Вера свернулась калачиком на пассажирском сиденье.
— Наверное, надо было остаться там, допросить…
— Мы бы с тобой не потянули. — Пак Мин Джун завел мотор. — Твой дядя Гера, конечно, жадный мерзавец, но очень сильный маг, с ним связываться — себе дороже. У него магическая защита еще на два соседних дома наброшена.
— Не понимаю.
— Граффити. Это же не просто какая-то настенная мазня, а очень сильные заклинания. Мелкая, а ты никогда ничего странного не замечала?
— Что, например?
— Ну хотя бы, что кнопки верхнего этажа в лифте нет?
— Как нет, я же ее при тебе нажимала.
— Не было там кнопки, ты просто вела себя так, будто она есть. А куклы плетеные… брр… — Парень поежился. — Я такие только в фильмах ужасов видел.
— А почему ты говоришь, что дядя Гера жадный?
— Он тебя Дзиро продал, представляешь? Я так понял, командир об этом даже не знал.
— Дзиро — это Королев? — сосредоточенно переспросила девушка. — И он меня купил? Зачем? Кто он вообще такой, этот Дзиро? Маг? А дядя Гера…
— Почему ты поддержала мою игру? — перебил девушку Пак Мин Джун. — Почему доверилась мне, а не ему?
Вера жалобно улыбнулась:
— Я не знаю, правда. Я хотела все ему с порога рассказать, но что-то меня остановило. Дед всегда говорил, не слушай рассудок, слушай… Мы куда едем?
— К Дзиро. Раз у меня не хватит сил выбить информацию у сильного мага, самое время обратиться к твоему жениху. Нравится быть невестой, мелкая?
— Ты уверен, что с ним справишься? — Подколку Вера пропустила мимо ушей. — Он слабее тебя?
— Дзиро? Точно не слабее, но, по крайней мере, я знаю, чего от него можно ждать.
Когда молодые люди ушли, доктор Бобич еще минут десять повозился в кабинете, разыскивая потерю, потом, тяжело дыша, добрел до письменного стола, плюхнулся в кресло и достал мобильный телефон.
— Это я, — пропыхтел доктор в трубку. — Все, как я тебе и говорил — контроль слабеет, очень испугана, но держится. Да, сильная девочка — кажется, демона у меня стащила… С кем? Да с кем надо.
Бобич басовито расхохотался:
— Дядя Гера плохого не посоветует! Трепетный мальчик, вежливый такой, как все японцы. Будешь мне должен… Когда?
Раздался грохот входной двери.
— Погоди, тут ко мне гости пожаловали. Не отключайся, сейчас громкую связь организуем.
На пороге кабинета появилась женщина. Вера без труда узнала бы в ней давешнюю цыганку.
— Женечка! Какими судьбами? — Толстячок-доктор положил на столешницу мобильный и поуютнее устроился в кресле. — Извини, подниматься не буду, годы, знаешь ли, не те.
Женщина осторожно вошла в кабинет, озираясь по сторонам. Ноздри крючковатого носа трепетали.
— И тебе не хворать, Герман. Не ожидал?
— Да нет, как раз ждал. Я вас еще за два квартала отсюда засек. Присесть тоже не предлагаю — разговор у нас короткий будет.
— Где жемчуг, Герман? — спросила цыганка, опираясь руками о стол и нависая над собеседником. — Ты здесь его прячешь?
— Женечка, золотце, — улыбнулся доктор. — Я, конечно, просто-напросто жадный старик, но кое-какие моральные принципы у меня сохранились. Ты его не получишь.
— Отдай, отдай по-хорошему, иначе…
Бобич сдвинулся, поднял руку, но тут же вскрикнул, как от сильной боли, и схватился за живот.
— Что, Герочка, бо-бо? За последнее время я выучилась новым трюкам.
— Ведьма!
— Я этого даже не скрываю. — Женщина щелкнула пальцами, в кабинет один за другим стали входить люди. — Обыщите здесь все, ребята! Громите, крушите! Великому магу Герману Бобичу в этой жизни больше ничего не пригодится, а в следующей… В следующей — мы с ним сочтемся.
Стало шумно, поэтому на негромкий смех, раздающийся из динамика телефона, никто не обратил внимания. Никто, кроме, скрючившегося на стуле Германа.
— Ты все слышал, командир? Каковы наши действия?
— Как обычно, хаотичны и импровизационны, — весело ответил голос, перекрываемый шорохом помех. — Беги, Гера, беги!
Евгения резко обернулась на звук. Из коробочки телефона повалил темный дым, женщина метнулась к столу, поднимая руку для защиты или для заклятия:
— Я тебя убью!
Доктор Бобич победно улыбнулся, растворяясь в воздухе, как Чеширский Кот. Телефон тренькнул, зависая над столом, и взорвался блестящими осколками пластика и микросхем.
Стойку ресепшена они миновали вообще без помех. Пак Мин Джун набросил на голову капюшон, ловко уворачиваясь от камер, Вера, поправив очки, просто спокойно шла к лифту, делая вид, что в отеле этом бывала раз пятьсот.
— Мы даже не знаем, где он остановился, — пробормотала она, нажимая кнопку вызова.
— Это ты не знаешь. — Парень прислонился спиной к стене холла и, склонив голову, рассматривал что-то в своем телефоне. — А система все знает, и пароль у них здесь плёвый… Двенадцатый этаж.
Пак Мин Джун вошел в лифт первым и дернул девушку за руку, чтобы поторопилась.
— Разговаривать буду я, а ты молчи, в диалог не вступай.
Вера кивнула:
— А если он не один там будет, с девушкой, например?
— Девушку-то я отключу, — задумчиво протянул Пак Мин Джун, расстегивая ремень брюк.
— Ты чего? Извращенец!
— Спокойно, мелкая. — Гладкая сталь меча уруми дрогнула в свете флуоресцентной лампы. — Предоставь мужчинам возможность разобраться между собой. Дверь двенадцать-двенадцать. Постучишь, скажешь, обслуживание номеров…
— Тысяча двести двенадцать, — повторила про себя Вера. — Тысяча двести… Это что такое?
Дверь номера была приоткрыта, на ковровую дорожку коридора из-за нее текла вода.
— Потоп?
Пак Мин Джун толкнул дверь ногой, Вера, стараясь смотреть сразу во все стороны, жалась к стене.
— Здесь жди, мелкая. — И парень исчез в номере.
Раздался грохот, истошный крик, похожий на раздраженное мяуканье. Девушка осторожно потянулась к двери, чтобы заглянуть.
— С дороги!
Из номера вывалился мужчина, кряжистый крепыш в сером костюме, то ли лысый, то ли бритый. Не обращая внимания на замершую девушку, он, прихрамывая, побежал к лифту.
Вера буквально прилипла к стене. Глянцевая пленка воды на ковре задрожала, над ее поверхностью поднялись тоненькие нити, похожие на усики улитки. Девушка закрыла глаза, глубоко дыша. Виски сдавило болью, подкатила паника. Нити утолщались, превращаясь в щупальца жирного антрацитово-черного спрута.
— Этого ничего на самом деле нет, мне все это только кажется… Мы сто тысяч раз это проходили… Если на это не смотреть, оно исчезнет.
Рука, будто без участия мозга, опустилась в карман, Верины пальцы сжали коробочку из-под таблеток.
— Пожалуйста, исчезни…
Вера вздохнула и открыла глаза. Чудовище уже почти выбралось из ковра, огромный бородавчатый слизистый монстр тянулся щупальцем к ее голени. Девушка завизжала, выставив вперед руку с зажатой в ней коробочкой:
— Прочь! Пошел вон, скотина!
Хлюпнуло, взвизгнуло, блеснула сталь.
— У тебя великолепный способ борьбы с демонами, мелкая. Ты бы еще под одеяло залезла.
Пак Мин Джун, озаряя коридор своей фирменной улыбкой, вытирал клинок носовым платком.
— Чем ты его пугала? Токсичной пластмассой?
Вера всхлипнула:
— Это что? Зачем оно на меня нападало?
На ковре теперь была просто лужа грязной воды, без следов щупалец, бородавок и прочей потусторонней мерзости.
— Успокойся, это просто охранник Дзиро. Ничего бы он не сделал без прямого приказа хозяина. Любой маг пытается максимально обезопасить пространство, в котором обитает, — амулеты, растяжки, ручные демоны. У твоего дяди Геры плетеные куклы, например, а у Дзиро — этот вот.
— Тогда зачем ты его убил? — шмыгнула носом Вера. — Такого полезного и безопасного сухопутного омара?
— Омара?
— Ну кальмара, не придирайся к словам!
Девушка опустила пузырек из-под таблеток в карман и возмущенно уставилась на собеседника.
— Надоело! Ты обращаешься со мной как с комнатной собачкой! Стоять, лежать, голос!
Девушка сделала шаг вперед и ткнула кулаком в живот парня.
— Ты чего? — Пак Мин Джун отступил, смягчая удар, но полностью не отстранился. — Все хорошо, ты в безопасности. Ну хочешь, в коридоре подожди, пока я с Дзиро разберусь.
Он накрыл Верин кулачок ладонью.
— Я хочу с тобой серьезно поговорить. Нам нужно обменяться информацией, спланировать дальнейшие действия. Но постоянно что-то мешает, то люди, то обстоятельства. Давай пойдем домой и…
От его руки Вере передавалось тепло, успокаивало, расслабляло. Что там господин Королев про опасность прикосновений говорил? Ах, какая разница! В данный момент Вере хотелось вечность стоять в коридоре, хлюпая водой под ногами и глядя в длинные, золотисто-карие глаза Белого Тигра.
Его пальцы осторожно поглаживали Верино запястье, девушка глубоко дышала, с ужасом ожидая то ли обморока, то ли поцелуя.
— Пак… Мин… Джун… — прохрипели из-за двери. — Ты собираешься меня отвязывать?
Вера выдернула руку. Мин Джун подавил разочарованный вздох и что-то проговорил по-корейски.
— Идем, мелкая, надо действительно твоего ненаглядного шефа развязать.
В номере царил разгром. По крайней мере, в гостиной. Перевернутый журнальный столик с отломанной ножкой, распоротая обивка дивана. Под ногами у Веры захрустели осколки стекла — аквариум при жизни вмещал литров сто воды, не меньше. Золотые рыбки беспомощно били хвостами по мокрому паркету.
— Ой! — Вера пробежала к деревянной барной стойке у дальней стены, схватила стеклянный графин и, опустившись на корточки, стала собирать в него рыбок.
— Какая трогательная забота, — прохрипел Платон Андреевич Королев, покачивающийся на крюке от люстры.
— А ты рассчитывал, что она бросится спасать тебя? — Пак Мин Джун кромсал мечом узлы веревки, лезвие, предназначенное для резких рубящих ударов, извивалось, не желая выполнять простейшие действия. — Понимаешь ли, наша с тобой общая подруга никогда не делает ничего очевидного…