Вино доставляет людям облегчение, но облегчение временное. Им можно усыпить ревность, но, к сожалению, она просыпается большей частью задолго до того, как проходит опьянение. И всего сока, когда-либо выжатого из винограда, не хватило бы на то, чтобы заставить ее заснуть навсегда.
Самые разнообразные чувства терзали сердце полковника Вискарры. Тут было все: и любовь (если, конечно, такую низкую страсть вообще можно назвать любовью), и ревность, и гнев на то, что с ним так дурно обошлись, и оскорбленная гордость. Благодаря расшитому золотому мундиру и плюмажу на шляпе он привык побеждать женщин чуть ли не с первого взгляда. Неожиданное поражение причинило ему острую боль. Он просто не знал, куда деваться. Им владело горькое разочарование. Что оставалось ему теперь предпринять?
Всего неприятнее было сознавать, что дальнейшие пути к ухаживанию за хорошенькой американкой для него отрезаны. Продолжение только что начатого романа казалось немыслимым. Поехать вторично в ранчо сиболеро Карлоса полковник не решался. Он понимал, что во второй раз его приняли бы точно так же, а может быть, и хуже.
Было совершенно очевидно, что молодая девушка равнодушна к нему, что его блестящий мундир, развевающиеся перья и занимаемый им высокий пост не производят на нее ни малейшего впечатления. Вискарра понял наконец, что Розита не имеет ничего общего с теми девушками, которых он привык обольщать. Она, казалось, была сделана из другого теста. Черноглазые красавицы долины приняли бы золотой, даже не покраснев при этом.
Итак, о вторичной поездке в ранчо нечего и думать. Но где, в таком случае, встретиться с нею? Как повидать ее? Вискарра знал, что Розита приезжает в Сан-Ильдефонсо крайне редко, да и то только тогда, когда брат ее не находится в отсутствии. Где же, как же увидеться с ней. Чем больше думал полковник на эту тему, тем безнадежнее казалось ему создавшееся положение. Судьба как будто дразнила его, не давая ему возможности исправить допущенную им ошибку. Розита была недоступна. Да, положение безвыходное. Вискарра честно признался в этом.
Однако печальные размышления не охладили его пыла. Убедившись в неосуществимости намеченных планов, он все же решил гнуть свою линию. Ему не хотелось отказываться от Розиты. Неужели же он, знаменитый пожиратель сердец, не может одержать победы над простой крестьянской девушкой? Неужели он, никогда не терпевший неудач, признает себя на этот раз побежденным? Если бы даже им руководило только тщеславие, он ни за что не остановился бы на полпути. Но им руководило нечто гораздо более сильное – страсть, становившаяся с каждой минутой все более нетерпеливой и жгучей. Препятствие, на которое ему пришлось натолкнуться, сыграло роль сухих сучьев, подброшенных в костер. Оно вызвало в сердце полковника Вискарры прилив энергии и решимости.
К тому же его мучила ревность, все время подхлестывавшая его гордость и самолюбие.
Комендант ревновал Розиту к Хуану. Впервые он обратил внимание на молодого ранчеро в день праздника. Он видел, что тот неразлучен с Карлосом и его сестрой. Он видел, что они все делают вместе, – пьют, разговаривают, веселятся. Уколы ревности уже и тогда давали о себе знать. Но тогда они были еще довольно слабыми, так как полковник не сомневался в быстром и полном успехе. Теперь же, после того как он потерпел неудачу, после того как он был изгнан из маленького ранчо, после того как, еще не успокоившись от пережитой неприятности, он встретил своего счастливого соперника, направлявшегося в дом сиболеро Карлоса с уверенностью в хорошем приеме, – после всего этого ревность стала причинять ему адские мучения. Подумать только, что все это не сон, а ужасная правда, что девчонка осмелилась насмешливо хохотать ему вслед… Гром и молния! При одной этой мысли полковник начинал дрожать от бешенства.
Тем не менее никакого конкретного плана дальнейших действий у него не было. Конечно, есть способы, при помощи которых можно добиться поставленной цели… способы не слишком благовидные, но зато весьма действенные. Удобно ли только прибегать к ним? Вискарра почувствовал потребность откровенно поговорить с человеком, настроенным более хладнокровно, чем он сам. Куда это запропастился Робладо?
– Сержант, попросите сюда капитана Робладо! Скажите, что он мне нужен.
Для помощи в таком щекотливом деле капитан Робладо был наиболее подходящим лицом. И он, и полковник обнаруживали полнейшую беспринципность по отношению к женщинам. Но между ними все-таки наблюдались существенные различия. Вискарра выступал преимущественно на ролях комедийного героя. Волочась за красавицами, он следовал (или, по крайней мере, ему казалось, что он следовал) заветам Дон Жуана. Приемы, к которым он прибегал, не выходили за рамки общепринятых. В противоположность ему капитан не стеснялся в средствах и в случае надобности охотно употреблял грубейшее насилие. Негодяями они были оба. Но подчиненный превосходил начальника и жестокостью, и цинизмом.
Убедившись в непригодности своей обычной тактики, комендант решил сделать то, что посоветует ему Робладо. В данном случае он имел все основания доверять капитану, знавшему, как утверждали жители Сан-Ильдефонсо, все хитрости, употребляемые для победы над женщинами и дикарями.
Случилось так, что в тот самый момент, как полковник подумал о нем, Робладо, в свою очередь, захотел посоветоваться с ним о своих личных делах. Он просил у дона Амброзио руки Каталины и получил согласие. Однако, к всеобщему удивлению, сеньорита заупрямилась. Категорически отвергнуть капитана Робладо она не решалась. Такой отказ прозвучал бы слишком вызывающе и навлек бы на нее много неприятностей. Опасаясь отцовского гнева, молодая девушка попросила повременить с решением вопроса. Она, по ее словам, еще недостаточно подготовилась к замужеству. Робладо, сгоравший от нетерпения разбогатеть, не хотел и думать об отсрочках. Между тем дон Амброзио согласился исполнить просьбу своей дочери. Немудрено, что при таких обстоятельствах капитан чувствовал себя сильно раздосадованным.
Может быть, веское слово коменданта Вискарры произведет впечатление на дона Амброзио, заставит его изменить принятое решение и ускорить свадьбу? Нуждаясь в услуге своего начальника, капитан готов был служить ему всем, что только было в его силах.
Не медля ни минуты, последовал он за сержантом Гомецом. Комендант тотчас же рассказал ему во всех подробностях свою неудачную утреннюю поездку.
– Вы неправильно взялись за дело, мой дорогой полковник! Со стороны такого опытного и искусного сердцееда, как вы, это просто непростительно. Я удивляюсь вам. Ваше появление в ранчо очень напоминает налет орла на голубятню. Что изумительного в том, что испуганная птичка поспешила запрятаться как можно дальше? По-моему, вам вовсе не следовало туда ездить.
– А где же в таком случае я мог бы встретиться с нею?
– В своей собственной квартире или в каком-нибудь другом месте, пригодном для данной цели. Мало ли где!
– Но это невозможно. Она ни за что не согласилась бы прийти ко мне на свидание.
– Если бы вы прямо заговорили с ней о свидании, то она, конечно, не согласилась бы.
– А как же иначе?
– Ха-ха-ха! – рассмеялся Робладо. – Неужели же вы до такой степени наивны, что даже не подозреваете о существовании так называемых алькагуэт?
– О! Ну, разумеется, я знаю, что они существуют. Но, честное слово, мне и в голову не приходило прибегать к их посредничеству.
– Напрасно! По всей вероятности, этот способ кажется вам недостаточно изысканным. Но с изысканностью, уважаемый полковник, далеко не уедешь. Советую вам не пренебрегать этими дамами. Они великолепно знают свое ремесло. А какая экономия времени и сил! Шансы ваши на успех сразу повысятся. Еще не поздно. Немедленно вступите в переговоры с одной из таких дам. Если же и это не поможет… я приготовлю для вашего лука заостренную стрелу.
Мы не будем приводить целиком разговоры этих двух негодяев. Достаточно сказать, что он все время вертелся вокруг подробностей гнусного плана, который они обсуждали больше часа, усердно опустошая бутылки дорогого вина. Наконец план был разработан в деталях. Оставалось только привести его в исполнение. Но результаты получились совсем иные, чем предполагал Робладо. «Дама», взявшая на себя незавидную роль алькагуэты, то есть посредницы в любовных делах, действительно довольно быстро добилась свидания с Розитой. Но успех она имела приблизительно такой же, как и сам полковник. Ей пришлось ретироваться.
Угадав смысл ее долгих и несколько туманных разглагольствований, Розита тотчас же рассказала обо всем матери. Царапины, оставшиеся на лице и шее полковника, были ничем по сравнению с глубокими шрамами, полученными его посланницей. Сиболо так отделал ее, что она не на шутку испугалась за свою жизнь. Только униженные просьбы о пощаде помогли ей унести ноги.
Если бы это было возможно, она, разумеется, потребовала бы возмездия. Но самый характер ее деятельности был таков, что она сочла за благо проглотить обиду и предать забвению свое неудачное похождение.
ГЛАВА XXV
– Ну, Робладо, – сказал полковник Вискарра, – какую стрелу приготовили вы для моего лука?
– Разве вы не догадываетесь, о чем я говорил?
– Не совсем, – ответил комендант.
Отвечая так, он лукавил. Мысли капитана Робладо были ясны ему. О «заостренной стреле» он и сам уже несколько раз думал. Желание прибегнуть к ней зародилось в нем в тот час, когда он возвращался из своей поездки в долину, горя жаждой мести и почти не помня себя от злости. И с тех пор он размышлял на эту тему часто… очень часто. Говоря капитану, что ему не совсем ясно, о какой стреле идет речь, полковник Вискарра солгал. Он знал, что Робладо произнесет сейчас слово «насилие». И Робладо действительно произнес это слово.
– Что же вы советуете предпринять?
– Захватите с собой несколько солдат, ворвитесь ночью в ранчо сиболеро Карлоса и увезите красотку. Это чрезвычайно просто. С такими смиренницами, как она, надо действовать круто. Последствий бояться нечего. Девушки, подобно Розите, не любят, чтобы с ними особенно деликатничали. Я знаю это по собственному опыту. Она успокоится задолго до приезда своего брата. Ручаюсь вам в этом чем угодно.