, сбежавших от большевиков. Русское население Харбина было самым большим за пределами России.
Череда различных событий полностью уничтожила русскую диаспору в этом городе: кто-то уехал, спасаясь уже от китайских расправ, кого-то отправили в советские лагеря после освобождения города от японской оккупации в 1945-м. Сегодня здесь русские не живут, но когда гуляешь по центру города, создается ощущение, что находишься в Хабаровске, просто какой-то шутник развесил иероглифы.
Главная пешеходная улица, «местный Арбат», в Харбине кажется даже уютнее оригинала, раскидистые кроны деревьев нависают над дорогой. Здесь магазины тоже пестрят непременными вывесками на кириллице, такими же нелепыми, как везде в Китае. И сувениры такие же – матрешки, Ленин и «Аленка». Но сверни в любую подворотню – и увидишь сохранившийся дореволюционный город.
Многие дома на этой туристической улице признаны памятниками архитектуры, и половина из них построены или принадлежали евреям. Об этом говорят мемориальные таблички. Не удивляйтесь, евреи первыми ринулись в Харбин, когда объявили о строительстве КВЖД.
Визитная карточка Харбина – храм Святой Софии, теперь здесь музей, а службы не проводят. Чуть поодаль видно огромное здание с золотым куполом, похожее одновременно на питерский Исаакиевский собор и Капитолий в Вашингтоне. Внутри обыкновенные офисы и ничего интересного. Китайцы, мастера копирования всего на свете, стараются подражать русскому архитектурному стилю при планировании города.
Но и аутентичных столетних домов здесь в избытке. Часто они в ужасном состоянии, почти разваливаются, их дворы напоминают трущобы. Это ненадолго, в ближайшие годы их снесут, освободив место новым районам.
Внутри некогда зажиточных домов очень интересно. Заходишь в парадную и оказываешься в Петербурге! С той лишь разницей, что все надписи на китайском.
Вылезая из очередного полуразрушенного подъезда, я услышал, как нас окликнули.
– О, вы по-русски говорите!
Обернувшись, я увидел немолодую женщину в смешной панамке в горошек. Она сидела на раскладном стульчике на тротуаре и отдыхала.
– Я Наташа! – представилась женщина.
Кажется, мы нашли русских харбинцев! Наталья открыла дверь в старый дом из красного кирпича, пригласила в гости и рассказала свою историю. Она родилась здесь, в Харбине, в начале сороковых в смешанной русско-китайской семье. Когда начались гонения на всех русскоязычных, вместе с семьей эмигрировала в Австралию, но потом вернулась и даже смогла отсудить дом своего деда, построенный в 1903 году. В нем и живет. Сегодня Наталья пытается восстановить утраченную историю русского Харбина по крупицам: в доме много фотографий старого города и семейные реликвии. На дверце изразцовой печи сохранилась надпись «К.В.Ж.Д.».
Новые здания тоже строят с оглядкой на русский стиль
Наташа бережет русскую историю Харбина
Старый Харбин тоже исчезает
Старые фотографии напоминают о том, каким был город сто лет назад
Харбин стоит на реке Сунгари. На противоположном от центра берегу есть городской парк на острове, который называют островом солнца. Сам парк – еще одно творение китайского разума с импровизацией на русскую тему, но на этот раз все дома – исторические. В них жили строители железной дороги, а много лет спустя после изгнания русских из Харбина из района сделали туристический аттракцион.