С кем имею честь? – похолодевшим голосом спросил Форвин.
Ты не имеешь чести. А меня зовут Стратоник, магистр Белого Ордена.
Когда-то мы вместе служили в Ордене пресвитера Иоанна…
На мне и сейчас всё тот же белый плащ. А твой плащ – красный от крови ваших жертв.
Плащ, конечно, да, но на моём мече кровь только драконов и сатанистов, которую я пролил сегодня ночью. Ты не поверишь, но я не убил ни одного христианина.
Действительно, не поверю.
Ты пойми, что красные – не все сплошь негодяи. Многие просто запутались, совершили ошибку и сейчас были бы рады её исправить. Я ведь раньше верил в Бога всей душой, а потом начался такой бедлам, что я утратил веру. Подумал, что если бы Бог существовал, царство не погрузилось бы в море зла. Тут пришли драконы и сказали, что в Бога верить вовсе не обязательно. Я решил, что они будут строить жизнь на горькой правде, а не на сладком обмане. Я честно служил им, и ни в каких расправах над христианами никогда не участвовал, хотя у нас такое бывало и не раз. Я убеждал себя в том, что так надо, что иначе новый мир не построить. А душа всё пустела и холодела. Я начал понимать, что провозглашённый мир «драконов и людей» – это мир исключительно драконов. Постепенно стало ясно, что, освободившись от веры в Бога, человек вовсе не становится свободным, а просто превращается в скотину. Я продолжал служить драконам лишь потому, что не видел другого выхода. А когда драконы казнили дезертиров, во мне что-то окончательно сломалось, и я понял, что люди для драконов – пыль. Значит, мы должны устраивать свою жизнь без драконов. Может быть, когда-нибудь я буду верить в Бога так же, как верил раньше. Во всяком случае, я этого хотел бы.
Я щас заплачу, – усмехнулся Стратоник.
Ну что ты хочешь, чтобы мы сделали? Хочешь, догоним драконидов и нападём на них?
Хочу, – неожиданно сказал Стратоник.
Форвин, ни слова не говоря, резко повернулся и пошёл к своим. Стратоник видел, что Форвин что-то говорит им, но слов не мог разобрать. Потом все красные перебежчики резко снялись с места и начали удаляться.
Дракониды обратили мало внимания на приближение отряда в красных плащах, видимо, решили, что это подкрепление, никого из них и мысль не посетила, что мятежники возвращаются. Но красный отряд, поравнявшись с зелёными, неожиданно обрушился на них с дикой яростью. И эта ярость, и полная неожиданность нападения, так обескуражили зелёных, что они едва сопротивлялись. Это не была продуманная атака, бывшие красные понимали, что к драконам им не вернуться, а белые их не сильно хотят, и лучшим выходом было бы сложить головы прямо сейчас. Они дрались, как безумные, перемалывая всё новые и новые силы зелёных. Наконец атака мятежников начала захлёбываться, потому что зелёные пришли в себя, а нападавшие теряли силы. И тут они услышали у себя за спиной громовой голос: «Эй, красно-белые, немедленно отходите, мы прикроем отступление». Этот приказ пришёлся как нельзя более кстати, отбивая удары, красно-белые начали пятиться, зелёные пытались перейти в контратаку, но этому жёстко препятствовали белые, которые, оказывается, шли следом за мятежниками. Красно-белые вырвались из боя, начали отходить и белые, и тут попытку контратаки зелёных окончательно пресёк град стрел, который на них обрушился. Несколько залпов оказалось достаточно, чтобы зелёные сочли бой законченным.
Драконы прекрасно понимали, что не имеют возможности преследовать нападавших. Если войско будет бегать по пустыне за небольшими мобильными отрядами, то из пустыни никогда не выберется. Итак, сильно потрёпанное войско драконидов продолжило марш вперёд, так что их противникам не пришлось даже убегать, они просто остались на месте. К Стратонику подошёл раненный в голову Форвин и, тяжело дыша, криво усмехнулся:
Хотите что-нибудь ещё, мессир?
Стратоник достал из сумки свёрнутую рулоном длинную полосу хлопчатой ткани и, протянув Форвину, спокойно сказал:
Голову перевяжи. Надо бы вам, ребята, в белое переодеться, да где же его взять? Придётся пока в красном походить. А знаешь что, перевяжите себе головы белыми повязками, вот как сейчас у тебя. Теперь вы белые.
С красными пятнами, – опять усмехнулся Форвин.
Так куда же денешься, – миролюбиво заключил Стратоник.
***
Войско драконидов дотащилось наконец до города, где Белый Орден имел свою резиденцию. В строю оставалось всего тысяч сорок, войско уменьшилось более, чем на половину, но боевой дух это войско утратило не наполовину, а полностью. На маршах они по-прежнему безупречно держало строй и приказы комиссаров выполняли всё так же безукоризненно, но они больше не хотели воевать. Никто из них не рвался умереть за драконью власть. Войско держалось лишь на тотальном страхе перед драконами, а страх, поддерживая дисциплину, самоотверженности отнюдь не порождает. Всё чаще они шептались о таинственных белых, к которым ушла часть красных. Перебежчикам откровенно завидовали, хотя и не решались последовать их примеру. Белые представлялись им теперь нормальными людьми. Не ангелами, конечно, по людьми, а власть рептилий в человеческом облике казалась им всё более чужой.
Дракониды предполагали, что белые оставят город, в очередной раз уклонившись от прямого боевого столкновения, но на сей раз всё было по-другому. Им навстречу в пустыню вышло белое воинство, решившее встретить врага лоб в лоб. Белых было всего тысяч пятнадцать, от более, чем двукратного превосходства своих сил драконы заметно повеселели. В авангарде войска они поставили Чёрный Орден. Чёрные в течение всего похода совершенно не роптали, о переходе к белым не мечтали и свою службу драконам под вопрос не ставили. Не то чтобы чёрные любили драконов и были беззаветно им преданы, но белых, то есть христиан, они ненавидели вполне искренне, до исступления, так что подгонять их на битву не приходилось.
Первая атака чёрных была страшной. Белый Орден встал стеной, уже перемолов передовые отряды чёрных, но те всё лезли и лезли, с неослабевающей яростью, с полным презрением к смерти, не считаясь ни с какими потерями. Через час белые дрогнули и начали понемногу отступать, напрягая последние силы, чтобы удержаться от бегства. Но тут в тыл драконидам ударил Стратоник, под началом у которого было уже без малого 10 тысяч бойцов. Они сразу же смяли арьергард, где шли остатки Зелёного Ордена, который во время похода понёс наибольшие потери, и врезались в ряды красных, которые оказывали очень вялое сопротивление. Всё войско драконидов пришло в смятение. Атака чёрных наконец захлебнулась, они как-то разом утратили боевой пыл, но не сдавались, лишь понемногу пятясь, а пятиться вскоре стало некуда, белые теперь теснили драконидов с двух сторон. С чёрными пришлось ещё повозиться, они так и не сдались, пока не были перебиты. Бойцы Стратоника, атаковавшие с тыла, начали понемногу обтекать драконидов, забирая их в окружение. Теперь на половине фронта красные сражались с красно-белыми под началом Форвина. Это окончательно деморализовало драконидов, они начали бросать мечи и поднимать руки. Комиссары ещё кричали: «Сражаемся до последнего», «Прорываем окружение», но их уже никто не слушал. Вскоре комиссары смолкли, вероятнее всего, их прикончили свои, во всяком случае, после боя ни одного драконочеловека в живых не обнаружили.
Победа Белого Ордена была полной, войско драконов перестало существовать. Почти никто не бежал, потому что бежать было некуда. Больше половины войска было перебито, остальные, в основном – красные и совсем немного зелёных попали в плен. Черных среди пленных не было ни одного. Белый Орден тоже понёс немалые потери, в основном – от первой атаки чёрных. Ситуация сложилась слегка тревожная: пленных у белых было немногим меньше, чем их самих, а если учесть, что в рядах белых было немало вчерашних пленных, то красные по сути преобладали на поле боя. Если бы они вдруг все разом схватились за мечи, бой разгорелся бы с новой силой и его исход трудно было бы предсказать. Стратоник разыскал Форвина и жёстко сказал:
Всех красных, которые участвовали в казнях христиан, немедленно выявить и казнить. Сделайте это сами и прямо сейчас. Не собираюсь завтра развлекать публику зрелищем массовых казней.
Да, мессир, – мрачно кивнул Форвин.
Он подошёл к своим, они долго о чём-то кричали друг другу, размахивая руками, потом подошли к толпе пленных и начали вырывать из неё одного за другим бывших сослуживцев. Их резали под крики: «Я ни в чём не виноват», «Негодяи, вы за это заплатите», и так далее в том же роде. Расправа была не долгой, прикончили всего несколько десятков человек. Форвин вернулся к Стратонику.
Я смотрю, у вас почти все – невинные овечки, злодеев-то всего ничего.
Не надо, мессир. Предлагаю закончить разборки, – буркнул Форвин.
Да я не мстителен. Не уверен только, что на этих людей можно положиться.
Не всегда на самого себя можно положиться.
Давай так. Отбери в свой отряд тех, за кого можешь поручиться головой. Остальных рассредоточим по белым частям.
Глава XVIII, в которой начинается поход на столицу
Зелёных попало в плен всего около тысячи человек, Форвин никого из них не знал, поручиться за зелёных было некому, и с ними пришлось разбираться по отдельности. Оказалось, что это очень пёстрая публика, и вера у них сильно разная. Некоторые почти ничем не отличались от чёрных сатанистов, это были поклонники Ваала и Астарты, совершавшие человеческие жертвоприношения и творившие такие мерзости, о которых и слушать было неловко. Поклонники Юпитера и Марса были весьма жестоки, но вменяемо и по-человечески жестоки, без культовой мерзости. Эти почти не отличались от красных атеистов, никакой мистикой не увлекаясь, они по сути поклонялись лишь государству, его силе и мощи, независимо оттого, кто эту мощь обеспечит. Были среди зелёных «поклонники Христа», не возражавшие против того, чтобы его вписали в языческий пантеон. Для них поклонение Христу было привычкой, от которой они не хотели отказываться, а то, что в храмах на ряду с иконами Христа появились изображения других богов, они не сочли принципиальным, а кого-то их них это даже порадовало, как возможность подчеркнуть свою терпимость. Была ещё одна разновидность зелёных – пантеисты, поклонявшиеся Природе с большой буквы. Эти не имели изображений богов, не молились в храмах, предпочитая поклонение природным объектам.