Может быть, Сиболо уже был здесь?
Карлос соскочил с седла и тщательно осмотрел следы.
– Четыре лошади и один мул, – сказал он, поднимая голову. – Две лошади с подковами на передних копытах. Две другие и мул совсем без подков. Ha всех четырех лошадях ехали всадники. Мула вели под уздцы… по всей вероятности, он был навьючен чем-нибудь. Впрочем, нет. Это не вьючный мул.
Молодому охотнику не потребовалось и пяти минут, чтобы прийти ко всем этим выводам. Каким образом удалось ему добыть столько полезных сведений, осталось тайной для всех его спутников, за исключением одного только метиса Антонио. Как выяснилось впоследствии, эти выводы оказались совершенно правильными.
Карлос продолжал внимательно рассматривать следы.
– Время сходится, – произнес он, подняв голову и глядя на Хуана. – Грабители проехали тут вчера ранним утром, до того, как успела высохнуть роса. Ты уверен, что еще не было полуночи, когда они совершили нападение на твое ранчо?
– Уверен, – ответил молодой фермер. – Вернувшись домой с твоей матерью, я собственными ушами слышал, как пробило двенадцать часов. Ошибки тут быть не может.
– Еще один вопрос, Хуан! Из какого количества человек состоял тот отряд, который напал на твой дом? Было их много или мало?
– Во всяком случае, скорее мало, чем много. Я слышал голоса двоих или троих людей, не больше. Деревья помешали мне рассмотреть негодяев. Насколько можно судить по следам, их было всего несколько человек. Должно быть, они же подожгли твой ранчо. Ведь мы с тобой ближайшие соседи.
– У меня есть основания предполагать, что это действительно была та же банда, – сказал Карлос, низко склонившись над землей и внимательно рассматривая ее. – Я почти уверен, что передо мною их следы.
– Ты думаешь? – спросил Хуан.
– Да, посмотри-ка. Разве это не странно?
Молодой охотник указал на собаку, которая тем временем подбежала к своему хозяину и принялась тихонько визжать, явно выражая живейшее желание вести его по вновь открытым следам.
– Действительно, это очень странно, – задумчиво заметил ранчеро. – Сиболо как будто уже был здесь.
– Мне тоже это кажется, – отозвался Карлос. – Поразительная история! Надо непременно выяснить, в чем тут дело. Но сперва я хочу узнать, до какого пункта доходили наши храбрые драгуны. Пока что будем придерживаться дороги. Итак, в путь!
Всадники пришпорили своих лошадей и перешли в галоп.
Сиболеро по-прежнему ехал впереди всех. Как и прежде, глаза его были зорко устремлены на дорогу. Ему хотелось установить, проезжал здесь кто-нибудь кроме отряда полковника Вискарры.
Дорогу то и дело пересекали еле заметные боковые тропинки. Но даже самого поверхностного осмотра было достаточно, чтобы убедиться в том, что по ним уже давно никто не ездил. Карлос проскакал мимо них, не замедляя аллюра.
После двадцати минут быстрого галопа маленький отряд остановился на берегу Пекоса. По состоянию следов было видно, что драгуны тоже останавливались у брода и, не переправившись через реку, повернули в обратный путь. Зато какое-то стадо перешло Пекос вброд два дня назад. Так, по крайней мере, утверждал Карлос. В грязи отчетливо виднелись следы овечьих ног и несколько пар лошадиных копыт.
Заставив мустанга перейти через реку, Карлос тщательно исследовал противоположный берег. Сомнениям места не оставалось. Отряд полковника Вискарры не совершал переправы. Вброд перешло только стадо овец из сорока или пятидесяти голов.
Подвергнув долгому и внимательному осмотру не только самый берег, но и всю прилегающую к нему местность, сиболеро знаком предложил Хуану и остальным участникам экспедиции присоединиться к нему.
Как только молодой ранчеро оказался рядом с ним, Карлос крепко пожал его руку.
– Рад сообщить тебе, друг, что нам удастся, должно быть, отыскать твой скот.
– Каким образом?
– Не прошло и двадцати четырех часов с тех пор, как стадо переправилось через Пекос в сопровождении четырех конных погонщиков. Оно находится где-нибудь поблизости.
– Откуда ты это знаешь?
– Узнать это было нетрудно, – спокойно ответил сиболеро. – Люди, угнавшие твоих овец, ехали верхом на тех самых лошадях, следы которых мы только что рассматривали. Я думаю, что мы найдем стадо там, наверху.
С этими словами Карлос протянул руку в сторону нескольких гряд холмов, представлявших собою западную окраину Льяно-Эстакадо и возвышавшихся на расстоянии приблизительно десяти миль от переправы.
– Мы поедем туда? – спросил Хуан.
В течение нескольких секунд сиболеро медлил с ответом. По-видимому, он еще не пришел к определенному решению и мысленно разрабатывал дальнейший план действий.
– Да, – сказал он твердым и властным тоном. – Истина должна быть открыта. Ужасное подозрение зародилось у меня в душе. Но, может быть, я ошибаюсь. Может быть, она тоже ошиблась. Может быть, это разные следы…
Последние слова Карлос произнес шепотом, обращаясь к самому себе. Хуан слышал их, но они остались для него совершенно непонятными. Молодой ранчеро хотел уже было спросить, о каких следах говорит его приятель, как вдруг Карлос очнулся от овладевшей им задумчивости, вонзил шпоры в бока своего коня и, крикнув: «Вперед!», помчался по направлению к холмам.
Проехав меньше чем в час, по крайней мере миль десять, маленький отряд очутился в широкой лощине, вдававшейся наподобие глубокого залива в гряду холмов, ограничивающих плоскогорье. Жуткое зрелище открылось глазам путников. Дно лощины казалось совершенно черным. В нем теснилась громадная стая коршунов. Сотни этих зловещих птиц сидели на скалах, сотни кружили по воздуху, сотни копошились на земле. Карлос и его друзья увидели волков, койотов и гризли[59], дерущихся между собою из-за добычи. Собственно говоря, драться им было не из-за чего: угощения хватило на всех. На дне лощины валялось от сорока до пятидесяти скелетов. Подъехав к ним ближе, пастухи Хуана тотчас же признали своих овец.
– Я был уверен, что твое стадо здесь, – сказал Карлос хриплым от волнения голосом. – Но мне и в голову не приходило, что мы найдем его в таком виде… Как тонко они разработали свой коварный план! Все концы в воду! О, презренный негодяй! Моя мать была права… Это он! Это он!
– Кто, Карлос? О ком ты говоришь? – спросил Хуан, сбитый с толку отрывистыми и загадочными фразами друга.
– Не спрашивай меня ни о чем. Скоро я и сам расскажу тебе все. Скоро, но не сейчас. Имей терпение, Хуан! Никакой тайны больше нет. Я знаю все. Первое подозрение мелькнуло у меня в день праздника. Я видел, каким мерзким взглядом смотрел он на нее! О, тиран! Я вырву сердце из твоей груди! Хуан! Антонио! Товарищи! За мной! Теперь мы поедем по тем следам, которые нам показал Сиболо. Я знаю, куда они приведут нас. Я слишком хорошо знаю это! Вперед! Вперед!
Пришпорив вороного мустанга, сиболеро поскакал обратно к броду.
Обменявшись недоумевающими взглядами, спутники его молча последовали за ним.
На этот раз Карлос не счел нужным останавливаться у брода. Не задержавшись ни на минуту, он переправился через Пекос. Остальные участники экспедиции ехали за ним. В том месте, где следы сворачивали на север, Карлос тоже не сделал остановки. Впереди отряда бежал волкодав. Иногда он оборачивался и громко лаял, как бы убеждая людей всецело положиться на него.
Не успели всадники проехать и мили по свежей тропинке, как следы круто повернули по направлению к городу.
Хуан и пеоны не могли сдержать свое изумление. Один только Карлос хранил молчание. Случилось то, что он предвидел. Не от изумления исказилось и побледнело его измученное лицо.
Глубоко запавшие глаза молодого охотника горели нестерпимым блеском… Рот был крепко сжат. Побелевшие губы вздрагивали. Казалось, в эти минуты какое-то отчаянное решение созревало в его мозгу. Он почти перестал обращать внимание на следы. На что они были ему? Он и так знал, куда держать путь.
Скоро следы привели отряд к небольшому грязному ручью. Собака первая переправилась через него. К ее косматой шерсти пристали комки красной глины. Такую же глину на ней видели накануне.
Хуан обратил внимание Карлоса на это обстоятельство.
– Сиболо уже был здесь, – сказал он.
– Знаю, – отозвался молодой охотник. – Все знаю. Мне удалось раскрыть тайну. Тайны больше не существует. Терпение, друг мой! Скоро и ты узнаешь все. Но сейчас оставь меня в покое. Дай мне подумать, и так уже у меня осталось мало времени на размышления.
Следы продолжали вести прямо к городу. Они тянулись не по долине, а по возвышенности, граничащей с плоскогорьем. Отряду Карлоса пришлось ехать параллельно утесам.
– Сеньор, – сказал метис Антонио, приблизившись к своему хозяину, – сеньор, эти следы оставлены не лошадьми индейцев. Возможно, конечно, что всадники ехали на краденых лошадях. Во всяком случае, это следы от подков гарнизонных лошадей, а две лошади, несомненно, офицерские.
Сообщение Антонио не произвело на Карлоса ни малейшего впечатления. Сиболеро молчал, погруженный в глубокую задумчивость.
Думая, что он не расслышал или не понял его слов, метис снова поделился с хозяином поразительным открытием.
– Ах, мой добрый Антонио, – сказал Карлос, пристально глядя на него, – неужели ты считаешь меня слепцом и дураком?
Голос сиболеро звучал совершенно спокойно. Метис понял, что его сообщение запоздало, и снова отъехал к остальным спутникам.
Быстро продвигалась вперед маленькая экспедиция. Всадники то скакали галопом, то переходили на рысь. Следы продолжали отчетливо вырисовываться на земле. Отряд сиболеро Карлоса все ближе и ближе подъезжал к городу.
Наконец путники достигли того места, где от дороги, проходящей по верхней равнине, спускалась вниз извилистая тропинка. Это была та самая тропинка, по которой Карлос поднялся на скалу в день праздника святого Хуана. Перед тем как начать спускаться по ней, сиболеро остановил свой отряд и вместе с Хуаном приблизился к бездне, на самом краю которой еще так недавно взвился остановленный им на полном скаку мустанг.