набрал там хворосту, а в прерии — засохшего бизоньего навоза и травы, пожухлой от солнца.
Четыре дня и четыре ночи он собирал топливо, а когда собрал уже довольно много, прилёг отдохнуть на вершине скалы после такой работы.
Когда Великий Дух спал, к куче хвороста приползла гремучая змея. Она проскользнула между сухими ветками, окропила их ядом, сбросила там свою старую шкуру, выползла из-под рыжих стеблей и исчезла в зелёных травах прерии.
Великий Дух пробудился с восходом солнца и принялся за работу. Он наложил в каменную печь валежника, а с ним, не подозревая об этом, положил шкуру гремучей змеи и ветки, обрызганные ядом. Наконец на приготовленную кучу он положил вылепленного из глины человека и поджёг ветки. Когда они занялись огнём, он подумал: «Пока я выкурю свою калюти, человек будет готов, чтобы жить на земле».
Он уселся недалеко от печи и стал глядеть на прерии и леса, в которых должен был поселиться их первый владыка.
Дым из трубки столбом поднимался вверх и расплывался в синем небе. А когда последняя струйка дыма-пукваны растаяла в воздухе, Великий Дух встал, подошёл к печи и вынул человека. Но, видно, недодержал он его в огне. Человек был бледным, со слабыми мышцами, не очень выносливым. А яд и шкура гремучей змеи сделали своё дело: человек этот получился со злым характером, неверным сердцем и с раздвоенным, как у змеи, языком.
О нет, не о таком владыке мира думал Маниту, не такого хотел он создать человека!
Разгневанный, он схватил необожжённую и неудавшуюся куклу и со злостью бросил её за Большую Солёную Воду.
Так появился белый человек.
Великий Дух снова принялся за работу и вылепил из глины другого человека.
Четыре дня и четыре ночи носил он из бора валежник, но на этот раз выбирал только сосновые сучья.
И вот когда он уже уложил валежник и высек огонь, он ощутил страшный голод, который, как шакал, раздирал ему все внутренности. Тогда пошёл Гитчи Маниту в глубь дремучего леса, чтобы поживиться ягодами и лесными плодами, утолить жажду ключевой водой.
Вернувшись к подножию скалы, он почувствовал чад и увидел валящий из печи чёрный, густой дым.
Великий Дух подбежал к большому камню, закрывавшему очаг, отодвинул его в сторону и из глубины печи вытащил человека.
Он был пережжён, он был весь чёрный.
Смолистые сучья, горевшие жарко, обуглились и закоптили дымом тело глиняного мужчины.
Мышцы этого человека были крепче, но дух — слабей.
«Нет, такой человек не может быть господином лесов и прерий. Не о таком я мечтал», — подумал Гитчи Маниту.
Он схватил пережжённого человека и забросил его за Большую Воду, туда, где отвесно светит солнце.
Так появился чёрный человек.
А Великий Дух в третий раз принялся за работу. Он снова пошёл в дремучий лес и выбрал самые лучшие, самые чистые сучья, после чего с большим старанием вылепил из красной глины смуглого, статного человека с гордо поднятой головой и резкими чертами лица.
Закладывая в печь куски дерева, он приговаривал:
— Белая кора сделает ноги твои лёгкими и прыткими. Ветви дуба дадут силу и мощь твоему телу. Лиственница крепко свяжет твои мускулы, чтобы они были привычными к труду.
Он приговаривал, обливая сучья пахучими смолами:
— Не проймёт тебя холод ночи, а зимой не заморозит твою кровь свирепый северный ветер. Ты пропитаешься запахом лесов и будешь принадлежать им так же, как принадлежат им медведь, волк, пума и рысь, лис и бобёр.
Ты будешь с чащей неразделимым, единым целым, а когда исчезнут леса — сгинешь и ты. Когда в прериях вымрут бизоны, исчезнешь и ты, потому что ты будешь принадлежать лесам и прериям. А когда умрут они, ты вернёшься ко мне.
Он положил на пахучие лесные ветки глиняного человека и поднёс к сучьям свою калюти.
Высоко взметнулось пламя, окутывая огненными языками только что вылепленную фигуру.
Великий Дух бодрствовал у печи, а когда пришло время и человек был уже достаточно обожжён, он взмахнул правой рукой. Тогда на огонь сел речной туман и загасил красное пламя. Творец вынул из печи человека, и улыбка удовлетворения засияла на его лице.
Так появился человек с бронзовой кожей.
В нём была мощь лесов и сила дуба. Мускулы его блестели в лучах солнца, а ветер играл в его чёрных волосах.
Великий Дух взял за руку молодого воина, проводил его на вершину горы и сказал, указывая на чащи и прерии:
— Я дарю тебе эти леса и степи, дарю тебе эти реки, озёра и горы, отдаю всё, что есть в них. Ты — их хозяин, правь справедливо. Не поднимай руки на брата, потому что тогда вернутся люди, которых я бросил за Большую Воду, и захватят твои земли. Тогда умрут и прерия и чаща, а вместе с ними умрёшь и ты. Иди, построй себе типи и живи в нём, а при первой же полной луне сойдёт к твоему шатру девушка, которая станет твоей женой.
При этих словах Великий Дух поднял ладонь, простился с молодым воином и растаял в клубах дыма.
Белый мустанг
а землях Тавазэнта, в племени дакота, у знаменитого колдуна — Медвежьего Клыка — воспитывался мальчик. Колдун выбрал его среди многих других потому, что он отличался большой силой, избегал сверстников, пренебрегал их забавами и предпочитал один, скрытый от посторонних глаз, совершенствоваться в метании томагавка, во владении ножом и копьём.
Когда мальчику было десять лет, он ловко набрасывал лассо на скачущего коня и осаживал его на месте, что не всегда удавалось даже опытным охотникам. С каждым днём он становился всё более сильным и ловким.
Зоркие глаза старого колдуна уже давно следили за его поступками. Они хорошо видели, что мальчик в будущем мог бы стать или большим вождём, или колдуном. Вот и решил он сделать из мальчика достойного наследника и взял его в свой шатёр.
Маленький индеец — ути — стойко выдержал испытание кровью и в первый раз, с кровоточащими ранами, после таинства посвящения станцевал при лунном свете танец мужчины. Дали тогда ему имя — Быстрый Ветер.
Через много лет, когда он уже научился всем тайнам заклинаний и мудрости своего наставника, он решил отправиться в горы, чтобы добыть себе в жёны прекрасную Пахайо. Она жила на разноцветной радуге, а осенью и весной указывала дорогу диким птицам, летевшим с севера на юг и с юга на север.
— Хороша Пахайо! — говорила ему мать, когда он приходил в шатёр своих родителей. — Волосы ее стелются до самой земли, а на лбу светится разноцветная лента, переливающаяся всеми красками. Да, счастлив будет тот, кто возьмёт её в жёны, потому что Пахайо приносит счастье. Она имеет власть над дикими птицами и над водами, падающими с неба. Но, для того чтобы добраться к ней, надо быть великим воином, ведь дорогу туда стерегут злые духи. Если кто-нибудь возьмёт её в жёны, злым духам грозит погибель и низвержение в вечную темноту.
Оберегает её и отец, старый Дух Горных Водопадов. У него надо просить руки Пахайо. Он согласится отдать свою дочь только воину с чистой душой и мужественным сердцем, с большой отвагой и силой, не знающему страха, злобы и лжи. Дух Горных Водопадов обитает в гранитной скале на вершине большой горы, а ту скалу может отворить только тот, в чьём сердце — настоящая отвага и настоящая любовь к Пахайо.
Наслушался тех рассказов Быстрый Ветер и целыми днями только и думал о том, как преодолеть преграды. Однажды, после большого дождя, когда радуга была ярче, чем обычно, Быстрый Ветер сказал матери:
— Мама, приготовь мне полный колчан стрел, приготовь краски, чтобы я мог раскрасить своё тело в боевые цвета, наточи мне томагавк и нож: я иду в высокие горы, чтобы сразиться со злыми духами. Я должен дойти до Духа Горных Водопадов и попросить у него руки его дочери, чтобы привести тебе невестку. По дороге я должен побороть злых духов, чтобы не было больше на свете зла.
Мать взглянула на сына, на чёрные пряди волос, спадавшие ему на плечи и схваченные на лбу повязкой из шкуры гремучей змеи, посмотрела на резкие, выразительные черты лица, на плотно сжатые губы. Она заглянула в его чёрные глаза, сияющие, как две звезды на тёмном небе. Она обняла взглядом его крепкую грудь, высоко поднятую, как два щита воина, его могучие плечи и руки, ломавшие челюсти медведям. Она поглядела на его сильные, словно два дуба, ноги — проворные, догоняющие на бегу оленя, — и отозвалась:
— Поезжай, сын мой, и освободи племена от всего злого. Дети и девушки будут славить в песнях твою доброту и отвагу.
Она окунула свои пальцы в жёлтую краску и провела поперечные полосы на теле сына. А вдоль лица провела чёрные полосы, которые соединялись с белыми у носа, а потом вместе, вокруг губ, сбегали на подбородок. Медвежьим салом натёрла волосы юноши и дала ему пемикан — высушенное и растёртое в порошок мясо:
— Это тебе на дорогу, чтобы ты не знал голода.
Быстрый Ветер надел кожаные штаны, обшитые по швам бахромой, узорно вышитые и разукрашенные иглами дикобраза мокасины, взял в руки головной убор, каждое перо которого свидетельствовало о славном подвиге. Пучки пушистых перьев обозначали число убитых врагов, а насечки на основаниях перьев и раскрашенные красным цветком узоры рассказывали, сколько ран нанёс Быстрый Ветер своим врагам и сколько ран получил он сам.
Величественно выглядел юноша на фоне шатра своего отца. Медвежьи и оленьи черепа, волчьи шкуры и бизоньи рога, оружие, добытое у врагов: палицы, топоры, копья, луки, щиты, сделанные из семи слоёв шкуры чёрного медведя, — всё это говорило об отваге.
О, великим охотником и великим воином был Быстрый Ветер!
Когда же все приготовления были закончены, юноша выбрал самое лучшее оружие, встал перед шатром и три раза протяжно свистнул. В другом конце селения раздалось радостное ржание, и к шатру прискакал чёрный мустанг.
Молодой воин одним прыжком вскочил на него. Он повернулся к матери, попрощался с ней улыбкой и поднятой ладонью и, напевая боевую песню, тронулся в путь.
Он уже скрылся за громадными изломами скал, а мать всё ещё стояла перед шатром и смотрела в ту сторону, куда уехал её сын. До неё долетали слова удалявшейся боевой песни: