Я неспешно прицелилась, поучая:
— Не хочешь, чтоб тебя сравнивала с Клодом? Вот тебе разница: он знает больше тебя. Ну, и я заодно.
Сделала несколько выстрелов, прежде чем попала в боковой стабилизатор самой ближней машины. Эликоптер накренился, из него выпал пулемётчик и остался болтаться в воздухе на ремне.
Маневрируя, подбитый эликоптер пошёл на снижение. С двух других заработали пулемёты. С пробитой вывески посыпались обломки и осколки стёкол. Я и Дель Фин спрятались за кирпичной трубой, из которой рвался тёплый воздух с запахом кухни.
Плотность огня была такая, что не высунуться. Шальная пуля задела моё левое предплечье. Один эликоптер стал обходить вывеску, чтоб достать нас с флангов.
— Конец, нам конец, — закричал Дель Фин.
Прежде, чем я успела что-то сказать, он выбежал из укрытия, размахивая артефактом, и завопил в громкоговоритель:
— Сдаюсь! Я нашёл информацию!
Пулемётчик дал по негрянину очередь, скорее всего, принял громкоговоритель за гранатомёт. Дель Фин упал, его динамик, взвизгнув, замолчал. Ординатёр-табло выпал из его рук и раскололся на две алюминиевые половинки.
Второй эликоптер завершил обход и завис напротив меня. Бежать некуда. По лестнице поднялся смелый ханаатский солдат. Дала по нему очередь. То ли раненный, то ли просто напуганный, скатился вниз. Остальные предпочли остаться на лестнице. В отличие от крикливых имперцев, ханаатцы дрались молча, будто выполняли рутинную работу.
Второй отряд ханаатцев забрался на другой конец крыши. Под прикрытием труб и вентиляционных коробов неумолимо подбирались ко мне. Чтоб хоть немного их задержать, бросила в их сторону гранату, которая не нанесла врагам ущерба, но заставила притаиться.
Ханаатский офицер прокричал предложение сдаться.
— Басын сигейн, — ответила я единственным знакомым ханаатским ругательством.
На этом переговоры закончились. Эликоптер стал разворачиваться бортом, чтоб дать простор пулемётчику. Я приладила винтовку и прицелилась. Поэтому не смогла увидеть, откуда появился имперский эликоптер Р-300, «трёхсотка», с эмблемой Эскадрона Клода. Он без предупреждения атаковал ханаатские машины. Неожиданность атаки оказалась сильным преимуществом, и обе дымящиеся машины решили отступить. Один по дороге задел хвостом электрический столб, развернулся и упал на стоянку.
«Трёхсотка» села на крышу. Из него десантировались Клод, Гоша, Захар… и Антуан.
Антуан подбежал ко мне, быстро поцеловал и пробормотал:
— Ты ранена? Беги в эликоптер, док перевяжет.
Поцеловал ещё раз и присоединился к остальным эскадронцам, которые вступили в бой с ханаатцами, не давая им возможности повредить эликоптер Руди.
Глава 63. Окончательный разрыв
Я была в растерянности. Если появление помощи от Эскадрона Клода ещё можно переварить, то поцелуи Антуана совсем запутали мысли.
Беспомощно огляделась. Антуан показал знаками на эликоптер и продолжил стрелять в отступающих врагов. Я побрела в указанном направлении. Вдруг развернулась, подбежала к Дель Фину, собрала обломки ординатёр-табло, а самого Дель Фина поволокла за руку. Клод неодобрительно посмотрел на мои действия.
Д’Егор выбежал навстречу и помог погрузить Дель Фина. Окровавленные обломки динамика болтались на груди.
Попросила д’Егора осмотреть негрянина. Свою неопасную рану самостоятельно обработала спреем и перевязала.
Д’Егор выбросил остатки динамика за борт, расстегнул бронежилет. Дель Фин застонал, приходя в себя. Д’Егор ещё раз прощупал и фыркнул:
— Обширные гематомы, перелом ребра, но не настолько, чтоб лежать в коме. У ханаатцев хорошие броники. Эй, хватит притворяться мёртвым, имбециль.
— Где я… — слабо прошептал Дель Фин и приоткрыл глаза.
Д’Егор поднёс к его носу пакетик с обезболивающим. Дель Фин втянул порошок и решил вернуться к жизни. С сожалением посмотрел на обломки динамика и попросил ещё лекарства.
— Обойдёшься, — отказал д’Егор. Наскоро перевязал его кровоточащие царапины.
Я перебралась в кабину к Руди. Та враждебно предупредила:
— Не думай, что мы тебя спасаем. Исполняем заказ на табло, который ты, крыса, стащила.
— Я знаю.
Достала пистолет Мо Рата и направила на Руди:
— Пошла вон. Ну, я не шучу.
Для убедительности ударила Руди рукоятью по подбородку.
Помогла отстегнуть ремень и вытолкала пилота из кабины, следя, чтоб та не успела связаться с Клодом по рации.
Понукая автоматом, Дель Фин заставил д’Егора выйти из эликоптера:
— Мерси за перевязку, док. Дальше я сам, — и задвинул дверь.
Мотор эликоптера работал на холостых оборотах, что избавило меня от трудностей с запуском, ведь стартовый замок реагировал бы только на гражданские чипы эскадронцев, зарегистрированных в системе опознавания. А я была не уверена, остался ли мой чип в списке разрешённых?
Когда взлетали, я видела обращённые к нам лица эскадронцев. У всех написано удивление. У Клода оно моментально сменилось злостью. Кто-то, кажись Гоша, сделал несколько выстрелов, пули чиркнули по стеклу кабины, оставив продольные трещины.
Выражение лица Антуана рассмотреть так и не успела.
— Ха-ха, разинули рты, как брюхоноги на случке, — засмеялся Дель Фин.
— Рано радуешься, — оборвала я. — Иди в десантный отсек. Под второй лавкой по левому борту должен быть прилеплен небольшой кружок.
Дель Фин выполнил приказ. Раскорячившись на полу, бубнил из-под лавки:
— Ну, есть такое. Что это?
— Возьми нож и отковыряй, или прикладом сбей. Делай что хочешь, но кружок нужно оторвать.
Пока Дель Фин кряхтел, отдирая кружок, я включила давно мигающую рацию.
— Ты что творишь, гадина? — орал Клод сквозь выстрелы и крики на ханаатском. — Ты же нас подставляешь.
— Пардон, Клод, но я не могла иначе. Я загнана в угол.
— Теперь тебе точно конец! — ворвался крик Руди. — Я тебе сама найду и придушу.
— Жизель, подумай ещё раз и вернись, — попробовал образумить меня Клод. — Мы ещё сможем оправдать тебя перед Императором. Верни табло. Иначе…
Я обернулась назад:
— Ну, готово?
— Почти. Тут какие-то провода от него идут.
— Режь! — закричала я. — Режь, рви скорее!
Дель Фин полоснул ножом и скоро оказался возле меня, протягивая кружочек.
— За борт! За борт, дурак, зачем мне на него смотреть?
— Раскомандовалась тут! — Дель Фин приоткрыл окошко и выбросил кружок с торчащими из него проводками, как ножки у паука.
Клод что-то говорил угрожающе-уговаривающее, но я решительно выключила рацию.
— Ну, и что это было? — спросил Дель Фин.
— Дистанционный блокиратор. Позволяет удалённо управлять эликоптером. Или уничтожить.
— Такой маленький? — удивился Дель Фин. — На машинах моей ПВК это весьма заметная коробка…
— У Эскадрона Клода тоже есть эта коробка, но она фальшивая. Настоящее устройство хрен найдёшь.
— Эх, раньше эта информация была бы для меня бесценной.
Глава 64. Абсолютная защита
Самым кратким маршрутом я вывела «трёхсотку» за черту города. Дель Фин подсказал, как избежать встреч с ханаатскими воздушными патрулями. Завидев имперское судно, нарушившее договор, они непременно сбили бы его.
Дель Фин принял ещё несколько порций обезболивающего. И признался:
— Не ожидал от тебя… Мог что угодно предположить, но только не то, что произошло.
— Я не в Эскадроне. Меня даже в гражданских правах ограничили. Патриотизм — это для Клода. А Жизель должна думать о себе, а не о величии Империи.
— Слышу речь сознательной личности, а не копии хренового оригинала. Мерси, что не оставила меня на крыше. Оригиналу следует брать пример с копии. Интересно, что с ними будет?
— Если продержаться до прибытия нашего… то есть имперского посла, то выживут. Ханаат заявит протест. Всё-таки Империя нанесла удар в спину, проводя военную операцию в столице Ханаата. Потом устроят ответную операцию в Моску. Разрушат что-нибудь. Император для вида тоже возмутится. Этим всё и закончится. И те, и те будут скрывать заинтересованность в артефакте.
— Да, всем охота получить оружие добедовых людей.
— С чего ты решил, что там оружие?
— Политиков оружие интересует даже больше, чем нас, военных.
Дель Фин разговаривал, а сам рылся в ящиках. Достал набор инструментов. Выкорчевал из стенки эликоптера динамик громкой связи для речевого оповещения личного состава. Из грузового отсека принёс один из прожекторов, который использовали для освещения президентского бункера в Бретань Нуво. Выкрутил из него аккумулятор. В шкафчике с обмундированием раздобыл ремни, застёжки и шнурки. Соорудил из всего этого крепление и повесил динамик на грудь. Из рации выкрутил микрофон и подключил к динамику. Проверил:
— Как меня слышно?
— Громко.
— Это хорошо. Жаль, что примочку с эффектами потерял.
— Слушай, а зачем тебе вся эта морока с динамиками да усилителями?
Дель Фин ухмыльнулся:
— Громкий голос — сильный аргумент в любом споре.
Перебрался на место второго пилота:
— Что будем делать, командан Жизель?
— Ты как считаешь?
— И в Империи и в Ханаате мы теперь враги государства. Полетели обратно к Двунадесять? Перекантуемся в его автобусе. Будем потихоньку вести переговоры, чтоб выторговать прощение от Императора в обмен на данные из табло.
Я пожала плечами:
— Среди выживанцев нас будут искать в первую очередь. Вместо прощения, боюсь, выторгуем только гильотину. Нет. Наш путь — на юг.
Дель Фин посмотрел на карту. Его изумление было таким сильным, что по привычке крутанул ручку громкости на динамике и хотел возразить. Но получил от меня удар по рукам:
— Не используй звуковой аргумент в спорах со мной. Австралийцы — наша последняя надежда. Информация с табло им нужна не меньше, чем остальным. Им плевать на наши грехи.
— Им плевать и на нас. Табло отберут, да и прикончат.
— Сделаем так, чтоб им нужны были именно мы, а не артефакт.