— Благодаря тебе, я поставил первые подковы! — напомнил Полкан.
— Ну, да, — понурилась Мона. — Кажется, это и придется демонстрировать. Но против достижений Поли или Тильки, боюсь, это не прозвучит сенсацией. Не говоря уж о гран-при!
— А что обычно получает гран-при?
— Изобретение века, мировой шедевр, что-нибудь масштабное… Чтобы потрясло Поднебесье! — Мона в сердцах топнула ножкой. — Вот! — она уже иначе постучала копытом. — Изобретение небесной тверди! Когда-то оно получило гран-при! Или велосипед…
— Всё ясно. Будем думать, — мы собрались в кружок. Мона понуро ушла к подиуму, смотреть на выступления подружек.
— Знаю! — Лёха азартно сверкнул рысьими глазами.
— Скажи, — сунулся Полкан.
Внучек Дейнеры Сфинкс сделал загадочную морду. Потом шепнул на ухо каждому свою идею. Дженни хихикнула. Мы сохраняли невозмутимый вид, но одобрительно кивали.
Начался показ достижений.
Музы всех мастей, пегасы и двуногие порхали по кругу над головой того, кто воплотил их вдохновение или лично несли на сцену книги, картины, ювелирные украшения, демонстрировали чудеса техники и моды.
Настоящий пегас выступал один. Он гордо прошагал рядом с молодым даровитым поэтом, сделал одолжение судьям — взлетел, бросил с высоты сияющее перо, и поэт тут же начал поражать присутствующих невероятными рифмами и образами. Нас уверяли, пегас умеет говорить, но с нами он и слова не сказал. Вел себя как законченный сноб с крыльями.
Остальные музы действительно кентавры и в большинстве — пегаски. Мона не соврала нам в первую встречу. Прекрасные девушки со стрекозиными крыльями среди них тоже встречались.
Наконец пошла группа госпожи Пегги.
Апполония за последний год вдохновила одного лекаря на создание эликсира бессмертия. Правда, сам он не дожил до конкурса. Но эликсир — вот он.
Олимпия привела заклинателя змей, который написал симфонию для кобр. У него змеи сами играли на дудках, а не только танцевали. Все слушатели впадали от их музыки в гипнотический транс. Нам живо вспомнился танец Свамии. Не Липа ли ее хореограф?
Тилька, естественно, сказала новое слово в дизайнерском стиле. Ее подопечные, целая семья, собирали расколотые пуговицы, ожидая, когда они станут новой универсальной валютой. А пока они выложили из половинок пуговиц гигантскую мозаику, изображающую портрет Стилистины в полёте, видимый только с высоты. Подиум стал прозрачным, и все могли оценить работу.
Гламурии трудно оказалось поразить воображение жюри после такого. Зато она покровительствовала модельеру, строящему костюмы из живых бабочек и жуков-бронзовок, сверкающих ярче драгоценных камней. Повинуясь замыслу маэстро, они двигались и создавали меняющиеся наряды. По щелчку разлетались, оставляя модель в будничной одежде, и снова слетались, превращая любую робу в царское платье. Особенно понравились шляпы из живых самоцветов.
Для прохода пегасов основным музыкальным мотивом, кроме симфонии кобр, звучала ария: "И только лошади летают вдохновенно…" — под которую подруги Моны плавно обмахивали крыльями своих протеже.
"Собака бывает кусачей…" — некстати вспомнилось мне из той же оперы.
— Просим приготовиться Гармонию из группы Пегассианы! — объявили бегающие вдоль подиума помощники.
— Что делать, что делать? — металась Мона.
— Ты просто выйди, сделай круг и позови меня, — Лёха сжал ее руку. — И ничего не бойся!
Объявили последнюю участницу. Оркестр муз снова завел на арфах свое музыкальное сопровождение.
Мона грациозно вылетела и сделала несколько кругов над пустой сценой.
— У нее ничего нет! — шушукались подружки. — Какой позор!
В зале раздавались смешки и укоризненный шелест крыльев.
— Да она издевается над нами!
— Мона, дитя мое, что это значит? — в тревоге воскликнула госпожа Пегги.
Блондинка приземлилась посреди подиума и призывно вскинула руку, объявляя выход хищников в цирке:
— Сэр Львиный Хвост!
Лёха, раскланиваясь на обе стороны, подошел к высокому собранию.
— Господа и дамы! — провозгласил он. — Благодаря этой вдохновительнице я лично недавно заключил величайшее пари последних пяти-шести веков! Не знаю точно, вам виднее. Можно ли переоценить его значение? Судите сами. Моне удалось… Нет, лучше по-другому. Знакомо ли вам имя Иван Сударь?
Зал удивленно зашумел, мол, кто ж его не знает?
— И что вы скажете о той, кому удалось его сосватать? Превратить несчастного бабника в настоящего жениха, спешащего к своей единственной?
— Не может быть! — взвизгнул высокий голос. Это кричал пегас.
— Не далее как вчера, я поспорил с ним о скором приглашении на свадьбу! — ответил Лёха. — Понимаю, вам трудно поверить на слово, но есть свидетели! ВиктОр, Белый, прошу вас! — по его знаку мы поднялись на подиум.
— Я сам разбил их руки, — с важностью сообщил Витёк и поклонился судьям.
— Думаю, вы чувствуете, что я не имею возможности соврать прекрасной даме, — подставился я. — Пусть любая спросит, правду ли говорят мои друзья, и был я сам свидетелем пари?
— Да-да, мы видим, — сухо подтвердила одна из муз в жюри. — Это всё правда?
— Чистая правда! То, что Иван ищет свою невесту, можно проверить по-другому. Покажите, где он сейчас!
Под ногами у нас словно разверзлось небо. Подиум стал прозрачным и приближающим, как линза. Все с неподдельным любопытством вытянули шеи, заглядывая в экран.
Иванушка в темном плаще голосовал на обочине дороги, ловил попутку. Напротив него остановилась карета. Из окна, пересмеиваясь, выглянули две очаровательницы в богатых платьях. Он виновато отмахнулся: "Не в ту сторону!"
Дамы настойчиво звали его к себе. Одна махнула веером кучеру, и карета развернулась в нужном направлении. Он принял приглашение, но не завел беседу. Рассеяно улыбался, глядя в окно, не замечая своих спутниц. Картину снова затянуло облаками…
— Невероятно! — вздохнуло Поднебесье. — Обретение настоящей любви? Это гран-при!
— Но я же ничего не сделала, — отнекивалась Мона. — Это всё мальчики… Спасибо! Я очень рада помочь!
На кудри нашей блондинки возложили скромную диадему из отраженных звезд. В ее создании участвовал один из давних обладателей гран-при, прапрадед Моны.
В зале поднялся вихрь. Все аплодировали крыльями. Кто искренне, кто с завистью. Подруги поздравляли Мону, наставница одобрительно обняла ее. Потом все ещё долго спорили о прочих достижениях, раздавая призы, но мы уже не слушали. Нас оглушал хор поздравлений.
До поздней ночи шла гулянка, пока пьяный пегас не споткнулся о подиум, грохнулся и захрапел прямо на ступеньках.
Купол сплошь сиял близкими звездами. Такими же, как в диадеме Моны. Казалось, их можно собирать, как грибы. Витёк пытался, и безуспешно карабкался на купол изнутри. Нектар только казался слабеньким, если выпить его кубков пять-семь, в голову ударяло, как хорошим булыжником. Добравший свою дозу, падал без чувств. Все спали до утра без задних ног, без разницы, сколько их у тебя, две или четыре.
А может, восемь?..
Нам, кажется, пора…
Глава 24
После полудня музы отнесли нас обратно и приземлили перед бесконечной желтой стеной, срезав путь до страны Ключей. Как обещали, мы вернулись в тот же день и час, откуда улетели. Воображаю, что подумали о нас наблюдатели на стене, если хоть кто-то во время обеденного отдыха посмотрел в небо.
Ворота закрыты, а стену не обойдешь, не объедешь! Она выступала в реку, как пристань, а от реки тянулась, сколько хватало глаз, да и там, как мы знали, закруглялась. Нам и не нужно обходить ее, ключ там, внутри.
Самые вежливые и безобидные на вид, вампир и кентавр подергали колокол у входа.
На звон открылось окошко, и высунулись усы стражника.
— Ключ! — рявкнул он.
— Разве он не у вас? — удивился Витёк. — Вас, что, закрыли?
— Ооох, — стражник со стоном нырнул обратно. В окошке показалось другое лицо.
— Добро пожаловать в страну Ключей, — приветливо сообщил молодой привратник. — Чтобы пройти, вы должны знать ключевые слова.
— Пароль, что ли? — переглянулись мы. — Откуда мы его узнаем? Мы не местные!
— Ключевые слова знают все, — любезно сообщил привратник. — Вам надо догадаться, какие слова с "ключом", — охранник усиленно подмигнул нам.
— Что скажешь? Подсказывай! — тут же обратились все к Моне за вдохновением.
Муза словно не замечала происходящего. Она любовалась звездной диадемой, которую для удобства теперь носила как браслет. Ее награда легко сжималась и растягивалась в диаметре.
— Вы хоть сами начните думать! — пегаска не отрывала взгляда от украшения.
Делать нечего, мы заскрипели мозгами.
— Ключевые слова… слова с ключом, — повторил условие Полкан. — Ключ, ключ…
— ПриКЛЮЧение? — спросила Дженни.
— Вы можете пройти, барышня, — пригласил охранник, гремя замком. — Но только вы!
— Я одна не пойду, это исключено! Ой! — обрадовалась Женька. — Опять ключ!
— Можете взять с собой одного спутника.
— Ага! — сообразили мы. — Включаемся!
— Три, — похвалил охранник. — Ещё, пожалуйста.
— А просто "ключ" подходит? — дотошно спросил Полкан.
— Естественно.
— Скрипичный, водяной, дверной? Это один и тот же?
— Все разные. Добро пожаловать! — привратник широко распахнул дверь и низко поклонился нам. Ведь мы назвали на один ключ больше!
— А вот если нам нужен невидимый ключ, — спросил Витёк. — Где его взять?
— Это вам от Ключей на остров надо, в невидимую столицу. Только навряд ли вы тот ключ найдете.
— Попробовать-то можно? — задиристо осведомился Лёха.
— Да, поиски свободны. Только очень советую вам уважать ключевые правила. Иначе окажетесь в заключении!
Нам не хотелось в заключение, поэтому спросили, что за правила? В ответ узнали только: "Ключевые!" Первый опыт подсказывал, надо исключительно внимательно прислушиваться к словам с "ключами".
— А "закарлючка" подходит? — уходя, поинтересовался Витёк.