Другое предположение пользовалось большим успехом. Оно заключалось в том, что Карлос хотел убить вовсе не полковника, а капитана, по отношению к которому давно уже испытывал будто бы смешную и бессмысленную ревность. Поведение его в день праздника святого Хуана вызвало много пересудов. Вспомнив их теперь, многие утверждали, что, отчаявшись убить Робладо, Карлос выместил свою злобу на Вискарре.
Не имея понятия об истинных мотивах, руководивших молодым охотником, большинство жителей долины склонялось к этому объяснению. Правду знали только семь человек. Четверо из них находились в крепости. Трое прятались в лесу. Население терялось в догадках.
Все жители Сан-Ильдефонсо единогласно осуждали Карлоса. Такого злодея, по их мнению, мало было повесить. Надо придумать для него какую-нибудь более жестокую казнь. Он обнаружил черную неблагодарность. Ведь не прошло еще и суток с тех пор, как офицеры, кровь которых он пролил, пытались догнать индейцев и освободить сестру. Наверное, он сошел с ума. Старая ведьма околдовала своего сына.
Убить лейтенанта Гарсию! Всеобщего любимца Гарсию! Каррамба!
Гарсия и в самом деле пользовался большой популярностью. Все население долины любило его. Не обладая какими-нибудь особенными достоинствами, он выгодно отличался от полковника и коменданта. Это был добродушный и безобидный молодой человек, невольно вызывавший симпатию.
В этот вечер у Карлоса во всем Сан-Ильдефонсо не нашлось ни одного друга. Впрочем, нет, один друг у него был. Одно сердце осталось ему верным. Это было сердце Каталины, которая так же, как и все остальные, не знала, чем объяснить загадочное поведение сиболеро.
Каталина безгранично верила в Карлоса. Что значили для нее злые, клеветнические толки, связанные с его именем? То, что он убил несчастного лейтенанта, не отвратило ее от него. Очевидно, его вынудило к этому какое-то роковое стечение обстоятельств. Она ни на минуту не изменила своего отношения к сиболеро. Она слишком хорошо знала его благородную натуру, чтобы усомниться в нем. Он был властителем ее сердца и не мог сделать ничего дурного.
Тем не менее весть о случившемся была для нее тяжким ударом. Она понимала, что им предстоит долгая разлука. Ему нельзя показываться не только в городе, но и в долине. Его прогонят в прерии. За ним будут охотиться, как за волком или за бизоном… Может быть, его поймают и убьют… Мучительные мысли не дают покоя Каталине. Когда удастся им встретиться теперь? Может быть, никогда.
ГЛАВА XXXVI
Весь день Вискарра пролежал в постели, испуская громкие стоны, вызванные не столько болью, сколько страхом. Если бы не этот страх, он, наверное, был бы вне себя от бешенства. Призрак смерти, витавший перед его глазами, действовал на него умиротворяюще.
Впрочем, даже уверенность в выздоровлении принесла бы ему сравнительно мало радости. Ночной кошмар, странно перепутавшийся с действительностью, расстроил его воображение. Окруженный солдатами, комендант продолжал безумно бояться Карлоса. Ему казалось, что молодому охотнику доступно то, что не доступно никому, что он может проникнуть куда угодно и избежать всякой погони. Вискарра не чувствовал себя в безопасности даже в собственной комнате, охраняемой часовыми. Он допускал, что рука мстителя настигнет его и здесь.
Больше, чем когда-либо, ему хотелось избавиться от той, которая была невольной причиной всех обрушившихся на него бедствий. Однако в данный момент это желание казалось неисполнимым. Освобождение Розиты объяснило бы всем, почему покушался Карлос на его жизнь. Слух о совершенном им преступлении достиг бы главного штаба… Вице-король приказал бы произвести следствие… Все это могло кончиться для Вискарры очень печально.
Подобным размышлениям он предавался в те минуты, когда в нем появлялась уверенность в выздоровлении.
Как только страх смерти возвращался к нему, он забывал обо всем на свете.
Он с нетерпением ждал Робладо. Между тем воинственный капитан неутомимо рыскал по чаппараллу. Наконец Гомец доложил, что поиски оказались безрезультатными и что Робладо скоро вернется.
Капитан был доволен истекшим днем. Радость, сверкавшая в глубине его глаз, вряд ли укрылась бы от внимательного наблюдателя. Он был огорчен только тем, что рана Вискарры не оказалась смертельной. Дружба, существовавшая между ними, походила на союз двух разбойников, длящийся до тех пор, пока это выгодно обеим сторонам. Отношения эти нисколько не мешали Робладо горячо жалеть, что пуля Карлоса не попала немножко выше или немножко ниже, то есть в голову или в грудь Вискарры. Он жалел об этом не потому, что желал зла полковнику, а потому, что желал добра самому себе. Честолюбие давно уже мучило капитана. Не раз мечтал он о том благословенном дне, когда ключи крепости попадут наконец в его руки. Если бы Вискарра умер, это желание исполнилось бы в самом ближайшем будущем. Робладо с грустью думал о его несомненном выздоровлении. И эта грусть несколько омрачала его хорошее настроение.
А настроение у него было прекрасное. Он ненавидел Гарсию. Между ним и лейтенантом сразу установились ревнивые, неприязненные отношения. Он нисколько не жалел о нем. Но главной причиной его радости было нечто другое.
На первый взгляд притязания сиболеро по отношению к Каталине показались Робладо абсолютно нелепыми. Однако ближайшее знакомство с этой девушкой заставило его изменить мнение.
Каталина де Крусес была необычайным существом. Обладая редким умом, она не принадлежала к числу тех женщин, которых покупают и продают как тюки с товаром.
Недавно и отцу ее, и Робладо пришлось убедиться в этом. Рассердившись на то, что с ней заговорили слишком решительным тоном, Каталина топнула своей маленькой ножкой и объявила, что уйдет в монастырь или покончит с собой. Капитан не получил ни отказа, ни согласия на свое предложение. Молодая девушка просила об отсрочке. И дон Амброзио принужден был уступить.
Все это очень беспокоило Робладо. Он терзался не столько ревностью к недостойному сопернику, не столько любовью, сколько страхом, что приданое Каталины может ускользнуть от него. Такая девушка способна на самые крайние решения. Она может удалиться в монастырь, может бежать в прерию вместе с безродным сиболеро. Ни то, ни другое не удивило бы Робладо. Правда, в обоих случаях ей пришлось бы отказаться от своего богатства. Но что толку в этом? Ему оно ведь тоже не досталось бы.
Поведение Карлоса в достаточной степени упростило дело. Опасаться его соперничества теперь уж не приходилось. Это был человек приговоренный. Он потерял не только всякую возможность видеться с Каталиной, но даже показываться в долине. За ним установили самую тщательную слежку. Робладо с восторгом думал о том, что ему, может быть, удастся поймать соперника, а потом сделаться его тюремщиком и палачом.
Вот какие мысли мелькали в мозгу негодяя-капитана, когда он блуждал по чаппараллу. Он был чрезвычайно доволен истекшим днем.
Обследовав чащу и дойдя по следам индейцев до верхней равнины, он вернулся со своим отрядом в крепость и стал подумывать об организации более продолжительного похода.
ГЛАВА XXXVII
Приход Робладо несколько успокоил раздраженного и хмурого полковника.
Разговор их вертелся вокруг событий истекшего дня.
Капитан сделал подробный доклад о своей неудачной экспедиции.
– Вы действительно думаете, что в распоряжении этого негодяя был целый отряд индейцев? – спросил комендант.
– Нет, – ответил Робладо. – Сначала я допускал это. Меня ввели в заблуждение солдаты. Теперь я уверен, что его сопровождало всего лишь несколько человек. По-видимому, отцы-миссионеры были правы: у нашего молодчика очень подозрительные знакомства. Одно это могло бы послужить достаточным поводом для его ареста. Но мы больше не нуждаемся в поводах. Весь вопрос только в том, чтобы поймать его.
– Как вы предполагаете взяться за это?
– Не подлежит сомнению, что нам придется потратить много времени на охоту. Прежде всего мы должны выследить дичь. Я решил захватить с собою запас провианта, необходимый для далекого путешествия. Негодяи убежали из долины верхним проходом. По всей вероятности, они где-нибудь в горах. Таково мнение Гомеца. Мы попытаемся отыскать их. Необходимо дать знать о случившемся во все окрестные селения. Если сиболеро вздумает появиться в одном из них, его немедленно схватят. Впрочем, он, вероятно, воздержится от этого.
– Почему?
– Потому что старая ведьма еще жива. Сыновние чувства не позволяют Карлосу бросить ее на произвол судьбы. К тому же он будет рыскать вокруг крепости до тех пор, пока не потеряет всякую надежду на освобождение сестры.
– К сожалению, вы правы, он не оставит меня в покое до тех пор…
– Не к сожалению, а к счастью. Это даст нам возможность арестовать его. Поверьте мне, дорогой полковник, наша задача не принадлежит к числу легких. Сиболеро осторожнее волка. За его великолепным вороным мустангом нам не угнаться. Мы должны действовать только хитростью.
– Вы уже придумали что-нибудь?
– Да.
– Что именно?
– Моя мысль чрезвычайно проста. Без сомнения, Карлос будет все время рыскать вокруг Сан-Ильдефонсо. Мы с вами уже говорили об этом. Разумеется, он навестит разок-другой старую ведьму. Но на частые визиты его к ней рассчитывать трудно. Я возлагаю надежду на другую приманку.
– Говоря о приманке, вы подразумеваете ее? – спросил Вискарра, указывая рукою в сторону комнаты, в которой была заключена Розита.
– Да, дорогой мой! Сиболеро до глупости привязан к своей сестре. Если бы она находилась в таком месте, куда ему не были бы заказаны пути, я ручаюсь, что он пришел бы к ней. И тогда мы немедленно арестовали бы его.
– Но где же найти такое место? – взволнованно спросил его комендант.
– Где-нибудь поблизости от их родного ранчо. Мне кажется, моя идея недурна. Согласитесь на временную разлуку с красоткой. Потом, когда мы покончим с ее братом, вам легко будет снова завладеть ею.