Комната служанки находилась как раз против комнаты Каталины. Виченца видела в замочную скважину, как потух свет в окне ее хозяйки, как она выскользнула во двор и пошла по дорожке, ведущей в сад; тихонько отворив дверь, метиска прокралась вслед за ней.
В тот момент, когда молодая девушка открыла большие ворота, Виченца выглядывала из-за стены, но, услышав, что Каталина, испугавшись чего-то, вернулась, хитрая шпионка бросилась обратно к себе и захлопнула за собой дверь.
Прошло довольно много времени, прежде чем она решилась снова выглянуть: подсматривать в замочную скважину было теперь бесполезно. Убедившись, что Каталины в комнате нет, Виченца на цыпочках добежала до дорожки и оглянулась кругом. Ворота были отворены, и луна освещала все кругом. Очевидно, сеньорита прошла в сад.
А может быть, она ушла еще дальше? Метиска вспомнила про мостик. Она знала, что Каталина постоянно имеет при себе ключ от калитки. Возможно, что и сейчас она перешла на противоположный берег ручья и гуляет на лужайке. Но что, если метиске не удастся проследить, куда ушла ее хозяйка? Тогда рухнет весь план.
Девушка пробежала по дорожке, согнувшись, чтобы не быть замеченной, и торопясь изо всех сил.
Убедившись, что Каталины нет ни около фруктовых деревьев, ни у клумб, она начала приходить в отчаяние. Впрочем, у нее оставалась еще надежда на рощицу чайных деревьев в конце сада. «Самое удобное место для свиданий», – думала Виченца, искушенная в такого рода делах.
Однако войти в рощицу незамеченной было не так легко. Надо было сначала пересечь небольшую открытую поляну, залитую ярким лунным светом. Метиска остановилась, размышляя, что предпринять, прежде чем двинуться дальше.
Скоро она нашла выход из затруднения. Высокая стена ограды отбрасывала на поляну длинную тень.
Опустившись на землю и держась все время в тени ограды, Виченца ползком добралась до края рощи. Очутившись у самой беседки, она замерла, подняв голову и всматриваясь в окружающую листву.
Каталина в этот момент стояла на мосту, и Виченца ясно различала ее силуэт, четко вырисовывавшийся на фоне синего неба. Она видела, как та взмахнула платком, видела пламя, вспыхнувшее в ответ на этот сигнал, затем сеньорита открыла замок и распахнула калитку.
Хитрая шпионка не сомневалась теперь, что любовники встретятся в самой роще, и решила было вернуться с этим сообщением, но Робладо строго приказал ей не приходить, пока она не узнает в точности, где будет происходить свидание. Поэтому она, не двигаясь с места, ожидала дальнейших событий.
Карлос, заметив сигнал, ответил на него тем, что зажег заранее приготовленный порох. Не теряя ни секунды, он бросился к своему коню и вывел его из рощи. Собака следовала за ним по пятам.
Дойдя до мостика, он наклонился и, сказав шепотом что-то своей собаке, поднялся на мост. Собака не пошла за ним, а осталась лежать на противоположном берегу ручья.
Минута – и влюбленные были вместе.
Оттуда, где притаилась метиска, ей было удобно следить за всем происходящим. Светлая кожа и золотые кудри Карлоса были ясно видны при лунном свете. Виченца узнала его. Теперь ей было известно все, что Робладо велел ей узнать. Оставалось только вернуться к офицеру и донести ему обо всем.
Она уже собиралась сделать это, когда вдруг с ужасом увидела, что влюбленные направились через рощу к беседке.
Их лица были обращены как раз в ту сторону, где скрывалась несчастная шпионка. Если бы она встала и попыталась уйти, ее неизбежно заметили бы.
Виченце ничего не оставалось, как продолжать лежать в засаде, выжидая удобного случая как-нибудь выбраться отсюда. Молодые люди вошли в беседку и сели на скамью.
ГЛАВА XLVI
Сердца их были так переполнены, что некоторое время влюбленные хранили молчание. Первой заговорила Каталина.
– Что с вашей сестрой? – спросила она.
– Ей лучше. Я отправил ее в свое ранчо. Старая обстановка совершила чудо. Розита почти совсем оправилась, и лишь очень редко у нее бывают ее прежние припадки. Я надеюсь, что скоро она совсем выздоровеет.
– Как я рада! Бедное дитя! Как она, должно быть, страдала в руках этих грубых дикарей!
– Да, Каталина, вы не ошиблись, назвав их грубыми дикарями, хоть вам, может быть, неизвестно точно, о ком вы говорите.
– Как? – удивилась молодая девушка. До этого момента она была уверена, как и все вокруг, что сестра Карлоса попала в плен к индейцам.
– Я отчасти из-за этого хотел увидеться с вами сегодня ночью. Я не мог жить спокойно, не объяснив вам своего поведения за последнее время. Оно, вероятно, казалось вам очень загадочным. Но скоро все разъяснится. Выслушайте меня, Каталина!
Карлос рассказал об ужасном заговоре, не опуская ни одной подробности, и привел молодую девушку в величайшее изумление.
– О, злодеи, злодеи! – воскликнула она. – Я не могу даже представить себе подобную свирепость! Неужели на свете существуют такие негодяи? Если бы не вы рассказали мне сейчас обо всем этом, Карлос, я бы ни за что не поверила! Я знала, что оба они – скверные люди, я много слышала об их низости, но этот подлый поступок переходит всякие границы!
– Теперь вы знаете, заслужил ли я действительно кличку убийцы.
– Милый Карлос, не думайте об этом! Я ни секунды не верила этой клевете. Не бойтесь ничего! Люди еще узнают все…
– Люди! – насмешливо перебил Карлос. – Для меня их не существует. У меня нет дома. Даже мои товарищи, с которыми я рос, считают меня чужим, я для них еретик и отверженный. Теперь еще хуже: я объявлен вне закона, за мою голову назначена цена, и немалая! Право, я никогда не думал, что стою так дорого, – рассмеялся он. Но веселье его длилось недолго.
– Весь мой мир – это вы, Каталина! – продолжал он. – Но я должен оставить вас и уехать далеко. Смерть, нет, нечто худшее, чем смерть, ожидает меня здесь. Я должен уехать отсюда, должен вернуться на родину! Может быть, там я обрету новый дом и новых друзей… Но счастье без вас для меня невозможно, нет, никогда!
Каталина молчала, глаза ее, полные слез, были опущены. У нее возникла мысль, которую она не смела высказать вслух. Но сейчас было не время для жеманства, ложной скромности или робости. От одного-единственного слова зависело счастье ее жизни и жизни любимого человека, и она решилась произнести его.
Повернувшись к своему возлюбленному, она взяла его за руку и, глядя ему в глаза, сказала тихим, но твердым голосом:
– Карлос, хотите взять меня с собой?
Обняв за талию молодую девушку, Карлос крепко прижал ее к себе.
– Возможно ли это? Не ослышался ли я? Милая Каталина! Я хотел вас просить об этом, но не смел. Я боялся, что вы сочтете меня безумцем. Как! Бросить все для меня? О, моя возлюбленная! Скажите мне, что я не ошибся! Скажите еще раз, что вы уедете со мной!
– Да, уеду! – повторила Каталина.
– Какое счастье, какое счастье! – твердил Карлос. – Неделя ужасных страданий, и вдруг – это блаженство! Неделю назад, Каталина, со мной произошло странное приключение, сулившее мне богатство. Я был полон надежд… надежд завоевать вас… не вас, конечно, но вашего отца. Смотрите!
Он протянул ладонь, на которой лежала блестящая кучка золотой руды.
– Это золото. Я нашел залежи и надеялся в скором времени разбогатеть. Тогда ваш отец дал бы согласие на брак. Теперь все это отпало, но ваши слова снова переполнили мое сердце радостью. Не жалейте о богатстве, которое вы оставляете. Я знаю, вы не думаете об этом, милая Каталина, но я дам вам не меньшее богатство, а может быть, даже и больше. Я знаю, где можно добыть этот драгоценный мусор, но обо всем этом я расскажу вам в другой раз. Сегодня ночью…
Каталина прервала его. Ее чуткий слух уловил какой-то звук, показавшийся ей подозрительным. Это было легкое шуршание листвы за беседкой, будто подул ветерок. Но ветра не было. Что бы это могло значить?
Через несколько секунд они вышли из беседки и осмотрели кусты, откуда послышался шорох, однако ничего не нашли. Они оглядели весь сад – ничего подозрительного. Теперь было гораздо темнее, чем в начале ночи. Луна спряталась за тучу, свет ее из серебристого стал серым, но было еще достаточно светло, чтобы видеть все на расстоянии нескольких ярдов. Каталина не могла ошибиться. Она ясно слышала шуршание за беседкой. Может быть, это была собака? Карлос взошел на мост. Его собака лежала там, где он ее оставил: она не смела двинуться с места без его разрешения. Что же тогда? Может быть, ящерица? Или ядовитая змея?
Они не хотели больше возвращаться в беседку. Каталина была полна самых мрачных предчувствий, она вспомнила пропажу записки, затем хлопнувшую во дворе дверь и поспешно рассказала обо всем своему другу.
Карлоса не испугал шорох, раздавшийся в кустах: он думал, что это птица, вспорхнув на дерево, задела листву, или какое-нибудь пресмыкающееся зашуршало в траве, но то, что сообщила Каталина, внушило ему опасения, и он решил более тщательно исследовать местность. Он снова вернулся к беседке и, опустившись на колени, принялся разглядывать траву. Через минуту он поднял голову и с изумлением воскликнул:
– Клянусь жизнью, Каталина, вы были правы! Здесь был кто-то, нет никакого сомнения! Кто-то лежал здесь! Куда он мог уйти? И я готов поручиться, что это была женщина! Вот здесь трава примята будто юбкой!
– Виченца! – высказала предположение сеньорита. – Это может быть только моя служанка Виченца! Неужели она слышала все?
– Да, скорее всего, это была Виченца. Она, должно быть, следила за вами с самого дома. Зачем она это делала?
– Ах, я сама не знаю, но ее поведение стало очень странным за последнее время. Милый Карлос, – продолжала она тревожно, – вам нельзя больше оставаться здесь. Кто знает, на что она способна? Может быть, она позовет моего отца? Может быть, еще хуже…
Каталина торопливо рассказала Карлосу о дружбе между Виченцой и Хозе и стала упрашивать его поскорее уйти.
– Хорошо, я уйду, но не потому, что мне страшны их карабины: сейчас слишком темно, и мой конь недалеко отсюда ожидает меня. Но мне лучше все же уйти. Здесь что-то неладно. Не думаю, что ваша служанка подслушивала нас из одного любопытства. Я сейчас же отправляюсь.