Когда люди в зале снова могли видеть друг друга, жрица уже исчезла. Все недоуменно переглядывались, не зная, видели они сказочный сон или всё происходило на самом деле. Зрители нехотя расходились. Мы с Моной вдвоем нашли директора клуба и спросили, какая цена личной встречи с прекрасной жрицей?
— Полчаса ее времени обойдутся в десять золотых. Это если бы она согласилась! Свамия соглашается принять далеко не каждого.
— В таком случае, спросите госпожу Свамию, может ли она уделить нам время.
— Сегодня? — директор как-то странно оглянулся по сторонам, словно именно сейчас собрался бежать из города.
— Немедленно! — подтвердила Мона.
Мы долго ждали ответа. Наконец директор вернулся и сказал, что госпожа примет нас, но в ее покои допускаются только мужчины.
Дженни вспыхнула, но потом согласилась ждать.
— Ладно, мальчики. Будьте осторожны с этой гадюкой! Мы вас ждем.
— Извините, сударыни, клуб сейчас закрывается. Скоро полночь! — вежливо, но очень настойчиво директор попросил всех гостей поскорее покинуть зал.
— У вас что здесь назначен прием для Золушки? — фыркнула Мона. — Отчего такая спешка?
— Частная вечеринка. Сейчас прибудут высокие гости. Они очень не любят сталкиваться с поздними посетителями. Всегда рады вам в "Тристаграмме", но сейчас… Право, мне очень жаль. Если господа желают встретиться с госпожой Свамией, тоже советую поторопиться!
Полкан благородно остался с девочками. Мы просили его проводить их в отель и ждать там.
— Мы на улице подождем, — сердито бросила Дженни и зашагала к выходу.
Я, ВиктОр и Лёха прошли за кулисы в комнату жрицы.
*****
"Террариум" оказался очень уютным. С менее экзотической обстановкой, чем мы ожидали. Тут стояли зеркала, корзины с цветами, напольные вазы с рисунками драконов и павлинов, шкафы, ширмы, висела куча нарядов. Никакого полумрака, восточных занавесей и дымящего фимиама.
Свамия встретила нас, сидя в глубоком кресле, в халатике, расшитом павлинами. Ее хвост нетерпеливо извивался на полу. Без грима она оказалась молодой островитянкой с гладкой короткой стрижкой. Очевидно, роскошные косы, как и золотая корона, только часть сценического образа.
— Что вам нужно? Предупреждаю, у нас очень мало времени. В ваших интересах покинуть "Тристаграмм" раньше, чем… его закроют.
Мы не стали ходить кругами.
— Ли Хо сказал, что вы знаете ход в дельтский храм и дадите нам ключ.
— Так и сказал? Старый лысый мерзавец!.. — танцовщица-змея впилась в подлокотники кресла и резко встала. Змейкой скользнула за ширму. Оттуда она появилась уже не в халате, а в траурно-черном балахоне, расшитом непонятными магическими символами.
— Посмотрим, на что вы способны, — сухо сказала жрица и сразу показалась нам старше. — Если во время моего танца кто-то из вас заплачет, нам есть о чем говорить. Если не будет ни единой слезы, ход в заброшенный храм вам не откроется. Это не моя причуда, таковы факты.
Она завела пластинку. Странная ритмичная музыка рассыпалась, точно шарики по ступенькам. Казалось, все инструменты, на которых ее играют, сделаны из костей. Свамия начала другой танец, скупой и сосредоточенный, без лишних эффектов.
Мы не отрываясь и не моргая, следили за ней взглядами, думая только о том, чтобы выжать хоть слезинку. Не помогало! Глаза начало жечь от сухости. Черная фигура напоминала воронку смерча, затягивающую на дно. Наши чувства она задела и выматывала душу каждым движением. Я косился на Лёху и понимал, что с ним сейчас то же самое. Но слёз не было. Эх, будь с нами Полкаша, он бы рыдал, как миленький!
После бесконечного вращения, танцовщица остановилась и строго посмотрела на нас. К общему удивлению Витёк хлюпал носом и хотел смахнуть кулаком слезы.
— Стой! — женщина-змея сняла с пояса бархатную ленту, шириной в ладонь и подала чувствительному зрителю. — Приложи к глазам, так чтобы отпечатались слёзы.
Сентиментальный вампир послушно промокнул веки черным бархатом.
— Дай-ка, — Свамия посмотрела ленту на свет, чем-то посыпала, так что мокрые полумесяцы проявились и заблестели, как нарисованные серебром. Жрица маникюрными ножницами сделала два разреза, точно по линии слез. Получилась маска.
— Держи, — она вернула ленту ВиктОру. — Береги это. Только сквозь нее можно увидеть вход в дельтский храм. И только ты сможешь его найти.
— Почему только я? — испугался Витёк.
— Тебе он откроется, потому что связан теперь с твоими глазами и сердцем. Слушай и запомни, — предсказательница обращалась только к Витьку, мы для нее не существовали. — Когда ты одним пальцем сдвинешь огромную глыбу, знай, тайный ход близко. Надевай маску той стороной, где слезы — к лицу, и смотри! Никто другой не увидит, а ты увидишь!
— С-спасибо, — ВиктОр даже запнулся от такой чести.
— Найти ход — половина дела. Нужен ключ. Он хранится на острове, выше разделения реки на рукава дельты, в стране Ключей. Ты его узнаешь сразу, когда увидишь. Только этот ключ невидимый. Так что взять его можно только на ощупь. Понял? Проси невидимый ключ, главную тайну города!
— Х-хорошо. Я запомню, — пообещал Витёк. Явно он уже хотел сбежать поскорее. Но Свамия продолжала.
— Когда ключ подойдет к замку, ход откроется. И в запечатанный храм впервые упадут лучи света. Они укажут подсказку. Её нужно разгадать, только тогда вы сможете взять клад. Но самое главное: очень важно, кто коснется сокровищ первым!
— А кто должен тронуть их первым?
Свамия загадочно улыбнулась. Только тут мы увидели, что язык у нее змеиный, раздвоенный. Змееногая жрица облизнулась и сказала, что это уж нам решать. Это важнее, чем найти и достать клад, но советовать она в этом никому не вправе. Первым будет тот, кого избрала судьба.
В этот момент прямо над нами послышался удар колокола. Словно над комнаткой танцовщицы установлены главные часы ратуши.
— Скорее! — она схватила Витька за руку и хотела вытолкать на улицу через черный ход. Но дверь оказалась на замке. Закрыта снаружи. Часы неумолимо отсчитывали двенадцать ударов. Полночь.
— Не успели! — прошипела Свамия. — Теперь сидите здесь до конца. И сохрани вас Бог высунуться в зал!
— А что там? — полюбопытствовал Лёха.
— Смерть!
Глава 16
*****
Как и обещали, пегаска и ковгёрла при полном параде ждали на улице, напротив черного хода. На уговоры Полкана пойти в гостиницу, дамы не реагировали, но после первых десяти минут постоянно жаловались, что торчать дальше на виду у всех невозможно!
— Холодает, — нервно вздрагивала и топталась на месте Мона.
— Сделай из своего платья шубу! У тебя же "хамелеон"!
— Рабочий костюм в номере, это настоящее платье! — обиделась муза.
— Да? А вон та компания навеселе точно думает, что ты на работе! — съязвила Рыжена. Бывшая рейнджерка чувствовала себя в большом городе неуютно. Тем более, ночью на улице, в вечернем платье. — Здесь все таращатся на мое вымя! — возмущалась она.
— Ой, было бы на что! Его вообще не видно!
— Всё равно! Воображаю, за кого нас принимают!
— Каждый думает в меру своей культуры, — гордо ответила Мона.
— Девочки, не ссорьтесь, — жалобно встрял кентавр. — Лучше бы подумали, за кого примут меня!
— Но ты действительно нас охраняешь, — утешила его муза.
— Угу… — Полкану это ни на волосок не прибавило уверенности. Внезапно он чутко вскинулся: — Тихо! Смотрите, что там!..
Все трое осторожно выглянули из-за угла и наблюдали, как против парадного входа клуба остановилась черная карета. Из нее вышел длинный господин в черном пальто и цилиндре, с тростью. И без церемоний вошел в "Тристаграмм", как к себе домой.
— А говорили, клуб закрыт…
— Всё ясно, здесь свидание! — приглушенно воскликнула Мона, когда другая карета, роскошная, вся в золоте, высадила у крыльца шикарную даму в переливающемся вечернем платье с маленькой собачкой на руках.
— Скорее, деловая встреча, — возразила ковгёрла. — Этот дядечка здесь явно третий, но не лишний! — в открытом экипаже прикатил весёлый толстячок с большим саквояжем, и двери клуба распахнули перед ним объятья, словно на них не было надписи "закрыто". — Нам говорили о частной вечеринке и высоких гостях. На свадьбу точно не похоже, гостей мало.
— Может, тайная свадьба? — предположила Мона.
— И парочка приехала раздельно, но сразу друг за другом? Пх! Не смеши меня! — пренебрежительно отозвалась о такой конспирации Дженни.
— А я так думаю, они приехали развлечься, как все, — выдал свою версию Полкан. — Но почему-то не могли быть вместе с другими зрителями на представлении. Их слишком хорошо знают в городе? И что? На преступников, скрывающихся от закона они не особо похожи… Значит, дело в самом представлении. Понятно! Для них устроят другое развлечение!
— Браво, ковбой! — похвалила его проницательность Мона.
— Что все называют меня "ковбой"? Это шериф Блэк ковбой, а я…
— Шериф — это шериф, — строго поправила Дженни. — И слышать о нем не хочу! Ну почему наших ребят так долго нет? Что-то случилось?.. Мона! Ты должна чувствовать, что происходит внутри!
— Не лягайся! — вернула ей легкий пинок пегаска. — Я чувствую! Происходит что-то плохое! Потому что клуб закрыт не только для посторонних, но и для моей телепатии! Понятия не имею, что там, но мало у кого есть способности отгородиться от радара музы!
— Будем прорываться? — деловито спросил Полкан.
— Не сделать бы хуже, — дамы внезапно сошлись во мнениях. — Подождем…
*****
Когда в гримерку Свамии постучали, у меня сердце подпрыгнуло больше от неожиданности, чем от страха. Жрица прожгла нас предупреждающим взглядом, что ясно означало: "Вас не должны найти!" Это напомнило нам с Витьком недоброй памяти обходы в "бабской" общаге. Интересно, во что Свамия будет нас превращать?
Она жестом показала нам скрыться за ширмой. И пошла к двери.
— Вас ждут, госпожа! — сообщил директор с порога. Скорее, он передал приказ, чем приглашение. Змееногая танцовщица в том же черном наряде, в каком танцевала для нас, ушла в зал. Щелкнул ключ. Свамия закрыла нас в своей комнате.