- Без сомнения, - убежденно сказала Марена. - Этого никто не сможет отрицать!..
С тех пор Гобо и Марена стали ходить вместе.
Бемби искал старого вождя. И в ночную пору, и в предрассветные часы, и на утренних зорях блуждал он нехожеными тропами один, без Фалины.
Порой его еще тянуло к Фалине и он с прежним удовольствием гулял с ней, слушая ее болтовню, обедал с ней на поляне или на лесной опушке, но это уже не захватывало его целиком.
Раньше, поглощенный близостью Фалины, он лишь очень редко, мельком, думал о встрече со старым вождем. Сейчас, разыскивая его по всему лесу, он почти не вспоминал о Фалине.
Слово, которое старый вождь сказал Гобо, неотвязно звучало в ушах Бемби. С самого своего возвращения Гобо причинял Бемби острое беспокойство. Было что-то жалкое и мучительное в его облике. Бемби ни на миг не оставляла боязнь за Гобо, перед которым он испытывал странное и необъяснимое чувство стыда.
Когда ему доводилось теперь бывать в обществе Гобо, простодушного, самодовольного, наивно-высокомерного Гобо, в уме его неотступно звенело слово: "Несчастный!" Он не мог выкинуть это слово из головы.
Однажды темной ночью Бемби был остановлен пронзительным вскриком своего старого приятеля сыча. Разыграв, по обыкновению, испуг, Бемби вдруг смекнул, что ночной летун может быть полезен ему в его поисках.
- Не знаете ли вы случайно, где сейчас старый вождь? - спросил он сыча.
Сыч проворчал, что не имеет об этом ни малейшего понятия, но Бемби показалось, что голос его звучит неискренне.
- Нет, - сказал он, - я вам не верю. Вы так умны, вам известно все, что творится в лесу. Можете ли вы не знать, где находится старый вождь!
Сыч, крайне польщенный, тесно прижал перышки к телу и стал совсем крошечным и гладким.
- Само собой разумеется, мне это известно, - проговорил он тихо и важно, но я не смею разглашать тайну...
Бемби принялся упрашивать:
- Я не выдам вас, да и могу ли я при моем глубоком к вам уважении...
Сыч, снова превратившийся в пушистый, мягкий серо-коричневый шарик, повращал своими умными большими глазами, как и всегда, когда ему приходилось что-либо по душе, и сказал:
- Так-так. Значит, вы меня уважаете. А за что, позвольте спросить?
- За вашу мудрость, - искренне сказал Бемби. - Кроме того, за вашу всегдашнюю веселость и приветливость и еще за то, что вы так искусно умеете пугать окружающих. Это так умно, необыкновенно умно! Если бы я обладал вашим талантом, это принесло бы мне большую пользу.
Сыч глубоко погрузил клюв в грудное оперение - он был счастлив.
- Ну, - сказал он, - мне известно, что старый очень расположен к вам.
- Почему вы так думаете? - спросил Бемби, и сердце его радостно забилось.
- Я совершенно уверен в этом, - ответил сыч. - Он от души расположен к вам, и я полагаю, это дает мне право открыть вам его местонахождение.
Он снова стянул свои перышки к телу, словно ожидая, что его в благодарность погладят.
- Знаете ли вы ров, заросший ивами?
- Да, - кивнул Бемби.
- А знаком ли вам молодой дубняк по ту сторону рва?
- Нет, - признался Бемби, - я еще не бывал на той стороне.
- Тогда слушайте меня внимательно, - прошептал сыч. - По ту сторону рва растет дубняк. За дубняком раскинулся кустарник, много кустарника: орешник, бузина, боярышник и бирючина. А посреди лежит старый, поверженный ветром бук. Там вы и должны искать. Но смотрите не выдавайте меня!
- Под стволом? - ошеломленно повторил Бемби.
- Ну да! - засмеялся сыч. - Ведь ствол лежит поперек глубокой ямы. Там вы и найдете старого вождя.
- Спасибо вам! - сказал Бемби от всего сердца. - Не знаю, сумею ли я отыскать его по этим приметам, но тысячу раз благодарю вас.
И он быстро побежал прочь. Сыч бесшумно следовал за ним и вдруг заорал над самым его ухом:
- У-ик! У-ик! У-ик!
Бемби всего передернуло.
- Вы испугались? - осведомился сыч. - Я напугал вас?
- Да... - пролепетал Бемби, и на этот раз он сказал правду.
Сыч заворковал, очень довольный:
- Я только хотел еще раз напомнить вам - не выдавайте меня.
Но Бемби уже бежал дальше.
Когда он достиг края рва, из темной, мрачной глуби нежданно и бесшумно вырос перед ним старый вождь.
- Меня уже нет там, куда ты стремишься, - сказал он. - Что тебе нужно от меня?
- Ничего,.. - пробормотал Бемби, охваченный внезапной робостью. - О... ничего особенного...
После короткого молчания старый сказал мягким голосом:
- Но ты ищешь меня не первый день. Вчера ты дважды прошел совсем близко от меня, а сегодня ты едва не задел меня, пробираясь через валежник у лисьей норы.
- Почему... - Бемби собрал все свое мужество. - Почему вы так сказали тогда о Гобо?..
- Ты что же, думаешь, я не прав?
- Нет, я чувствую, что это правда!.. - страстно воскликнул Бемби.
Старый вождь чуть приметно кивнул. Глаза его еще никогда не глядели на Бемби так благосклонно, и Бемби, осмелев, повторил:
- Но почему? Вот что я не могу понять!
- Довольно и того, что ты чувствуешь это. Придет время - и ты все поймешь. Прощай.
Вскоре уже все обитатели леса стали замечать странное и опасное поведение Гобо.
Ночью, когда все бодрствовали и бродили по лесу, Гобо спал. Зато днем, когда каждое разумное существо ищет укрытия, чтобы выспаться и отдохнуть, Гобо без малейшей опаски выходил из чащи и стоял посреди поляны в ярком свете солнца, сохраняя полное душевное спокойствие.
Бемби не мог больше терпеть подобное безрассудство.
- Ты что же, совсем не думаешь об опасности? - спросил он Гобо.
- Нет, - отвечал Гобо, - для меня ее просто не существует.
- Ты забываешь, дорогой Бемби, - вмешалась тетя Энна, - ты забываешь, что Он лучший друг моего Гобо. Вот почему Гобо может позволить себе гораздо больше, чем ты или кто другой. - И тетя Энна победоносно огляделась.
Однажды Гобо сказал ему доверительно:
- Странные порядки у вас тут в лесу: каждый кормится когда попало и где попало.
- А как же может быть иначе? - не понял Бемби.
- Что касается меня, - самодовольно сказал Гобо, - то я привык, чтобы еду мне приносили в положенное время и приглашали меня откушать.
Бемби с состраданием взглянул на Гобо. Затем он перевел взгляд на тетю Энну, Фалину и Марену, но те лишь посмеивались, восхищенные словами Гобо.
- Мне кажется, - сказала Фалина, - тебе будет особенно трудно привыкнуть к зиме, Гобо. У нас тут зимой не водится ни свежего сена, ни картофеля, ни репы.
- А ведь верно, - задумчиво произнес Гобо. - Мне это как-то не приходило в голову. Я даже представить себе не могу, каково это будет зимой. Должно быть, ужасно!..
- Не надо преувеличивать, - спокойно сказал Бемби. - Иной раз, правда, приходится трудно, но ничего ужасного в этом нет.
- Ну, - высокомерно сказал Гобо, - если мне будет трудно, я просто-напросто опять отправлюсь к Нему. Почему я должен голодать? Это не в моих привычках.
Бемби молча отвернулся и пошел прочь.
Когда Гобо остался наедине с Мареной, он заговорил о Бемби.
- Он не понимает меня, - жаловался Гобо. - Милый Бемби думает, что я все тот же маленький, глупый Гобо, каким он меня знал когда-то. Он никак не может взять в толк, что из меня вышло нечто не совсем обычное, что я не такой, как все. Далась ему эта опасность! Он, конечно, говорит из добрых побуждений, но пусть он раз и навсегда усвоит, что опасность существует только для него и ему подобных, но не для меня.
Марена во всем соглашалась с Гобо. Она любила его, и Гобо любил ее, они были очень счастливы друг с другом.
- Видишь ли, - продолжал Гобо, - никто не понимает меня так хорошо, как ты. Конечно, мне не на что жаловаться, меня уважают и чтут повсеместно. Но ты, ты понимаешь меня лучше всех. Сколько ни рассказываю я другим о Его доброте, они все равно остаются при своем...
- А я всегда верила в Него! - мечтательно сказала Марена. - Разве ты не помнишь, что мы говорили о Нем незадолго до твоего исчезновения? И я сказала тогда, что настанет время, и Он придет к нам в лес и будет играть с нами...
- Не-ет, - протянул Гобо, - этого я не помню.
Минуло несколько недель. Раннее хмарное утро застало Бемби и Фалину, Гобо и Марену в родном орешнике, неподалеку от поляны. Бемби и Фалина только что вернулись с прогулки; миновав старый дуб, они стали подыскивать себе место для ночлега, как вдруг столкнулись с Гобо и Мареной. Гобо держал путь на поляну.
- Оставайся-ка лучше с нами, - сказал Бемби. - Скоро взойдет солнце, сейчас никто не выходит на волю.
- Вот как! - усмехнулся Гобо. - Но я уж не раз говорил тебе, что другие мне не указка.
Он двинулся своей дорогой, Марена последовала за ним.
- Пусть делает, что ему угодно! - в сердцах сказал Бемби Фалине. Пойдем!..
Но не успели они и шага шагнуть, как с другой стороны поляны послышался пронзительный, предостерегающий крик сойки.
Бемби вмиг повернулся и кинулся вслед за Гобо. Он настиг его и Марену почти у самого дуба.
- Слышишь? - крикнул Бемби.
- Ты о чем?.. - озадаченно спросил Гобо.
Снова пронзительно закричала сойка.
- Неужели ты не слышишь? - повторил Бемби.
- Ах, ты о сойке!.. - спокойно сказал Гобо. - Но какое мне до нее дело?
- Это опасность! - пытался внушить ему Бемби. - Пойми ты - опасность!
Но вот затрещала сорока, за ней вторая, а вскоре и третья вплела свой стрекот в их тревожный переклик. Еще раз прокричала сойка, а высоко в воздухе подала свой сигнал ворона.
Теперь и Фалина принялась уговаривать брата:
- Не выходи, Гобо! Это опасно! Останься здесь! Ну будь таким милым! Останься сегодня с нами... Ведь там опасность!
Но Гобо только посмеивался:
- "Опасность"!.. "Опасность"!.. Какое мне дело до вашей опасности?
И тут Фалине пришла хорошая мысль: