Его товарищ тоже вскочил и, думая, что это выстрелил человек, спавший у костра, с яростью кинулся на лежавшую фигуру и вонзил ей в бок свой нож.
Но через мгновение охотник с криком ужаса отпрянул назад и, забыв о раненом товарище, бросился обратно в чащу. Человек, лежавший у костра, не шелохнулся.
В это время в ветвях дуба, откуда послышался выстрел, появилась чья-то темная фигура. Раздался пронзительный свист, и конь, таща за собой волочащееся лассо, подбежал к дереву.
Полуодетый человек с длинным карабином в руках спрыгнул с дерева на спину коня и ускакал по направлению к равнине.
ГЛАВА LX
Кто же лежал у костра? Конечно, не Карлос: ведь это он, полуголый, соскочил с дерева и умчался на своем коне.
Прошло около двух часов с тех пор, как сиболеро приехал в рощу. Чем же он был занят все это время?
Может быть, узнав, что он делал, нам легче будет понять только что разыгравшуюся сцену.
Достигнув рощи, Карлос направился прямо к лужайке. Там он спешился и осторожно уложил Сиболо в мягкую траву; он все еще не имел времени перевязать его раны.
Пустив своего коня пастись на свежей траве, Карлос занялся осуществлением плана, созревшего в его мозгу, когда он ехал к роще.
Прежде всего он развел в самом центре лужайки костер. Это не возбудило бы никаких подозрений у его врагов, так как ночь была очень холодной. Сухих щепок и ветвей здесь было вдоволь, и Карлос притащил столько топлива, что скоро костер запылал на всю окрестность, освещая красным пламенем ветви дубов.
Подойдя с ножом в руках к самому большому дереву, Карлос начал рубить его ствол. Дерево скоро рухнуло, и сиболеро подтащил его к костру. Огонь и без того горел достаточно ярко. Казалось бы, незачем подбрасывать в костер такие огромные бревна. Они, пожалуй, могли даже потушить его!
Но Карлос и не собирался делать это. Он положил ствол в нескольких футах от костра и постарался придать ему сходство с лежащим человеческим телом. Несколько больших ветвей изображали ноги и руки. Из ветвей же Карлос соорудил одно плечо, и когда он покрыл дерево своим широким плащом, оно сразу приобрело вид спящего на боку человека.
Оставалось еще смастерить голову и ступни ног. Скоро все было готово. Охапка травы с надетой на нее шляпой и обмотанная снизу шарфом изображала голову. Широкие поля шляпы были низко опущены, так что лица не было видно, но со стороны могло казаться, что спящий защищается таким образом от росы и москитов.
Сделать ноги было труднее всего, так как охотники, располагаясь на ночь у костра, обычно придвигают ноги поближе к огню.
Но сиболеро обдумал еще прежде, как быть с этим затруднением, и теперь продолжал работу, не останавливаясь. Сняв с себя кожаные сапоги, он надел их на ветки, изображавшие ноги, и прикрыл их краем плаща, выставив наружу только ступни. Он нарочно не снял громадных шпор, сверкавших при свете костра. Чучело было готово.
Карлос отступил в глубину лужайки и, осмотрев со всех сторон свое произведение, остался вполне доволен им. Чучело имело вид усталого путешественника, который прилег соснуть у костра, даже не сняв сапог.
Сиболеро вернулся к костру, подозвал коня и, подтянув его узду, привязал ее к луке седла. Конь знал, что в таких случаях он должен стоять на месте и тихо дожидаться зова хозяина.
Затем Карлос развернул лассо и, прикрепив один конец его к мундштуку, поместил другой под плащом лежащей фигуры, будто спящий держал веревку в руках.
Отойдя на несколько шагов, Карлос полюбовался составленной им группой. Все выглядело совершенно правдоподобно. Набрав целый ворох веток, сиболеро бросил их в костер, после чего внимательно стал осматривать окружающие деревья. Взгляд его остановился на большом дубе, росшем у самой дорожки. Верхние ветви его были покрыты густой вечнозеленой листвой и переплетены виноградными лозами и лианами, образовавшими таким образом непроницаемый свод. Это было не только самое высокое, но и самое тенистое дерево в роще.
– Вот как раз то, что мне нужно, – пробормотал Карлос. – Они не придут с этой стороны, нет, они явятся с берега, оттуда, где ивы. Это несомненно. Теперь возьмемся за Сиболо.
Он посмотрел на собаку, без движения лежавшую на земле.
– Бедный пес! Ему здорово досталось! Он запомнит этих негодяев на всю жизнь. О, я еще отомщу за него! Но что мне теперь делать с ним?
Подумав минуту, он продолжал:
– Каррамба! Я теряю время. Уже прошло не менее получаса, и они скоро появятся здесь. Недаром с ними эта длинноухая гончая: им нетрудно будет выследить меня. Куда мне девать Сиболо? Если я привяжу его к дереву, он будет лежать спокойно, бедный песик! Но вдруг они наткнутся на него? Не думаю, чтобы они направились этим путем. Будь я на их месте, я бы не сделал этого. Но они… Если эти негодяи пройдут здесь, они сразу заметят собаку и заподозрят что-то неладное. Тогда они вздумают еще оглядеть дерево… Нет, нет, Сиболо необходимо спрятать.
Карлос подошел к дубу и внимательно осмотрел нижние ветви. У него возникло новое решение.
– Вот что я сделаю: положу его на виноградные лозы. Их можно переплести и покрыть мхом.
И с этими словами он взобрался на дерево.
Он переплел несколько лоз; получилось нечто вроде небольшой площадки, которую он устлал мхом.
Окончив работу, Карлос снова спрыгнул вниз, взял на руки животное, втащил его на дерево и осторожно положил на мох.
Теперь Карлосу оставалось позаботиться о самом себе.
Это было нетрудно: взяв в одну руку карабин, он схватился другой за крепкий сук и, вскочив на дерево, прочно уселся на ветвях.
Он устроился очень удобно и сидел, не выпуская из рук свой карабин.
Ружье было заряжено, но Карлос опасался, что ночная роса подмочила порох. Поэтому он высыпал его и заменил свежим из своей пороховницы. После этого он тщательно осмотрел и ощупал карабин. Все было в порядке.
Сиболеро был не из тех, кто доверяет слепому случаю. Подобно всем охотникам, он знал, как важно принимать все предосторожности. Неудивительно, что он не изменил своему обычаю и сейчас. Малейшее упущение могло привести его к гибели.
Место было выбрано хорошо: с вершины дерева открывался вид на всю лужайку.
Больше часу Карлос сидел молча, с тревогой вглядываясь в густую чащу кустарника.
Наконец он услышал едва уловимый шорох, увидел желтое лицо, выглянувшее из-за листвы. Минуту он колебался: стрелять ли ему сейчас или выжидать.
Прошло еще несколько мгновений. Мулат подполз к чучелу и занес над ним нож. Лицо его было ярко освещено огнем костра.
Карлос нажал курок. Раздался выстрел: пуля попала в голову предателя.
ГЛАВА LXI
Пепе исчез в чаще почти в то самое мгновение, как Карлос, вскочив на коня, умчался из рощи. Лужайка опустела.
Мулат с распростертыми руками лежал, уткнувшись головой в костер и своей тяжестью придавливая горящие ветки. Его ужасное лицо было покрыто брызгами крови. Он был неподвижен, как валявшееся неподалеку чучело. Пламя, бежавшее по его руке, не обжигало его. Мулат был мертв!..
Куда же делись остальные?
Пепе кинулся в чащу вне себя от ужаса. Треск ветвей и громкий шелест листьев свидетельствовали, что охотник несется по роще сломя голову. Скоро шум этот стих, и в отдалении замер стук копыт коня сиболеро.
Где они были теперь, охотник и сиболеро? Удалось ли им ускользнуть друг от друга? Можно предположить, что они и не встретились, так как бежали в разные стороны.
Но в действительности дело обстояло иначе. Как бы ни хотелось Пепе убраться подальше от ужасного места, не таково было намерение его противника. Карлос ускакал с лужайки, но не потому, что спасался от Пепе.
Он видел, как был напуган охотник. Внезапная потеря товарища, да еще при таких загадочных обстоятельствах, привела Пепе в величайшее смятение и трепет. Он не мог думать ни о чем другом и стремился лишь поскорее бежать подальше от роковой лужайки.
Сообразительность Карлоса подсказывала ему, что его враги появятся с южной стороны рощи. Оттуда-то он их и поджидал, туда и вглядывался так пристально.
Он предполагал, что охотникам этот путь покажется самым удобным, и его расчет оправдался.
Он знал, что они оставят лошадей у берега из опасения разбудить его стуком их копыт. И в этом он тоже не ошибся. Угадал он также, что теперь Пепе первым делом бросится к лошадям.
Пепе действительно бежал к тому месту, где они оставили мустангов. При виде таинственной гибели товарища он совершенно забыл о сиболеро и заботился лишь о том, как бы спастись самому. Его единственным желанием теперь было найти лошадей, вскочить на своего коня и лететь прочь отсюда. Он надеялся, что Карлос не станет преследовать его и ему удастся скрыться от своего страшного врага.
Но охотник ошибся. Карлос ускакал лишь с целью обмануть бдительность Пепе.
Очутившись на равнине, он повернул обратно к роще. Доехав до места, откуда виден был берег реки, сиболеро остановился, чтобы зарядить карабин.
Взяв в руки оружие, он начал искать пороховницу, но, к его удивлению, она исчезла. Ремень, на котором она висела, тоже пропал. Вероятнее всего, она зацепилась за ветку и осталась на ней, когда Карлос прыгал с дерева.
Расстроенный этой неудачей, сиболеро собирался уже вернуться снова к дубу, как вдруг заметил темную фигуру, бегущую по равнине недалеко от заросли ив. Это был Пепе.
Карлос колебался. Если он отправится на поиски пороховницы и потом будет еще заряжать карабин, охотник тем временем успеет скрыться. Он уже и так через две-три минуты добежит до лошадей. Днем Карлос легко догнал бы его на своем коне, но в таком мраке он мог упустить его из виду.
А у сиболеро были серьезные причины желать смерти Пепе: в Карлосе говорила осторожность и жажда мести. Он был взбешен подлым поведением негодяев, боявшихся открыто сразиться с ним, и, кроме того, если бы один из них остался жив, Карлос имел бы в его лице злейшего врага.