| Next morning they had passed Belle Isle, and ran through the midst of a fleet of transports returning from Guienne. | Утром они прошли Бель-Иль и попали в гущу грузовых судов, возвращавшихся из Гиени. |
| Sir Nigel Loring and Sir Oliver Buttesthorn at once hung their shields over the side, and displayed their pennons as was the custom, noting with the keenest interest the answering symbols which told the names of the cavaliers who had been constrained by ill health or wounds to leave the prince at so critical a time. | Сэр Найджел Лоринг и сэр Оливер Баттестхорн тут же вывесили на борту свои гербы и развернули знамена, как было в обычае, ожидая с живейшим интересом ответных знаков, которые сообщили бы имена рыцарей, вынужденных из-за болезни или ран покинуть Принца при столь критических обстоятельствах. |
| That evening a great dun-colored cloud banked up in the west, and an anxious man was Goodwin Hawtayne, for a third part of his crew had been slain, and half the remainder were aboard the galleys, so that, with an injured ship, he was little fit to meet such a storm as sweeps over those waters. | В тот же вечер на западе залегла большая серовато-коричневая туча, и Гудвина Хаутейна охватила глубокая тревога, ибо треть его команды была перебита, половина оставшихся в живых находилась на галеасах, а на поврежденном корабле трудно было выдержать такой шторм, какие налетают порой в этих краях. |
| All night it blew in short fitful puffs, heeling the great cog over until the water curled over her lee bulwarks. | Всю ночь ветер дул резко и порывисто, накреняя судно так сильно, что в конце концов вода с подветренной стороны потекла ручейками через фальшборты. |
| As the wind still freshened the yard was lowered half way down the mast in the morning. | Так как ветер все свежел, то утром рей спустили до половины мачты. |
| Alleyne, wretchedly ill and weak, with his head still ringing from the blow which he had received, crawled up upon deck, Water-swept and aslant, it was preferable to the noisome, rat-haunted dungeons which served as cabins. | Аллейн все еще чувствовал себя совсем больным и слабым, голова у него еще ныла от полученного удара, но он выполз на палубу. Хотя ее заливали волны и она то и дело кренилась, здесь было все же лучше, чем в похожем на темницу трюме, где стоял непрерывный шум и бегали крысы. |
| There, clinging to the stout halliards of the sheet, he gazed with amazement at the long lines of black waves, each with its curling ridge of foam, racing in endless succession from out the inexhaustible west. | А на палубе, вцепившись в крепкие фалы, он изумленно смотрел на длинные ряды черных волн, с вздымающейся над каждой грядою пены: они без конца катились и катились с неистощимого запада. |
| A huge sombre cloud, flecked with livid blotches, stretched over the whole seaward sky-line, with long ragged streamers whirled out in front of it. | Огромная хмурая туча в мертвенно-белых пятнах затянула над морем весь западный горизонт, а впереди как бы извивались два длинных рваных флага. |
| Far behind them the two galleys labored heavily, now sinking between the rollers until their yards were level with the waves, and again shooting up with a reeling, scooping motion until every spar and rope stood out hard against the sky. | Далеко позади с трудом ползли два галеаса, то опускаясь между валами так глубоко, что их реи оказывались на одном уровне с гребнем, то взлетая вновь судорожными рывками, так что каждый канат и каждая перекладина отчетливо выделялись на фоне туч. |
| On the left the low-lying land stretched in a dim haze, rising here and there into a darker blur which marked the higher capes and headlands. | Слева низменность уходила в густой туман, местами в нем проступали более темные контуры холмов на мысах. |
| The land of France! | Франция! |
| Alleyne's eyes shone as he gazed upon it. | Глаза Аллейна заблестели, когда он увидел эти берега. |
| The land of France!--the very words sounded as the call of a bugle in the ears of the youth of England. | Франция! Самое слово это звучало для английского юноши, как зов сигнальной трубы. |
| The land where their fathers had bled, the home of chivalry and of knightly deeds, the country of gallant men, of courtly women, of princely buildings, of the wise, the polished and the sainted. | Страна, где проливали кровь отцы, родина рыцарства и рыцарских подвигов, страна отважных кавалеров, любезных женщин, царственных зданий, страна мудрецов, щеголей и святых! |
| There it lay, so still and gray beneath the drifting wrack--the home of things noble and of things shameful--the theatre where a new name might be made or an old one marred. | Там она простиралась, такая безмолвная и серая, отчизна деяний благородных и деяний постыдных, театр, на сцене которого может прославиться новое имя или быть опозорено старое. |
| From his bosom to his lips came the crumpled veil, and he breathed a vow that if valor and goodwill could raise him to his lady's side, then death alone should hold him back from her. | Юноша поднес к губам смятый шарф, хранившийся у него на груди, и прошептал обет, что если доблесть и добрая воля могут поднять его до его дамы, то лишь смерть помешает ему в этом. |
| His thoughts were still in the woods of Minstead and the old armory of Twynham Castle, when the hoarse voice of the master-shipman brought them back once more to the Bay of Biscay. | Он был мыслями все еще в лесах Минстеда и в старой оружейной замка Туинхэм, когда хриплый голос старшего шкипера снова вернул его мысли к Бискайскому заливу. |
| "By my troth, young sir," he said, "you are as long in the face as the devil at a christening, and I cannot marvel at it, for I have sailed these waters since I was as high as this whinyard, and yet I never saw more sure promise of an evil night." | - Честное слово, сэр, - сказал он, - у вас лицо вытянулось, как у черта на крестинах, и не удивительно: я ведь начал плавать, когда был ростом вот такой, и все же не видел более верных признаков плохой ночи. |
| "Nay, I had other things upon my mind," the squire answered. | - Да нет, я думал о другом, - отозвался оруженосец. |
| "And so has every man," cried Hawtayne in an injured voice. | - И так вот каждый, - воскликнул шкипер обиженно. |
| "Let the shipman see to it. | - Пусть, мол, об этом заботятся моряки! |
| It is the master-shipman's affair. | Это - дело шкипера! |
| Put it all upon good Master Hawtayne! | Поручите все Хаутейну! |
| Never had I so much care since first I blew trumpet and showed cartel at the west gate of Southampton." | Никогда на меня не сваливалось столько забот, с тех пор как я в первый раз привел судно с парламентерами к западным воротам Саутгемптона. |
| "What is amiss then?" asked Alleyne, for the man's words were as gusty as the weather. | - А что же случилось? - спросил Аллейн, ибо слова шкипера были так же полны тревоги, как и погода. |
| "Amiss, quotha? | - Что случилось? |
| Here am I with but half my mariners, and a hole in the ship where that twenty-devil stone struck us big enough to fit the fat widow of Northam through. | Да ведь у меня здесь осталась только поливина моих матросов, к тому же пробоина в судне от этого чертова камня, - в нее пролезет купчиха из Нортгема. |
| It is well enough on this tack, but I would have you tell me what I am to do on the other. | Пока мы идем одним галсом, еще ничего, а как быть, когда галс придется переменить? |
| We are like to have salt water upon us until we be found pickled like the herrings in an Easterling's barrels." | Да нас зальет соленой водой, и мы будем в ней как селедки в рассоле. |
| "What says Sir Nigel to it?" | - А что говорит на этот счет сэр Найджел? |
| "He is below pricking out the coat-armor of his mother's uncle. | - Он там внизу, разбирает герб дяди его матери. |
| 'Pester me not with such small matters!' was all that I could get from him. | "Не лезьте ко мне с такими пустяками!" - вот все, что я от него добился. |
| Then there is Sir Oliver. | А потом сэр Оливер. |
| 'Fry them in oil with a dressing of Gascony,' quoth he, and then swore at me because I had not been the cook. | "Поджарьте, - говорит, - эти селедки в масле и сделайте гасконскую подливку", - да еще выругал меня за то, что я не повар. |
| 'Walawa,' thought I, 'mad master, sober man'--so away forward to the archers. |