Высоко над деревьями запел жаворонок. Король вскочил в седло, свита пристроилась сзади. В авангарде королевского отряда шли Норфолк и Саррей. Немного к северу от центра расположения войск, где Норфолк провел минувшую ночь, авангард столкнулся с Нортумберлендом, который сказал, что ему, по-видимому, лучше не трогаться с места и приглядывать за сэром Уильямом Стэнли.
С вершины одного из Саттонских холмов было хорошо видно, как он выстраивает своих людей в колонну, держа путь на север, в обход сил Генриха Тюдора. Брат Стэнли повторил такой же маневр, но в южном направлении.
Ухмыльнувшись прямо в лицо Нортумберленду, Ричард согласился с его предложением. Он понял, что численность королевской армии стала на треть меньше. Все равно — она превосходила силы Тюдора.
К этому времени Норфолк быстро приближался к Амбьенскому холму, который угрожающе нависал над лагерем противника. Это создавало немалые дополнительные трудности Оксфорду, поспешно собиравшему у подножия разношерстную солдатню, из которой состояло войско Тюдора.
Норфолк применил тактическую хитрость и повел своих людей по крутому короткому склону, оставив место на гребне холма для короля, который возглавил резервные силы. В тот момент, когда Ричард внимательно следил за тем, как арьергард занимает боевые позиции, появился гонец от лорда Стэнли. В ответ на ясное указание короля — сформулированное на сей раз в более решительных, чем прежде, выражениях — соединиться с королевскими войсками, что только и может спасти его сына-предателя, лорд Стэнли высокомерно сообщал, что у него есть и другой сын.
— Правильнее было бы написать «приемный сын», — пробормотал Рэтклиф, не отводя взгляда от раскинувшейся внизу долины. Позади отрядов Оксфорда, на небольшой возвышенности, можно было разглядеть тщедушную фигуру Генриха Тюдора. Его окружала охрана — несколько сот человек. Побелев от ярости, Ричард круто развернулся. Рыцари из свиты короля, прочитав по его дрожащим от гнева губам невысказанный приказ, двинулись к сжавшемуся от страха Стрейнджу. Окруженный стражниками, он зарыдал и умоляюще протянул вперед руки. Ричард с минуту молча смотрел на него. Потом, презрительно приподняв верхнюю губу, молча отвернулся.
Далеко внизу пропели трубы, и первая вражеская колонна помчалась вверх по склону. В небо поднялась туча стрел — это начали действовать расставленные по флангам лучники Норфолка. До гребня холма донеслось эхо первого отчаянного столкновения. Сошлись две силы. Образовалась единая кривая линия фронта. Стало невозможно различить — где друг, где враг.
С вершины холма Ричард наблюдал за происходящим внизу. Он сразу догадался, что Оксфорд едва ли не все поставил на первую атаку. Немедленный и очевидный успех — вот его единственный шанс. Оксфорд отчетливо понимал, что в противном случае братья Стэнли ни за что не придут на помощь, несмотря ни на какие данные ему обещания.
Под давлением превосходящих сил противника Норфолк начал медленно отходить. Мгновенно оценив ситуацию, Ричард послал ему на помощь несколько сотен солдат из своего резерва, который и так был не слишком велик. Фронт выровнялся. На гребне холма раздался общий вздох облегчения.
Солнце поднялось уже довольно высоко. Летний жар становился невыносимым. Воины, схватившиеся в рукопашной, задыхались. Движения становились все более вялыми. Ричард мрачно кивнул Рэтклифу, тот двинул в бой новый отряд стрельцов из алебард. С оглушительным треском скрестились древки знамен Оксфорда и Норфолка. Вскоре на вершине королевского холма появился взмокший от пота гонец с известием о том, что граф Норфолк убит. Саррей заменил отца и встал во главе отряда. При свете безжалостного солнца было хорошо видно, как к северу от того места у подножия и на склоне холма, где не прекращалось сражение, вдруг зашевелились отряды сэра Уильяма Стэнли. Это была кавалерия. Стэнли двинул ее вперед, чтобы получше рассмотреть, что происходит на поле боя.
Ричард не отрывал взгляда от подножия холма. Оксфорд, воодушевленный победой над Норфолком, изо всех сил стремился развить успех. Откуда-то из самого пекла схватки появилось несколько человек. Они несли закованного в латы воина. За ними, не скрывая рыданий, шел мальчик-оруженосец. Отойдя немного в сторону, солдаты положили свою печальную ношу на землю и бегом вернулись в строй сражавшихся, который к этому времени безнадежно распался.
Выждав еще немного, Ричард спокойно сказал:
— Оксфорд почти выдохся. Подкреплений у него нет. — Оглянувшись на свой поредевший резерв, он кивнул герольду и приказал: — Отправляйтесь к милорду Нортумберленду и скажите, чтобы он начинал.
— С какой целью, милорд? — нетерпеливо спросил Фрэнсис, глядя вслед умчавшемуся гонцу. — У нас и своих сил хватит покончить с Оксфордом. Зачем доставлять удовольствие Нортумберленду?
— Хочу посмотреть, что он будет делать, — кратко ответил Ричард.
Ждать долго не пришлось. Граф Нортумберленд почтительно ответил, что ему следует оставаться на месте, чтобы следить за действиями сэра Уильяма Стэнли.
— Жалкий кастрат, — пробормотал Перси. Лицо его покрылось краской стыда: они были одной крови с этим человеком.
Один только Ричард сохранял полное хладнокровие. Он сосредоточенно рассматривал зазубренную и постоянно меняющую свои очертания линию, разделяющую враждующие стороны, время от времени переводя взгляд на длинную пустынную тропу, ведущую к небольшой возвышенности, где на фоне голубого неба развевался штандарт с изображением дракона. И не напрасно: вскоре туда проскакал герольд в ярко расшитом камзоле. Вне всякого сомнения, он мчался доложить Тюдору о смерти графа Норфолка. Вот он добрался до места, соскочил с коня и двинулся вперед.
Оруженосец, стоявший рядом с Ричардом, едва слышно прошептал:
— Ваше Величество, да ведь он приносит Тюдору клятву верности как королю.
Ричард обернулся было к одному из своих офицеров, но тот куда-то указывал пальцем. Король посмотрел в ту сторону, и какая-то искорка блеснула в его глазах.
— Ну что же, — медленно произнес Ричард, — придется ему за все заплатить.
К Ричарду подвели его боевого коня по кличке Белый Саррей. В резерве у короля оставалось не так уж много всадников. Но он надеялся, что их должно хватить для выполнения задуманного. Пусть эти «качели» у подножия холма не останавливаются как можно дольше. Пусть братья Стэнли без конца размышляют о том, когда же им следует вмешаться в сражение. На самом деле остается только одна возможность положить быстрый конец происходящему. Захватить Тюдора.
Приближенные молча окружили Ричарда. Им поспешно подвели коней. Король объяснил свой замысел. Со звоном опустились забрала. Филипп принял из рук оруженосца боевую секиру и, передав ее Ричарду, встал рядом с ним. Последним занял свое место в строю рыцарь, в руках у которого развевался королевский штандарт.
Возглавляемый Ричардом отряд неспешно двинулся вниз по склону. Фанфары молчали. Враг как можно позднее должен был узнать об истинных планах короля. Обогнув северное крыло фронта, Ричард и его спутники убедились в том, что Саррей свое дело знает. Двинулись дальше, и только тут раздался громкий фанфарный призыв. С неторопливой рыси отряд Ричарда резко перешел на быстрый галоп. Вверх взвились знамена — Перси, Ловела, Эштона, Брекенбери, Скроупа и даже скромный знак отличия сэра Джона Кендала. Перед ними открылась поросшая низким кустарником Редморская равнина. Справа и слева в настороженном ожидании застыли отряды братьев Стэнли, впереди — окружение Генриха Тюдора. На солнце слегка блестел его штандарт с изображением дракона.
Захваченная врасплох внезапной атакой охрана Тюдора подалась назад. Острый клин, состоявший из нескольких десятков рыцарей Ричарда, разрезал строй из не одной сотни человек. Белый Саррей и почти безоружный рыцарь с королевским штандартом в руках вырвались вперед.
Застывшая кавалерия братьев Стэнли слегка дрогнула, зашевелилась, а сэр Уильям, выехав на своем жеребце вперед, медленно поднял руку.
Филипп вовремя заметил это и, едва увернувшись от налетавшего навстречу вражеского всадника, бросил свою лошадь в сторону и закричал что есть силы:
— Ради Бога, Фрэнсис, скорее к королю! Стэнли двинулся вперед!
Но голос Филиппа потонул в топоте двухтысячной конной армады. Всадники в ярких камзолах вихрем промчались мимо, сметая на своем пути все препятствия, как обычно сметает солому сильным ветром. Филипп увидел, как падает с лошади Кендал, услышал, как Фрэнсис тщетно зовет рыцарей, отрезанных от своего повелителя. Далеко впереди мелькнул королевский штандарт. Знамя Тюдора было совсем рядом. Отчаянно пытаясь пробиться сквозь быстро смыкающийся строй врагов, рыцари Ричарда увидели: сверкнув, взлетела его секира и обрушилась на чью-то голову. Снова взлетела и снова ударила…
Путь преградила кавалерия Стэнли, а когда возник небольшой просвет, сверкающее лезвие исчезло. Алое с золотом знамя лежало на земле, как подрубленное деревце. В последний раз ослепительно сверкнул на солнце серебристый кружок — вспыхнул и упал на землю, оторвавшись от шлема, к которому был прикреплен.
Вслед за этим раздался многоголосый торжествующий возглас, взметнулся лес копий и секир, готовых сделать свое смертельное дело. Безоблачное небо вздрогнуло.
Налетали всё новые и новые всадники. Опьяненные победой, совершенно не обращая внимания на рассеянные остатки отряда Ричарда, они стремились пробиться к знамени Тюдора, около которого творилось что-то невообразимое. Вооруженный всадник рванулся было за ними, тщетно пытаясь пробиться сквозь плотную стену, но Филипп перехватил его.
— Куда вы, Фрэнсис? — закричал он. — Все кончено, разве вы не видите?
Кузен словно и не слышал его. Все еще не веря своим глазам, он с непередаваемой тоской смотрел вперед. От подножия холма донесся протяжный звук — это Саррей, сражавшийся до последнего, давал сигнал к отходу.
Генри Тюдор, сильно дрожа от только что пережитого потрясения, слез наконец с лошади. У его штандарта с драконом происходило какое-то движение: время от времени взлетало и резко опускалось лезвие секиры, и наконечники копий то и дело утыкались во что-то, лежащее у поломанного древка знамени Тюдора.