Значит, ты предлагаешь оборону?
Оборона погубит нас ещё быстрее. Допустим, мы здесь окопаемся, а на нас бросят армию, равную нам по численности. Мы её, конечно, перемелем. А они тут же бросят на нас ещё одну такую же армию. Её мы тоже перемелем. И сколько раз мы сможем повторить сей славный подвиг? Три-четыре раза от силы. А они десять раз подряд могут бросать на нас такую армию, как наша. Но десять не потребуется. Максимум на пятый раз они уже будут зачищать недобитых героев.
По твоим прогнозам, Марк, поражения нам не избежать?
Нет, я не предлагаю играть похоронный марш. Предлагаю забыть о средневековой стратегии, когда лоб в лоб сталкивались две лавины, одна из которых не выдерживала и бежала, а вторая её преследовала. Предлагаю воевать по-другому. Они не найдут той лавины, с которой смогут столкнуться.
***
Против Белого Ордена драконы собрали примерно сто тысяч человек. Их армия, разделённая на красные, черные и зелёные полки, бодро маршировала навстречу неизбежной победе, в которой не приходилось сомневаться при шестикратном превосходстве в силах. Дракониды прекрасно держали строй, безупречно выполняли команды, не позволяли себе ни малейшего своеволия, было заметно, что дисциплина в их войске установлена выше всяких похвал. За малейшую провинность комиссары казнили воинов на месте, это уже знали, а потому более всего боялись не расслышать приказ.
Они шли по зелёным полям, до пустыни было ещё далеко, хотя и здесь посреди лета было жарковато, но терпимо, поэтому спокойно шли днём, а ночами спали. До земель, которые контролировал Белый Орден, оставалось ещё несколько дневных переходов, о возможном боевом столкновении не думали. Отшагав километров сорок за день, уставали смертельно, но чувство опасности ещё не нависло над драконьей армией, идти в доспехах не видели смысла.
Однажды, когда уже смеркалось, они шли рядом с небольшой горной грядой, после дневного перехода все едва держались на ногах, командиры начали присматривать место для ночлега, но сломать строй раньше времени никому в голову не приходило. Вдруг со стороны арьергарда послышался дикий вопль, одновременно заорали от боли несколько сот человек. Армия продолжала идти, а арьергард продолжал орать так, как будто вступил на раскалённую землю. Не только в авангарде, но и в самом арьергарде пока никто ничего не понимал. Люди падали на землю пачками со стрелами в спине. На смену первой растерянности быстро пришла паника. Оглядываясь, они увидели, что у них за спиной словно из-под земли возникла тонкая цепочка одетых в чёрное лучников. Выстроившись по одному, лучники спокойно стреляли, словно в тире по мишеням. Били с небольшого расстояния, промахнуться по плотным шеренгам было невозможно. Лучников было около тысячи, и после каждого залпа падала тысяча драконидов. Жертвы заметались, не зная, куда скрыться, начали давить друг друга, почему-то никому не пришло в голову атаковать лучников, их восприняли, как град с неба, с которым не воюют, а прячутся от него, вот только спрятаться было совсем некуда. Дракониды метались, как безумные звери по клетке, наконец над этим хаосом прозвучал звучный голос комиссара, призвавший к атаке. Дракониды бросились в сторону лучников, а те вдруг очень быстро побежали в сторону гор, оттуда они, очевидно, и появились. После дневного перехода дракониды едва держались на ногах, и догнать они, конечно, никого не могли, вскоре прекратив преследование. Злые, усталые, израненные они возвращались к своему войску, тем временем лучники у них за спиной прекратили бегство, вновь выстроились в цепочку и дали ещё несколько залпов. Почти все преследователи были уничтожены, а лучники спокойным шагом удалились в сторону гор, больше их никто не преследовал.
В арьергарде войска драконидов шёл Зелёный Орден. Во время атаки лучников были полностью уничтожены два полка зелёных, около пяти тысяч человек.
Драконы установили палатки и сыграли отбой. На сей раз они выставили часовых, осознав, что боевые действия уже начались. Они чувствовали себя не просто проигравшими первое столкновение, а опозоренными, униженными, морально раздавленными. Когда враг методично выбивает вашу живую силу, а вы ничего не можете этому противопоставить, деморализующее воздействие получается ужасающим.
Перед отбоем зелёный комиссар приказал назавтра поставить в арьергарде отряд лучников, чтобы при появлении противников на первый же залп они ответили своим залпом. Это было грамотное решение, но оно не пригодилось. Около трёх часов ночи, в самое мёртвое время, когда уснули уже все, а не проснулся ещё никто, лучники в чёрных одеждах, сливаясь с ночью, вновь спустились с гор и с приличного расстояния обстреляли лагерь зажигательными стрелами. Били навесом, стрелы падали на лагерь сверху, причём огненной атаке подвергся весь лагерь, а не только арьергард. Палатки из плотной хлопчатой ткани тут же вспыхивали, одежда на людях загоралась раньше, чем они успевали проснуться. Дикие вопли и всеобщая паника тут же наполнили весь лагерь. А лучники делали залп за залпом, поливая лагерь с неба огнём. Преследовать их посреди ночи в кромешной темноте было совершенно невозможно, так что они стреляли до тех пор, пока не исчерпали запас стрел.
Лагерь полыхал не долго, потому что горючего материала в нём было немного. Даже палатки сгорели не все, но очень многие. Человеческие потери были хоть и не катастрофические, но значительные. Кто-то заживо сгорел, кого-то задавили посреди ночной суматохи, у кого-то были такие ожоги, что продолжать поход они не могли. В подобных условиях тяжелораненые приравнивались к убитым, их сразу списывали на безвозвратные потери. Так драконы потеряли ещё около пяти тысяч человек.
Деморализованное войско понуро поднялось и продолжило поход, оставив на месте лагеря всех тяжелораненых. Когда войско удалилось на значительное расстояние, с гор спустились лучники, точнее – лучницы, не торопясь зашли в лагерь и хладнокровно, методично вырезали кинжалами всех раненных, которые не могли оказать почти никакого сопротивления. Лучницы не пожалели ни одного человека. В горы они больше не возвращались. Изольда приказала своим сёстрам догнать армию драконидов и сопровождать её, оставаясь вне пределов видимости.
А драконов ожидали новые сюрпризы, к которым они оказались в очередной раз совершенно не готовы. Войско уже покидало зелёные земли, понемногу начиналась пустыня, когда неожиданно во время марша земля рядом с правым флангом буквально распахнулась и оттуда бодро выскочили белые рыцари. Здесь был вырыт ров, сверху прикрытый щитами, засыпанными землёй. Во рву скрывались три тысячи рыцарей, самые сильные, опытные и отчаянные во всём Белом Ордене. Они тут же ударили во фланг драконидам. На марше войско – в походных, а не боевых порядках, и потому довольно беспомощно перед неожиданным нападением, тем более – с фланга. Белые огромными двуручниками с полчаса косили драконидов, как траву. Они перерезали растянувшееся на несколько километров войско пополам, выбив с десяток тысяч человек. Дракониды, вновь предались панике, сопротивлялись вяло, быстро падая под страшными мечами белых. Наконец комиссары опомнились и перестроили в боевые порядки те части войска, которые не были затронуты атакой. Они намеревались взять белых в клещи. Это был хороший план, но белые не желали сражаться дальше. Они просто убежали с поля боя и преследовать их никто не стал. Конницы у драконидов не было, так же, как и в Белом Ордене. Белые просто не имели коней, а драконы по какой-то своей рептильной прихоти брезговали четвероногими друзьями человека.
После атак лучниц и рыцарей войско драконов потеряло примерно пятую часть своего состава, но другая потеря была ещё страшнее – войско утратило боевой дух. Дракониды теперь понимали, что никто им нормального сражения не предложит, их будут выбивать неожиданными атаками до тех пор, пока не выбьют всех. Ближайшей ночью из лагеря началось дезертирство. Комиссары, похоже, это предвидели. С верными людьми они встали на пути дезертиров, изрубив несколько тысяч человек. На следующий день с утра они громогласно объявили о ночном инциденте, предложив бойцам хорошенько подумать, прежде чем дезертировать. Расчёт драконов был понятен: они хотели внушить своим страх перед комиссарами, превышающий страх перед белыми. Значительная часть бойцов действительно прижала уши, о дезертирстве больше не помышляя. Смерть от мечей Белого Ордена была всего лишь возможна, а смерть от руки комиссаров совершенно неотвратима. Но на некоторых бойцов, причём самых лучших, идейных, служивших драконам не за страх, а на совесть, казнь дезертиров подействовала, как тяжёлое оскорбление. Они перестали видеть в драконах лидеров, которым верили и которым готовы были служить. Им стало понятно, что для драконов они всего лишь биомасса, ничего не значащий человеческий материал, и драконы стали для них не старшими братьями, а кровавыми тиранами.
Мятеж созрел очень быстро. Некоторые красные командиры обо всём договорились, понимая друг друга почти без слов. Ночью они зарезали во сне с десяток комиссаров и тихо покинули позиции, но драконов теперь тоже было не провести, на уходящие красные части набросились чёрные. В ночном бою два красных полка полностью перебили чёрный полк и всё-таки ушли.
Ночью Стратоник наблюдал с холма за непонятной свистопляской в лагере, а поутру увидел, как к ним приближаются значительные силы красных в походном порядке. Он дал своим команду готовится к бою, но атаковать не спешил, что-то в поведении красных давало ему понять, что они не имеют враждебных намерений. И, действительно, приблизившись, красные закричали: «Не стреляйте, мы – к вам, мы – свои». «Приказываю остановится, – скомандовал Стратоник. – Командир – ко мне».
Меня зовут Форвин, я командир красного полка. Мы хотим перейти на сторону белых. Примете?
Нет вам веры, – сухо обронил Стратоник. – Вчера вы драконам лапы лизали, мучили и убивали христиан, а сегодня враз побелели? Что, драконьи ласки разонравились? Только у нас ведь за дезертирство тоже казнят. За мятеж – тем более. Боюсь, что в Белом Ордене вам понравится ещё меньше, чем в Красном.